что пил доктор ширли в зеленой книге
Дон Ширли
Фото Все
Дон Ширли — биография
Дон Ширли – известный композитор, пианист, исполнитель классической и джазовой музыки. Писал экспериментальную джазовую музыку, концерты для фортепиано, органные симфонии, струнные квартеты, концерты для виолончели, одноактные оперы, музыку для фортепиано, органа и скрипки.
Музыку этого талантливого композитора-аранжировщика трудно отнести к какой-либо определенной категории. Дон Ширли видел в каждой музыкальной композиции что-то новое, необычное, даже стандартную мелодию он исполнял нестандартным способом. Настоящий виртуоз, которому подвластны как выставочные мелодии, так и баллады, джаз и прочие музыкальные направления. Советскому слушателю его имя ничего не говорило, в России его узнали только в 2018 году, после выхода скандального фильма «Зеленая книга», написанного на основе биографии и личной жизни музыканта.
Детство и юность
Полное имя музыканта – Дональд Уолбридж Ширли. Он родился в городе Пенсаколе, штата Флорида 29 января 1927 года. Родители будущего известного музыканта – ямайские эмигранты. Мама – Стелла Гертруда Янг, учитель. Прожила короткую жизнь, умерла в возрасте 33 лет. Отец – Эдвин С.Ширли, первый полноправный темнокожий священник в Соединенных Штатах. Кроме Дональда, в семье подрастало еще два сына – Кальвин и Эдвард, которые выучились на врачей. Другом Эдварда был Мартин Лютер Кинг-младший. Промоутерам музыканта зачем-то понадобилось придумать собственную историю его рождения, так возникла легенда о том, что родина Ширли – Ямайка, а именно город Кингстон. Как позже вспоминал его племянник Эдвин Ширли III, идею о том, что музыкант получил европейское образование, придумал продюсировавший его лейбл. Это должно было сблизить Ширли с теми, кто не воспринимал чернокожего музыканта, к тому же, имеющего неклассическое образование.
Дон Ширли в молодости
Клавишные инструменты Дональд начал осваивать еще в двухлетнем возрасте с помощью мамы, ставшей его первой учительницей. Так как отец мальчика служил в церкви, Ширли много времени проводил на службе, слушал орган, и с ходу пытался восстановить только что прозвучавшие ноты.
Несмотря на столь юный возраст, Дональд добился первых успехов. Родители, увидев насколько талантлив их сын, решили приложить максимум усилий к развитию его таланта. Первой учительницей мальчика стала его собственная мать. В девятилетнем возрасте юный музыкант получил приглашение из Ленинградской филармонии, его позвали учиться.
Это важное событие в биографии будущей звезды джаза случилось сразу после концерта, где Дональд стал исполнителем сложных классических партий. Среди зрителей оказались гости из СССР, которых буквально сразил талант мальчика и его виртуозное исполнение.
У родителей начинающего музыканта не было возможности уехать из страны, а сын был еще слишком мал, чтобы отправится в Советский Союз самостоятельно.
Мама постаралась дать ребенку начальное музыкальное образование, позже развитием его таланта занялся Конрад Бернье и Тадеуш Джонс. Ширли поступил в Католический университет США в Вашингтоне. У Дональда имеется докторская степень по музыке. Кроме этого, музыкант вплотную занимался психологией и литургикой, после того, как временно отказался играть на фортепиано.
Карьера
Творческая карьера музыканта получила новый толчок к развитию в 1944-м, когда восемнадцатилетний Дон Ширли в сопровождении оркестра Boston Pops представил на суд публики концерт для фортепиано с оркестром №1 Петра Ильича Чайковского. Через год молодой человек вышел на сцену в сопровождении Лондонского филармонического оркестра, и исполнил уже собственную композицию.
Дон Ширли играет на пианино
В 1949-м правительство Гаити пригласило Ширли дать концерт в рамках Международной выставки в честь 200-летия основания Порт-о-Пренса. После этого выступления, имевшего небывалый успех, по просьбе архиепископа Ле Гойза и президента страны Эстиме, Ширли дал еще один концерт спустя неделю.
Ближайшее окружение советовало Дональду перестать играть классику, и это очень не нравилось молодому человеку. Ему говорили, что многие испытывают неприязнь к артистам с черной кожей, поэтому лучше играть джаз, который на протяжении многих лет считался музыкой чернокожих. Ширли понял, что чернокожие музыканты не имеют никаких перспектив в исполнении классической музыки, и бросил игру на пианино.
