Кто такие подвижники в православии
О подвигах законных и не законных
 |
«Аще же и подвизается кто, не венчается, аще не законно будет подвизатися» (2 Тим. 2: 5).
Один из печальных, но вместе с тем необходимых уроков содержится, братия мои, в этих словах апостольских. Урок печальный, ибо как жалко было бы трудиться, терпеть, лишаться, страдать – и не получить никакого плода от своих трудов, никакого венца за свой подвиг. А между тем этот горький случай весьма возможен: «Аще же и подвизается кто, – говорит апостол, – не венчается, аще не законно будет подвизатися».
Что убо значит – подвизаться законно и не законно? Чтобы уразуметь сие, надобно прежде пояснить, что вообще значит подвизаться.
Подвизаться – значит проходить какой-либо подвиг, или совершать какое-либо трудное дело во спасение души своей. Кто, например, обладая богатством, раздал имение свое бедным и избрал для себя произвольную нищету, тот подвизается. Кто жил всегда в неге и роскоши, потом наложил на себя воздержание и пост строгий, тот подвизается. Кто, будучи выше многих, осыпан честями и достоинствами и отверг всю славу мира и возлюбил смирение и послушание иноческое, тот подвизается. Вообще тот подвизается, кто ради спасения души своей сражается с самим собою, то есть со своим плотским человеком и злой волей, кто ради этого подвергает себя различным лишениям и самоумерщвлению духовному. Таковым подвижникам Сам Спаситель обещает мзду велию во Царствии. Но для получения такой награды мало того, чтобы только подвизаться, а надобно, по апостолу, подвизаться законно: «Аще же и подвизается кто, не венчается, аще не законно будет подвизатися».
Кто убо подвизается из подвижников не законно? Тот, кто в подвиге имеет целью не святую и чистую любовь к Богу, не уподобление себя Ему в истине, любви и правде, не соединение с Ним чрез то самое в духе, а какие-либо другие цели, плотские и нечистые; например, постится или молится, подобно фарисеям, для того, да видим будет человеки. Таковой восприемлет мзду в животе своем, то есть суетную славу человеческую, и не должен ожидать венца от Господа. Подвизается не законно тот, кто не хочет подвизаться, как велит Господь. Как узаконила Святая Церковь, как определили и показали своим примером святые отцы, а суемудренно изобретает для себя новые роды и виды подвигов, без особенной нужды, не рассмотрев хорошо дела и своих обстоятельств, а только угодить своему воображению и наклонности к самочинию. Истинный подвижник всегда прост и смирен сердечно, он боится выставлять себя напоказ чем-либо.
Подвизается не законно тот, кто, вследствие каких-либо особенных подвигов своих, думает уже, что имеет право возноситься над другими, презирать слабых и, по его мнению, неподвизающихся. Такой образ мысли отъемлет всю цену у подвига; истинный подвижник, подобно святому Павлу, почитает себя последним из грешников и никого не осуждает, а за всех молится; когда и где нужно, он вразумляет брата согрешающего, но делает это всегда с любовью и смирением.
Не законно подвизается тот, кто по самонадеянности берет на себя более надлежащего и, не справляясь со своими немощами, вдается в подвиги, превышающие его силы. Таковые, естественно, подвергаются таким тяжким падениям, следствием которых бывает хула на самые подвиги, яко невозможные и вредные; так, например, неблагоразумно предавшись неядению пищи, можно сделаться больным и через то в уме людей легкомысленных повергнуть нареканию святой пост.
Не законно подвизается тот, кто под предлогом безмолвия и созерцательной жизни будет избегать труда телесного. Не так поступали святые отцы: у них с созерцанием и молитвой всегда шел рука об руку труд. Поступающие противным образом редко не подвергаются мечтательности и изнеженности в мыслях, духовной гордости и удалению от пути царского.
По этим малым намекам проразумевайте, братие мои, и о других видах незаконного подвижничества. Их столько же, сколько может быть разных подвигов. Поэтому-то при всяком подвиге, каков бы он ни был и в чем бы ни состоял, необходимо для нас духовное рассуждение. Ибо для доброго вообще мало того, чтобы оно было само по себе добрым, но, кроме того, нужно, чтобы оно совершалось для цели благой, совершалось притом правильным образом. Недостаток какого-либо из этих качеств самое благое дело может, в приложении к нам, сделать недобрым.
Не забывайте этого, возлюбленные, и старайтесь обогащать себя не только делами духа, но и духовным рассуждением. А для этого прочитывайте по временам одно сказание об этом, находящееся в Прологе под 29-м числом месяца февраля. Там увидите, что значит духовное рассуждение и как необходимо оно и для всякого христианина, тем паче для инока.
