что парфюмер делал с девушками
Смертельная ароматерапия: 10 лет фильму «Парфюмер: История одного убийцы»
10 лет назад на экраны вышел фильм, споры о художественной ценности которого не утихают до сих пор. Кому-то этот фильм показался скучным, кто-то был в восторге, а кто-то считал эту затею делом пустым, кивая, что адекватная экранизация такой книги невозможна. Так или иначе, этот фильм никого не оставил равнодушным, и назывался он «Парфюмер: История одного убийцы», в основе которого лежал одноимённый роман Патрика Зюскинда.
К нига Зюскинда, рассказывающая историю кровавого убийцы и гениального парфюмера Жана-Батиста Гренуя, не умеющего испытывать никаких человеческих чувств, впервые была издана в Швейцарии в издательстве Diogenes-Verlag в начале 1985 года. Книга произвела мировую сенсацию – роман перевели на 42 языка (включая латынь!), а общий тираж составил 12 миллионов экземпляров.
Конечно, мысли о переносе книги на экран тут же зародились в головах у продюсеров. Одним из них был Бернд Айхингер, который прочёл роман сразу после его выхода в свет и обратился к Зюскинду с просьбой продать права на экранизацию. Но писатель упорно отклонял все предложения, в том числе и от именитых режиссёров вроде Мартина Скорсезе и Милоша Формана. Его упорство в нежелании содействовать появлению на свет фильма «Парфюмер» стало поистине легендарным. Пробовал попытать счастья даже Стэнли Кубрик, в итоге отказавшийся от этой затеи сам, поскольку решил, что экранизировать роман попросту невозможно.
И вот, спустя 15 лет, лед тронулся – и Айхингер смог прийти к соглашению с непреклонным Зюскиндом – за 10 миллионов евро. «Я понял, что отношение Патрика к роману изменилось. Мой же энтузиазм с годами не уменьшился. Я продолжал верить в проект, я сделал ещё одну попытку, и мы пришли к соглашению», – сказал продюсер. Работа над созданием сценария закипела моментально.
Ради возможностей мирового проката изначально решили сделать основным языком картины английский, и для перевода книги на экран Айхингер пригласил в помощники сценариста Эндрю Биркина. Им уже приходилось вместе работать над таким проектом, как «Имя Розы», где в основе лежал не менее сложный литературный материал. Более того, Айхингер продюсировал и режиссёрские работы Биркина – «Цементный сад» и «Соль на нашей коже». В 2003 году к ним присоединился постановщик Том Тыквер, и все трое работали над полировкой сценария ещё два года, стремясь довести его до совершенства.
Одной из самых сложных задач стала визуализация запахов. Отвечая на вопрос о том, как же передать на экране подобные вещи изобразительными средствами, Айхингер говорил следующее: «Никто не может сделать так, чтобы зритель в зале ощущал запахи. Но ведь книги тоже не пахнут. Талант Зюскинда заключается в том, что он даёт читателю возможность посредством литературного языка романа понять мир Гренуя, состоящий из запахов, которые его окружают. Мы сделали то же самое, но на другом языке, состоящем из звуков, музыки, диалогов и, конечно, образов. Возьмите, к примеру, цветущий весенний луг. Если вы снимете и смонтируете эту картинку должным образом, вы не просто произведёте определённое впечатление на зрителя, нет – вы дадите ему возможность ощутить и “запах” луга».
Столь ответственный подход к материалу требовал тщательного выбора мест для съёмок. Они начались в конце июня 2005 года, когда кинематографисты отправились в Прованс – заснять цветущие лавандовые поля. Далее съёмочная группа перебралась в Мюнхен, где снимались сцены в парфюмерных мастерских Бальдини, у которого Жан-Батист служил подмастерьем, а затем сцену в мастерской мадам Арнульфи, у которой Гренуй учился сложному искусству анфлеража – экстрагированию из цветков драгоценного масла. Такие контрастные места, как зловонный парижский рынок 1750 года и солнечный, благоухающий Грасс, планировали снимать либо на родине, во Франции, либо в Хорватии. В итоге остановились на Испании, поскольку именно в Барселоне, Жироне и Фигересе нашли те улицы и площади, которые отвечали бы антуражу и атмосфере эпохи.
Конечно, находились они не в стопроцентно аутентичном состоянии, но их было несложно привести в соответствующий вид. Например, омерзительный рыбный рынок был воссоздан в Готическом квартале Барселоны, который весь забросали мусором. Для этих целей организовали команду добровольцев под названием «Грязное подразделение» – в обязанности этих людей входило разбрасывать по местам съёмок осколки, обломки и прочую грязь, а затем всё убирать и приводить окружающие улицы в прежний вид. По словам одного из членов съёмочной группы, по площади было разбросано свыше 2,5 тонн рыбы и мяса, отчего вся округа страдала от невыносимой вони, хотя сцены снимались строго по часам – с 8 утра до полудня.
Была перекрыта на один день улица Каррер Ферран, где разместили свыше 80 запрещающих движение знаков, а работникам изо дня в день в течение месяца приходилось водружать декорации и разбирать их на ночь. Все откровенно современные объекты в Готическом квартале были покрыты массивными конструкциями из латекса, все неподходящие детали вроде электрических кабелей и современных оконных рам должны были быть надёжно упрятаны. Затем латекс был раскрашен и состарен, чтобы привести конструкции в соответствие с соседними настоящими домами. Под началом режиссёра Тома Тыквера находились 520 технических работников, 67 актёров, около 5200 человек массовки и более 100 декораций. «Было очень забавно временами, стоя по щиколотку в рыбной требухе, отдавать команды на четырёх языках примерно тысяче человек массовки», – вспоминает Том Тыквер.
