Что является угрозой духовной безопасности

Угрозы духовной безопасности Российской Федерации

Внутренние и внешние угрозы духовной безопасности представляют собой совокупность деструктивных условий, факторов и действий существующих и потенциальных противников России, представляющих явную или латентную опасность для творческого развития отдельной личности и всего общества в целом в культурной, информационной, научной, образовательной и религиозной сферах социальной жизни.

Внутренними угрозами духовной безопасности России являются:

— разрушение системы национальных духовных ценностей;

— деформация общественного сознания (патриотического самосознания);

— внедрение в общественное сознание стереотипов мышления и образа жизни чуждых национальной ментальности народов России;

— деструктивное влияние на русский язык;

— формирование оппозиционных антироссийских средств массовой информации под контролем иностранных спецслужб, олигархических групп и обслуживающих их интересы коррумпированных чиновников в отсутствие системы патриотически ориентированных СМИ;

— отсутствие государственной системы защиты общественного сознания от деструктивного влияния посредством применения методов агрессивного манипулирования;

— духовный нигилизм граждан;

— дискредитация патриотических идеологем псевдопатриотами и организациями, пропагандирующими профашистские идеологии;

— формирование системы деструктивных ценностей, внедрение в общественную жизнь деструктивной духовности;

— формирование духовной оппозиции, вследствие латентного противостояния официальной (признаваемой государством) и неофициальной культуры и науки;

— отсутствие национальной идеи, определяющей стратегические цели и задачи существования и развития российской нации;

— бесконтрольное внедрение в общественную жизнь религиозного плюрализма без признания в законодательном порядке решающей роли в становлении и развитии России как суверенного государства традиционных конфессий, особенно Русской Православной Церкви;

— постоянное и всё возрастающее влияние на все сферы общественных отношений, в том числе экономику и политику, организованных преступных групп, террористических, экстремистских организаций и различного рода сект;

— формирование социально-политических, экономических условий, способствующих разрушению единого духовного пространства России.

К внешним угрозам духовной безопасности России относятся:

— деструктивное влияние на общественное сознание посредством применения средств и методов ведения сетевых войн;

— формирование социально-экономических и политических условий для монопольной деятельности по внедрению массовой иностранной культуры в национальное духовное пространство России, внедрение деструктивных шаблонов поведения и стереотипов мышления, сформированных в соответствии с идеологией «золотого миллиарда»;

— целенаправленно организованная экспансия религиозных, псевдорелигиозных, светских сект и миссионеров, а также общественных объединений, экстремистских и террористических организаций;

— осуществление идеологических диверсий в целях дискредитации российской истории, государственной власти, унижения достоинства российской нации;

— вытеснение России государствами-соперниками из мирового духовного пространства как реального геополитического конкурента;

— духовная разобщённость и оторванность от России представителей российской нации за рубежом;

— дискредитация России средствами массовой информации иностранных государств;

— формирование деструктивного образа российской системы образования, создание неблагоприятных условий для занятия профессиональной деятельностью российскими специалистами за рубежом;

— пропаганда идеологии (идеологем) «второй холодной войны» – войны сознаний, представляющих Россию обществам иностранных государств как наиболее вероятного и потенциального противника во всех сферах социальных отношений.

Источник

Основные угрозы духовной безопасности личности

ID (номер) заказа
1940053

Нет нужной работы в каталоге?

Сделайте индивидуальный заказ на нашем сервисе. Там эксперты помогают с учебой без посредников Разместите задание – сайт бесплатно отправит его исполнителя, и они предложат цены.

Цены ниже, чем в агентствах и у конкурентов

Вы работаете с экспертами напрямую. Поэтому стоимость работ приятно вас удивит

Бесплатные доработки и консультации

Исполнитель внесет нужные правки в работу по вашему требованию без доплат. Корректировки в максимально короткие сроки

Если работа вас не устроит – мы вернем 100% суммы заказа

Техподдержка 7 дней в неделю

Наши менеджеры всегда на связи и оперативно решат любую проблему

Строгий отбор экспертов

К работе допускаются только проверенные специалисты с высшим образованием. Проверяем диплом на оценки «хорошо» и «отлично»

Требуются доработки?
Они включены в стоимость работы

Работы выполняют эксперты в своём деле. Они ценят свою репутацию, поэтому результат выполненной работы гарантирован

Источник

Духовная безопасность РОССИИ

Настоящее методическое пособие посвящено теоретико-методологическим и практическим проблемам духовной безопасности в России. В нем рассматриваются (преимущественно с социологических и политологических позиций) в первую очередь теоретические и практические вопросы, относящиеся к социальной сфере. Целенаправленно уточняется специфика духовности, состояния веры, религиозности, иных универсалий, категорий и понятий, связанных с духовной безопасностью. Определенное внимание уделено православию, как крупнейшей культуро-созидательной и государственно-образующей религии нашей страны, подчеркнуто выделенной в преамбуле Закона РФ «О свободе совести и о религиозных объединениях».

Методическое пособие ориентировано на специалистов органов государственной власти и местного самоуправления Российской Федерации, ученых, экспертов и т.п.

Проблема духовной безопасности является одной из главнейших для человека, семьи, общественных институтов, государств, человечества и мира в целом. Во многих правовых документах Российской Федерации однозначно раскрывается значимость духовной безопасности. Еще в 1996 году Государственная дума в своем обращении «К Президенту Российской Федерации об опасных последствиях воздействия некоторых религиозных организаций на здоровье общества, семьи, граждан России» предложила «считать религиозную безопасность российского общества важным приоритетом национальной безопасности наряду с военной, политической, экономической, экологической и социальной». Духовность есть основа практически всего, что имеет отношение к самореализации личности. Можно утверждать, что те или иные духовные установки явно или скрытно направляют любую деятельность каждого человека и всех социальных структур.

Духовная безопасность включает в себя систему отношений между субъектами общественной жизни, которая обеспечивает благоприятные условия для созидательной духовной жизни и здорового социально-нравственного развития. Феномен «духовная безопасность» является неотъемлемой частью национальной и конституционной безопасности. Так, религиозные ценности, в частности, нередко выступают в качестве источников права и стратегических политических целей, а религиозные установки населения явно или скрытно влияют на политические процессы, культуру, правосознание, правопослушность, правопорядок, семейный уклад и статус человека.

Современная религиозная жизнь в России весьма многообразна. Однако в ней четко выделяются три созидательные традиционные религии: православие, ислам и буддизм. Особое место занимает иудаизм, а также несколько национальных созидательных религий малых народностей. Кроме того, на территории нашей страны активно действует много религиозных культов, обычно называемых сектами. Велико зарубежное вмешательство в духовную и религиозную жизнь нашей страны. Четко различаются созидательные и деструктивные религиозные течения.

В связи с таким разнообразием религиозных процессов значимыми для нашей Отчизны стали:

— широкое и настойчивое просвещение населения в духовной и религиозной сфере;

— воспитание социальной (в том числе и бытовой) терпимости (толерантности) населения к иноверцам;

— налаживание конструктивного социального взаимодействия созидательных религий;

— целенаправленное развитие и укрепление государством, соответствующими структурами государственной власти и местного самоуправления Российской Федерации всех созидательных форм проявления духовности и религиозности.

Первостепенной является проблема повышения эффективности прогнозирования, оценки, регулирования духовных и религиозных процессов на базе основополагающих правовых и нравственных принципов. В международном и российском законодательстве имеется достаточно много правовых норм, позволяющих уже сейчас решать эти проблемы. Однако реальная действенность их пока еще крайне мала. Это связано, прежде всего, с недостаточной подготовкой в этой сфере многих представителей властных структур и большей части населения нашей страны. Недостаточно определенно выражена и политика государства в это деликатной сфере. Кроме того, правовой механизм регулирования духовных процессов недоработан до необходимого для практики состояния: не хватает соответствующих специалистов, инструкций, методик, положений и т.п. в ведомствах и учреждениях. Особенно это касается правоохранительной, воспитательной и образовательной сфер.

Следует отметить, что при разработке мер по укреплению духовной безопасности зачастую наблюдается неоправданное опасение, что этим якобы будет нарушаться «свобода совести». На этом обычно спекулируют защитники вседозволенности в духовной сфере и всяческих деструктивных культов. Однако «свобода совести» есть специфическое внутреннее, интимное состояние любого человека, связанное с имманентной свободой его воли. Как таковое, оно находится вне сферы правового регулирования. А любая общественная деятельность, включая и осуществляемую по религиозным мотивам, обязательно подлежит тому или иному правовому регулированию, в том числе она может быть, при необходимости, ограничена и даже запрещена. На этом построено ныне действующее международное и российское законодательство.

1. Духовно-цивилизационный разлом и противостояние

Ответ на все это вполне естествен. Мир, во всяком случае значительная его часть, не приемлет навязываемой ему «хорошей» жизни. И он взрывается в прямом и переносном смысле. Рушатся казавшиеся совсем недавно незыблемыми символы и устои, а религиозно-культурно-цивилизационный разлом во все большей степени становится фактом повседневной жизни огромного количества людей, только осознающих всю глубину бездны, к которой человечество подошло всем своим мощным технологическим, информационным и прочим «развитием», своим новым искушением стать богом без Бога.

Именно это произошло задолго до взрывов зданий-близнецов Всемирного торгового центра в Нью-Йорке, когда 11 сентября 1973 года законно избранный президент Чили С. Альенде взял автомат Калашникова, чтобы защитить демократию и свободу в своей стране. И был убит, во имя установления «однополярного» мира по американскому образцу.

Уже с конца сороковых годов прошлого века Запад и, прежде всего, США поставили и планомерно, неукоснительно реализовывали задачи оттеснения России с политических, экономических и иных стратегических позиций, на которые она вышла после Второй мировой войны, а также расчленения СССР, завладения его ресурсами и ограничения при этом нашего людского потенциала.

Правда, одна из поставленных задач первостепенной важности оказалась не до конца решенной.

Под прикрытием якобы «идеофобии» либералов в российском обществе весьма умело и агрессивно насаждается идеология продажности, формирующая людей с социокультурной патологией (равнодушных, бездуховных, безнравственных и жестоких), востребованных построенным у нас «диким» капитализмом. В результате, столь желанная и, казалось бы, уже обретенная свобода обернулась очередной антиутопией насилия и коррупции, поразивших все сферы жизни российского общества. Достаточно успешно идет и реализация глобализационного проекта ослабления и самоликвидации России как державы-лидера, важным элементом которого является разложение нации, поставленной на грань выживания, навязывание ей чуждых идеалов и ценностей.

Но как оказалось, не столь эффективно, насколько хотелось бы противникам сильной России. На выборах в IV Государственную думу партия идеологов, апологетов и проводников «реформ» благополучно провалилась, набрав всего лишь 3,97% голосов. И все прекрасно понимают, что «либералы» потеряли не только политическое и отчасти экономическое влияние, но нечто большее. Они потерпели поражение в умах и душах людей: там, где зреют гроздья гнева, рождаются, начинаются, совершаются и заканчиваются все перевороты, революции и т.п. Причем поражение на своем «поле», располагая всеми возможностями контроля и манипулирования общественным мнением.

Народ «проснулся» и потребовал перемен. А это значит, что поставленная врагами России задача полного его перерождения еще далека до реализации. Но в этом направлении работали, и будут активно работать вполне определенные влиятельные круги на Западе, а также «наши» продажные соотечественники (бизнесмены, чиновники, журналисты и т.д.), материально заинтересованные в продолжении квазилиберальной и квазидемократической смуты, от которой страна никак не может освободиться.

Многолетняя недооценка духовной безопасности (а в рамках ее и религиозной безопасности), наряду с иными негативными факторами, определила усиление конкретных угроз государству российскому, живущим на его территории народам, семьям и людям. Это прежде всего:

I. Демографические угрозы

Данные социологических исследований, отображающие распределение населения России по половозрастному составу показывают, что коренные российские народы вымирают. Доля молодого поколения стремительно сокращается, потому что количество многодетных семей малочисленно. Восполнение численности происходит преимущественно за счет миграции. Одной из главных причин этого кризиса является ослабление, и даже утрата православных традиций, христианских ценностей, а также позитивных ценностей иных традиционных российских религий.

Отмеченные процессы вызваны, прежде всего, неблагополучием в духовной, нравственной, эмоциональной сферах, депрессией населения, определенная часть которого лишилась духовных, нравственных и здоровых социальных ориентиров.

II. Состояние религиозного сознания

Из-за громадной протяженности России в разных ее регионах существуют непохожие друг на друга религиозные ситуации. В частности, в епархиях Русской Православной Церкви Центрального федерального округа большинство населения является православным (например, Белгородской, где за 2004 год совершено около 11 000 крещений младенцев, что составляет 84% от общего количества родившихся в том году, и по данным Управления Министерства юстиции от общего количества всех зарегистрированных религиозных организаций 80% составляют православные). Совсем иная картина наблюдается на Дальнем Востоке (например, на острове Сахалин, где из 125 официально зарегистрированных религиозных объединений православными являются лишь 43, что составляет 35%, однако неправославные объединения, как правило, невелики по численности своих членов).

