дача орловой и александрова во внуково фото
Дом с историей: обновлённая дача Любови Орловой и Григория Александрова
Известный адвокат Александр Добровинский живёт в доме, который раньше принадлежал звёздам советского кино. К реконструкции легендарной дачи новый хозяин вместе с бюро AA Architect подошёл с особым пиететом.
Текст: Ольга Вологдина
Фото: Анатолий Шостак
Загородный дом во Внукове, в котором живёт Александр Добровинский с супругой Мариной, — легендарная дача звёзд советского кинематографа Любови Орловой и Григория Александрова. Деревянное строение новым владельцам пришлось реконструировать в камне, сохранив основные пространственные решения и планировку. Со временем на участке появился отдельно стоящий павильон с зоной спа, симулятором игры в гольф (хозяин дома неоднократный чемпион по гольфу) и спортивным залом. Оформить его интерьер заказчик поручил архитектурному бюро Анны Сахаровой — AA Architect.
Cygal Art Deco по эскизам Анны Сахаровой. Люстра, бра, Patinas, салон «Интерьеры Экстра Класса»
Cygal Art Deco по эскизам Анны Сахаровой. Люстра, бра, Patinas, салон «Интерьеры Экстра Класса»
Кабинет. Библиотека выполнена на заказ. Письменный стол, кресло, ковёр, настольная лампа—антикварные
Кабинет. Библиотека выполнена на заказ. Письменный стол, кресло, ковёр, настольная лампа—антикварные
Интерьер дома наполнен уникальными предметами, принадлежавшими Любови Орловой и Григорию Александрову, а также раритетными фотографиями и плакатами из коллекции Александра Добровинского. Парадное фойе украшают вешалка для одежды, принадлежавшая Любови Орловой, и режиссёрское кресло
Интерьер дома наполнен уникальными предметами, принадлежавшими Любови Орловой и Григорию Александрову, а также раритетными фотографиями и плакатами из коллекции Александра Добровинского. Парадное фойе украшают вешалка для одежды, принадлежавшая Любови Орловой, и режиссёрское кресло
Рассказываем о BTicino Living Now — линейке от производителя Legrand.
Принципы новой роскоши для элитного жилья.
Дизайнеры Анастасия Леонова и Валерия Круглова реализовали смелый проект — бутик-отель с эффектными интерьерами в историческом центре Тулы.
Нейтральная, сдержанная или цветная? Этот пост поможет вам подобрать для себя оптимальный вариант.
Камин, отделанный мрамором Nero Portoro, с топкой, выполненной из антикварной чугунной эмблемы киностудии «Мосфильм» с пятиконечными звёздами на боковых стенках, создаёт в гостиной торжественную, парадную атмосферу. Когда камин растапливают, отблески огня освещают барельеф, и тени делают его объёмным. «Оригинальные постеры и плакаты из коллекции Александра Добровинского служат основным декором дома, создают настроение музейной экспозиции, поддерживают атмосферу творчества, причастности к великим культурным событиям, свидетелями которых были владельцы этого дома»,—замечает Анна Сахарова. Кресла—антикварные
Столовая оформлена в стиле ар–деко. Центральное место занял антикварный стол 1928 года, купленный хозяином дома. Ансамбль ему составляют кресла и буфет, изготовленные немецкой фабрикой
Cygal Art Deco по эскизам Анны Сахаровой. Люстра, бра, Patinas, салон «Интерьеры Экстра Класса»
Для декорирования стола использован сервиз «Ковчег» Императорского фарфорового завода, который органично вписался в лаконичный чёрно–белый интерьер кухни
Кабинет. Библиотека выполнена на заказ. Письменный стол, кресло, ковёр, настольная лампа — антикварные
Интерьер дома наполнен уникальными предметами, принадлежавшими Любови Орловой и Григорию Александрову, а также раритетными фотографиями и плакатами из коллекции Александра Добровинского. Парадное фойе украшают вешалка для одежды, принадлежавшая Любови Орловой, и режиссёрское кресло
Александр Добровинский: «Память намного важнее, чем деньги»
ФОТО: Собрание А. Добровинского
Александр Добровинский родился в Москве в 1954 г. Учился на экономическом факультете ВГИКа. В 1976-м уехал в Париж. Юридическое образование получил в США и России. Управляющий партнер московской коллегии адвокатов «Александр Добровинский и партнеры». Обладатель 22 коллекций (40 тыс. единиц хранения), в том числе крупнейшей в мире коллекции агитационной лаковой миниатюры (агитлак). Семь лет назад приобрел архив Л.П. Орловой и Г.В. Александрова, а затем и их дачу во Внукове.