За изысканность визуального ряда отвечали трое – постоянный оператор Тыквера Франк Грибе, художник-декоратор Ули Ханиш и художник по костюмам Пьер-Ив Геро, работавший над такими знаменитыми картинами, как «Индокитай» и «Восток-Запад». Действие фильма разворачивается в Париже и на юге Франции, между 1730 и 1760 годами, поэтому его создателям было необходимо узнать как можно больше об этом периоде, когда на троне был Людовик XV: каковы были социальные механизмы того времени, каково было поведение людей и их идеалы. «Эстетика нашего фильма – тёмная эстетика, и в центре повествования стоит тёмная фигура. Мы ориентировались на художников, на полотнах которых тьма освещается всего несколькими источниками света – таких, как Караваджо, Джозеф Райт и даже Рембрандт. Часто мир людей той поры был освещён лишь единственной свечой. А та часть их вселенной, которой пламя свечи не достигало, была сплошным мраком», – рассказывает Тыквер.
Для создания костюмов Пьер-Ив Геро тщательно изучил личности самих персонажей. Например, костюм не имеющего запаха Жана-Батиста Гринуя потребовал использования определённой цветовой палитры и ткани особой фактуры. Пытаясь изобразить способность Гринуя быть незаметным, его умение приспосабливаться к окружающей среде, отказались от использования в его костюме белого цвета, а покрой его одежды – в основном синего цвета – не меняется на протяжении всего фильма. Придумывая наряд для Лауры Риши, воплощения невинности, Геро решил одеть её не в местное цветастое платье, что было характерно для того времени, а в менее яркие тона, чтобы оттенить её великолепные рыжие волосы, один из важных символов картины.
Большую часть материалов закупили в Индии и Румынии; шить решили в Румынии. В течение трёх месяцев на фабриках в Бухаресте и его окрестностях было сшито, а затем отослано заказчикам более 1400 костюмов (включая обувь, головные уборы и прочие аксессуары). Однако ни один из этих предметов не должен был выглядеть новым – как только одежда была готова, первое, что с ней делали – заставляли выглядеть поношенной и грязной. Все эти ухищрения помогали создать не только аутентичное восприятие реалий XVIII века, но и донести до зрителя «видимость» запахов одежды, используя все возможные средства магии кино.
Как ни прискорбно звучит, но кино не получило того отклика у критиков и зрителей, на который рассчитывали создатели. В итоге этот самый дорогой немецкий фильм с бюджетом 50 миллионов евро не снискал успеха в США, собрав чуть больше двух миллионов долларов и став хитом только в родной Германии, где фильм посмотрели почти пять с половиной миллионов зрителей. «Парфюмер: История одного убийцы» смог окупиться лишь за счёт европейского проката.
Мнения простых зрителей и профессионалов разделились. Несмотря на все усилия съёмочной группы, эстеты продолжали утверждать, что адекватно экранизировать роман Зюскинда невозможно, неосведомлённая публика зевала, ожидая от сюжета про маньяка, убивающего девушек ради создания духов, «Молчания ягнят» XVIII века, интеллектуалы ругали кино за «попсовость». Особенно обидно это слышать потому, что Тыквер и его команда сняли картину, поражающую как идеально воссозданной атмосферой и колоритом эпохи, так и глубиной заложенных идей. Режиссёр, при всей непластичности текста в плане экранизации, мало того что смог найти идеальные аудиовизуальные аналоги симфонии запахов, но и создал умную, превосходно передающую идеи книги драму. К сожалению, мало кто из разглядел в «Парфюмере» мощную философскую притчу, наглядно объясняющую горькую истину, что гениальность без умения любить – совершенно бесполезный дар, обесценивающий само существование человека на Земле.
Смысл фильма «Парфюмер. История одного убийцы»
Но они не смогут не поддаться аромату. Ибо аромат – это брат дыхания. С ароматом он войдет в людей, и они не смогут от него защититься, если захотят жить. А аромат проникает в самую глубину, прямо в сердце, и там выносит категорическое суждение о симпатии и презрении, об отвращении и влечении, о любви и ненависти. Кто владеет запахом, тот владеет сердцами людей.
Жанр: фэнтези, драма
Страны: Германия, Франция, Испания, США
Фильм «Парфюмер. История одного убийцы» — экранизация всемирно известного романа писателя Патрика Зюскинда, которого нередко называют «немецким Сэлинджером» за отшельнический образ жизни.
Вышедший в 1985 году роман Зюскинда имел бурный успех, сразу же став бестселлером. Вскоре после появления книги, к ней стали проявлять интерес режиссеры с мировым именем, включая Милоша Формана, Мартина Скорсезе, Тима Бёртона, Стэнли Кубрика. Последний, впрочем, снял свое предложение, посчитав творение некинематографичным.
Лишь в 2001 году Зюскинд решился передать права на экранизацию фильма, при этом сумма сделки составила 10 миллионов евро. Съемку киноленты продюсер доверил режиссеру Тому Тыкверу. На выбор повлияло как немецкое происхождение кинематографиста, так и его любовь к Франции (Патрик Зюскинд, несколько лет проживший в Париже, считает себя франкофилом).
Режиссер бережно отнесся к роману: в фильме сохранены основные герои и эпизоды произведения. Изменены лишь некоторые детали, кроме того, ради динамичности сюжета выпущен период, который главный герой проводит в горах и в качестве гостя маркиза.
При этом Тому Тыкверу удалось донести до зрителей самое важное – особую атмосферу книги, насыщенную ароматами Франции XVII века, а также многоплановость произведения.
В первых кадрах фильма мы видим судей, зачитывающих приговор черноглазому юноше. Согласно вердикту, подмастерье парфюмера Жан-Батист Гренуй приговорен судом к мучительной казни. Собравшаяся на площади толпа ликует, выражая полное одобрение столь суровому наказанию.