В то же время, несмотря на катастрофическое падение нравственности, семейные регуляторы социальных отношений пока еще сохранились. Родителей уважает 81% населения России и на это необходимо ориентироваться в решении социальных проблем. Патриотизм также не угас в российском народе. Большинство населения (62%) воспринимает Родину как понятие более святое, чем свобода личности.

Весьма интересно и показательно сравнительное отношение населения России к традиционным и западным ценностям. Заметное большинство населения России придерживается традиционных ценностей. Почти половина граждан считает, что Россия по своим традициям, культуре и истории ближе к Европе, чем к Азии. В то же время, несмотря на некоторую европейскую ориентацию, 60% опрошенных считают Россию особой страной, непохожей ни на Европу, ни на Азию. Весьма важно мнение людей о влиянии западной массовой культуры на социальные процессы в России. Большая часть (47%) населения полагает, что западная массовая культура отрицательно действует на отношения между людьми в России. Положительно воспринимают влияние западной массовой культуры на отношения людей лишь 17% опрошенных. Многие (50%) жители России признают, что негативные процессы в отечественной культуре в значительной мере вызваны тем, что они сами забывают собственную культуру. 35% считают, что причина деградации отечественной культуры заключается в усиливающемся влиянии Запада. Засилье западной массовой культуры, по мнению относительного большинства населения России (48%), делает людей хуже. Только 12% из опрошенных думают, что под влиянием Запада люди становятся лучше. Большая часть граждан России не принимает так называемых западных ценностей: неравенство в потреблении ресурсов планеты, социальное неравенство, бедность большей части населения; рыночно-потребительская и рационально-технологическая цивилизация; стереотипы массового сознания; принесение высших целей и будущего в жертву сиюминутным политическим и конъюнктурным выгодам.

В кризисных условиях отношение к вере постепенно становится позитивным. Так, например, значительная часть опрошенных граждан (31%) считает, что президент России должен быть верующим. В этом отношении показательны данные фонда «Общественное мнение», полученные в ходе опроса 32 тысяч человек 9-10 апреля 2005 г.

Из сведений, приведенных в настоящем разделе, можно сделать следующий вывод. Несмотря на оптимистичность приведенных цифр, положение в сфере духовной безопасности пока еще следует считать критическим и подошедшим близко к границе неустойчивых разрушительных социальных процессов. Однако в последние годы намечаются и позитивные тенденции. Сейчас очень многое зависит от реальной политики государственной и местной власти, от совместных усилий всех созидательных социальных сил. Важную роль в этом процессе должны играть и традиционные российские созидательные религии.

Духовное противостояние усиливает религиозный кризис, в значительной мере спровоцированный извне.

В целом у сознательных и патриотически настроенных граждан России вызывают озабоченность следующие проблемы:

— духовно-нравственная колонизация России и прозелитическая ассимиляция русского населения (радикальный ислам, неопротестанты и т.д.);

— ярко выраженный религиозный характер эмиграционного нашествия;

— подмена православного мировоззрения и образа жизни псевдоправославным политиканством;

— подмена традиционного исламского и буддийского мировоззрения и образа жизни радикальным политиканством;

— нагнетание социальной напряженности посредством пропаганды углубляющейся социальной поляризации общества и провоцирование религиозно-социальных конфликтов через обращение к самым низменным человеческим страстям (зависти, осуждения, животного страха, псевдопатриотизма, ненависти);

— эксплуатация эсхатологических ожиданий в малопросвещенной православной среде для провоцирования конфликтов между Русской Православной Церковью и государством (дискуссия об ИНН и штрих-кодах, требование канонизации царя Иоанна Грозного и Григория Распутина и т.п);

— разжигание религиозной нетерпимости и перенос ее в социальную сферу гражданского взаимодействия представителей различных религий;

— нравственная дезориентация представителей власти, общественных институтов и простых граждан (отсутствие самоотверженности, способности на поступок и жертву, патриотизма и гражданственности, правосознания и правопослушности);

— демографические угрозы, разрушение традиционных созидательных основ семьи, личности и социальных институтов.

Георейтинг «Конфессии»

Динамика количества людей в группах по отношению к вере

с 1989 по 2005 гг (в %%) Символ —> означает учет мусульман в группе «прочие»

2. Духовная безопасность в обществе и системе национальной безопасности

Именно высоты духа народного обеспечили нам Победу. Напротив, целенаправленное массированное его растление за последние десятилетия привело к весьма плачевным результатам в экономике, культуре, науке, повседневной жизни. Наступило фактическое господство криминала и коррупции. Создалась ситуация гарантированной опасности, в которой не определены и не закреплены ни в законодательстве, ни в морали, ни в корпоративной этике границы, за рамками которых те или иные явления наносят ущерб жизненно важным интересам личности, семьи, общества и государства в настоящем и могут наносить в будущем.

По всей видимости, духовная безопасность лежит в основе других ее видов, поскольку конкретное состояние экономической, политической и социальной жизни во многом определяется ее духовно-нравственными составляющими.

Б.А. Грушин как-то заметил: «Только бесчестные люди могли возглавить переход к новой жизни». [2] Действительно, только они могли увести Россию с цивилизационного пути в джунгли «дикого» капитализма, трясины криминала и коррупции. Но вот для того, чтобы выбраться из них, крайне необходимы люди совсем другого сорта, ставящие «во главу угла не свой личный эгоистический интерес, не свою шкуру, а свою страну, как они ощущают ее, свой этнос, свою традицию». [3] Увы, такие люди в нынешней России пока что мало востребованы. Но они уже сегодня крайне необходимы в процессе созидания цивилизованной России не столь уж далекого будущего, освободившейся из тесных объятий заклятых «друзей», от экономической и нравственной деградации. России, обеспечивающей достойную жизнь и великие цели своим гражданам.

Как показывает весь опыт антицивилизационных реформ конца XX века, переход от тоталитарной модели общества к демократической невозможен без своеобразной нравственной реформации, с которой должны быть соотнесены все экономические, политические, социальные и т.п. идеи. Реформы останутся нецивилизационными до тех пор, пока не будут восстановлены в своих вековых правах «простые» нормы нравственности, определяющие мотивацию и социальное поведение людей.

Это, по сути, важнейшее условие нормальных рыночных отношений, крайне нуждающихся в тех, кто живет и работает, сознавая, познавая и признавая самоценность иных людей, а не только их инструментальные качества. Вне духовности и нравственности ни культура, ни цивилизация просто не существуют. И только опираясь на прочную духовно-нравственную основу, можно обустраивать нашу жизнь на свойственных России началах соборности, единения с природой, свободы и социальной ответственности.

Однако не только внутренние российские проблемы заставляют обратить особое внимание на духовные факторы. Неразвитость духа несовместима с научно-техническим прогрессом (на что указывал великий физик А. Эйнштейн), который именно вследствие этой неразвитости может оказаться гибельным (увы, примеров тут предостаточно). Бездуховность несовместима также с возрастанием роли человеческого капитала, который в развитых странах стал главным фактором, определяющим их благосостояние. Так, по оценкам экспертов Всемирного банка, в странах Северной Америки и ОЭСР в структуре национального богатства на душу населения доля человеческого капитала составляет от 68 до 76 %. [4]

И, наконец, еще одно фундаментальное замечание. Любое общество может нормально функционировать и развиваться только как целостность. А существующие внутри него конфликты, альтернативы, а также их субъекты должны функционировать в нем не как отрицающие и уничтожающие друг друга элементы, а как связывающие воедино, в целостность, различные явления и процессы, заполняющие пространство бытия.

Но как это возможно в нашем расколотом обществе?

Только на позитивной базе идеального: религии, духовности, идеологии, морали. Именно они обеспечивают целостность общества и его образа жизни, связывая воедино ценности, представления о жизни и реальную жизнедеятельность людей, направляя ее во вполне определенное цивилизационное русло. Любое позитивное социальное творчество: созидание, строительство, укрепление и т.п. возможно лишь на базе объединения, согласования интересов, в основе которых та или иная духовно-нравственная идентичность людей.

Рассмотрим более внимательно некоторые вопросы, относящиеся собственно к категории «духовная безопасность». Если исходить из содержания второй статьи Конституции Российской Федерации, то мы живем в государстве, где человек, его права и свободы являются высшей ценностью. Эта правовая норма полностью совпадает с двухтысячелетним христианским пониманием ценности личности. В социальном плане требуется сосредоточение общественного внимания и концентрации всех усилий на обеспечении всесторонней безопасности личности. Государственные интересы в сфере безопасности неизменно должны находиться в гармоничном соотношении с интересами человека.

Угроз безопасности человеку много: войны, революции, политический авантюризм, преступность, геноцид, психическая агрессия, духовная агрессия, псевдонаучные изыски, болезни, необратимые физиологические и биологические процессы, природно-космические катаклизмы и иные. Среди важнейших составляющих в безопасности можно выделить витальную, физическую, психическую, генетическую, репродуктивную, духовную, интеллектуально-когнитивную и другие.

Например, опасным итогом витальной составляющей является физическая гибель человека. Основными сферами укрепления безопасности можно назвать духовно-мировоззренческую, производственно-экономическую, семейную, воспитательную, образовательную, юридическую, политическую, военную, культурно-досуговую, религиозно-обрядовую и иные.

Отмеченное показано на схеме №1.

Национальная, государственная и конституционная безопасность в целом есть степень защищенности личности, общества и государства. Она может создаваться тремя путями: прямой защитой от конкретных внешних и внутренних угроз; упреждающей нейтрализацией источников опасности; развитием механизмов самосохранения и саморегулирования непосредственно у самих защищаемых объектов. Анализ факторов, влияющих на безопасность (в том числе и духовную) нашей страны, возможен по ряду направлений, например: национальные интересы; угрозы национальной безопасности; обеспечение национальной безопасности.

Приведем несколько выдержек из Закона Российской Федерации «О безопасности» в редакции от 25.07.2002 г.

Безопасность достигается проведением единой государственной политики в области обеспечения безопасности, системой мер экономического, политического, организационного и иного характера, адекватных угрозам жизненно важным интересам личности, общества и государства.

Основными принципами обеспечения безопасности являются: законность; соблюдение баланса жизненно важных интересов личности, общества и государства; взаимная ответственность личности, общества и государства по обеспечению безопасности; интеграция с международными системами безопасности.

Граждане, общественные и иные организации и объединения являются субъектами безопасности, обладают правами и обязанностями по участию в обеспечении безопасности в соответствии с законодательством Российской Федерации, законодательством республик в составе Российской Федерации, нормативными актами органов государственной власти и управления краев, областей, автономной области и автономных округов, принятыми в пределах их компетенции в данной сфере. Государство обеспечивает правовую и социальную защиту гражданам, общественным и иным организациям и объединениям, оказывающим содействие в обеспечении безопасности в соответствии с законом.

Систему безопасности образуют органы законодательной, исполнительной и судебной властей, государственные, общественные и иные организации и объединения, граждане, принимающие участие в обеспечении безопасности в соответствии с законом, а также законодательство, регламентирующее отношения в сфере безопасности.

Совет безопасности Российской Федерации рассматривает вопросы внутренней и внешней политики Российской Федерации в области обеспечения безопасности, стратегические проблемы государственной, экономической, общественной, оборонной, информационной, экологической и иных видов безопасности, охраны здоровья населения, прогнозирования, предотвращения чрезвычайных ситуаций и преодоления их последствий, обеспечения стабильности и правопорядка и ответствен перед Верховным Советом Российской Федерации за состояние защищенности жизненно важных интересов личности, общества и государства от внешних и внутренних угроз».

Из этих выдержек видно, что система безопасности включает многих субъектов безопасности. Без учета этого нереальна единая и эффективная государственная политика в сфере безопасности. Кроме того, национальная безопасность состоит из многих компонентов. Система обеспечения национальной безопасности должна быть органично увязана с ценностями и интересами личности, семьи, созидательных общественных структур и государства, которые, в свою очередь, обязаны иметь взаимный согласованный характер.

Общественно-правовое сознание, преданность Отчизне, порядочность и активность в социальной жизни, в частности, в бизнесе, уважение к власти у граждан возникают не сами по себе, а вырабатываются многими факторами, различающимися по своей социальной значимости. К важнейшим из них относятся религиозные и мировоззренческие, так как они определяют стратегическую позицию не только отдельных личностей, но и социальных структур в отношении общества, права, закона, власти, экономики, бизнеса, свободы, обязанности, общественной активности, гражданственности, патриотизма, справедливости, счастья, добра, совести и т.п.

Социальная психология отмечает, что государственными механизмами удается регулировать не более 50% процентов общественных отношений. Остальное входит в сферу традиций, обрядов, привычек, то есть, опять-таки, конкретных религий, мировоззрений или. суеверий, зачастую крайне примитивных и разрушительных. Различные религии имеют, как уже подчеркивалось, неодинаковые, часто противоположные, взгляды на право, государственность, власть, экономику, нравственность и иные основополагающие категории. Таким образом, вся социальная жизнь и культура в значительной степени зависят от того, какие вероучения и как реально влияют на общество и его институты, на отдельные личности. А это означает, что на первое место выходит духовная безопасность личности, семьи, общества и государства.