Александр Андреевич, в каком состоянии сейчас дача во Внукове?
Я там живу. И скупаю по всему свету, все, что связано с бывшими владельцами. Скупил обратно и весь участок — все же было распродано, от гектара оставалось, кажется, 25 соток. Участок, кстати, был совершенно дикий. Никаких садов-огородов.
Любовь Орлова и Григорий Александров с овчаркой Кармен на даче во Внуково. 1968 г.
Огороды — это как-то не вяжется с имиджем Орловой и Александрова.
Знаете, на самом деле они жили за очень серьезной стеной. И никто не представляет себе их жизнь — наверное, кроме меня теперь. На публике и вне публики это были совершенно разные люди.
Можете чуть приоткрыть завесу тайны?
Не могу. Читайте мои книги. Первый том «Внуковского архива» выйдет в конце сентября. Второй — в конце ноября. Всего будет 12 томов, представляете? Главное, в чем я убедил своих коллег, с которыми мы работаем над архивом, — это то, что мы ничего не комментируем, приводим только фотографии, письма, артефакты, дневники. Там 6000 фотографий, которые никто никогда не видел. Смотрите книгу, читайте и делайте выводы сами. Александров вел дневник и за всю свою жизнь не выбросил ни одной бумажки. Но сегодня никто до конца не знает, что было в архиве. Дело в том, что Гриша, мой приятель, внук Александрова, сдавал дачу во Внукове, пока она не рухнула, французам. А те обращались с архивом как с собственностью: дарили, продавали, делали все, что угодно.
А они разбирались в теме?
Ну кое-что они понимали. Например, известно, что на стене висели две фотографии Ман Рэя, которые сегодня стоят по 300-400 тысяч евро. Эти фотографии исчезли. Когда я купил архив, мой приятель Емельян Захаров первым делом спросил: «Где они? Я хочу на это посмотреть». Мы перерыли все и, конечно, их не нашли. Теперь мне приходится все скупать по всему миру обратно, чтобы получить представление о том архиве, который был. Недавно послал гонца в Америку и купил там 147 потрясающих фотографий о поездке Александрова и Эйзенштейна в Мексику (на съемки фильма «Да здравствует Мексика» (1932) — прим. ред.).
ФОТО: Собрание А. Добровинского
Григорий Александров и Чарли Чаплин, Калифорния, 1930 г.
Какое издательство выпускает книгу? Каким тиражом?
Я все финансирую и выпускаю сам. Тираж 500 экземпляров. Книги буду дарить — конечно же подарю библиотекам, начиная от ВГИКа, моей альма-матер, где я учился, и заканчивая библиотекой Эйзенштейна; людям, которые связаны с кино и которым интересен наш труд. Остальные хочу отдавать на благотворительные аукционы. Понимаете, в ту секунду, когда я поставлю эту книгу в магазин, начнутся безумные вопли: «Вот он нажился!». И будет совершенно неважно, сколько на этот труд потрачено денег и времени.
Разве вы зависите от чьего-то мнения?
Абсолютно нет. Но я не хочу, чтобы маралась память этих людей. Хотите посмотреть эту книгу — идите в библиотеку. Можете позволить себе ее купить — покупайте на благотворительных аукционах. Если найдется издательство, которое захочет ее выпустить, я бесплатно передам все права. Печатайте и продавайте. Я продавать не буду, мне память этих людей намного важнее, чем деньги.