В чем же провинился молодой человек? Перед нашими глазами начинает последовательно развертываться картины его жизни, несущие важное смысловое значение.
Рождение и детство
Как сообщает голос за кадром, младенец, которому было суждено стать величайшим гением в парфюмерном мире, появился на свет в Париже XVII века. Его мать – торговка с рыбного рынка – бросила новорожденного среди отбросов.
Возможно, именно их запах заставил малыша кричать, что спасло ему жизнь – плач был услышан полицейским, подобравшим ребенка. Однако крик стал и причиной гибели матери младенца, которую казнили по подозрению в детоубийстве.
Маленький Жан-Батист Гренуй попадает в приют, где он начинает познавать мир. Именно тогда и выяснилась необычность мальчика, который отказывался от слов и визуальных впечатлений, однако тонко чувствовал оттенки ароматов.
Девушка со сливами
В возрасте 13 лет мальчик становится подмастерьем в дубильной лавке, по-прежнему ощущая над собой власть запахов, ради постижения которых он совершает долгие прогулки по Парижу. Во время одной из них он встречает прекрасную рыжеволосую девушку, несущую корзинку с желтыми сливами.
Привлеченный не столько ее красотой, сколько пленительным запахом подросток не может оторваться от нее. В исступлении он убивает красавицу, стремясь сохранить для себя аромат ее кожи. Однако сделать это ему не удалось, и Гренуй чувствует себя опустошенным и беспомощным.
По словам режиссера, именно этот эпизод стал для него ключевым в романе. Ведь уловив прекрасный аромат девушки, гениальный парфюмер поставил себе сверхзадачу – воссоздать его.
Ученичество у Бальдини
Стремясь познать искусство создания духов Жан-Батист, поступает в ученики к итальянскому парфюмеру Бальдини. Отношения между хозяином и слугой напоминают историю Моцарта и Сальери. Старый итальянец создает ароматы, раскладывая их на составляющие и точно рассчитывая унции и граны, тогда как Гренуй опирается на интуицию, которая никогда его не обманывает. Сцены ученичества чрезвычайно важны в смысловом плане: юный парфюмер обретает свои силы и уверенность в своем мастерстве, чтобы самостоятельно начать работу над давно задуманным эликсиром.
Решив продолжить свое обучение, юноша отправляется в столицу духов – Грасс, где он устраивается младшим подмастерьем к вдове парфюмера. Случайная встреча с красавицей Лаурой, от кожи которой исходит благоуханье, утверждает его в намерении создать духи невероятной волшебной силы.
Гренуй проводит ряд экспериментов, стараясь выяснить оптимальный метод, позволяющий извлечь эссенцию запаха молодости и красоты. Он решает, что его парфюм будет состоять из 13 нот, для создания которых ему понадобятся тела юных девственниц. Как ловкое животное, юноша начинает охоту за ними, создавая вытяжки и отбрасывая трупы.
12 нот собрано в духи. Однако, по мнению Жан-Батиста, в букете не хватает красоты и благоухания Лауры. Чувствуя опасность, отец девушки старается спрятать ее, но тщетно – в момент прихода полицейских он завершает составление духов.
Мы вновь возвращаемся к начальным кадрам фильма: смертный приговор вынесен – жить преступнику осталось немного. Однако Гренуй наносит на себя каплю «волшебного» парфюма и настроение толпы резко меняются: только что жаждущие крови зрители, внезапно начинают превозносить юношу, а затем, объятые желанием, устраивают бурную оргию.
Ускользнувший от правосудия парфюмер отправляется в Париж к месту своего рождения. Стремясь заглушить вонь или вызвать экстаз, он обливает себя духами – и на него набрасываются торговки и другие обитатели рынка, которые, воспылав любовью, разрывают Гренуя на куски.
Многомерность фильма «Парфюмер»
Жанр киноленты, как и книги достаточно сложно определить. В ней легко отыскать «готические», детективные и социальные мотивы. При этом сам режиссер Том Тыквер в одном из интервью назвал «Парфюмера» «костюмной» драмой.
Вряд ли можно согласиться с маэстро, ведь помимо весьма подробного повествования о жизни Парижа и Прованса в Эпоху Просвещения, в фильме (вслед за книгой) прослеживается несколько глубоких философских подтекстов.
Гренуй в фильме показан как эгоист, идущий на поводу своих страстей, но даже полное исполнение желаний не приносит ему счастья, а ведет к гибели.
Впрочем, насколько виноват гениальный самоучка-парфюмер, вынужденный с раннего детства вести борьбу за существование? Тем более, что убийство для него не развлечение, а всего лишь единственно возможный для него способ достижения цели.
Поднимая этот вопрос, авторы близко подходят к теме научной этики, которая касается ответственности ученых как за проведение экспериментов, так и за использование результатов.
Рассказ о человеке с гениальными способностями, который использует преступно созданный эликсир ради всенародной любви, странным образом сближается с судьбами диктаторов, идущих к вершинам власти по трупам.
Наконец, если откинуть глубокий подтекст, «Парфюмер» можно рассматривать и как захватывающее повествование о таинственной власти аромата, которые могут вызывать ненависть и любовь. Тыкверу удалось наполнить запахами визуальное пространство настолько убедительно, что многие зрители начинают принюхиваться уже на двадцатой минуте фильма.
Всё о кино
11.6K постов 40.8K подписчиков
Правила сообщества
1. Запрещено нарушать основные правила Пикабу (нет спаму, оскорблениям, вбросам, рекламе, политике).
3. Категорически запрещены спойлеры без специального тега или предупреждения как в постах, так и в комментариях.
4. Ставьте корректные теги при создании поста и указывайте в названии суть. Для постов с видеообзорами обязательно указывать тег «видеообзор». Для постов с видео c Youtube рекомендуется указывать название канала в тегах и небольшое описание, чтобы было понятно о чём это видео.