Он поступил в Чикагский университет на факультет психологии, после получения диплома нашел себе работу психолога в Чикаго. Но это продолжалось недолго, любовь к музыке пересилила, и Ширли вновь вернулся к прежнему образу жизни.
В 50-60-х годах прошлого века музыкант выпустил несколько альбомов совместно с лейблом Cadence. Многие из них стали своеобразным экспериментом, сочетанием джаза и классической музыки. Ширли стал создателем собственного неповторимого жанра. С легкой руки основателя этого лейбла – Арчи Блейера, Ширли все начали звать Доном. До самых последних дней музыканта звали не иначе, как Дон Ширли.
В 1961-м композиция Ширли под названием «Water Boy» оказалась на сороковом месте чарта «Hot 100» издания «Billboard magazine», и продержалась там на протяжении 14 недель. Дон Ширли выступал на сцене нью-йоркского клуба «Basin Street East», где и встретил Дюка Эллигтона, ставшего впоследствии ему близким другом.
В июне 1954-го музыканта пригласил в Чикаго Артур Фидлер. Ширли приехал в сопровождении оркестра Boston Pops. Спустя год Дон Ширли и симфонический оркестр NBC выступили на фортепианном концерте его друга Эллингтона, который прошел в Карнеги-холл. Музыкант не отказывался и от предложений стать участником телепередач. Ширли засветился в эфире программы «Артур Голдфри и его друзья».
Дон Ширли и Тони Валлелонга
Артисту не давало покоя предубеждение, с которым встречали афроамериканцев. С помощью своего творчества он хотел переломить ситуацию, и с этой целью отправился на гастроли по южным штатам США.
Осенью 1968-го Ширли и Детройтский симфонический оркестр представили публике концерт Чайковского. Тесные узы сотрудничества связывали музыканта с Национальным симфоническим оркестром Америки и Чикагским симфоническим оркестром. Симфонии Дона Ширли исполняли Филадельфийский оркестр и Нью-Йоркский филармонический оркестр, он выступил сольно и в оперном театре Милана Ла Скала. Этот концерт музыкант посвятил творчеству Джорджа Гершвина.
Дон Ширли за игрой на пианино
Ширли оставил после себя огромное творческое наследие, состоящее из многочисленных концертов для самых разных инструментов, симфонические поэмы по мотивам произведений «Вариации», «Поминки по Финнегану», «Орфей в саду». Кроме музыки, Ширли интересовался живописью, многие знали его, как талантливого художника. Он свободно владел восемью языками.
Посещение СССР
В возрасте 18-ти лет Ширли встретил выдающегося русского композитора Игоря Стравинского, и подружился с ним. Эта встреча навела музыканта на мысль о поступлении в Ленинградскую консерваторию, в результате которой Ширли стал студентом этого учебного заведения.
Музыкант часто приезжал с концертами в Москву и Ленинград. Он любил бывать в СССР, и эту любовь к великой стране сумел передать своим племянникам. Один из них – Кэрол Ширли на всю жизнь запомнил лето 1987 года, проведенное в СССР. На тот момент парню исполнилось всего 16, под воздействием пропаганды он испытывал некоторый страх перед поездкой в практически вражескую страну, но Дон Ширли сумел убедить родственников, что эта поездка принесет им массу незабываемых впечатлений. Рассказы о Красной площади и других достопримечательностях страны Советов звучали романтично и красиво, и впоследствии они сами убедились, что это было лучшее путешествие в их жизни.
Дон Ширли на свадьбе брата
Ширли очень тепло встречали в Советском Союзе. Как утверждают родственники музыканта, никто не обращал никакого внимания на цвет кожи, Ширли ценили и любили исключительно за талант и необычную трактовку музыкальных композиций.
Личная жизнь
В 60-х годах в окружении Дона Ширли появился Тони Лип, бывший вышибала одного из нью-йоркских клубов. Музыкант нанял его водителем и телохранителем. Почему-то их взаимоотношения трактовали не как шефа и подчиненного, а как романтический союз. Об истории их отношений в 2018 году сняли художественную ленту под названием «Зеленая книга». Фильм получил премию «Оскар», хотя многие события, показанные в нем, не соответствовали действительному положению вещей. Образ музыканта воплотил на экране актер Махершал Али.