На самом деле религиозные объединения и входящие в них граждане вовсе не «отделены» в некие резервации, а осуществляют свою деятельность в соответствии с законами и традициями страны, на территории которой они находятся. Кроме того, каждый государственный служащий и его ближайшее окружение обязательно имеют какую-либо свою личную позицию (отнюдь не нейтральную) в отношении веры и религий.

Особо следует остановиться на аксиоматике и границах толерантности. О толерантности сейчас в России и в международных масштабах говорится и пишется столь много, что это, даже, настораживает. Немало в этой связи говорится о плюрализме, либерализме, консенсусе, индивидуализме и свободе. Возникает ощущение некоей целенаправленной кампании с пока еще не совсем отчетливыми мотивами и задачами. Поэтому посмотрим, как определено это понятие в толковом словаре иноязычных слов. В нем приводится два значения слова «толерантный», перевод которого с латинского языка (Tolerans) означает «терпеливо переносящий».

Первое определяет очевидный смысл этого слова как терпимый, снисходительный к кому или чему-нибудь. Это качество весьма ценно для людей и их объединений. Особенно в нашей стране, обладающей разнообразием этнических, национальных и религиозных социумов. В жизни часто справедлива поговорка: худой мир лучше доброй ссоры. Действительно, с чем только ни приходится смиряться ради бытового и социального покоя, гармоничного общественного единства равноправных граждан в светском государстве, ради созидательного служения Отечеству.

Социальное содержание понятия «толерантность» предполагает терпимое отношение общества к обнаруживающемуся в нем единовременно и на одной территории множеству свободных и разнообразных целей, идеалов, мировоззрений, в том числе противостоящих друг другу.

Статья 13 Конституции Российской Федерации определяет следующее: «1. В Российской Федерации признается идеологическое многообразие. 2. Никакая идеология не может устанавливаться в качестве государственной или обязательной». Кратко проанализируем эту статью.

Во-первых, отрицание установления государственной или обязательной идеологии опять-таки неизбежно является разновидностью идеологии. Причем в нашем случае она той же статьей 13 установлена как обязательная и государственная. Получается щекотливая ситуация: в важнейшем государственном законе одна и та же логическая посылка одновременно отвергается и утверждается.

В социальной жизни толерантность может обнаруживаться в разных сферах: финансовой (например, восприятие действий типа ваучеризации и приватизации), информационной (например, терпимость к пропаганде якобы западных ценностей), политической (например, отношение к развалу СССР, так называемой «семье» и скороспелым олигархам), идеологической (о ней мы уже упоминали), религиозной (например, следование теории конвергенции, попустительство деструктивным культам), нравственной (например, снисходительность к порокам: лесбиянству, гомосексуализму, насилию и иным) и т.д.

Закономерно возникает два вопроса.

Во-первых, о допустимых пределах терпимости? Социальная толерантность в смысле влияния на границы дозволенного многообразия напоминает турбулентные процессы в жидкости. Если корабль (то есть государство) недостаточно прочен, то его конструктивные элементы разрушатся от их воздействия. Свободу терпимости легко довести до абсурда, до социального СПИДа, например, провозгласить свободу личной трактовки и составления Государственной Конституции, Уголовного и иных кодексов и т.п. Здесь непосредственно затрагиваются проблемы безопасности личности, семьи, общества и государства: национальной, конституционной, военной, экологической, информационной, экономической, духовной и т.п.

Во-вторых, какая именно идеология достаточно прочна и определенна, но вместе с тем дает наибольшую свободу толерантности? Так как мы в целом, и каждый из нас в отдельности, обречены, в любом случае, пребывать в рамках той или иной идеологии, то однозначный ее выбор неизбежен. Выбор, прежде всего, духовный, нелицемерный, искренний и единственный. Ибо истина одна, а ложь многолика, нередко весьма правдоподобна и привлекательна. А зачастую истинным, к сожалению, является лишь факт, что человек принял ложь и удовлетворен ею.

С позиции гносеологии истинная терпимость возможна лишь тогда, когда человеку открыты не только внешняя оболочка всякой инаковости, но и ее внутреннее содержание. А это доступно единственно через соединение имманентного и трансцендентного каналов познания, то есть, опять-таки, через Бога.

К гносеологии имеет отношение и необходимость осознанности действия, если хотим, чтобы оно было действительно свободным. Подобную свободу имеет лишь тот человек, который располагает правильными сведениями о ситуации, а также способен верно понять их и использовать.

Суммируя изложенное, необходимо подчеркнуть, что духовная безопасность является одной из важнейших составляющих национальной безопасности. Именно духовная безопасность создает в первую очередь условия сохранения и позитивного развития таких социальных качеств как терпимость, правопослушность, патриотизм, влияет на нравственность, мировоззрение, идеологию и политику.

Теперь рассмотрим некоторые важные для нашей темы категории и понятия.

Достоинство и ответственность

Утверждение достоинства предполагает совершение определенных, поддерживающих его поступков и не позволяет человеку вести себя ниже своего достоинства. Таким образом, достоинство является формой самосознания и самоконтроля личности, осознания ее ответственности перед собой и другими людьми.

Личное достоинство (и только через него достоинство группы, общества и государства, а не наоборот) и личная ответственность, не приемлющие никаких форм унижения человека: экономических, политических, физических, административных, идеологических, психологических, религиозных, национальных.

Обретение личного достоинства и личной ответственности в экономике, политико-правовой и моральной сферах деятельности является необходимым условием раскрепощения человека, преодоления векового страха перед обществом и государством, порожденным длительным грубым внеэкономическим и экономическим принуждением к нищете, а также многопоколенным опытом ГУЛАГа; преодоления притерпелости к разного рода напастям и мерзостям, в том числе к нагло-вороватому начальству разного уровня.

Это основа согласования, допустимого компромисса, а, следовательно, стратегия примирения различных, в том числе конфликтных интересов, исходя из единого принципа.

Это условие преодоления анонимности социального поведения, губящей слабые ростки демократии, когда страшно много говорится и много чего страшного творится при весьма малой дозе духовной стойкости, определяющей осознанный и ответственный выбор.

Это то «лица необщее выраженье», которое было у нас в прошлом (на сословном уровне), крайне необходимо в настоящем и не потеряет свое значение в обозримом будущем.

Наконец, это в своей основе идея человека, созданного по образу и подобию Божию (личное достоинство), а также воплощение в человеческой практике двух главных христианских заповедей: «возлюби Господа Бога твоего всем сердцем твоим, и всей душою твоею и всем разумением твоим»; «возлюби ближнего твоего как самого себя» (Мф. 22:37,38,39), из которых вытекает личная ответственность перед Богом и людьми. Достоинство и ответственность личности, всегда готовой стать на сторону правды, совести, справедливости. Как это созвучно русской душе, всегда обостренно воспринимавшей эти духовно-нравственные категории! И как необходимы сегодня личное достоинство и личная ответственность всем без исключения группам и слоям российского общества.

Способ жизни отражает и выражает тип жизнедеятельности, складывающейся как под влиянием объективных условий, так и внутренних побудительных сил. Он показывает, какие именно возможности, заложенные в образе жизни и его объективных условиях, реализуются в жизнедеятельности людей, и в какой форме. Это главное звено превращения социальных возможностей в действительность.

Именно поэтому он всегда соотносим с реальной социальной ситуацией и определяется характером взаимодействия с ней. И в этом смысле является не только способом поддержания, воспроизводства, но также изменения социальных отношений; не только способом включения в социальную структуру, но важным фактором ее динамики, поскольку взаимодействие с социальной ситуацией предполагает субъектность, целенаправленную активность: выбор профессии, рода занятий, места жительства и т.п. на основе осознания своих особых интересов и имеющихся альтернатив.

Однако способы жизни характеризуют не просто специфические черты жизнедеятельности людей, но определенные системы своеобразных, конкретных, качественно отличных друг от друга, нередко альтернативных жизнепроявлений: типичные пути социального самоопределения, проявляющиеся в повседневной активности людей. Именно в этом плане мы говорим о городском и сельском, о предпринимательском, крестьянском, фермерском и т.п. способах жизни. В рамках того или иного религиозного образа жизни можно выделить, например, способы жизни мирян и клира.

Применительно к изучению религии можно в рамках способов жизни мирян и клира выделить стили жизни верующих, которые, исходя из оценки их воцерковленности, называют «прихожане», «прохожане», «захожане», а также священнослужителей, монахов и т.п.

Итак, рассмотренные категории оказываются хотя и близкими, но далеко не тождественными понятиями, позволяющими моделировать образ жизни как изменяющуюся и вместе с тем функционирующую систему. Образ, способ и стиль жизни различаются как по объему (широте) отражающих ими явлений и процессов, так и по их характеру (общественные, социальные, социально-психологические); по своим социальным функциям (социализация, социальное и личное самоопределение) и субъекту (модальный тип личности, личности определенных социальных и социально-психологических типов). Вместе с тем названные категории тесно взаимосвязаны, переходят одна в другую, отражая диалектику объективного и субъективного, общего, особенного и единичного. В таком понимании образ жизни, являясь строго научной, а не идеологической или же общежитейской конструкцией, возникает в итоге взаимодействия и реализации доминирующих способов и стилей жизни.

Подлинный патриотизм связан не только с любовью к своему Отечеству, но и с реальной трезвой оценкой жизни народа в нем, а также социального и политического устройства, отражающей действительное положение дел, что способствует формированию чрезвычайно важного осознанного, активно-деятельного созидательного отношения к своей Родине.

Подлинный патриотизм несовместим с национальным высокомерием или эгоизмом, но, напротив, предполагает тесное сотрудничество всех граждан страны в реализации общенациональных интересов и целей.

3. Вопросы духовной безопасности России в Концепции национальной безопасности и Доктрине информационной безопасности Российской Федерации

Еще в 1996 году Государственная дума в своем обращении «К Президенту Российской Федерации об опасных последствиях воздействия некоторых религиозных организаций на здоровье общества, семьи, граждан России» предложила «считать религиозную безопасность российского общества важным приоритетом национальной безопасности наряду с военной, политической, экономической, экологической и социальной».

Удивительно, когда вчитываешься практически во все приведенные словесные конструкции, возникает странное ощущение явного, но ускользающего смысла. В общем, все вроде бы понятно, слова знакомые, но, по сути, мало о чем говорящие, поскольку либо весьма слабо, либо никак не связаны ни с конкретной исторической эпохой, ни со временем, ни с определенной цивилизацией, ни даже с каким бы то ни было геополитическим пространством.

Так, хотя в названных документах говорится о национальных интересах России, очень многое из того, что сказано, может быть соотнесено с целым рядом других стран и государств. А что такое духовное возрождение или обновление? В чем состоит их специфика в современной России? И какие конкретно нравственные ценности следует сохранять и укреплять? Какого общества и какой цивилизационной модели? А что это за многовековые традиции Отечества, которые следует развивать? Например, некоторые сатанистские и оккультные явно деструктивные традиции в той или иной степени присутствуют на территории России с древнейших времен. Их тоже развивать? Подобные вопросы можно ставить дальше, но и так понятно: в анализируемых документах национальные интересы России в духовной сфере сформулированы весьма абстрактно и уклончиво. Думается, что это не случайно.

И добавим, явно слабо в мобилизационно-практическом плане, отражая скорее некую совокупность мнений отдельных экспертов на рассматриваемую проблему, нежели систему строго выверенных, четких и определенных, однозначно трактуемых официальных взглядов на цели и государственную стратегию в сфере духовной безопасности применительно к конкретной исторической и общественно-политической ситуации.

Как видно из приведенного текста, в нем уже появилась конкретика, чувствуется время и эпоха, в которой мы живем. Но все же преобладают общие формулировки («формирование государственной политики», «выработка цивилизованных форм и способов общественного контроля», «разработка правовых и организационных механизмов» и т.п.). Они прямо свидетельствуют о том, что система обеспечения национальной безопасности в духовной сфере пока что неотработанна; не определены ее критерии, а тем более конкретные показатели, по которым можно было бы судить о ее конкретном состоянии.

Однако вот что характерно. Лучше всего, достаточно четко и конкретно в концепциях и доктрине прописаны реальные угрозы духовной безопасности России, отражающие многогранную и успешную в целом деятельность нашего противника:

— усиление зависимости духовной, экономической и политической сфер общественной жизни от зарубежных информационных структур;

— девальвация духовных ценностей, пропаганда образцов массовой культуры, основанных на культе насилия, на духовных и нравственных ценностях, противоречащих ценностям, принятым в российском обществе;

— снижение духовного, нравственного и творческого потенциала населения России;

— манипулирование информацией (дезинформация, диффамация, сокрытие или искажение информации);

Рассмотрим в качестве конкретного и типичного примера некоторые направления, предусмотренные в Концепции безопасности Москвы в редакции от 02.12.2003 г. Это серьезно проработанный документ, который может быть использован как образец для аналогичных концепций других субъектов Российской Федерации.