«Бог же всякие благодати, призвавый вас в вечную Свою славу о Христе Иисусе», и поставивый посредством обетов, данных нами при вступлении в звание иноческое, на путь особенных подвигов духовных, Той Сам нас, малопострадавших и малоподвизавшихся, да совершит, да утвердит, да укрепит и да оснует. «Тому слава и держава, во веки веков. Аминь» (1 Пет. 5: 10–11).
Слово при посещении паствы, сказанное в ахтырском Свято-Троицком монастыре 4 августа 1844 года.
Подвижники в миру
Agionoros.ru начинает публикацию глав из книги «Подвижники в миру» (том II). По просьбе автора мы изменили название книги с «Подвижники-миряне» на «Подвижники в миру».
 |
Её автор – современный афонский старец, ближайший сподвижник хорошо известного в России Паисия Святогорца.
Первый том «Подвижников в миру» был опубликован в 2008 году, вскоре книга стала не только греческим, но и мировым бестселлером. Выдержала много переизданий в Греции и других европейских странах и даже были переведена на албанский, еврейский и арабский языки.
В 2011 году I том «Подвижников в миру» был опубликован Издательским Домом «Святая Гора». С главами из второго тома мы планируем знакомить читателей по мере их перевода на русский язык.
ПОДВИЖНИКИ В МИРУ. Том II
Посвящается благоговейным матерям,
Которые вскормили своих детей
Собственным христианским примером
И ключевыми водами Православной веры.
|
Четыре года назад был опубликован первый том книги «Подвижники в миру». Амбициозных планов и каких-то сверхзадач перед этим изданием не ставилось. Единственное чего хотелось – сохранить духовный опыт тех, кто стал примером настоящей христианской жизни – современных подвижников в миру. Но вопреки всем прогнозам и ожиданиям книга была встречена читателями с большой любовью и интересом.
Так что же нашли читатели в этих простых и смиренных людях подвизавшихся среди мира?
Наверное, они увидели в них живые примеры добродетели, которым можно подражать (что редкость в наше время). Познакомились с действенными способами аскезы. Узнав о том какие беды и испытания им пришлось пережить, обрели утешение в собственных страданиях.
Видимо, существует духовный закон: добродетель возрастает не в условиях комфорта и удовольствий, а в печали, трудностях и лишениях. Это правило в полной мере нашло отражение в жизни этих благословенных людей. Они с любовью соблюдали Заповеди Божии и показали бесконечное терпение перед лицом данных им испытаний. Они получили у Бога Благодать и жили с доверием Его Промыслу. Их не заботило мнение мира. Единственное к чему они стремились – быть послушными Воле Божией и сохранить любовь ко Господу.
Мир считает таких людей отсталыми и лишними, но их пример актуален всегда. Поражает то, с какой лёгкостью они смотрели на жизненные трудности, как легко преодолевали испытания, перед которыми современные люди (со всей своей мудростью и знанием) отчаиваются и опускают руки. Чем тяжелее были их беды – тем больше у них было терпения. Они стали сосудами благодати, побеждали искушения и поддерживали немощных. Своей простотой, жизненной мудростью и духовным подвигом они смогли воплотить Евангельские заветы и сделать веру содержанием собственной жизни.
К сожалению, в наше время люди тонут в своих многочисленных заботах и проблемах. Но вместо того, чтобы исправить свою жизнь покаянием и попросить помощи у Бога, они подчас ищут решения своих проблем «по мановению волшебной палочки»: прибегают к колдунам и тем самым дают диаволу права над собой, обрекая себя на вечные мучения. Смертно согрешают, умножая этим число своих проблем и разрушая семьи.
Ещё одна популярная ловушка – поиск харизматиков. Сегодня люди готовы ехать хоть на край света чтобы найти харизматичного старца и решить свои житейские проблемы, но не желают покаяться, изменить свою жизнь и найти постоянного духовного руководителя. К сожалению, многие из тех, кого считают харизматиками – лжестарцы, впавшие в прелесть. Они строят из себя прозорливых, чудотворцев и экзорцистов. Впадая в прелесть сами, они вводят в соблазн множество людей (порой, даже священников). Эти лжехаризматики не имеют ничего общего со смиренными подвижниками в миру.
Разница в образе жизни между певдохаризматиками и настоящими подвижниками бросается в глаза. Подлинность благодатных даров людей, о которых рассказывает эта книга, проявлялась в их смирении и стремлении скрыть данные им Богом дары от окружающих. Псевдо-харизматики, напротив, занимаются саморекламой и обогащаются за счёт своих жертв.