Дон Ширли изображенный в фильме «Зеленая книга»
В личной жизни артиста был один брак с Джин К.Хилл, уроженкой штата Иллинойс. Молодые люди поженились 23 декабря 1952 года, но семейная жизнь не задалась. Супруги развелись.
Смерть
Дон Ширли прожил долгую жизнь, он умер 6 апреля 2013 года. Музыканту было 86 лет. Причина смерти – болезнь сердца.
Произведения
Ссылки
«Зеленая книга» взяла «Оскар»! Интервью с племянниками пианиста Дона Ширли о фильме и знаменитом дяде
— С какого возраста, возможно, года вы отчетливо помните своего дядю?
К.Ш.: Он практически всегда был с нами, на всех важных семейных собраниях: на днях рождения, на свадьбах, на похоронах…
М.Ш.: Когда праздновали выпуски детей из школ и ВУЗов.
К.Ш.: Да, мы такая семья, что нам только повод дай, все тут же собираются (смеется). И с дядей мы общались довольно близко до самой его смерти. Последний раз мои родители проведывали его за несколько недель до того, как он умер.
М.Ш.: Мы вообще все очень близки, у нас очень крепкая семья, сплоченная. У нас нет секретов, для семьи мы готовы на все. Всегда друг за друга горой и очень ценим то, кем мы являемся.
— То есть он не был одиночкой, каким его показали в «Зеленой книге»? Каким он запомнился вам прежде всего?
К.Ш.: Совершенно. Более того, он был очень общительным, собирал вокруг себя массу друзей. Как и в фильме, он был очень любознательным, изящным в своих манерах, эстетичным, но разговорчивым и юморным. Шутил замечательно. В целом образ в кино очень мало соответствует его характеру и поведению.
М.Ш.: Дядя запомнился очень талантливым, статным. Помню, всегда было большим удовольствием с ним пообщаться, даже по телефону. Он всегда был очень скрупулезным, с уважением относился к людям, будь то политик или простой рабочий, музыкант.
К.Ш.: Он был настоящим артистом. Как уже сказал Мо, очень талантливым, при этом буквально во всем. Он рисовал, пел, играл на очень многих инструментах, и что забавно, вез их с собой отовсюду, где только ни был. А так как он часто путешествовал по миру, найти у него можно было и африканские инструменты, и всевозможные флейты, дудочки из Ирландии, Шотландии… На всем этом он либо играл, либо учился играть. Всегда был на драйве, полон страсти и вдохновения. Уделял нам много внимания, часто говорил, что мы потомки замечательной семьи, что должны помнить это и уважать. Что как черные люди в этой стране мы должны добиваться большего.
Стоило нам где-то накосячить, как он тут же звонил (смеется). Говорил: «Ко мне здесь дошли слухи, что вы бла-бла-бла. » Мы не успевали ответить, как он тут же перебивал: «Не хочу даже слышать!’’ Да, и это случалось часто.
— Некоторые источники утверждают, да и в фильме это упоминалось, что Дональд Ширли учился игре на клавишных с двух лет.
— Во многом, я так понимаю, благодаря отцу, который был священником.
— Уже в возрасте 9-ти Дональда Ширли пригласили в СССР, в Ленинградскую консерваторию. Как это произошло? Кому-то же нужно было заметить мальчика так далеко от Советского Союза.
К.Ш.: В идеале бы задать этот вопрос моим родителям, моему отцу. Но насколько мне известно, однажды дядю попросили сыграть на каком-то концерте. В зале были гости из СССР, и они были поражены тем, что ребенок освоил такие сложные партии классики. Тогда же один из этих гостей связался с нашей бабушкой и предложил дяде учиться в консерватории. Бабушка в то время была беременна нашим отцом Морисом, она не могла путешествовать, а дедушка не мог оставить работу в церквях. Отпустить дядю одного они не решились, он был слишком мал.
— Из нашей с вами переписки я понял, что в СССР вместе с дядей довелось побывать и вам. Более того, вы даже успели погостить в Киеве и Одессе. Расскажете об этом подробнее?
К.Ш.: Конечно. Я очень хорошо помню эту поездку. Мои бабушка, дедушка и я провели в СССР лето 87-го, мне тогда как раз исполнилось 16. Непростое время, период холодной войны, мы все были на иголках: «Боже мой, мы едем в Советский Союз!» А дядя все уверял нас, что мы увидим массу красивых исторических мест, что нужно брать с собой камеру, что обязательно нужно сходить на Красную площадь в Москве… (смеется). И эти его рассказы звучали так романтично, так красиво, что вскоре мы забыли обо всем, что рассказывала нам пропаганда.