В ней отмечается, что целенаправленная деятельность городской администрации в области устойчивого развития г. Москвы позволила достичь приемлемого уровня безопасности населения и города в целом. В концепции предложено создать при Комиссии по чрезвычайным ситуациям правительства Москвы экспертный совет с участием представителей городских организаций и научных учреждений, специализирующихся в данной области. Однако в ней, к сожалению, не предусмотрено привлечение Русской Православной Церкви, традиционно и плодотворно работающей в этой сфере.

В концепции отражены проблемы безопасности Москвы, жизненно важные интересы города, его населения и каждого гражданина, основные виды угроз этим интересам, сформулированы цели, принципы и основные направления деятельности по обеспечению безопасности Москвы. Тем не менее, бросается в глаза недостаточное, на наш взгляд, внимание к духовной безопасности.

Согласно концепции, в Москве ведется целенаправленная работа по повышению безопасности столицы. Вместе с тем, в ней написано, что сохраняется тенденция к снижению общего уровня безопасности, расширению спектра и многообразия внутренних и внешних угроз. Отмечается активизация деятельности экстремистских группировок. Признается, что усиление криминализации негативно сказывается на общественно-социальной и экономической обстановке в столице, на обеспечении личной безопасности граждан. Замечено, что становление новых условий жизни сопровождается размежеванием людей по уровню доходов и качеству жизни. В концепции констатируется, что изменения в социальной, экономической, экологической и прочих сферах, усиление конфронтационности в экономических, политических, духовно-нравственных, межнациональных областях делают ситуацию в Москве чреватой возможными крупными поворотами и чрезвычайными ситуациями.

Концепция подчеркивает, что жизненно важные интересы Москвы представляют собой совокупность интересов каждого отдельного жителя, общественных, производственных и иных законопризнанных коллективов и города в целом. В ней написано, что интересы жителя Москвы состоят в реальном обеспечении конституционных прав и свобод, личной безопасности, безопасности его имущества, возможности физического, духовного и интеллектуального развития, создания и поддержания здорового образа и качества жизни на уровне благополучных крупных городов развитых стран. В концепции выделяются интересы социальных групп и города. Интересы социальных групп состоят в обеспечении обусловленных законами условий их функционирования, саморазвития, самоуправления, повышения активности членов этих групп по выполнению установленных законодательством задач. Интересы города включают установление политической, экономической и социальной стабильности, выполнение законов и поддержание правопорядка, создание нормальных условий жизнедеятельности для жителей города и его структур. При этом интересы Москвы проявляются во многих сферах, кратко описанных в концепции.

Далее укажем те из них, в которых традиционные созидательные религии вполне могут принять весомое духовно-нравственное, просветительское, воспитательное и образовательное участие:

— в сфере общественной безопасности (в недопущении любых проявлений террористической деятельности; в ликвидации условий возникновения явлений криминального характера; в поддержке и совершенствовании системы обеспечения правопорядка; в создании условий для развития инициативы граждан в части содействия силам обеспечения общественной безопасности);

— в социальной сфере (в обеспечении прав каждого человека на личную безопасность; в повышении уровня и качества жизни жителей города, искоренении бедности, обеспечении достойной жизни ветеранам, инвалидам и людям преклонного возраста, в преодолении кризисной демографической и экологической ситуации и обеспечении здоровья населения; в поддержке семьи как первоначальной ячейки общества);

— в оборонной сфере (в создании и ведении эффективной системы гражданской обороны; в укреплении связей города и военных учреждений России; в проведении активной военно-патриотической работы среди молодежи; в своевременном и полном выполнении мероприятия мобилизационной подготовки);

— в экологической сфере (в оздоровлении природной среды, восстановлении приемлемого уровня экологической обстановки в городе; в учете факторов защиты природы при реализации экономических и социальных программ и проектов);

— в сфере экономики: (в защите интересов отечественных производителей; в борьбе с экономическими преступлениями, с коррупцией; в обеспечении перехода экономики на модель устойчивого развития; в обеспечении развития и эффективного использования научно-технического потенциала города; в разумном, отвечающем интересам жителей города проведении экономических преобразований);

— в сфере духовной жизни, культуры и науки: (в духовном возрождении общества, утверждении высокой нравственности, гуманизма и культуры, развитии многовековых духовных традиций; в обеспечении доступности образования, культурных ценностей всем членам общества; в создании условий для прекращения оттока ученых из науки в другие сферы деятельности, отъезда за границу);

— во внутриполитической сфере: (в соблюдении основополагающих прав граждан на жизнь и безопасность, в обеспечении гражданского мира, согласия, правопорядка, стабильности государственной власти и ее институтов, завершении становления демократического общества);

— в международной сфере: (во всестороннем поддержании русской диаспоры за рубежом).

В концепции заявлено, что наиболее характерными для Москвы являются следующие группы угроз: социальные, политические, коммунально-бытовые, природные, техногенные, экологические, информационные, психологические, криминальные, террористические, военные. В ней указано, что значимость угроз усиливается тем, что Москва исторически является духовным центром Русской земли, и что влияние этого города на судьбу России имеет определяющее значение.

Однако отметим то, что, несмотря на признание особой духовной роли Москвы, духовные угрозы в этом разделе концепции не выделены в самостоятельную группу. В ней отдельно выделены угрозы: террористические, криминальные, коммунально-бытового и жилищного характера, военные, природные, экологические, эпидемиологического характера, экономические, социального характера, политического характера, информационные и психологического характера. Очевидно, что традиционные созидательные религии (прежде всего Русская Православная Церковь) могут сделать ощутимый духовно-нравственный и иной вклад в снижение уровня большей части отмеченных угроз.

Главной стратегической целью обеспечения безопасности Москвы в концепции считается создание и поддержание такого политического, экономического и социального положения города, которое создавало бы благоприятные условия для устойчивого развития личности, общества и города, превращения Москвы в один из самых безопасных городов мира для проживания и деятельности его жителей и гостей и исключало бы опасность ослабления роли и значения Москвы как столицы России, одного из ведущих политических, экономических, деловых, научных и духовно-культурных центров мира. В концепции признается, что деятельность по обеспечению безопасности города должна предусматривать охрану и сбережение национальных ценностей.

4. Традиционный, социологический и политологический подходы к определению духовной безопасности

Хотя вопросы духовной безопасности давно уже стоят «ребром» в нашем обществе, профессиональный интерес к ним появился только в последние годы, когда после десятилетия падения в экономическую пропасть, мы, наконец, достигли дна. И потребовались значительные усилия всего общества, чтобы оттолкнуться от него и двинуться вверх.

Именно тогда возникла острая потребность в солидарности, сплоченности расколотого общества, которых невозможно достичь без общепринятых целей и духовно-нравственных ценностей, как основы всего дальнейшего развития, насыщения последнего подлинно демократическим содержанием. Дабы не оказаться «вдруг» на цивилизационной помойке, а стать достойным членом мирового сообщества, восстановить утерянные позиции в группе его лидеров.

Естественно, вся эта ситуация нашла отражение в изучении духовной безопасности: к сожалению, пока еще не сложилось общепринятого ее толкования. Тем не менее, тут можно выделить два основных подхода: традиционный и социологический.

В отличие от традиционного, социологический, да и в последнее время активно развивающийся политологический подход к духовной безопасности состоит в определении особого ее места в системе национальной безопасности и обществе в целом, а также в анализе вполне определенных специфических функций, выполняемых ею в общественной жизни.

Таким образом, можно сформулировать пока еще достаточно общее определение рассматриваемого феномена в рамках социологического подхода.

А поскольку сегодняшняя Россия движется из неведомо что в неведомо куда, и вектор этого движения сокрыт в тумане неопределённости, то речь тут должна идти о достаточно простых, но крайне необходимых принципах взаимодействия личности, общества и власти, о повороте:

Необходимо также в духовно-нравственном плане обеспечить определенный баланс между личной конкуренцией и социальной солидарностью на основе координации личных, семейных и общественных интересов при безусловном приоритете последних в критических ситуациях, а также при наличии реальных угроз дестабилизации общества и нарушения целостности государства.

И, конечно же, вор (мошенник, бандит, мздоимец и т.п.) должен сидеть в тюрьме, а не отбывать свой так и не назначенный срок на собственной вилле или в шикарной иномарке.

На наш взгляд, перечисленные принципы составляют минимальную сетку духовной безопасности, которая в условиях рыночной экономики образует систему отношений, минимизирующих социальную напряженность и направляющих Россию в русло цивилизационного развития.

Духовную безопасность через призму политологических интересов можно кратко определить как: 1) способность личности, общества и государства сохранять и развивать позитивную созидательную духовность; 2) состояние защищенности жизненно важных духовных интересов и потребностей личности, общества и государства; 3) систему отношений между субъектами общественной жизни, которая обеспечивает благоприятные условия для духовной жизни и духовного развития. Последний пункт представляется самым важным в нынешней российской действительности.

5. Объект, предмет и система духовной безопасности (теоретико-методологический анализ и реальная ситуация)

Самым общим объектом духовной безопасности выступают духовные отношения: представления, идеи, чувства, оценки, установки и другие связи между людьми, возникающие у них в процессе (по поводу) восприятия мира в целом, природы, личного и общественного бытия.

Предметом же, ограничивающим сферу духовной безопасности, ее социологического и политологического теоретического осмысления, эмпирического анализа, выступает духовная жизнь личности, общества и власти, представляющая собой их реально функционирующее практическое сознание, рассматриваемое в связи с деятельностью по производству, распространению и потреблению духовно-нравственных ценностей. Итогом этой многообразной деятельности являются духовно-нравственный облик личности, определенные состояния массового и специализированного сознания, представляющие собой основные блоки системы духовной безопасности.

При этом под духовным обликом личности понимаются характеризующие её смысложизненные установки, определяющие мотивацию жизнедеятельности, а также базовые духовно-нравственные качества.

Прежде чем структурировать состояние массового сознания с точки зрения задач нашего анализа, необходимо прояснить содержание этого сложного и неоднозначно трактуемого явления.

Иначе говоря, в массовое сознание входят только те духовные образования (идеи, взгляды, представления, оценки и т.п.), которые приобрели особое качество: массовость распространения и использования, оперирования или потребления в процессах трансмиссии, манипулирования и т.п.

Таким образом, в нашем анализе под состоянием массового сознания имеется в виду:

1. Совокупность актуальных духовно-нравственных оценок, отношений и установок, характеризующих духовную атмосферу общества (уровень его сплоченности, религиозности, оптимизма; отношение к злободневным социально-экономическим и политическим проблемам, затрагивающим жизненно важные интересы людей).

2. Распространенность в обществе определенных реально функционирующих морально-этических представлений, принципов и норм (гражданственности, патриотизма, эгоизма, коллективизма, индивидуализма и т.п.).

3. Состояние национального сознания (уровень и характер этнонационального единства, этноцивилизационная идентичность, этнический и общенациональный патриотизм и т.п.).

Далее надо уточнить, что понимается под специализированным сознанием власти.

Во-первых, это собственно теоретическое сознание групп, занятых разработкой идеологии, национальной идеи, целей, идеала.

Во-вторых, это практическое нравственно-правовое сознание представителей властных структур (администраций разного уровня, законодателей, судей, сотрудников спецслужб, авторитетных представителей бизнеса и религиозных объединений), которое способствует или, напротив, препятствует ответственному выполнению ими своего служебного долга.

В соответствии с этим расчленением мы подразделяем специализированное сознание власти на два «первичных» элемента системы духовной безопасности:

Духовно-нравственные качества и правосознание властных групп, рассматриваемые с точки зрения их цивилизационного характера и осуществления названными группами своих специфических властных полномочий и функций.

Таким образом, можно представить основные блоки и элементы системы духовной безопасности в следующем виде (см. схему 2, с.36).

Предложенная схема проясняет структуру, процесс, содержание и факторы духовной безопасности, отслеживая взаимосвязь и взаимовлияние основных ее элементов. Она может являться инструментом определения и конкретизации национальных приоритетов в этой сфере, а также показателей эмпирического, социологического и политологического анализа текущих (актуальных) и перспективных внутренних проблем (угроз) духовной безопасности в целом, рассматриваемых в рамках той или иной цивилизационной парадигмы.

Основные блоки и элементы системы духовной безопасности и их взаимодействие

В результате дискредитированы и обесценены в массовом сознании идеи дела, прагматизма, здравого смысла, частнопредпринимательской инициативы, а также связанная с ними идея стабилизирующего среднего класса, реально обладающая большим консолидирующим потенциалом.

В условиях подчеркнутой пестроты и партикулярности социальных норм «не работает» идея «долга», много десятилетий объединявшая людей разных убеждений из различных слоев российского общества. Бездарным руководством армией, ее, нередко, нецелевым своекорыстным использованием, казнокрадством и дедовщиной попрана священная некогда для русского человека идея воинского долга.

Как показали последние выборы в Государственную думу, потерпела крах и либеральная идея построения цивилизационного российского капитализма и правового государства.