Что войдет в эти 12 томов?
Первый посвящен работе Григория Александрова и Сергея Эйзенштейна в Москве, а также Любови Орловой до встречи с Александровым. Второй — путешествию Александрова по Европе. Третий — путешествию по Америке. Четвертый — это Мексика. Пятый — «Веселые ребята». Шестой — «Цирк». Седьмой — «Волга-Волга» и «Весна». Восьмой, девятый, десятый, 11-й, 12-й — жизнь Орловой и Александрова после «Весны».
ФОТО: Собрание А. Добровинского
Любовь Орлова. Начало 1930-х гг.
И все-таки, хоть вы и отсылаете к книгам, — какой главный миф вам удалось развеять?
Я буду говорить о первом томе. Для меня было потрясением, что на самом деле «Аврора» не стреляла; что штурм Зимнего был совершенно не таким, каким мы его себе представляли; что Временное правительство в полном составе не сидело ночью в ожидании, когда его придут и арестуют. Я помню, что каждый год на 7 ноября показывали кадры, как солдаты и матросы лезут на ворота Зимнего дворца. И все считали, что это хроника. Но на самом деле это кадры из фильма «Октябрь», который поставили Эйзенштейн и Александров к 10-летию революции. И все это художественный вымысел. Фильм был блестящий, но в начале 1930-х благополучно лег на полку, и потом его никто не видел — кроме этих кусков. Почему? Да потому что история ВКП(б) быстро переписывалась под фильм. Я считаю, что за всю историю цивилизации это единственный случай, когда часть истории страны была написана по художественному фильму.
После того как Сталин его посмотрел — а «Октябрь» ему безумно понравился, Эйзенштейн и Александров стали совершенно не прикасаемы. Благодаря чему затем Александров спас и Орлову, потому что ее точно должны были арестовать — как дворянку по происхождению, как жену врага народа (первый муж актрисы, А.Г. Берзин работал в Наркомземе и был арестован в 1930 году — прим. ред.), за флирт с немецким атташе. Но рикошетом от Александрова она тоже стала неприкасаемой.
Орлова с Александровым действительно в жизни были на вы, не напоказ?
Нет-нет. Они даже писали друг другу на вы. Мое личное предположение, что сначала у них была большая любовь, которая некое время продолжалась, но потом просто переросла в крепкую дружбу. Орлова и Александров были связаны друг с другом, как сообщающиеся сосуды. Он делал фильмы, в которых она играла. А она была героиней страны, олицетворением всего того, что хотел видеть Сталин, хотел видеть народ.
Теперь о том, почему они общались на вы. Москва много судачила об интимных отношениях Александрова и Эйзенштейна.
Так они действительно были?
Этому есть прямые подтверждения. Рано или поздно разговор об этом должен был зайти у Орловой с Александровым. И они придумали такую штуку — общались записочками. Это трудно себе представить — тонны записок друг другу. «Вы идете сегодня на вечер?» «Нет, я не пойду». И видно, что это написано людьми, которые сидят друг напротив друга. Это была такая игра, понимаете?
Страница журнала «Life», 1 декабря 1941 г. В номере помещен материал о советской кинозвезде Любови Орловой, иллюстрированный фотографиями Маргарет Бурк-Уайт, которая вместе с супругом, писателем Эрскином Колдуэллом, посетила дачу Орловой и Александрова во Внуково 1 августа 1941 г.
Правда ли, что Орлова делала много пластических операций?
Не нашел ни одного доказательства этому. Ничего нет, никаких упоминаний в письмах, никаких медицинских карт. С возрастом ее внешность менялась, конечно. Мы же видели ее на отретушированных фотографиях, в гриме. Фото из архива дают несколько иное представление. Кстати, она была потрясающая брюнетка. На мой взгляд, брюнеткой она гораздо красивее, чем блондинкой. Но Александров очень хорошо чувствовал желания масс, а массам нужна была блондинка. Он сделал Орлову по образу и подобию Марлен Дитрих. Кстати, как он ее назвал в «Цирке»? Марион Диксон, тоже МД.