— Чем-нибудь запомнились вам Киев или Одесса?
Дядя Дональд еще говорил нам, что люди там и культура просто удивительные, но мы даже подумать не могли, что нас так могут встретить. Что это будет прям как в кино, что подойдут вот так просто к незнакомцам. Этим очень запомнился Киев. Правда, тогда я еще не делила страны Союза на Украину и Россию, мы знали об СССР как об одном целом.
— Здорово. Ну а концерты вашего дяди. Какими они были?
К.Ш.: Мо был на многих концертах дяди. Расскажешь?
М.Ш.: Да, концерты были такими, что просто дух захватывало. Это было самое настоящее искусство. Я тогда был еще подростком, мало что понимал, но музыка буквально вводила слушателей в какой-то транс. И я так гордился, что мой дядя является частью всего этого. Никогда раньше не видел такого исполнения, такой подачи, чтобы музыка так овладевала залом. И с такими концертами он побывал в разных уголках мира. Не важно, что происходило в обществе, он играл со своим трио и создавал некий мост между людьми, которые ценили музыку, искусство, единство.
К.Ш.: Steinway? Да, все его пианино были этой фирмы (улыбается). Он, кажется играл как-то раз еще на одном, но…
М.Ш.: Да, в плане выбора инструментов он был очень щепетильным, ведь играя, он становился с ними одним целым. Этот бренд сумел удовлетворить все его потребности и о каких-либо экспериментах больше не могло быть и речи.
К.Ш.: И он действительно мог отменить выступление, если на сцене не было пианино Steinway. Так что да, была такая история. Но обратите внимание, как он обращается с пианино в фильме, как колотит по клавишам, как играет стоя. Во-первых, так он никогда не играл. Во-вторых, не приведи Господь, вы ударите по клавишам или хлопните крышкой…
М.Ш.: Он просто прихлопнул бы вас.
К.Ш.: Боже мой, что бы тогда началось… Его уважение к инструментам было просто безграничным. Чтобы он так колотил по нему. да никогда!
— Он часто играл дома?
М.Ш.: Хотя вы знаете, было одно исключение (улыбается). Как-то я остался наедине с его пианино, был еще маленьким совсем. Мне так было интересно… Я отодвинул стул, сел за пианино и начал давить на клавиши. Можете представить панику на его лице? Но когда он появился, он обошел меня и положил руку на плечо. Я тут же вскочил, а он говорит мне: «Нет-нет, Морис, продолжай играть». Я поверить в это не мог! Он никогда не разрешал никому даже прикасаться к инструменту, а мне разрешил играть на нем. Никогда не забуду эту улыбку на его лице, его глаза. Это был особенный момент.
— Что ж, предлагаю вам вернуться к фильму и провести некоторые параллели. Безусловно, все художественные картины, пусть даже основанные на реальных событиях, искажают какие-то факты. Глупо ловить сценаристов за руки и винить их за излишний драматизм той или другой сцены в кино. Но в случае с «Зеленой книгой» есть интересный нюанс: фильм не только вышел с примечанием «основано на реальной дружбе», но и сын Тони Валлелонги, как соавтор сценария, заявил, что в нем правдиво все. Когда вы впервые узнали о планах Питера Фаррелли снять «Зеленую книгу»?
К.Ш.: Мы не знали о нем практически до самой премьеры. Наша кузина, племянница моего отца, работает в киноиндустрии, и она узнала о работе Фаррелли, когда ее уже закончили. Позже она поехала на премьеру в Нью-Йорк и вернулась оттуда очень возмущенной. Когда же она связалась с авторами и рассказала им о дяде, они не ответили ей ничего кроме того, что им «было приятно познакомиться». Вот и все. Прессе они сказали, что пытались связаться с нами, поставить нас в известность, но, поверьте, никто этого не делал. Никто ни разу даже не позвонил, не говоря уже о том, чтобы согласовать сценарий или узнать больше информации о дяде.
— Единственным, насколько знаю, был Махершала Али, который вскоре после премьеры лично перезвонил вашим родителям. Что это был за звонок?