Первое правительство «реформаторов», провозгласив принципиальную неопределенность базовых социальных целей, а также достаточно общие и отвлеченные для россиян принципы гуманизма и частного права, – поначалу не вызвало реакции отторжения. Однако очень быстро большинство населения почувствовало, что на самом деле их политика означает разрушение привычных форм жизни, бесправие народа, произвол чиновничества, разгул преступности, наглый кураж нуворишей и т.п. Причем выяснилось, что успех экономической политики правительства вовсе не означает повышение уровня и качества жизни населения, а напротив, их резкое снижение, равно как приватизация общенародной собственности не означает ее передачи в собственность народу, а лишь сравнительно небольшой номенклатурно-криминальной и «демократической» прослойке, на долю которой, однако, приходится наибольшая часть собственности и оборотов негосударственного сектора. А поскольку в этой прослойке деловые качества всегда играли и играют второстепенную роль, постольку наша экономика еще долго будет находиться в плачевном состоянии.

В итоге нашим народом овладевает идея законности в ее российском варианте: «навести порядок твердой рукой». Нынешняя власть пошла навстречу этим экспектациям, действительно объединив общество с помощью. антитеррористической операции в Чечне. И хотя спорадически боевые действия могут там продолжаться еще долго, ясно, что чеченский фактор уже исчерпал себя.

Очевидно, необходима долговременная устойчивая консолидация, осуществляемая лишь на основе цивилизационных, социокультурных параметров, с развитием которых наше общество явно подзадержалось.

И, конечно же, людям надо объяснить, во имя чего они были ограблены государством, оказавшись без собственности, нажитой честным, нередко самоотверженным трудом трех поколений своих предков. А также, почему они живут в постоянном напряжении, лишь выживая, в то время как правящий класс отплясывает дикий танец вокруг золотого тельца.

Нечто подобное в кадровой политике происходит и сегодня. Сошлемся опять на В. Устинова. Для победы над преступностью, правоохранителям, по его мнению, нужны, как минимум четыре условия: адекватность правовой базы, материальные ресурсы, хорошая квалификация и специализация.

Такая вот специфическая «организующая» сила, остро нуждающаяся во вмешательстве извне, дабы заставить ее служить долгосрочным интересам государства, общества, следуя при этом вполне определенным нормам права и принятым во всем цивилизованном мире «простым» нормам нравственности.

Призрак либерализма по нашей стране, конечно, побродил. Но так и остался призраком, не воплотившись ни в неподкупного нелицеприятного судью; ни в компетентного справедливого чиновника; ни в честного, национально ориентированного бизнесмена; ни в свободного гражданина свободной страны.

Слава Богу, что высшая власть в лице нынешнего Президента России В. В. Путина все это не только понимает, но нацеливает все другие властные структуры на исправление ситуации. «Считаю, что без следования общепринятым в цивилизованном обществе нравственным стандартам и современный российский бизнес вряд ли может рассчитывать на то, чтобы признаваться респектабельным. Вряд ли он станет уважаемым, причем не только в мире, но, что еще гораздо важнее, внутри собственной страны. Ведь многие трудности современной российской экономики и политики уходят своими корнями именно в проблему недоверия состоятельному классу со стороны подавляющего большинства российского общества.

Следует также отметить, что коррумпированность чиновничества и рост преступности тоже являются одним из следствий дефицита доверия и моральной силы в нашем обществе. И Россия станет процветающей лишь тогда, когда успех каждого человека станет зависеть не только от уровня его благосостояния, но и от его порядочности, культуры» (из послания Президента России Федеральному собранию Российской Федерации от 25 апреля 2005г.).

Другой его существенной характеристикой, отмеченной президентом, является наличие в обществе противопоставления «мы» и «они», не раз в российской истории приводившего к социальным катаклизмам.

Конечно же, следует отметить фиксируемую в исследованиях готовность масс поступиться своими основными гражданскими правами взамен решения актуальных социальных проблем.

Такова, в общем и целом, духовная атмосфера.

Выделение национального сознания в качестве первичного элемента духовной безопасности исходит из необходимости достижения не только социальной, но и национальной солидарности, основанной на цивилизационном единстве: общности культуры, языка, духа, образа жизни. Мы можем идти вперед только в качестве единого суверенного государства, с единой нацией, когда не только и не столько этническая, сколько цивилизационная принадлежность становится важной для человека. Именно такая модель принята практически во всех развитых странах. Отсюда важность формирования соответствующих этнокультурных установок. Социальный и национальный раздрай порождает в обществе чувство незащищённости, а кровь разделяет на века.

Положение в целом тут более или менее известное. Но вот на что, на наш взгляд, следует обратить особое внимание.

Из всех национальных вопросов, когда-либо волновавших российское общество, сегодня впервые во весь свой былинный рост, во всю свою мощь, силу и непредсказуемость встает вопрос русский.

Состояние массового сознания, в свою очередь, оказывает влияние на духовный облик личности, порождая в её голове ценностный вакуум, а то и хаотическое сочетание несочетаемого: прямо противоположных принципов и установок, культур и идентификаций. Когда же этот вакуум заполняется, а хаос упорядочивается, вырисовывающаяся в результате картина тоже не особо радует.

По притягательному примеру бизнес-класса, насаждающего идеологию продажности, не отягощающего себя соблюдением законов и нравственных норм, в орбиту преступного и аморального поведения втягивается все больше простых людей. Втягиваются они и в гонку за материальными благами, порождающую некритическое отношение к рекламе и пропагандистским стереотипам; деиндивидуализацию, манипулируемость и другие характеристики одномерного человека, не способного к социально-критическому взгляду на окружающую действительность, к оппозиции; становящемуся рабом вещей, своих худших инстинктов и страстей.

Как показывает опыт, западные ценности, усиленно насаждаемые многими ведущими СМИ, будучи там препарированы, претерпевают, порой, странные мутации. Так, вместо этического русскому народу навязывается внеэтический индивидуализм, активно пропагандируемый СМИ, а также личным примером политиков и бизнесменов. Причем соответствующие установки формируются не на основе рефлексии, а воздействием на чувства и подсознание через видеоряд, киноиллюзии, музыку, пение и т.п. С помощью этих средств, а также американской по сути социологической пропаганды (включая рекламу), осуществляемой через российские СМИ, фактически складывается контркультура молодежи, характеризующаяся принятием крайне индивидуалистических принципов и моделей поведения (эгоизма, стремления жить за счет других, насилия, ксенофобии и т.п.), наряду с отвержением таких важнейших компонентов западной культуры как христианская этика труда и личной ответственности.

Таким образом, именно с разрушением духовно-нравственного ядра личности, осуществляемого в разных формах атомизации, одномерности, духовно-психологического неблагополучия и т.п. оказываются тесно связанными такие фундаментальные явления как вырождение и вымирание народа российского.

Противостоять всем этим тенденциям, абсолютно чуждым русскому, православному, традиционно российскому исламскому и буддийскому самосознанию, сегодня чрезвычайно сложно. Прежде всего, ввиду общего кризиса духовной сферы, проявляющегося в образовании интеллектуально-этического вакуума, полного отсутствия властителей дум, места которых быстренько заняли высокооплачиваемые «звезды» ТВ и других электронных СМИ, активно включившиеся в решение двуединой задачи оболванивания народа и возбуждения у него «комплекса удовольствия».

Это альтернативный цивилизационный проект, в основе которого понимание необходимости духовно-нравственного очищения (реабилитации) российского общества, поскольку дефицит этих сущностных начал принял в нашей стране тотальные масштабы и стал реальным тормозом подлинно демократических преобразований, подпитывая все смертные грехи. Одновременно, это проект, ориентированный на защиту свободы, неотчуждаемого права людей развиваться в рамках собственного религиозно-культурного контекста и национального образа жизни. На этом направлении активно работает Русская Православная Церковь, реализуя модель взаимоотношений личности и общества, построенную на принципах уважения, достоинства и ответственности человека перед Богом и людьми.

Следует ясно отдавать себе отчет в том, что при сохранении нынешних тенденций (социальных, демографических, в духовно-нравственной сфере, в информационной политике) уже лет через пятьдесят можно будет констатировать конец истории России как истории русского народа, культура и образ жизни которого сохранятся лишь в островках воссоздаваемых сегодня православных общин, выступающих как альтернатива расширяющейся зоны агрессии, насилия, бездуховности.

Таким образом, в обеспечении духовной безопасности России налицо различные и даже противоположные тенденции, реализуемые через определенные государственные, религиозные и частные структуры, которые, на наш взгляд, необходимо включить в общую схему, раскрывающую систему духовной безопасности в целом. Туда, безусловно, попадают средства массовой информации, оказывающие на нее огромное влияние; религиозные организации (Русская Православная Церковь и иные традиционные для России религиозные направления), а также собственно институты социализации (воспитания и образования), первейшей функцией которых является социальное воспроизводство и духовно-нравственное развитие человека (см. схему №3, с.45).

Рассмотрение важнейших проблем нашего общества с точки зрения духовной безопасности означает преодоление узкотехнократического подхода к действительно необходимым реформам и разработку новой стратегии цивилизационного развития России. Примененная у нас проамериканская модель не смогла и не сможет решить ни экономических, ни социальных проблем.

Система духовной безопасности в целом

Напротив, все рухнуло, несмотря на весьма благоприятные стартовые условия: высокую квалификацию и низкую цену рабочей силы, богатейшие в мире недра и мощный интеллектуальный потенциал.

Мы можем выжить и развиваться в глобализирующемся мире только в качестве сильного государства с общезначимой для всего народа смысложизненной перспективой и едиными для всех «правилами игры»; с системой ценностей и межчеловеческих отношений, обеспечивающих духовно-культурное единство власти и народа.

Разработка такой модели развития требует серьезного теоретического осмысления и эмпирических исследований, дабы она могла бы быть положена в основу не только духовной, но национальной безопасности России в целом.

Что же касается практических мер по укреплению духовной безопасности, то следует, очевидно, сосредоточиться на тех ее элементах, которые можно и надо регулировать уже сейчас.

Если же общественная палата будет состоять из «представителей», то ничего подобного осуществить ей не удастся, и она очень скоро превратится в очередной аппендикс при власти.

Конечно же, необходим комплекс взаимосвязанных мер, дабы изменить весьма тяжелое положение в сфере духовной безопасности. И для этого необходимы глубокие всесторонние исследования, «схватывающие» все факторы ее обеспечения.

А это даст возможность определить предметное поле и основные проблемы (направления) конкретных социологических, политологических и теологических исследований духовной безопасности, в ходе которых должны быть выявлены социально-политические и духовно-нравственные механизмы ее обеспечения. Именно потому, что в результате этих исследований духовная безопасность должна предстать как процесс, протекающий в определенное историческое время, в конкретной стране и в рамках определенной цивилизационной парадигмы.

6. Религиозная безопасность как одна из важнейших составляющих духовной безопасности

Поэтому представляется более целесообразным и логически правильным считать религиозным такое объединение, которое: создает какое-либо всеобъемлющее мировоззрение; имеет какой-нибудь объект поклонения (Бога, каких-либо духов, вселенский или космический разум, материю, информацию, знание, науку, учителя и т.д.); формирует, исповедует и распространяет учение, связывающее этот объект поклонения с мирозданием, высшими ценностями, проблемой добра и зла, отношением к человеку как таковому, с высшими причинами бытия всего существующего и мира в целом; имеет и применяет какие-либо средства и методы почитания (обожествления) своего объекта поклонения. На базе такого определения уже можно строить системы диагностики, прогнозирования и выявления наличия той или иной религиозности.

Статья 14, п. 2 Закона говорит о том, что религиозная организация может быть ликвидирована или запрещена в судебном порядке по ряду оснований, в том числе, таких, как пропаганда войны, разжигание социальной, расовой, национальной или религиозной розни, человеконенавистничества. Этим юридически подтверждается принципиальная возможность существования религиозных объединений, доктрины и деятельность которых не позволят их зарегистрировать или обусловят их запрещение и ликвидацию в судебном порядке. Настоящим также подтверждается актуальность религиозной безопасности.

К сожалению, ныне действующий Закон не проводит четкой градации между религиозными объединениями по признакам созидательности или, наоборот, деструктивности. Например, совершенно ясно, что никаким образом и никогда не должны быть уравнены в правах Русская Православная Церковь, созидательная деятельность которой неотделима от многовековой истории, становления самосознания, языка и культуры русского народа и многих иных российских народов, и такое одиозное религиозное объединение, как «Церковь сатаны». Не должно быть одинаковым отношение к традиционным российским исламским организациям и, скажем, к «Международному Обществу Сознания Кришны», в произведениях основателя которого (Шрилы Прабхупады) имеются крайне деструктивные и криминальные положения (вплоть до оправдания массового убийства людей).

Духовная безопасность предполагает наличие у граждан правосознания, преданности Отчизне, уважения к власти, социальным институтам, семье и иным людям, которые длительно вырабатываются многими факторами, различающимися по своей социальной значимости. К важнейшим из них относятся религиозные и мировоззренческие, так как они определяют стратегическую позицию не только отдельных личностей, но и социальных структур в отношении права, закона, власти, свободы, обязанности, гражданственности, патриотизма, справедливости, счастья, добра, совести и т.п.