5. Запрещено целенаправленное разжигание негатива с отсутствием всякой аргументации. Авторы регулярных токсичных и агрессивных комментариев будут блокироваться. Давайте поддерживать дружественную атмосферу и уважать друг друга.
6. Будьте грамотны при составлении поста. В случае множественных ошибок в тексте пост будет удален в общую ленту, а автор, в случае неоднократного несоблюдения правил, заблокирован.
7. В сообществе не приветствуются фейки, вбросы, теории заговора, конспирология и параноидальные бредни.
К сожалению в фильме действительно отсутствуют важные детали из-за чего ГГ выглядит эдаким «нацистским учёным», маньяком стремящимся к познанию и совершенству с единственной целью создать сверхаромат, которой он и посвящает свою жизнь. Скорей он похож на героя «Коллекционера», а не «Парфюмера». Совершенно упущено «второе дно» из-за чего и финал выглядит несколько чуждым и несуразным. В общем @Darkariel всё правильно написал.
книга лучше, в разы. фильму до книги как до китая раком. Основной посыл в фильме так и не смогли передать.
Охуенный же фильм. А видел его только раз, когда вышел. Пересмотреть надо.
Довольно мерзотное кино.
Прошу прощения за линк, но может быть подписчикам будет интересно почитать на тему
В чем смысл фильма Парфюмер
Одновременно мерзко и очаровательно.
Читала книгу в первом переводе от издательства «София». Там она называлась «Аромат». Книга, как мне показалась, написана в жанре магического реализма. Но у фильма этого нет. Фильм не понравился. Мало магии, много пота.
За забор смотрел?!
Ответ на пост «И все»
Обучение взрослой жизни
Без национальности
Туарег
Если бы у мужчин была своя горячая линия поддержки
У каждого свои недостатки
Приятель зашёл в кофейню, заказал напиток. Он заметил симпатичную баристу в маске и попросил её номер.Он понял, что это не она, а он, только когда тот приспустил маску и спросил:
Мракобесие на египетском ТВ
Первые 40 лет детства в жизни мальчиков
Папа сбрил бороду.
«Динозавров с рук не кормить, бабочек не давить»
Японцы до сих пор не очень понимают как именно работает христианство
Справедливо
Как я в вебкам переводчиком работал
А я что- подумал, совещания на камеру проводят, нормальная практика, работа непыльная, да еще и зп. пообещали от штуки баксов. Ночью пригласили стажироваться, мол, часовые пояса у специалистов не совпадают.
artparfumer
artparfumerДухи Амур и Психея (по Зюскинду «Парфюмер»)
Секреты духов Амур и Психея. Лимитированный выпуск и продажа пробников духов «Амур и Психея»
Как выглядели города средневековья
Был ли у Гренуя прототип
Почему Грас стал столицей парфюмерии
Можно ли создать аромат любви
Многое из изложенного в этой книге вызывает у внимательного читателя
вопросы, в частности о нравах и быте тогдашних европейцев, о парфюмерии и
прототипах главного героя, о возможности создания универсального
аромата любви и т.п. Давайте попробуем разобраться…
Глава I. Был ли у Жана-Батиста Гренуя реальный прототип?
Патрик Зюскинд, «Парфюмер»
Следует признать, что «Парфюмер» Зюскинда – произведение отнюдь не
фантастическое. Составители ароматов в погоне за доходами и известностью
не брезговали даже самыми отвратительными на взгляд современного
гуманиста средствами. Доктор Сорбонны историк парфюмерии Анник Ле Герер
приводит в своей книге «Ароматы Версаля в ХVII-XVIII в.в.» рецепт
ученика великого химика и врача Парацельса некоего Кроллиуса.
Современники свидетельствовали, что палачи немало наживались на продаже
свежатинки прямо с эшафота. Наваррский врач Ги де Лафонтен в 1564 году
писал, что на складе одного из торговцев мумие в Александрии были
обнаружены груды тел рабов, предназначенных для переработки в
«улучшенное» мумие.
Парфюмерия шла рука об руку и фармацевтикой (подробнее об этом – позже).
Так что трупы активно использовались и в медицинских целях. Тот же
Кроллиус рекомендовал человеческую плоть в качестве лекарственного
средства, прежде всего, противоядия. Ее необходимо было выдержать
несколько дней в винном спирте, потом высушить. Далее, объяснял автор,
фармацевту вновь понадобится винный спирт для восстановления у плоти
естественного красного оттенка. Поскольку внешний вид трупа неаппетитен,
то его следовало месяц вымачивать в оливковом масле. Поскольку масло
вбирает в себя полезные вещества от мумии, его также можно было
применять в лекарственных целях.
Известный французский химик и фармацевт XVII в. Николя Лефевр несколько
модернизировал рецептуру. Для начала, писал он, необходимо отрезать
мышцы от трупа здорового и молодого мужчины, дать им отмокнуть в винном
спирте, после чего подвесить в сухом прохладном месте. Если воздух
влажный или идет дождь, то данные эти мышцы нужно каждый день сушить на
несильном огне из можжевельника, до состояния матросской солонины.
Впрочем, удивляться толерантности европейцев к подобным рецептам не
приходится. Нравы во времена Средневековья, Возрождения, Просвещения
были во многих своих проявлениях столь людоедскими, что, глядя из дня
сегодняшнего, диву даешься.
К слову, Европа была хорошо знакома с явлением каннибализма, который
являлся неизбежным спутником голода, периодически охватывавшего
континент. Самым страшным стал великий голод 1314-1315 г.г. Лето 1314
было дождливым, а летом 1315 разразился настоящий потоп. Результатом был
катастрофический неурожай и… большой спрос на человеческое мясо.