К.Ш.: Да, это было где-то в декабре. Сначала он набрал кузину, и она уже посоветовала позвонить нашему отцу, брату дяди Дональда. Он связался с родителями и просил прощения. Сказал, что не знал этих нюансов, не знал о том, что есть живые родственники дяди. Извинился за то, что ему пришлось стать частью всего этого.
— И Питер Фаррелли никак не отреагировал на огласку?
К.Ш.: Нет, совершенно. Вот вам почему-то не составило труда найти нас в Google или в Facebook, написать нам. А для него, видимо, это что-то из ряда вон выходящее.
— Как вы считаете, почему? Почему Ник Валлелонга получил непосредственную роль в написании сюжета, а вас даже не известили о проекте? Какие на это могут быть причины?
К.Ш.: Причина наверняка кроется в том, что эти люди заведомо знали, что они не правы. Я сейчас скажу это лично от себя, не от имени семьи или моих родителей, но, видимо, Питер Фаррелли, как и Голливуд в целом, уверен, что может рассказать историю «черного» человека лучше его самого. Но это не так.
— Правильно ли я понимаю, вы разделяете мнение критиков, назвавших «Зеленую книгу» фильмом, который «белые сняли для белых»?
К.Ш.: Абсолютно. Я бы еще назвала это рассказом о том, что довелось пройти черному человеку, устами белого.
— Фильм во лжи обвинил и ваш отец Морис Ширли. Сюжет «Зеленой книги» рассказывал о том, что братья Дон и Морис не очень ладили. Между ними действительно были какие-то разногласия в свое время?
М.Ш.: Нет, это неправда.
М.Ш.: Да, а в фильме это был просто еще один крючок для зрителя.
— Что насчет дружбы Дональда Ширли и Тони «Болтуна»? Находил цитату вашего отца, что Валлелонга приходился ему не более чем водителем.
Через несколько лет после этого лейбл нашего дяди предложил ему отправиться туда с серией концертов. Он как раз искал себе нового водителя и решил, что хорошо бы найти такого, который сможет его там защитить, случись подобная неприятность. Он отправился на поиски в клуб «Копакабана» и там встретил Тони «Болтуна». А так как дядя был знаком с владельцем, тот отозвался и отрядил ему своего вышибалу.
К.Ш.: То он отказывался куда-то ехать, то переносить багаж. он всячески старался, скрывать, что возит темнокожего. Поэтому дядя и уволил его. И не было потом никакой дружбы вплоть до самой смерти, никаких отношений. Все это вымысел, как и то, что Тони спал на заднем сидении, а дядя вез его домой. Дядя даже не водил. Он, кажется, учился в подростковом возрасте, но никогда не водил в турах. Это были работодатель и его работник. Они были дружны в работе, но друзьями не были точно.
— В фильме есть несколько сцен, в которых люди буквально презирают Дональда Ширли только из-за цвета его кожи. В этих ситуациях он ведет себя очень достойно. Наверняка это случалось в те годы с ним и на самом деле. Вам известно что-нибудь об этом?
— Ну а что касается сцен с избиениями в этой поездке? Он действительно оказывался в таких экстремальных ситуациях?
М.Ш.: Об этом нам неизвестно.
— Доводилось ли вам говорить с дядей об этих проблемах, о расовой сегрегации? Возможно, вспомните, чему он учил вас?
М.Ш.: Больше, конечно, говорили об этом наши родители. Рассказывали о многом, и о том, как все это отразилось на их жизнях. Учили, как с этим справляться нам, но я запомнил, как с этим справлялся дядя Дональд. Во всем этом он находил стимул двигаться только вперед, брал во внимание только позитивные стороны. Он гордился тем, кем он был и откуда. Гордился людьми, которые его окружали, и в любой трудной ситуации действовали сообща.
«Зеленая книга» Питера Фаррелли: самый симпатичный из фаворитов «Оскара»
Точечно уже вовсю идут первые показы «Зеленой книги» Питера Фаррелли, которая готовится побороться за премию «Оскар» как минимум в нескольких номинациях. Еще об одной новинке сезона с Махершалой Али рассказывает Станислав Зельвенский.
Осенью 1962 года у италоамериканца Тони Валлелонги (Вигго Мортенсен), бывшего водителя мусоровозов, нынче служащего вышибалой в моднейшем нью-йоркском клубе Copacabana (том, который «самое горячее местечко к северу от Гаваны», если верить песне), образуются каникулы до нового года. И тут он получает предложение за хорошие деньги поработать личным водителем у знаменитого пианиста Дона Ширли (Махершала Али) на время двухмесячного турне его трио. У путешествия есть нюансы: Дон (или Доктор, как его все называют) Ширли — черный, а турне будет проходить по расистским штатам Глубокого Юга.