Эта книга содержит двадцать четыре жизнеописания подвижников в миру. Из них один епископ, один иеромонах, пять пресвитеров, два подвизавшихся в миру монаха (удостоившихся принятия ангельского образа в конце своей жизни) и пятнадцать мирян (мужчин и женщин). Рассказы о них помещены в хронологической последовательности (по дате их блаженной кончины).
Всё написанное в предисловии к первому тому «Подвижников в миру» актуально и в отношении второго. Подвижники, о которых пойдёт рассказ, жили в разных странах и исторических эпохах. У каждого из них был свой жизненный путь, но всех объединяла общая цель: соблюдение заповедей Божиих и достижение обожения. Восхищение вызывает их терпение, самоотверженность, сила молитвы и стойкость перед трудностями. Достойно подражания и то с какой простотой они принимали Благодатные дары, как смиренно и непытливо относились к сверхъестественным событиям в своей жизни, не считая себя какими-то избранными или особыми людьми обладающими какими-то уникальными качествами. Любовь к Богу побуждала их жертвовать собой ради окружающих, бескорыстно и самоотверженно оказывая им духовную и материальную помощь.
Подвижники и сегодня помогают нам своим примером и молитвой. Вечная им Память! Да удостоит нас Господь по их молитвам Царствия Небесного. Аминь.
БИОГРАФИИ ПОДВИЖНИКОВ В МИРУ
Василики была ещё совсем маленькой, когда умерла её мать. Некоторое время спустя одной из её старших сестёр по имени Милиа сделал предложение Константин Псарас – вдовец, воспитывавший двоих детей. Милиа согласилась при одном условии: если будущий муж разрешит ей взять с собой в новую семью десятилетнюю Василики.
Переселившись в новый дом, Василики взяла на себя заботы по домашнему хозяйству. Кроме того, она воспитала двух детей Константина и семерых детей, родившихся в его браке с Милией. Дети были привязаны к ней даже больше чем к своим родителям, они ценили Василики за её искреннюю и бескорыстную любовь ко всем окружающим.
В благодарность за помощь в воспитании его детей Константин купил Василики дом в центре Фамагусты. Он любил её как собственного ребёнка и постарался обеспечить приданным.
Василики была высокой и красивой девушкой. У неё были большие косы, светлая кожа и множество веснушек.
Василики вышла замуж за Поливия Параскеваса из селения Лапифо. Несмотря на то, что юноша был на тринадцать лет её младше, это не стало препятствием для их семейного счастья. Супруги всегда жили в любви и взаимопонимании.
Василики была добрым и бесхитростным человеком. Несмотря на свою бедность она была очень милосердной. Всё что у неё было женщина раздавала нищим. Её вера в Бога была очень глубокой, а доверие Его промыслу – безграничным.
Больше всего Василики любила на много часов оставаться в храме. Там она убиралась, зажигала лампадки и молилась. Василики не пропускала ни одного богослужения и соблюдала все посты. Она была очень смиренной и по всем вопросам спрашивала совета у священников. Всё, что они ей говорили, она не обсуждала а неуклонно исполняла. Для неё слово священника – было проявлением Воли Самого Бога.
Василики ни разу в своей жизни ни на кого не накричала и ни с кем не поссорилась. У неё не было врагов. Ко всем без исключениям людям она относилась с любовью. Она была готова помогать окружающим и дать им то, что они попросят, даже в ущерб собственной семье. Когда Василики видела, как кто-то гневается или кричит, она очень расстраивалась.
Смирение Василики было таково, что она не хотела чтобы о ней знали и говорили окружающие. Все свои добрые дела она тщательно скрывала. Василики всегда говорила правду. Она не могла соврать даже когда понимала, что правда принесёт ей только вред.
Кроме девяти детей Константина, Василики воспитала и двух собственных чад, а впоследствии и несколько внуков. Видимо, воспитание было её главным призванием и предназначением. Общий язык она легко находила не только с детьми, но со всеми окружающими.
При всех достоинствах Василики был у неё и один недостаток – она любила поговорить. Её многословие даже вошло в деревне в поговорку – «Прямо как Василики» говорили о болтливых людях. Заболтавшись Василики иногда забывала еду на плите и она сгорала. Муж приходил домой пообедать, а Василики трогательно и ласково говорила: «Поливако, милый, я сожгла еду. Давай я тебе пожарю яичницу». Он не ругался, съедал что-нибудь приготовленное на скорую руку и уходил на работу.
Василики любила говорить на церковные темы, о Христе, Богородице, Святых, своей семье. Но ни разу в жизни она никого не осудила. В этом отношении она была к себе очень строга. Осуждение она считала великим прегрешением и никогда не рассуждала о делах других людей. Своей дочери она говорила: «Андрула, я никогда не буду тебя бить (и она действительно не применяла к своим детям телесных наказаний). Но если услышу как ты говоришь про кого-нибудь что-то плохое – дам тебе по губам».