У него был роман с Дитрих?
Кадр из фильма Григория Александрова «Цирк». Марион Диксон – Любовь Орлова. 1936 г.
Детей Любовь Петровна не планировала?
Она поставила себе спираль. Одной из первых, как и актриса Тата Окуневская — помните фильм «Пышка»? Я думаю, она считала, что беременность и маленький ребенок «выбьют» ее из народного обожания. А выход из народного обожания очень быстро приведет к забвению и потере статуса неприкасаемой — что было бы смертельно и для нее, и для Александрова.
В одном из интервью вы сказали, что Александров — это и есть настоящая фамилия режиссера, а не Мормоненко, как считалось раньше. Нашлись какие-то документы?
Да. Мы вскрыли архив Екатеринбурга и нашли доходный дом Александровых на Покровском проспекте. Выходец из довольно зажиточной семьи, Александров вначале поменял свою фамилию на Мармоненко, чтобы каким-то образом избежать тех веревочек, которые могут вести туда, к доходному дому и т. п. Но потом увидел, что это никого не интересует, и опять стал Александровым. Все это есть в книге «Внуковский архив».
Любовь Орлова на даче во Внуково. 1940-е г.
Судя по всему, архив дает массу любопытной информации о советском времени.
Да, он дает представление не только о жизни в нашей стране. Сегодня уже есть предложение связаться с издательствами Франции, США и Мексики и сделать переводы томов, в которых пойдет речь о зарубежных поездках Александрова. Потому что тех фотографии и тех материалов, которые мы приводим, у них нет. Дневник Александрова на многое проливает свет.
Вы имеете в виду политику?
Нет, отношения между людьми. Всем же интересно, с кем дружил Жан Кокто. Или кто такая актриса Мара, из-за которой, не перенеся ее романа с королем жемчуга Розенфельдом, застрелился офицер. Все это у Александрова описано.
С архивом понятно, а как вы мыслите музей?
Там будет небольшой кинозал — чтобы поймать атмосферу. Я, кстати, нашел откидные кресла того времени. Конечно, будут фотографии, артефакты, афиши. Я собрал афиши всех фильмов Эйзенштейна и Александрова. Вы знаете, что наши киноплакаты 1920-1930-х — это нереальная мода, которая продолжается уже много десятков лет? Они считаются высшими произведениями плакатного искусства. У меня, например, есть редчайший плакат «Закованная фильмой», который сделал Владимир Владимирович Маяковский. Известно еще два экземпляра, вы не найдете их и за 700-800 тыс. долларов. Но музей я начну строить только после того, как мы выпустим 12 томов, — в ближайшие два года.
О самых интересных выставках, концертах, аукционах и других значимых событиях из мира искусства читайте в MY WAY.
Tatler в гостях у Александра и Марины Добровинских на даче во Внуково
Мы стоим у парапета, я рассматриваю сверху участок. «Помните снимок, где Орлова и Александров на балконе? – спрашивает Добровинский. – Мы с вами сейчас точно на этом месте». Показывает рукой влево: «Вот дача Утёсова, а вон – Познера, но за деревьями их не видно. А там жил Саша Абдулов».
Огромный участок – гектар! – супругам Любови Орловой и Григорию Александрову Сталин выделил в 1937 году, когда во Внуково только начали строить элитный советский поселок. Так вождь отблагодарил пару за комедию «Веселые ребята». Критики встретили ее сердито: подражание Голливуду и вообще чуждая нам развлекуха! Насчет подражания они были правы. Александров снял «Ребят» сразу после возвращения из Америки, где подружился с самим Чарли Чаплиным. Сталин лично закрыл вопрос с чуждостью. Ему устроили просмотр, ждали вердикта. Он повернулся и сказал: «Так смеялся, будто два месяца в отпуске побывал». Эта фраза и решила дальнейшую судьбу Александрова с Орловой: они стали богами.