Поиск реальных прототипов Гренуя приведет нас и в гораздо более поздние
времена, а именно в 50-е годы XIX века. Галисия, автономный край в
Испании, был взбудоражен судебным разбирательством дела Мануэля Бланко
Ромасанта. Он был изобличен в как серийный убийца женщин и детей. Причем
есть основания полагать, что своих жертв Ромасанта освежевывал,
выкачивал из трупов жир, а его уже продавал аптекарям, производивших из
данного сырья высококлассное мыло. Любопытно, что подсудимый, не отрицая
совершения убийств, виновным себя, тем не менее, признавать отказался.
Он заявил на суде, что им овладела удивительная болезнь «ликантропия»,
превращавшая человека в волка.
По итогам судебного разбирательства этот маньяк-психопат был в апреле
1853 года приговорен к смертной казни через удушение с целью
предупреждения беспорядков. Затем дело было передано в суд высшей
инстанции, который заменил казнь пожизненным заключением. Возмущенный
прокурор, безусловно, поддержанный общественным мнением, обжаловал это
решение и в результате новых слушаний в марте 1854 года, был
восстановлен изначальный приговор: удушить мерзавца.
Но… Тут вмешались власть имущие. А именно королева Испании Изабелла II. К
ней обратился некий французский врач, который хотел исследовать
человека-волка. Так Ромасанта был спасен от виселицы – монаршая особа
фактически отменила казнь. Дальнейшие события за давностью лет
восстановить не представляется возможным. Ромасанта то ли умер в тюрьме,
то ли сбежал из нее и исчез…
Как известно, экспериментировали с человеческим жиром для производства
парфюмерно-гигиенической продукции некоторые ученые из числа германских
нацистов. Указание на это есть в материалах Нюрнбергского процесса, где
судили главарей «рейха». Вот протокол допроса свидетеля от 28 мая 1945
г.
«1945 г., мая 28 дня, г. Данциг, военный прокурор тыла 2-го Белорусского
фронта подполковник юстиции Гейтман и военный следователь военной
прокуратуры 2-го Белорусского фронта майор юстиции Каденский допросили
нижепоименованного в качестве свидетеля, который показал:
Мазур Зигмунд Юзефович, 1920 года рождения, уроженец г. Данцига, поляк,
принявший немецкое подданство в январе 1944 года,. образование — окончил
6 классов польской гимназии в г. Данциге в 1939 году, служил
добровольно в 1939 году в польском войске солдатом, из чиновников,
холостой, со слов не судимый, проживал в г. Данциге, Бечергассе, д. № 2,
должность до апреля 1945 года—препаратор анатомического института г.
Данцига, имеет мать в г. Данциге, улица Нейшотланд, д. № 10, владеет
польским и немецким языками.
Свидетель об ответственности за отказ от дачи показаний и за дачу ложных показаний предупрежден.
Переводчик об ответственности за отказ от перевода и за дачу ложного перевода по ст. ст. 92, 95 УК РСФСР предупрежден.
«В октябре 1940 года, будучи в Данциге, я искал себе работы.
Немецкий чиновник Густав Ланге из рабочего бюро Данцига, которому я
отдал одну комнату из своей квартиры, обещал мне подобрать более лучшую,
подходящую работу в каком-нибудь учебном заведении Данцига, после чего я
был направлен в анатомический институт г. Данцига, где и начал работать
с января 1941 года. Сначала я работал курьером три месяца. Работая
курьером, я заинтересовался медициной и с помощью Ланге и профессора
Шпаннера получил назначение на должность препаратора анатомического
института с января 1941 года. В мои обязанности как препаратора входило
вычерчивание таблиц и помощь при вскрытии трупов.
Директором анатомического института был немец из г. Киля, профессор
Шпаннер Рудольф, который в январе 1945 года выехал в район г. Галле.
В январе 1945 года он добровольно вступил в войска СС.
Ассистентом работала с октября 1944 года женщина Фосбек из Цоппота,
которая уехала в Галле вместе с профессором Шпаннером. Она ассистировала
профессору Шпаннеру.
Старший препаратор был фон Барген, который приехал в Данциг из г. Киля вместе с профессором Шпаннером.
Служителем для подноски трупов был немец Рейхерт из г. Данцига, ушедший в
ноябре 1944 года в немецкую армию. Таким же служителем был и немец
Боркман из г. Данцига, но где он сейчас находится, я не знаю.
Вопрос: Расскажите, как производилось мыловарение из человеческого жира при анатомическом институте г. Данцига.
Ответ: Рядом с анатомическим институтом в глубине двора летом 1943 года
было построено каменное одноэтажное здание из трех комнат. Здание это
было построено для обработки трупов, вываривания костей. Так было
объявлено официально профессором Шпаннером. Именовалась эта лаборатория
лабораторией для изготовления скелетов человеческих и сжигания мяса и
ненужных костей. Но уже зимой 1943—1944 года профессор Шпаннер приказал
собирать человеческий жир и не выбрасывать его. Это приказание было
отдано Райхерту и Боркману.
В феврале 1944 года профессор Шпаннер дал мне рецепт приготовления мыла
из человеческого жира. В этом рецепте предписывалось брать человеческий
жир 5 кило с 10 литрами воды и 500 или 1000 г каустической соды — все
это варить 2-3 часа, затем дать остыть. Мыло всплывает вверх, а остатки и
вода остаются на дне в ведрах. К смеси прибавлялась еще и поваренной
соли пригоршня и сода. Затем добавлялась свежая вода, и смесь снова
варилась 2-3 часа. После остывания готовое мыло выливалось в формы.
Мыло получалось неприятного запаха. Для того чтобы уничтожить этот неприятный запах, прибавлялся бензальдегид.
Работа по изготовлению мыла из человеческого жира началась в январе 1944
года. Непосредственным начальником фабрики мыла был старший препаратор
фон Барген. Все оборудование было взято из анатомического института.