Социальная психология отмечает, что властными средствами удается регулировать не более 50% процентов общественных отношений. Остальное входит в сферу традиций, обрядов, привычек, то есть, конкретных религий, мировоззрений или. суеверий, зачастую крайне примитивных и разрушительных. Итак, в духовной безопасности весьма существенную компоненту представляют вера, религиозность и религии. Тем более это относится к религиозной безопасности. Однако не все разделяют данную точку зрения. К сожалению, в своем негативном отношении к феномену веры и религиозности отдельные люди иногда забывают ряд важных обстоятельств:

подавляющее большинство людей (более 90%) являются по результатам научных исследований верующими или склонными к вере;

в истории человечества практически все (за редчайшим исключением) сообщества и цивилизации считали веру одним из своих неотъемлемых столпов;

никем не найдено научное доказательство того, что Бога нет;

имеются достаточно весомые научные указания на то, что с большой степенью вероятности Бог существует;

в конечном итоге признание или не признание существования Бога есть только вопрос веры;

вера радикально отличается от уверенности, убежденности и доверия, ибо является основой любых духовных знаний, умения и опыта.

Итак, для блага государства и подавляющего большинства наших сограждан необходимо его сотрудничество именно с традиционными созидательными религиями по направлениям, определенным законодательством Российской Федерации, в том числе и в сфере национальной безопасности. Это соответствует широкой международной практике. Напомним, что в ряде основополагающих правовых документов Российской Федерации прямо раскрывается значимость именно религиозной безопасности.

Каждое государство имеет свои правовые средства регулирования духовных и религиозных отношений, но обычно в одной и той же стране действует несколько конкурирующих правовых систем. Такова ситуация и в России. Собственное право имеют некоторые устойчивые негосударственные общности, например: каноническое (православное и католическое) право, исламское (мусульманское) право, иудейское (еврейское) право, индусское (право Хинду) право, масонское право. Существует также международное право, призванное регулировать во всемирном или региональном масштабе межгосударственные, внешнеторговые и иные отношения. В целом эта пестрота правового поля создает определенные социальные, в том числе и политологические, проблемы.

В западном праве разработаны объективные критерии правового государства, указывающие на наличие органически связанных между собой экономической и политической демократий. В них, в частности, предусмотрен блок «свобода граждан», включающий и «свободу вероисповедания». Известны международные структуры (почти все находящиеся под контролем США), задача которых заключается в выявлении нарушений свободы вероисповедания в каких-либо странах и принятии против них соответствующих санкций.

В нашей стране за человеком закреплены права и свободы, признанные международным правом. Все граждане нашего государства равны перед законом и судом, независимо от различий между людьми. В список этих различий входит и отношение к религии. Государственные органы власти, органы местного самоуправления, организации не имеют права ограничивать права граждан, исходя из этих различий, устанавливать преимущества по этим основаниям. Человеку разрешено все, что ему не запрещено. Изложенные в Конституции права, свободы и обязанности граждан составляют основы правового статуса личности в Российской Федерации. Однако реальное правовое и социальное положение религиозных культов в нашем государстве и многих иных странах часто определяется не Конституцией, а реальной политикой властных структур по отношению к религии. Важно также, что вся международная практика однозначно показывает, что любая ориентация на сдерживание традиционных созидательных религий неизбежно приводит к безудержному попущению деятельности деструктивных культов, к духовно-нравственной деградации, двойной морали и внутреннему разобщению (социальной атомизации) общества.

Большинство специалистов по религиям считает, что государственная политика в религиозной области должна стоять на двух столпах. С одной стороны, обеспечивать свободу веры и вероисповедания. С другой, беречь, укреплять и развивать духовно-нравственные возможности, единство, культурное достояние, созидательные национальные духовные традиции российских народов. Кроме того, необходимо обеспечивать национальную безопасность в духовно-нравственной, правовой и иных сторонах жизни общества, сохранять социальный мир и территориальную целостность страны.

Важно, чтобы действительно никакая религия либо якобы нерелигиозная идеология (включая атеистическую и оккультно-мистическую) не подавляла иных взглядов, чтобы не оказывалась откровенная или скрытая поддержка антирелигиозным идеям. К сожалению, зачастую под борьбой за «свободу совести» скрываются потаенные интересы определенных культов и иных сил, враждебных традиционным созидательным религиям и России.

Очевидно, что государство не должно вмешиваться во внутреннюю сакральную обрядовую жизнь религиозных объединений. В то же время оно обязано иметь средства надежного и действенного контроля над соблюдением религиозными объединениями российского законодательства и нравственных устоев при условии уважения государственными органами религиозных чувств верующих. Истинной державе подобает всемерно содействовать общественно полезным занятиям религиозных объединений. Нашим политическим лидерам нельзя забывать, что любые верующие, независимо от принципа отделения религиозных объединений от государства, являются полноправными ее гражданами, которым законодательно гарантируется осуществление всех международных и конституционных прав и свобод личности.

Особо следует обратить внимание на понятие «традиционные религии». Некоторые сравнительно недавно действующие в России религиозные объединения претендуют на традиционность, при двойственном отношении к ней. В связи с бесспорной традиционностью (при любом ее определении) Русской Православной Церкви в нашей стране, они борются против юридического появления этого статуса в законодательстве. Но, если все-таки «традиционность» будет официально принята, то они не прочь присвоить ее и себе, уравняв, тем самым, себя и действительно традиционные религии.

Источники и стимулы безнравственности и правонарушений в среде религиозных движений двояки. Это могут быть какие-либо личные поводы, интересы отдельных адептов или групп. Правонарушители такого рода периодически появляются в любых социальных слоях. Но глубинные, стратегические по последствиям, антисоциальные особенности деструктивных культов кроются в основах их вероучений (а не в официальных уставах или рекламных материалах). Дело в том, что сознательно и активно верующий человек весьма сильно отличается от того, который думает, будто он неверующий. Адепты культа, идентифицируя себя с его учением, легко становятся фанатичными исполнителями всяких экстремистских положений. Мотивация сектантов, как правило, намного сильней и устойчивей, чем у уголовных преступников и, тем более, у рядовых граждан. Таким образом, государство должно быть заинтересовано в исследовании особенностей вероучений сект, приводящих к безнравственным и противоправным деяниям.

Деструктивные культы имеют ряд характерных признаков. Одним из них является так называемый «контроль сознания», осуществляемый манипулятором (руководителем, учителем, гуру, корпорацией и т.п.) в отношении других людей. Контроль сознания («незаконное влияние», «реформирование мышления», «программирование») можно определить как умышленное насильственное управление психикой и поведением, психологическое воздействие для достижения выигрыша посредством скрытого побуждения к совершению определенных действий (в пользу манипулятора) с использованием насильственного или якобы свободного обращения в веру (внедрение убеждения) или техники модификации поведения без осмысленного согласия контролируемых людей. При установлении контроля сознания деструктивными культами широко применяются дезинформация и диффамация, техника нейролингвистического программирования и иная психотехника.

Отсюда видно, что для устойчивого принятия «американского эталона жизни» российское население должно уничтожить свою этнокультурную основу, пройти путь индейцев по этапам колонизации, резервации и последующей свободы. от своей Отчизны. Мы хорошо знаем о подобных планах стратегического обеспечения интересов национальной безопасности США, предусматривающих, как один из вариантов, расчленение России на независимые государства (в том числе с широким использованием искусственно насаждаемых псевдорелигиозных и оккультно-мистических движений). В соответствии с этими задумками нас ждут многочисленные внутренние этнорелигиозные конфликты до тех пор, пока мы не станем серой и атомизированной толпой.

1. Признаки сатанистских и демонических сект

2. Признаки неоязыческих культов

Основным признаком неоязыческих культов является утверждение о равноправной борьбе добра и зла в мире, что сближает их с некоторыми направлениями сатанизма. Поэтому их вероучение может у своих адептов инициировать с одинаковой степенью вероятности и добрые (нравственные), и злые (безнравственные и криминальные) поступки. Эти культы часто спекулируют на примитивном национализме и, как правило, враждебны христианству. Для них характерен интерес к древним этнокультурным обычаям и воинским искусствам. Неоязычники стремятся приукрасить свои культы, умалчивая о кровавых жертвоприношениях, характерных для всего язычества. Человеческие жертвоприношения имеют огромный смысл в языческих религиях. В свою очередь, сатанисты, зачастую, используют элементы неоязычества в своих вероучениях и обрядах. В языческих жертвах присутствует некий выгодный обмен, предполагающий ответную милость богов. Любопытно, что сами языческие боги попадают в зависимость от количества и качества приносимых им жертв. Такие «боги», оказывается, могут усиливаться или слабнуть в соответствии с интенсивностью языческих культовых жертвоприношений. Неоязычеству свойственны неразборчивый эклектизм и наивное дилетантство, пренебрежение серьезными научными исследованиями.

Специалистам по религиям известны на территории России десятки деструктивных неоязыческих культов. В справочниках /4, 12, 13, 14, 15/ указаны некоторые деструктивные неоязыческие объединения, например: Славянское язычество: группа Доброслава, ассоциация «Колыбель Сибири», «Троянова тропа», «Школа диворга», «Бажовцы», школа единения «Всеволод», «Белый лотос», «Новый акрополь», Церковь «нави», последователи Порфирия Иванова, движение генерала Петрова «К богодержавию», «Анастасия».

3. Признаки оккультных и псевдонаучных объединений

Основным признаком объединений, культивирующих магию и оккультизм, является то, что, внешне отрицая, как правило, свою религиозную сущность, они, тем не менее, создают и развивают свои вероучения, свою нездоровую духовность. Как уже отмечалось, религиозным является всякое объединение, которое: создает какое-либо всеобъемлющее мировоззрение; имеет какой-нибудь объект поклонения (Бога, тех или иных духов, вселенский или космический разум, материю, информацию, знание, науку, учителя и т.д.); формирует, исповедует и распространяет учение, связывающее этот объект поклонения с мирозданием, высшими ценностями, проблемой добра и зла, отношением к человеку как таковому, с высшими причинами бытия всего существующего и мира в целом; имеет и применяет какие-либо средства и методы почитания (обожествления) своего объекта поклонения. Практически все оккультные и эзотерические учения обладают этими свойствами. Среди них встречаются и те, что маскируются под научные направления.

Четвертым признаком псевдонаучных представлений можно считать всплеск сенсаций в средствах массовой информации на фоне молчания в научной среде.

Рассматриваемые оккультные и псевдонаучные объединения зачастую пытаются представлять себя носителями прогресса и науки, но, по существу, все они относятся к демоническим и шаманствующим движениям. Наиболее опасны эти культы тем, что дискредитируют науку, разрушают духовность и психику людей, дезориентируют их и отвлекают от достижения истинных целей в жизни, готовят почву для сатанизма. Некоторые из центров магии и оккультизма способствуют распространению наркомании.

Специалистам по религиям известны на территории России сотни подобных деструктивных групп, кроме того, постоянно возникают новые их разновидности. В справочниках /4, 12, 13, 14, 15/ указаны некоторые деструктивные оккультные и псевдонаучные объединения, например: «Новый акрополь», «Церковь адамитов», «Белое братство», «Белый лотос», культ Ауробиндо Гхоша, «Ананда», «Международный центр космического сознания», «Экология сознания», «Движение Грааля», учение Карлоса Кастанеды, центр йоги «Крылья совершенства», «Семья детей Бога», «Ошмаpий-чимаpий», «Рэйки», «Энерсенс», «Международная школа золотого Розенкрейца», группа В. Столбуна, «Церковь последнего завета», религиозное движение «Новый век» (Нью эйдж), группа О. Андреева, «Храм шеол», «Белая экология», группы нейролингвистического программирования, движение Г. Грабового, «Тетрада», «Орден храма Солнца», центр «Единение», «Зеленое братство», «Академия Золотова», Теософское общество, секта Т.Ф.Акбашева, секта В.М.Бронникова, клуб «Этика поведения человека» (клуб «Факел»), школа шамбалы (Сотиданандана йога-центр), Рушель Блаво, Радастея, школы астрологии и пр.

4. Признаки культов восточной ориентации

Ключевой особенностью деструктивных культов восточной ориентации является признание ими гипотезы о реинкарнации, притом, что они не обладают подлинным и законным духовным преемством со стороны традиционных восточных религий. Например, согласно настоящему индуизму, брахманом может стать человек лишь при выполнении двух обязательных условий: он родился в Индии и, кроме того, в семье брахмана. Однако неовосточные культы имеют своих доморощенных якобы брахманов, что очевидно противозаконно с точки зрения классического индуизма. Без глубоких, позитивных и длительных социальных традиций идея реинкарнации оказывает чрезвычайно деструктивное воздействие на принявшие ее культы. Дело в том, что реинкарнация обесценивает каждого конкретного человека, рассматривая его лишь как некое промежуточное состояние в цепи перевоплощений. В качестве примера такого обесценивания можно указать на положение низших каст в средневековом индуистском обществе. Необходимо отметить, что известные факты воспоминания людьми своих прошлых и, даже, будущих жизней имеют исчерпывающие объяснения, никак не использующие гипотезу реинкарнации.