Дачу Александров захотел строить по подобию голливудской виллы Чаплина. Идея была правильной и остроумной: сюда будут приезжать кинематографисты со всего мира, они должны видеть, как живут советский режиссер и советская актриса. Не хуже, чем на Голливудских холмах.
Вот и нынешний хозяин подтвердит: «На этой даче действительно побывали все – Федерико Феллини с Джульеттой Мазиной, Марчелло Мастроянни, София Лорен, Клаудия Кардинале, Жан Маре. » В пятилетнем возрасте тут оказался Саша Добровинский, это было в 1959 году. Его мама приятельствовала с Орловой, и маленький Саша был приглашен на день рождения Гриши, внука Александрова. (Тут надо быстро пояснить, что у Александрова от первого брака имелся сын Дуглас, который поменял потом имя на Василий. С Орловой у них, как известно, детей не было.) «Мама объяснила, что мы едем к очень известным людям и надо вести себя прилично. Помню, что из детей была еще дочь Трояновского, нашего посла в США. У нас за столом сидел сам Григорий Васильевич, очень мило с нами играл, заказал для всех мороженое. Но сильнее всего меня тогда потряс камин. Такого в СССР не было, это считалось признаком буржуазности. А у них был! Потом к нам спустилась Любовь Петровна. Я встал, наклонил голову и вежливо поздоровался. Орлова спросила у мамы: «Люсенька, это ваш? Как хорошо воспитан!» Обменялась с мамой несколькими фразами на французском. Но с нами не осталась, за ней приехала машина».
Актриса Любовь Орлова с мужем, режиссером Григорием Александровым, на балконе дачи, 1941.
Боковой флигель восстановленной в камне дачи Орловой и Александрова.
Спустя годы Добровинский снова попал на легендарную дачу, уже студентом экономического факультета ВГИКа. С ним учился Гриша Александров-младший, который к тому моменту, после смерти Орловой, по сути завладел дачей. Гриша с юности любил выпить (что его и погубило), тусовки устраивал лихие. Студент Добровинский тогда и представить не мог, что гуляет на своей будущей недвижимости.
«Я не хотела эту дачу, – говорит Марина Добровинская. – Мы снимали прекрасный дом в Нахабино, в Moscow Country Club, где есть всё плюс любимый гольф для Александра Андреевича. Архив надо было сохранить, а дом продать. Я с ним даже знакомиться не хотела. Но как-то мы ехали мимо, мужу надо было зайти сюда. Остановились на дороге, я решила остаться в машине. Александр Андреевич говорит: «Ну пойдем, хотя бы посмотришь!» Когда увидела этот участок, по которому ходили эти люди, увидела эти деревья, решила, что такое надо оставить себе».
Понятно, что дом был в ужасном состоянии. Он хоть и копировал голливудскую виллу, но выстроен был из дерева. Практически сгнил. Гриша-младший тут давно не жил, сдавал чужим людям. Хотя на даче лежал огромный архив. Александров ведь хранил все. Вообще все. Не выбрасывал даже билеты и чеки из ресторанов. Письма. Бумаги, связанные с работой. В том числе с Сергеем Эйзенштейном.
Внук Гриша потихоньку транжирил сокровища, продавал, когда нужны были деньги. А они всегда ему были нужны. Однажды попросил у Добровинского в долг. Тот приехал на дачу и с трудом ее узнал. Это было похоже на руины великой эпохи. На него сразу же упала какая-то дверь, лестница на второй этаж грозилась обрушиться следом. Гриша сидел в тулупе возле обогревателя – дело было зимой. Камин, который некогда потряс маленького адвоката, не действовал. (Если кому интересно, то в 1998-м дача была еще ничего – там, немного прибравшись, сняли клип Алсу «Зимний сон».)