Первая партия трупов была доставлена из Конрадштейна из психиатрической больницы, количество не помню.
Кроме того, был большой запас трупов в анатомическом институте в
количестве около 400 трупов. Значительная часть трупов была
обезглавлена. Обезглавленные трупы были доставлены после
гильотинирования в тюрьме г. Кенигсберга, а в 1944 году гильотина была
установлена в тюрьме г. Данцига. Эту гильотину я видел в одной из комнат
тюрьмы и видел я ее, когда ездил в тюрьму г. Данцига за трупами. Схему
гильотины прилагаю.
Когда я приезжал в тюрьму за трупами, то трупы были свежие, только что
после казни, и брали мы их в комнате, соседней с той, где находилась
гильотина. Трупы были еще теплые. К каждому трупу была карточка с
указанием фамилии и года рождения, и эти фамилии в анатомическом
институте вписывались в особую книжку; где находится сейчас эта книжка, я
не знаю. В тюрьму за трупами в г. Данциг я ездил 4—5 раз.
Из лагеря Штрутхоф Боркман привез 4 трупа русских людей, мужчин.
Жир собирали с человеческих трупов Боркман и Рейхерт.
Мыло варил я из трупов мужчин и женщин. Одна производственная варка
занимала несколько дней — от 3 до 7 дней. Из двух известных мне варок, в
которых я принимал непосредственное участие, вышло готовой продукции
мыла более 25 килограммов, причем для этих варок было собрано 70—80
килограммов человеческого жира, примерно 40 трупов. Готовое мыло
поступало к профессору Шпаннеру, который его хранил у себя лично.
Работами по производству мыла из человеческих трупов, как мне известно,
интересовалось гитлеровское правительство. В анатомический институт
приезжали министр просвещения Руст, министр здравоохранения Конти,
гаулейтер Данцига Альберт Форстер, а также много профессоров из других
медицинских институтов.
Сам я лично для своих потребностей, для туалета и стирки, употреблял это
мыло из человеческого жира. Лично для себя я взял этого мыла четыре
килограмма.
Так как эта работа по производству мыла производилась по приказанию профессора Шпаннера, то я считал это нормальным явлением.
Лично для себя также брали мыло Райхерт, Боркман, фон Барген и наш шеф профессор Шпаннер, а также все остальные сотрудники.
Некоторым студентам, помогавшим в работе, также давали это мыло.
Профессор Шпаннер говорил, что производство мыла из человеческого жира надо держать в секрете.
У нас в институте приготовление мыла носило экспериментальный характер,
но когда предполагалось использование трупов для производства мыла в
широких масштабах, мне не известно.
Профессор Шпаннер старался достать как можно больше трупов и вел
переписку с тюрьмами и лагерями, с которыми договаривался о том, что
трупы в этих местах бронируются Данцигским анатомическим институтом.
Поступающие трупы в препараточной нами обривались, причем волосы
сжигались, во всяком случае факты использования волос мне не известны.
Точно так же, как человеческий жир, профессор Шпаннер приказал собирать
человеческую кожу, которая после обезжиривания подвергалась обработке
определенными химическими веществами. Производством человеческой кожи
занимался старший препаратор фон Барген и сам профессор Шпаннер.
Выработанная кожа складывалась в ящики и шла для специальных целей, но
каких, я не знаю.
В анатомическом институте происходили конференции научного состава, и я
знаю таких конференций три, но что на них обсуждалось, сказать не могу,
так как я на них не присутствовал.
Записано с моих слов правильно, мне переведено на польский язык, подтверждаю.
Подпись: Мазур Зигмунд».
______________________
Глава II. Действительно ли они так ужасно воняли?
Патрик Зюскинд, «Парфюмер»
Помните шок, испытанный вами при первом прочтении «Парфюмера»? Да нет же
– не о похождениях гламурного маньяка Жана-Батиста Гренуя речь: таким
жителей современных мегаполисов давно не удивить. Любой следователь по
особо важным делам может за кружкой пива поведать истории куда
кошмарнее. Речь о другом –жутчайшей вони и антисанитарии, сопровождавшей
жизнь предков современных европейцев. Не таких уж, кстати, и далеких
предков – с описанных в книге Патрика Зюскинда времен и десяти поколений
не сменилось. Что в данном описании правда, а что художественный
вымысел? На этот есть две прямо противоположных по смыслу версии, каждая
из которых ссылается на свои источники. Начнем с версии, которая вполне
в духе того, о чем пишет Зюскинд.
Если вы познакомите меня с человеком, который ассоциирует исторические
периоды с именами великих художников, музыкантов или ученых, я буду
долго и искренне трясти ему руку, расточая комплименты уникальному
мировосприятию. Для большинства же, к которому отношусь и я, история –
это, прежде всего, история руководства: царей, императоров, султанов,
шахов, президентов и генеральных секретарей. Так проще и запоминается
легче. Не забудем и об огорчительном лизоблюдстве, сопровождающем
человечество на протяжении многих веков – привычки и повадки монарха тут
же становились общепринятыми сначала в его окружении, а затем и более
широких кругах управленческой элиты. Решительное расставание с бородами
при Петре I и повальное увлечение теннисом в среде ельцинской камарильи –
явления одного порядка. Поэтому и говоря о гигиене, санитарном
состоянии наших западных соседей, следует начать с коронованных особ.
Некоторые (не все!) европейские короли пахли тошнотворно. Рядом с ними
вы бы не простояли и пары минут. Любой бомж с Ленинградского вокзала
Москвы даст фору по части запаха такому правителю европейской страны.