Для деструктивных сект восточной ориентации характерна эклектическая и дилетантская смесь элементов различных, по существу несовместимых между собой восточных и неохристианских вероучений. Специалистам известны десятки подобных деструктивных культов. В справочниках /4, 12, 13, 14, 15/ указаны некоторые деструктивные объединения восточной ориентации, например: «Ананда марга», «АУМ Синрикё», учение Ли Хунчжи (секта «Фалуньгун»), «Радха соами сатсангх», «Брахма кумарис», последователи Бабаджи, «Бахаи», «Шри Чайтанья сарасват матх», культ Шри Чинмоя, «Международное общество сознания Кришны», «Миссия божественного света», культ Раджниша (Ошо), центр «Униведа», «Сахаджа-йога», культ Сатья Саи Бабы, «Трансцендентальная медитация», тантрические секты: «Тантра-сангха» и т.п., Миссия Чайтаньи «Институт знания о тождественности», «Тоицу кекай», «Восточный дом», Агни-йога (учение Живой этики, рерихианство).

5. Признаки псевдопедагогических культов

Основным признаком псевдопедагогических культов является стремление внедрить в систему образования Российской Федерации якобы новейшие методы обучения, на самом деле ставящие своей целью отсечение молодежи от отечественной культуры и созидательных традиций, пропагандирующие оккультизм и магию, разрушающие здоровую духовность людей. Зачастую эти культы скрытно направляются и финансируются из-за рубежа с целью дестабилизации социальных процессов в России. Псевдопедагогические культы имеют все признаки религиозных объединений, но, как правило, утаивают свою оккультно-религиозную принадлежность. Вероучения этих культов весьма эклектичны и примитивны.

В связи со сложившейся ситуацией необходим тщательный анализ учебных программ и пособий на предмет содержания в них деструктивных доктрин, подготовленных псевдопедагогическими культами.

К особенностям современного российского образования относится его «открытость» к разнообразным «моделям» и многовидовым «новациям». Подобное состояние свидетельствует, прежде всего, о потере стабильности, очередном «революционном» состоянии, в которое втягивается отечественная школа, что и говорит о ее неблагополучии. Формой проявления этого неблагополучия является появление многочисленных «новаторов», «авторов» новых «методик» и «программ», а также скороспелое введение в учебный процесс новейших «дисциплин». На сегодняшний день можно отметить стремление авторов таких учебных программ оторвать молодежь от отечественного культурного и духовного наследия. Более того, заметно формирование отрицательного отношения к прошлому России, а значит и ко всему, что с ним связано, в том числе к морали и религии. Происходит своего рода перевоспитание поколения, смена менталитета. Особенно ярко это направление проявляется в программах предметов, оказывающих влияние на социализацию личности.

Под видом якобы новых технологий в систему образования внедряются антинаучные непроверенные подходы к работе с молодежью, которые влекут за собой серьезные психические и физические расстройства учащихся. Они необоснованно стремятся заместить традиционную дидактику, ориентированную на познавательный процесс учеников. Нарушение принципов и правил обучения, экспериментирование в методах, подходах и содержании образования ведет не только к разрушению системы образования, но и к разрушению интеллектуального и соматического здоровья детей.

Псевдопедагогические направления дискредитируют духовно-нравственное наследие в глазах подрастающего поколения. Параллельно с очернением российской истории, препятствующим развитию национального самосознания учащихся, идет насаждение чуждых нашему народу моральных ценностей. Целенаправленно формируется слой «манкуртов», не имеющих корней, «перекати-поля», который по замыслу «учителей» должен стать основой будущего общества. Происходит намеренная перестройка менталитета будущего общества, своего рода перевоспитание поколения.

Подобные «педагогические» системы и технологии обычно имеют, как уже отмечалось, явное или скрытное оккультное содержание. Вопреки закону о светском характере образования они, зачастую, находят себе место в государственных школах, поскольку стараются скрывать свою сущность и истинные цели. Тогда происходит либо навязывание оккультных мировоззренческих установок, либо подготовка детей к естественному принятию соответствующих взглядов в будущем. Представители псевдопедагогических культов прилагают большие усилия к воспитанию в детях духа, враждебного традиционным культуросозидательным и государственно-образующим религиям.

Специалистам известен целый ряд подобных деструктивных культов. В справочниках /4, 12, 13, 14, 15/ указаны некоторые псевдопедагогические движения, например: школа Щетинина, вальдорфская педагогика, валеология, НЛП-педагогика.

Наличие нескольких направлений и многочисленных групп религиозных и псевдорелигиозных сект, как потенциально деструктивного, так и откровенно экстремистского, подтверждает важность тесного взаимодействия государства, субъектов Российской Федерации и местного самоуправления с традиционными созидательными религиями. Это не нарушает прав личности и «свободы совести», чем обычно спекулируют защитники вседозволенности в духовной сфере и всяческих деструктивных культов. Однако «свобода совести» есть специфическое внутреннее, интимное состояние любого человека, связанное с имманентной свободой его воли. Как таковое, оно находится вне сферы правового регулирования. А любая общественная деятельность, включая и осуществляемую по религиозным мотивам, обязательно подлежит тому или иному правовому регулированию, в том числе она может быть, при необходимости, ограничена и даже запрещена. На этом построено ныне действующее международное и российское законодательство.

Анализ международных и российских правовых норм показывает, что в России имеется достаточно действенный и соответствующий мировым стандартам юридический инструмент для противодействия деструктивным культам. Действующие международные и российские правовые нормы, относящиеся к проблеме «свободы совести», предусматривают, с одной стороны, неотъемлемые права личности на свободу совести, но, с другой стороны, жесткие ограничения прав и свобод деструктивных культов. Поэтому нынешний расцвет деструктивных культов объясняется, прежде всего, некомпетентностью, недальновидностью, или иными недостатками тех чиновников, которые на всех уровнях управления отвечают за судьбу Отчизны.

Укрепление религиозно-духовной безопасности подразумевает:

1) разнообразное противодействие деструктивным культам в рамках правового поля (не нарушая свободы воли и совести);

2) широкое просвещение, воспитание и образование населения граждан нашей страны в религиозной и духовной сфере для предоставления им реальных условий свободного духовного выбора и самоопределения;

3) активная поддержка всех культуросозидательных и государственно-образующих традиционных форм религиозности.

Это сделает значительно эффективнее меры по ослаблению и прекращению дезинтеграционных процессов в нашем обществе.

Духовная и религиозная безопасность в контексте «свободы совести» предполагает, что государство и общество знают образ жизнедеятельности и основные особенности вероучений религиозных объединений, действующих на территории страны. Иначе, как показывает международный опыт, возможны непредсказуемые социальные последствия. Поэтому для государства и его правоохранительных структур важно иметь надежные инструменты выявления сект и определения их характеристик. Религиоведы и теологи предложили многие, зачастую противоречащие друг другу, способы сравнительного описания религиозных объединений. Закономерно возникает вопрос, имеется ли некая объективная, исходящая из сути явлений и способствующая обнаружению их, система классификации вероучений. Такие системы есть, и один из примеров кратко описан в настоящем разделе. Они исходят, прежде всего, из объективных критериев, раскрывающих сущность вероучений. С их помощью можно достаточно эффективно выявлять духовно и социально опасные культы. Здесь своевременно напомнить, что весьма часто официальные уставы и рекламные материалы многих религиозных деструктивных объединений лукаво скрывают глубинные основы своих вероучений. Более того, чем вреднее подобное объединение, тем, как правило, тщательнее маскируются его негативные особенности.

Далее сжато очерчены критерии, позволяющие не только качественно, но и количественно оценивать вероучения с целью их объективного сравнения. В критериях используются теологические, онтологические, гносеологические, культурологические, этические, эстетические, аксиологические, правовые и иные характеристики вероучений. Эти критерии вводят математическую метрику в духовно-нравственное пространство. Они позволяют количественно определить величину социальной созидательности (культуротворчество, нравственность, законопослушность), или, наоборот, социальной деструктивности (разрушение культуры, безнравственность, криминальность) конкретного культа. Помимо этого, по ним обнаруживаются духовная созидательность или духовная деструктивность вероучений. Фактически появляется возможность введения типового духовно-нравственного индекса религиозного объединения (ДНИРО), применимого, в частности, в системах государственной и иной регистрации, а также в образовательной деятельности.

Следует отметить, что отдельные специалисты по религиям активно применяют так называемые «генеалогические древа», построенные на основе какого-либо родства по историческому происхождению или иным характеристикам вероучений. Однако генезис вероучений представляет собой весьма нелинейный духовно-нравственный процесс, включающий в себя, например, законную преемственность или отказ от нее. Поэтому внешне наглядное отображение развития вероучений (и их взаимоотношения между собой) с помощью генеалогического древа скрывает их принципиальные глубинные духовные отличия друг от друга и создает обманчивую иллюзию некоего их сходства, равноправия, якобы духовной преемственности и, даже, единства. Подобным недостатком обладают многие системы группировки и классификации. Здесь открывается широкое поле спекулятивной деятельности сторонников создания вроде бы «единых» и «универсальных» религий, а также экуменизма, духовного эклектизма и, даже, духовной вивисекции.

В качестве примера упомянем о такой важной характеристике, как та или иная вера в Иисуса Христа. Среди религиозных течений, заявляющих о признании подобной веры, к сожалению, имеются и весьма одиозные представители деструктивных сект, допускающих и осуществляющих злоупотребления, включая убийство людей, по религиозным мотивам.

В целом могут быть предложены, например, следующие виды качественных и количественных критериев оценки вероучений:

Общая значимость вероучения определяется как сумма значимостей всех критериев по всем видам, или любым иным способом, принятым в теории кластеризации. Детальность проработки критериев может изменяться в зависимости от поставленных целей и решаемых задач. В настоящем разделе предлагается лишь общий подход к затронутой проблеме.

Вероучебные критерии являются основными, так как с их помощью оцениваются те характеристики культов, которые наиболее значимы в социальной и иной деятельности религиозных объединений. Они наиболее сложны по сравнению с другими видами критериев. Правильное использование и понимание вероучебных критериев требует применения достаточно глубоких и разносторонних знаний. Вместе с тем они должны быть доходчивы для государственных чиновников, по роду своей деятельности решающих вопросы, относящиеся к религиозной сфере.

Ясно, что претендующие на универсальность классификаторы и критерии не могут полностью удовлетворять взглядам какого-либо одного вероучения (даже абсолютного или наоборот, самого беспринципного и эклектичного), но должны исходить из неких общих принципов, в то же время не теряя пригодность к объективному различению религиозных объединений. Высказанная позиция не имеет никакого отношения к экуменизму, так как относится только к описанию и оценке вероучений.

Очевидно, что подобные критерии должны быть достаточно надежным средством различения вероучений. Желательно с их помощью раскрывать подлинные (а не изображаемые в целях саморекламы или сокрытия правды) характеристики вероучений. Особо значимы следующие составляющие вероучений: принятые идеалы и кумиры; понимание духовности; трактовка происхождения добра и зла; определение смысла жизни и смерти; построение системы нравственности; отношение к общественным институтам и личности; выбор средств и методов достижения целей.

В целом характеристики вероучений и религиозных течений, а также критерии их оценки компонуются по нескольким группам: онтологические, гносеологические, антропологические, этические, эстетические, аксиологические, правовые, теологические, политологические. С их помощью описываются и оцениваются объекты поклонения, основатели и лидеры; отношение к личности, государству, праву и власти; отношение к человеку, жизни, природе и миру.

К группе возможных критериев необходимо причислить полноту, действительность и действенность духовного общения с объектом поклонения (богообщения), включающие в себя качественные и количественные признаки, например: разнообразие, силу, законность. Здесь различаются духовное общение с объектом поклонения, присущее любому культу (даже внешне нерелигиозному, например, корпоративному, коммерческому, политическому, или атеистическому), и собственно богообщение. Понятно, что истинное общение с Богом присуще далеко не всем вероучениям, несмотря на их претензии.

Сформулируем рациональное абсолютное требование к религии. Абсолютным требованием (начальной точкой отсчета) к любой религии следует, по нашему мнению, считать то, чтобы она строилась на вероучении реально существующего Абсолютного позитивного Идеала, то есть абсолютной Любви и Истины, причем всесильной, совершенно непобедимой и гармонично деятельной, все и всегда без исключения объемлющей и созидающей. Однако Себя никому силой или обманом не навязывающей (вплоть до неощутимости для отвергающих ее). Этот Идеал, согласно вышеуказанным требованиям, в истинном вероучении действительно является реально существующим источником и первопричиной всякой любви между людьми и во Вселенной, а также каждого бытия и сущности.