«И вдруг я увидел совершенно феноменальные фотографии. Они просто валялись на полу, бумаги и письма лежали в грязных коробках. Гриша сказал, что может мне продать часть этого архива. Я купил, начал все это дело смотреть. Там были потрясающие вещи!» Но многое было потеряно навсегда. Разворовано. Когда галерист Емельян Захаров узнал, что Добровинский покупает архив, он воскликнул: «О, да это удача! Я помню там две превосходные фотографии Ман Рэя!» Но никакого Ман Рэя Добровинский уже не нашел: «Пару лет назад они появились на аукционе. Одна ушла за €350 000, вторая – за €270 000. Так что ценность вещей, которые здесь были, можно представить хотя бы по этим цифрам».
Минуло полтора года, Гриша долг не вернул, зато предложил купить остальную часть архива. Бешеный коллекционер Добровинский резко ухватился за предложение. Гриша добавил: «Но продам только вместе с дачей».
Марина и Александр Добровинские у камина с эмблемой «Мосфильма». Кресло Dominique, Франция, 1929. На полках: коллекция стекла Любови Орловой.
Пришлось приобрести руину. Добровинский уже тогда понимал, что отреставрировать это нельзя. Позже выяснилось, что от знаменитого сталинского гектара осталось меньше половины – Гриша распродавал дедушкин участок по кусочкам. Адвокат шаг за шагом восстановил историческую справедливость. Выкупил кусочки обратно. Так что теперь там снова гектар.
Пусть с утратами, но в его руках оказался архив. Новый хозяин привлек к работе киноведов и том за томом его публикует – на свои деньги. В том числе дневник Александрова, который тот вел всю жизнь, но никогда никому не показывал.
А с дачей что делать? Воссоздать в камне. На старом фундаменте. Так что все объемы, вся планировка сохранены. Да, мы с Добровинским стоим уже на новом балконе, но в историческом пространстве занимаем ту же точку. Летнюю столовую пришлось остеклить, чтобы пользоваться и зимой. Планировку спальни на втором этаже супруги сделали почти как при прежних легендарных хозяевах. С раздвижной стеной, расписанной в китайском стиле («Орлова любила chinoiserie», – поясняет Александр Андреевич). Тут самое время и место рассказать об их отношениях. Начав издалека.
Спальня с перегородками в стиле шинуазри.
В начале 1920-х годов Григорий Александров – актер Театра Пролеткульта. Он был высоким, крепкого сложения, в прошлом циркач. Его заметил Сергей Эйзенштейн, который работал в театре художником-декоратором. Намеревался делать новое революционное искусство, начав почему-то с пьесы Островского «На всякого мудреца довольно простоты». В его спектакле Александров революционно ходил по канату. Он очень нравился Эйзенштейну, тот решил сделать из парня кинорежиссера, потому что сам бредил кино, – скоро, в 1925 году, он выпустит фильм «Броненосец «Потёмкин»», который теперь считается классикой, шедевром, каноном. Александрову было негде ночевать, Эйзенштейн поселил его у себя. Они жили в одной комнате. Да, Эйзенштейн был геем. В архиве Добровинского есть фотографии весьма откровенного содержания, которые он тоже планирует издавать, очевидно, под грифом 18+. Но Эйзенштейн, старше всего на пять лет, был и учителем канатоходца. В 1927-м на афишах фильма «Октябрь» стояли рядом имена двух режиссеров – Эйзенштейна и Александрова. Конечно, это был фильм Эйзенштейна, а Александров – так, на подхвате. Но это был колоссальный аванс любимому ученику. Потом они отправятся в трехлетнее турне по Европе, Америке, Мексике. В Париже снимут первый, кажется, в истории музыкальный клип – «Сентиментальный романс». Потом Эйзенштейн отплывет из Марселя в Нью-Йорк в каюте первого класса, а Александров еще задержится в Париже – разбираться с долгами учителя. И отправится вслед за ним, с палубным билетом. Да, потом Голливуд, где Александров будет педантично записывать все. Чтобы творить уже советский Голливуд. Чего Эйзенштейн ему не простит: Гриша предал их искусство. Не простит и бурного романа с Орловой: Гриша предал их любовь.