Воняли, впрочем, царственные личности в полном ладу с рекомендациями
тогдашних эскулапов. Известный нам как «прорицатель» Мишель Нострадамус
(1503-1566) заслуживает гораздо большего уважения как умный лекарь,
эффективно боровшийся с чумой, а также как пропагандист элементарных
гигиенических процедур. Заглавие одной из его книг (издания сохранились в
парижских библиотеках Св. Женевьевы и фонде Мазарини) звучит так:
«Превосходная и очень полезная брошюра о многих отменных рецептах,
разделенная на две части. Первая часть нас учит способу приготовлять
разную помаду и духи для украшения лица. Вторая часть нас учит
приготавливать варенья различных сортов из меда, сахара и вина.
Составлена магистром Мишелем Нострадамусом — доктором медицины из Салона
в Провансе. Лион 1572 г.». Судя по всему, без главки о варенье книга
расходилась бы хило. Между тем, Нострадамус озабочен такими проблемами
своих современников, как приготовить порошок, вычистить и обелить зубы,
как бы красны и черны они ни были, как придать дыханию приятный запах,
как очистить зубы, даже сильно порченые гнилью, как сделать мыло,
делающее руки белыми и мягкими, как уничтожить слишком большую полноту
тела. Но подобными книжками Нострадамус не прославился. В ходу были
совершенно иные медицинские советы.
Надо ли удивляться тому, что хорошо знакомые с достижениями современной
медицины монархи с опаской относились к водным процедурам?
Про английского и шотландского короля-бисексуала Якова (1566—1625)
известно, что он никогда не мыл руки, только смачивал кончики пальцев
влажной салфеткой. Королева Кастилии Изабелла (1451–1504), при
царствовании которой Христофор Колумб открыл Америку и появилась
«святая» Инквизиция, в воспоминаниях современников осталась женщиной
выдающейся красоты и добродетели. Для нас же особый интерес представляет
другой факт – Изабелла Кастильская дала обет не мыться и не менять
исподнее, пока Испания не одержит победу над Гранадой. Месяц шел за
месяцев, белоснежное королевское исподнее католической дамы постепенно
ветшало, приобретая серовато-желтый цвет. Этот «изысканный» оттенок
испанцы с тех самых пор именуют «цвет исабель». Легенда гласит, что
получить разрешение и деньги на экспедицию Колумбу помогло то
обстоятельство, что он приблизился к королеве Изабелле на расстояние 5
метров и мужественно выдержал 20-минутную аудиенцию, ничем не выдав
своего отвращения ужасной вонью.
Что по поводу обета думал царственный супруг Фердинанд Арагонский –
история умалчивает. Отметим, что образцовая католическая королева много
времени проводила в походах, сидя на лошади, что, вероятнее всего,
добавляло в королевское амбре новые пахучие нотки.
Про знаменитого короля Генрих IV (он же Генрих Наваррский, 1553-1610),
тот самый, что, произнеся «Париж стоит мессы» порвал с протестантством,
стал католиком, открыв себе путь к французскому трону, говорят, что он
мылся всего три раза в жизни. К слову, презиравший гигиену, постоянно
пахнущий потом Генрих слыл отъявленным дон-жуаном, что характеризует не
только его, но и невзыскательных придворных дам. В дневнике Жана Эруара,
личного врача сына Генриха, будущего Людовика XIII, наблюдавшего за ним
с самого рождения в сентябре 1601 года, имеется много подробностей о
нормах гигиены, соблюдавшихся в отношении маленького дофина. «11 ноября
1601 года ему впервые натерли голову. 17 ноября 1601 года ему натерли
лоб и лицо свежим сливочным маслом и миндальным молочком, поскольку там
появилась грязь. 4 июля 1602 года его впервые причесали, ему это
нравилось, и он поворачивался головой там, где у него чесалось. 3
октября 1606 года ему омыли ноги теплой водой в первый раз. 2 августа
1608 года впервые искупали».
Надо, кстати, отдать должное Людовику XIII (1601-1643), известному нам
по роли Табакова в мушкетерских телефильмах. Он-то как раз, несмотря на
антисанитарное младенчество и зловонное окружение был человеком
чистоплотным, а по меркам своего времени – выдающимся чистюлей. Каждое
утро принимал ванны, омывал ноги. Известна история, как в 1604 г.
трехлетний принц Луи, проезжая из замка Сен-Жермен в Париж через
предместье Сен-Оноре — квартал новый и куда лучше вентилируемый, чем
внутригородские старинные кварталы, — сразу же почувствовал, как веет
затхлостью от вод ручейка, вдоль которого двигалась карета, и наморщил
нос.
— Маманга! — запищал он, обращаясь к своей гувернантке, мадам де Монгла. — Как же тут противно пахнет!
Младенцу тут же сунули под нос платочек, пропитанный уксусом. Позже, уже
став взрослым, Людовик мучился из-за запаха, доносившиеся до его окон
из окружавших Лувр рвов, и постоянно старался сбежать из города на лоно
природы.
Многие дамы и кавалеры, графы, герцоги, маркизы и бароны полностью
соответствовали своим властителям-грязнулям. Мылись они нечасто и пахли,
видимо, соответственно.
Легенды ходят про британского герцога Норфолка, который отказывался
мыться из религиозных убеждений (о влиянии христианства на средневековую
гигиену мы еще поговорим). Человек добровольно гнил заживо. Когда его
тело практически полностью покрылось гнойниками, не выдержали слуги. Они
дождались, когда герцог надерется в хлам и, не спрашивая разрешения,
отмыли его светлость.
Конечно, вышеупомянутый герцог – курьез даже на фоне запаршивевшего
дворянства. Большая часть аристократов стремилась избавить себя и
окружающих от ужасающего запаха немытого тела. В ход шли надушенные
тряпочки, специальная пудра, мешочки с пахучими травами, носимые в
складках одежды (они дошли до наших дней и известны как саше, правда,
сейчас используются как ароматизаторы воздуха).