Покажем способ построения предлагаемых критериев на примере характеристики отношения религиозных объединений к государству, социальным институтам, власти:

В связи с тем, что здесь в качестве примера выбраны характеристики отношения религиозных объединений к государству, социальным институтам, власти, рассмотрим подробнее понятие «законность вероучения».

Таким образом, присутствует множество форм относительной законности духовного общения с объектами поклонения (сугубо внутри каждого культа) и одна абсолютная законность богообщения, характерная для единственного истинного вероучения, а также мира в целом.

В качестве образца схожей, но значительно более простой, разновидности классификации упомянем известный список религиозных организаций, которые, по мнению экспертов Национальной ассамблеи Франции, могут угрожать обществу. Список был составлен в 2000 году. Отбор кандидатов в список осуществлялся экспертами по десяти качественным критериям, учитывающим наличие деструктивных признаков: дестабилизация сознания; непомерные финансовые притязания (поборы); навязывание разрыва с прежним окружением; покушение на физическое здоровье; вербовка детей; антиобщественные высказывания; нарушения общественного порядка; привлечение к суду или следствию по серьезным обвинениям; нарушение норм экономической деятельности (утаивание средств); попытки проникновения во властные структуры.

Если хотя бы один из этих признаков имел место, то религиозная организация считалась сектой. Таким образом, список был составлен французскими специалистами с использованием упрощенных демографических, правовых и этических критериев, но без сравнительного раскрытия вероучебных деструктивных признаков. В этом списке обнаруживаются многие наши российские секты. Использование этого классификатора позволило значительно усовершенствовать политику и законодательство Франции в отношении сект.

В заключение еще раз отметим, что критерии оценки вероучений по ДНИРО и аналогичные им полезны не только для служб государственной и иной регистрации религиозных объединений, специалистов по политологии, социологии, религиоведению или теологии. Они имеют значение также для выяснения отличий между религиозными течениями всем духовно ищущим и рационально мыслящим людям.

7. Краткий словарь определений некоторых универсалий, категорий и понятий, значимых для проблем духовной и религиозной безопасности

Словарь предназначается для политологов, занимающихся религиозной и духовной проблематикой, а также для всех людей, заинтересованных проблемой духовной безопасности и религиозных деструктивных культов. Нижеследующие определения предлагаются для обсуждения и критики, причем любые предложения и замечания принимаются с благодарностью.

Сделаем существенное пояснение. Все приведенные далее универсалии, категории и понятия взаимосвязаны по своей сути и имеют решающее значение для разработки комплексных мер по укреплению духовно-нравственной и религиозной безопасности. Например, духовность как универсальное качество личности присуща любому человеку независимо от его возраста, национальности, характера, ума, образования, профессии, пола и т.п. Однако конкретная духовность у разных людей может весьма различаться как качественно, так и количественно. Духовность, как и психика, бывает, в частности, сильной или слабой, здоровой или больной, созидательной или деструктивной, осмысленной или неосознанной.

То же необходимо отметить и в отношении веры. Единственное отличие от духовности здесь заключается в том, что вера присуща людям в их сознательном возрасте и состоянии, хотя может быть и неосознанной. Неверующих людей, обладающих самосознанием, не бывает в принципе. Это происходит потому, что вера есть, прежде всего, интимное внутреннее самоопределение, позиция человека в духовно-нравственном и религиозном пространстве. А какую-либо подобную имманентную позицию человек неизбежно занимает уже в детском возрасте при нахождении для себя тех или иных ответов и объяснений на важнейшие вопросы, проблемы и загадки, относящиеся к духовно-нравственной и религиозной сфере. Позиция эта может многократно изменяться в связи с разными объективными и субъективными обстоятельствами, однако она всегда имеется и всегда конкретна. Причем непризнание наличия у себя веры также есть лишь одна из ее бесчисленных разновидностей. К сожалению, в связи с массовым духовным невежеством, в нынешней России довольно много людей, которые считают себя неверующими или не понимают, во что, собственно, они верят.

Исходя из отмеченного понятно, что вера коренным образом отличается от убежденности, доверия и уверенности. Она, прежде всего, является источником каких-либо духовных знаний, умения и опыта, всегда конкретных среди их огромного разнообразия. Существенно и то, что многочисленные веры и религии весьма различаются друг от друга в своем отношении к морали, нравственности, праву, власти, государству, обществу, семье, человеку, природе и миру в целом. Жизнь человека, семьи, общества и государства во многом зависит от выбора людьми той или иной веры и религии.

выражена словесно, символически и мистически;

приобрела устойчивую обрядовую, ритуальную и знаковую форму;

распространяется (исповедуется) словами, примером и делами среди других личностей;

имеет носителей духовной власти и авторитета.

объективно вечно существующая превыше мира как абсолютная Истина по отношению к Себе, миру и всему в мире;

осознающая, знающая и понимающая Себя и все;

создавшая без всякой зависимости весь мир из ничего;

всегда проявляющая Себя в Себе и в мире;

являющаяся в Себе и везде высшим Источником всех позитивных созидательных духовно-нравственных явлений (добра);

не прибывающая нигде источником никаких отрицательных деструктивных духовно-нравственных явлений (зла).

— разрушает гармоничное духовное и психическое состояние личности, а также созидательные традиции и культуру, социальные нормы и общество в целом;

— стремится через преданных ей и зависимых от нее адептов к незаконной власти и обогащению.

— на принятии ложных богов (идолов, кумиров) через вымыслы и обольщения;

— на духовном своеволии и суемудрии;

— на поклонении чему-либо или кому-либо в мире.

Язычник (в религиозном смысле)— последователь любого языческого вероучения.

Свобода вероисповедания (в общем смысле)— обеспечение права исповедовать индивидуально или совместно с другими любую веру и религию или не исповедовать никакой веры и религии, а также права свободно выбирать, иметь, объявлять и распространять религиозные убеждения и действовать в соответствии с ними.

Духовная безопасность (в политологическом смысле)— 1) система отношений между субъектами общественной жизни, которая обеспечивает благоприятные условия для созидательной духовной жизни и правильного духовного развития; 2) состояние защищенности жизненно важных духовных интересов и потребностей личности, общества и государства; 3) способность личности, общества и государства сохранять и развивать позитивную созидательную духовность. Для достижения духовной безопасности необходимо гармоничное развитие всех трех указанных в данном определении направлений.

8. Литература:

Официальные документы и материалы

Доктрина информационной безопасности Российской Федерации от 9 сентября 2000 года.

Концепция национальной безопасности Российской Федерации в редакции от 10 января 2000г.

О безопасности. Закон Российской Федерации в редакции от 25.07.2002.

Постановление Правительства РФ «О порядке проведения государственной религиоведческой экспертизы» от 3 июля 1998 года № 565 (СЗ РФ. 1998. № 23. Ст. 2560).

Архиепископ Белгородский и Старооскольский Иоанн (Попов) «Миссионерское служение Русской Православной Церкви на современном этапе». Миссионерское обозрение 2004 г., №4.

Энциклопедии, словари, справочники, хрестоматии, учебники:

Кузнецов В.Н. Социология безопасности. Программа учебного курса//Безопасность Евразии, 2002, №3.

Психология. Словарь/ Под общ. Ред. А.В. Петровского, М.Г. Ярошевского.- М.: Политиздат, 1990

Безопасность Евразии (еженедельник). Москва.

Миссионерское обозрение (ежемесячник). Белгород.

Право и безопасность (ежеквартальник). Москва.

Возьмитель А.А. Альтернативные способы и стили жизни в постсоветской России // Право и безопасность, 2002, №4.

Возмитель А.А. Национальная безопасность России в контексте глобализации // Безопасность Евразии, 2003, №3.

Кортунов С.В. Становление политики безопасности: Формирование политики национальной безопасности России в контексте проблем глобализации. М.: Наука, 2003.

Хвыля-Олинтер А. И. Деструктивные религиозные секты России // Журнал «Профессионал» МВД РФ, №2-3, 1999 г.

Яновский Р.Г. Мировоззрение ХХI века как фундаментальная научная проблема // Навитут, 2005, №2.

Яновский Р.Г. Патриотизм: О смысле созидающего служения человеку, народам России и Отечеству. М.: 2004.

Краткие сведения об авторах:

Окончил исторический факультет Иркутского государственного университета им. А. Жданова (1982).

По окончании университета преподавал и поступил в аспирантуру Новосибирского государственного университета.

В сентябре 1985 г. поступил в Ленинградскую Духовную семинарию, а в 1988 г. в Ленинградскую Духовную академию. 30 марта 1990 г. был пострижен в монахи с именем Иоанн, в честь святителя Иоанна, митрополита Тобольского и всея Сибири, чудотворца.

4 апреля 1990 г. был рукоположен в сан диакона, а 7 апреля, в день Благовещения Пресвятой Богородицы, рукоположен в сан пресвитера.

4 апреля 1993 года в Богоявленском соборе за Божественной литургией была совершена хиротония во епископа Белгородского, викария Курской епархии.

В феврале 1995 г. решением Синода назначен председателем группы по планированию возрождающейся православной миссии на канонической территории Русской Православной Церкви.

В декабре 1995 г. создал Миссионерский Православный благотворительный фонд Русской Православной Церкви, в который в качестве учредителей вошли РАО «ГАЗПРОМ», банк «Кремлевский» и др.

В декабре 1995 г. решением Синода был назначен председателем Миссионерского отдела Русской Православной Церкви.

18 июня 1995 г. определением Священного Синода, в связи с образованием Белгородско-Старооскольской епархии, был назначен епископом Белгородским и Старооскольским.

18 февраля 1999 г. за многие труды по устроению Матери-Церкви возведен в сан архиепископа.

В настоящее время архиепископ Белгородский и Старооскольский Иоанн является председателем Миссионерского отдела Московского Патриархата Русской Православной Церкви, ректором Белгородской духовной семинарии с миссионерской направленностью, главным редактором журнала «Миссионерское обозрение», председателем Комиссии по духовной безопасности Экспертного совета по национальной, миграционной политике и взаимодействию с религиозными объединениями при полномочном представителе Президента Российской Федерации в Центральном федеральном округе.

В Поздравительном слове Святейшего Патриарха Московского и всея Руси Алексия II в связи с 10-летием архиерейской хиротонии владыки Иоанна отмечается его существенный вклад в организацию и развитие миссионерского служения, в восстановлении прерванной некогда традиции церковного свидетельства, порушенных святынь и душ человеческих, а также общественного согласия и мира.

Архиепископ Иоанн выступал с докладами на многих международных форумах и на Архиерейском Соборе РПЦ. Инициатор, организатор и деятельный участник трех Всецерковных съездов епархиальных миссионеров РПЦ, многих международных и всероссийских конференций, чтений и т.п. Автор ряда работ по вопросу миссионерского служения, актуальным духовно-цивилизационным проблемам и духовной безопасности.

Специалист в области социологии пропаганды, общественного мнения и образа жизни.

Окончил общеэкономический факультет Московского института народного хозяйства им. Г.В. Плеханова(1964). Кандидат философских наук (1976). С 1988 заведующий сектором комплексных исследований образа жизни Института социологии РАН. Доктор социологических наук (2000). Главный научный сотрудник Института социологии РАН.

Возьмитель А.А. внес вклад в теорию и практику социологического изучения пропаганды, общественного мнения и образа жизни; исследовал механизм взаимодействия пропаганды и общественного мнения, обосновал специфические информационные особенности устной пропаганды, показал тесную взаимосвязь способов изучения и формирования общественного мнения.

В постсоветское время Возьмитель А.А. обратился к проблематике диверсификации образа жизни, формирования альтернативных способов и стилей повседневной жизнедеятельности людей в ходе их конкурентной борьбы за экономическое и социальное пространство в условиях перехода к рыночной экономике.

Член Комиссии по духовной безопасности Экспертного совета по национальной, миграционной политике и взаимодействию с религиозными объединениями при полномочном представителе Президента Российской Федерации в Центральном федеральном округе.

Специалист в области разработки, оптимизации и эксплуатации экспертных автоматизированных информационных систем, систем автоматизированной классификации и распознавания криминалистических объектов и экспертного информационного обеспечения раскрытия и расследования преступлений, экспертных систем классификации и распознавания религиозных деструктивных культов, в области проблем религиозно-духовной безопасности.

С 1962 г. по 1967 г. учился на радиофизическом факультете Московского энергетического института. Окончил Московский институт радиотехники, электроники и автоматики (1975), учился в Свято-Тихоновском православном институте (с 1975 по 1981 гг.). Кандидат юридических наук (1996).

С 1970 по 2000г. работал на научных и руководящих должностях в Главном информационном центре МВД РФ. Полковник внутренней службы. Священник (2004).

В настоящее время: проректор по научной работе Белгородской духовной семинарии (миссионерской направленности); доцент Белгородского государственного университета; сотрудник Синодального миссионерского отдела Русской Православной Церкви. Ответственный секретарь Комиссии по духовной безопасности Экспертного совета по национальной, миграционной политике и взаимодействию с религиозными объединениями при полномочном представителе Президента Российской Федерации в Центральном федеральном округе.

[1] Российская Федерация сегодня, 2005. №7. стр. 17

Источник