«Но я считаю, что как режиссер Александров был абсолютно прав, – говорит Добровинский. – Делать то, что вызовет улыбку, значительно сложнее, чем то, что выдавит слезу. Александров снял два абсолютно голливудских фильма – «Веселые ребята» и «Цирк». Потом, уже чуть слабее, – «Волгу-Волгу». А затем был очень плохой фильм «Светлый путь». Когда Эйзенштейн его увидел, он сказал: «Наверное, у моего Гриши закончились голливудские записки». И эти слова стали для Александрова клеймом на всю жизнь».
Коллекция киноплакатов Александра Добровинского
Камин сумел пережить все, что случилось с этим домом, – и разруху, и возрождение.
Адвокат уверен, что сперва у режиссера с Орловой была настоящая страсть, об этом свидетельствует их переписка. Хотя они всю жизнь оставались на «вы». Это были многослойные отношения – мужа и жены, режиссера и актрисы, Пигмалиона и Галатеи. Но был и еще один аспект. «Понимаете, – говорит Добровинский. – Ведь Александров сделал жену неуязвимой. За что она была благодарна ему всю жизнь». Не надо забывать о прошлых грехах Любови Орловой. Она была дворянского происхождения, это раз. Ее первым мужем был крупный хозяйственник, которого арестовали в 1930 году. Это два. И наконец, до Александрова у нее случился бурный роман с сотрудником немецкого посольства, который катал актрису по Москве на сверкающем «мерседесе». Одного этого хватило бы на лагерь, а не на звания и Сталинские премии. Благодаря Александрову она стала звездой СССР номер один, и даже Берия ничего не мог с ней поделать, хотя планы у него, судя по всему, были.
Дистанция между супругами сохранялась всю жизнь. Но друг без друга они не могли. «Надо помнить, – объясняет Добровинский, – что с 1960 года Александров ничего не снимал, а Орлова работала в театре, давала концерты, зарабатывала им на жизнь. Они сроднились и держались до конца». Последней фразой Орловой, когда Александров приехал в больницу, где она умирала, была: «Как долго вы ехали. »
Александр Андреевич водит меня по дому, показывает советские киноафиши на стенах. Это уже его собрание, оно огромное – около двух тысяч единиц хранения. В архиве режиссера Александрова он нашел всего один плакат – «Веселых ребят». Остальными, возможно, топили камин беспечные жильцы. Камин Добровинский, разумеется, восстановил. Его задняя стенка – чугунная панель с рабочим и колхозницей, эмблема «Мосфильма». Она была найдена в сарае и отреставрирована.
В доме есть скромная коллекция стекла. Любовь Орлова собирала его, но хаотично, безо всякой идеи. А из обстановки почти ничего не осталось, только вешалка и столик. Поэтому для столовой была куплена французская мебель 1929 года, стиль ар-деко – с целью поддержать дух эпохи. Портреты на стенах – это Александров, Эйзенштейн, Орлова. «Вы не найдете здесь ни одной нашей фотографии или наших дочерей, – объясняет Александр Андреевич. – Тут пространство прежних хозяев». На том же участке он строит музей. Бесплатный, открытый для всех. Нет, сам не будет водить экскурсии, хотя о жизни этой пары плюс Эйзенштейн знает гораздо больше, чем им бы хотелось.
«Простите, – говорю, – а призраки не приходят?» – «Бывают! Чаще всего Любовь Петровна. Но иногда и Григорий Васильевич».
Позже, когда мы остались вдвоем с Мариной Добровинской и я разглядывал винные бутылки на стеллаже в светлой кухне, мне захотелось развить метафизическую тему. Спросил, не изменились ли ее отношения с мужем после того, как они поселились здесь, в месте, где бродят тени. Марина очень смеялась: «Нет! Мы вместе уже двадцать пять лет. Цельная самодостаточная пара. Но если по секрету, то в нашем тандеме я – Александров, а мой муж – Орлова. Он звезда, можно даже сказать дива. Хотя режиссер – тоже он».