В моду вошли платки (итальянские фаццолетто), вроде бы декоративные, но
ими дамы и кавалеры могли отгонять расплодившихся и норовивших присесть
на грязные телеса мух.
Те, кто был победнее и не мог себе позволить пудру, чтобы достичь модной
белокурости посыпал немытые волосы мелом и мукой (последняя придавала
также необходимую пышность). Для создания объема волосам повсеместно
использовалось сало. Весь этот ужас представлял собой рай для паразитов,
которых красотки с разной степенью успешности пытались изгнать при
помощи специальной длинной палочки. Блохи и микробы плодились и в
складках одежды: дорогостоящие туалеты из бархата и парчи очищали разве
что нежным выбиванием. Не случайно знатная дама XVI-XVIII столетий не
расставалась с «блохоловкой». Ее функции в разное время и в разных
странах выполняли драгоценные брошки или шкатулки, внутри которых
находилась смесь крови и меда, миниатюрная вилочка с подвижными
зубцами-усиками, которую носили на шее, кусочки меха мили меховые
сумочки. Живыми блохоловками служили маленькие собачки, а также
горностаи, хорьки и куницы.
Гигиенический кошмар, в котором пребыли короли и свита, усугублялась
антисанитарией, царившей во дворцах. Такого понятия как «туалет» в
современном понимании этого слова не существовало в прославленных
резиденциях французских королей. Не только слуги, но и высокородные
обитатели Лувра присаживались во дворах, на лестницах, на балконах. Судя
по всему, понятия о «стыдном» тогда сильно отличались от нынешних. По
нужде придворные и царственные особы спокойно приседали на подоконники у
открытого окна. И только некоторые чистюли предпочитали ночные горшки,
содержимое которых выливалось за воротами дворца. Для этих же целей
стены прикрывались портьерами, в коридорах делались глухие ниши. Грубая,
нечистая пища, которой питались даже аристократы, делала понос не
чем-то из ряда вон выходящим событием, а обыденным, каждодневным
явлением. Так что ниши и портьеры никогда не пустовали.
Таким образом, данное Карлом V (1338-1380) в 1364 году поручение
разрисовать красными крестами сад и коридоры Лувра, чтобы остановить
желающих использовать дворцовые помещения в качестве сортира, осталось
прекраснодушной наивностью.
Знаменитый мемуарист герцог де Сен Симон (1675-1755) оставил потомкам
подробное описание нравов и быта при дворе Людовика XIV. В «Мемуарах»
герцога описываются придворные дамы Версаля, которые опорожнялись чуть
ли не прямо во время светской беседы. Экскурсоводы современного Версаля
часто рассказывают посетителям байку о том, как однажды в опочивальню к
Людовику прибыл испанский посол. Сиятельный гранд опешил – тяжелый дух в
королевской спальне вызвал у него обильное слезоотделение. Посол
дипломатично попросил перенести разговор в Версальский парк, но там
оказалось еще хуже. Дело в том, что местные кусты служили отхожим
местом. Посол упал в обморок.
В 1764 году Ла Морандьер так описывал ароматы Версальского дворца:
«Парки, сады и сам замок вызывают отвращение своей мерзопакостной вонью.
Проходы, дворы, строения и коридоры наполнены мочой и фекалиями; возле
крыла, где живут министры, колбасник каждое утро забивает и жарит
свиней; а вся улица Сен-Клу залита гнилой водой и усеяна дохлыми
кошками».
Загадив той или иной дворец, короли вместе со свитой переселялись в
следующий замок, предоставляя слугам возможность проветрить помещения и
убрать нечистоты.
И все-таки они мылись!
А теперь вторая версия, другой взгляд на санитарно-гигиеническое
состояние старой Европы. Горожанам XVIII и более ранних веков, как
утверждают сторонники альтернативных представлений, просто не было нужды
мыться столь часто, как нашим современникам. Ведь экологическое
состояние городов, не испорченное дымящими трубами заводов и фабрик,
было гораздо более благоприятным для человеческого организма. Да и
синтетических добавок к пище еще не придумали…
Начиная с XV века, в Европе массово выпускали твердое мыло. При этом
животные жиры соединялись не с древесной золой костра, как раньше, а с
природной кальцинированной содой. Это значительно снижало себестоимость
мыла, перевело мыловарение из ремесленного производства в мануфактурное.
Мыло стало доступно любому человеку достатка выше среднего, и уж, тем
более, любому представителю богатого и знатного дворянства. Согласитесь,
было бы странно наращивать выпуск продукции, на которую нет спроса.
Значит – покупали и… мылись.
Упомянутый выше Людовика XIII не был единственным монархом-чистюлей. Как
свидетельствует старшая дочь прусского короля Фридриха Вильгельма I
(1688- 1740) Вильгельмина, ее папа мылся каждый день, а руки драил
постоянно. Причем пользовался король самым дешевым мылом, не признавая
духов и благовоний. Фридрих Вильгельм I нашел радикальное решение
проблемы вшей, заставляя свое окружение (а это были в основном военные)
бриться наголо и носить парики. Воспоминания Вильгельмины довольно
любопытны: она в своих оценках людей не забывала упомянуть, кто был
грязный и вонючий. Например, пишет, что когда ее брату, кронпринцу,
привезли невесту, прусские принцессы были неприятно потрясены, что она
дурно пахнет…
В различных источникам можно найти сведения, которые ставят под сомнение
репутацию придворных дам средневековья и «Галантного века» как
отъявленных грязнуль. Скажем, у некоронованной королевы Франции
фаворитки и любовницы Людовика XV маркизы де Помпадур было биде из
дорогого дерева, с инкрустациями и позолоченными бронзовыми накладками. А
это тот самый Людовик XV, который, как пишет Зюскинд «вонял, как дикий
зверь».