Один из главных фаворитов грядущего «Оскара» — полусерьезный, полукомедийный роуд-муви Питера Фаррелли — «вдохновлен», как написано в начале, реальной историей, хотя степень ее реальности остается предметом дискуссий: сын Валлелонги — соавтор сценария, родственники Ширли заявляют, что все было не так. Обычное дело для популярных картин, но в данном случае обвинения в вольном обращении с фактами звучат особенно нелепо: речь идет об откровенно сказочном фильме, в котором добро побеждает зло при каждом удобное случае, под Рождество случаются маленькие чудеса, а вышибала из Бронкса, засыпая, может обронить: «Мир полон одиноких людей, которые боятся сделать первый шаг».
Вышибала, впрочем, действительно был непрост и не зря гордился умением вешать лапшу на уши: работу в ночном клубе он конвертировал в полезные знакомства, начал сниматься в кино (много позже описанных тут событий) сперва в массовке, а потом и не только, и, в общем, к моменту смерти в 2013 году наработал себе фильмографию покруче, чем у Вигго Мортенсена: от «Крестного отца», «Бешеного быка» и «Славных парней» до «Клана Сопрано».
Мортенсен — набравший для роли жизнелюбивого итальянца двадцать кило и сбросивший столько же лет (Валлелонге в 1962-м вообще было 32) — играет его как раз в манере усредненного героя второго плана из старого фильма с Де Ниро, слегка утрируя — впрочем, чрезвычайно обаятельно — соответствующий выговор и манеры. Горячий нрав, любовь к семье, любовь к еде (в какой-то момент Тони походя пожирает целую пиццу, свернув ее как блинчик), слабость к темным костюмам. Герой очень быстро, правда, превращается в славного парня уже без всяких кавычек.
Махершала Али, который по HBO сейчас ищет детей в Арканзасе, играет тоже утрированно, но в другую сторону. Доктор Ширли — несколько женственный интеллектуал с профессионально прямой спиной, одиноко живущий в апартаментах под крышей Карнеги-холла с индусом-дворецким и горой антиквариата; он принимает посетителей, невозмутимо восседая на настоящем троне. С его лица не сходит печальная задумчивость (некоторые ее поводы будут расшифрованы). Среди его чудачеств — владение русским языком, на котором он иногда общается со своим русским виолончелистом: Ширли учился в Ленинградской консерватории.
Не то чтобы не сложно, а невозможно не догадаться, что совместно перенесенные трудности сблизят этих непохожих и сперва не доверяющих друг другу мужчин, и они всячески обогатят внутренний мир друг друга. И конечно, центральная тема фильма — расизм. «Законы Джима Кроу», «закатные города», отдельные кафе и туалеты и прочие прелести сегрегации; собственно, «Зеленая книга» — это издававшийся до 1966 года гид для чернокожих путешественников, помогающий им выжить в родной стране. Но сообщить в 2018 году, что расизм это плохо — не единственная задача Фаррелли и даже, страшно сказать, не главная, хотя в его благих намерениях не усомниться.
Чем уродливее общество, тем красивее на этом фоне отдельные люди, и «Книга» — прямолинейный, превосходно сделанный, в лучшем смысле попсовый гимн человеческому достоинству и человеческой эмпатии. Фильм, конечно, никого всерьез не обличает: он льстит нам как виду — и так умело, что ему невозможно, не хочется сопротивляться. «Книга» неспроста напоминает о лучшей работе Фаррелли, «Тупом и еще тупее» — тоже дорожной комедии, в которой мужская солидарность и открытость миру торжествовали над ограниченностью и предрассудками, а если и проигрывали, то не обидно.
Тогда, в 90-е, простое, но безотказное духоподъемное кино считалось фирменным блюдом Голливуда в его, скажем так, призовом сегменте, и от него подташнивало. Двадцать лет спустя выясняется, что делать его, в общем, разучились, и редкие удачные попытки теперь вызывают какое-то невероятное умиление — как вот этот фильм Фаррелли. Вдобавок он еще и оказывается почти дословным ремейком «Самолетом, поездом, машиной». Гоните ваши «Оскары».