Сын Василики полюбил женщину с тремя детьми, которая была старше его на десять лет. Василики приняла её с большой любовью, дала молодым своё благословение и помогла наладить семейную жизнь. О своей невестке женщина говорила: «Её нам послал милосердный Господь. Она очень хорошая».
Присутствие Бога в жизни Василики было зримым и ощутимым. В зрелом возрасте она совершила паломничество в Иерусалим. Во время посещения одной из Святынь города паломники оставили женщину одну и она заблудилась. Но Василики нашла дорогу сама и на удивлённые расспросы паломников отвечала что ей помогла Богородица. Люди засомневались, и тогда Василики рассказала, что чувствовала как кто-то держит её за руку и помогает идти вперёд.
Вера Василики была такой крепкой, что она не спешила идти к врачам, а сначала просила помощи у Бога. Её врачом была Сама Богордица. Заболев, Василики говорила своему сыну: «Панайоти, не надо врача. Пойдём к Богородице». Он отводил или (если ей было совсем плохо) относил её в церковь Пояса Богородицы в Вароси. Василики молилась, помазывалась маслом из лампадки и возвращалась домой совершенно здоровой.
После того как в 1974 году греки-киприоты были изгнаны из своих домов турками-оккупантами, Василики с супругом и семьёй сына нашли убежище в пригороде Лимасола – Птолемаиде. Там она прожила четыре года и скончалась в 1978 году в возрасте 87 лет. На похороны Василики собрались все дети, которых она воспитала.
Через пять лет скончался супруг Василики. Чтобы его похоронить, открыли гроб жены покойного. Все были потрясены увиденным: одежда и волосы Василики остались нетленными, а её кости благоухали. Это в один голос подтверждают десятки людей присутствовавшие на похоронах. Сын Василики впоследствии рассказывал своей сестре, которая не смогла присутствовать на похоронах: «Андрула, я человек не очень церковный. Но что говорить! Когда открыли гроб мамы, всё вокруг заблагоухало».
Подвижничество
Подви́жничество — форма аскетической деятельности христианина, характеризуемая особо строгим, взыскательным отношением (подвижника) к себе как к христианину, направленная на духовное совершенствование, стяжание благодати Духа Святого, обретение Царства Божьего.
По определению преподобного Иоанна Кассиана Римлянина: «Подвижничество есть искусство или наука, имеющая своей конечной целью получение Царства Небесного, а ближайшей задачей – достижение чистоты сердца, без которого невозможно получить первое».
По слову свт. Феофана Затворника, предстоящий христианину подвиг есть борение человека с собою, самопротивление и самопринуждение. Христианин должен пытаться противостоять действиям падшего человеческого естества с его греховными страстями, принуждать себя к исполнению евангельских добродетелей. В то же время победа над падшим естеством и действующими в нем страстями зависит не от одного человека. Она становится возможной только при помощи Божественной благодати, обновляющей и исцеляющей падшее человеческое естество, дающей человеку духовные наслаждения, безмерно превосходящие действие страстей.
Божественная благодать формирует нового человека, живущего в Боге. Вселение Бога в человека называется Царством Божьим, которое и есть цель подвижничества. «Бог особенным образом вселяется в человека, видимо преисполняет его, соединяется и общается с ним, что и составляет цель всего подвижничества и всех трудов со стороны человека, и всего домостроительства спасения от лица Божия, и всего, что бывает с каждым человеком в жизни настоящей от рождения до гроба» (св. Феофан Затворник).
Христианское подвижничество осуществляется силами тела и души. Поэтому подвиги христианина обычно разделяются на два рода: телесные и душевные. Последние также называемые умными или сердечными по причине задействования в них ума и сердца как основных сил души. В аскетической литературе подвиги именуются телесным и душевным деланием.
Следуя свт. Феофану Затворнику, к телесным подвигам относятся воздержание и пост, определенная мера сна и бдения, телесная чистота, хранение уст (языка), телесная бодрость, сочетаемая с трудом и рукоделием, хранение телесных чувств (слуха и глаз) и др.
К душевным подвигам относятся чтение и слышание слова Божия, писаний святых отцов и житий святых Божиих, вопрошание опытнейших духовных наставников и жизнь по их руководству, покорность воле Божией в судьбе своей жизни, присутствие на церковных службах, молитва, хранение ума и сердца и др. Душевное делание подвижника является важнейшим деланием, поскольку именно в душе человека гнездятся страсти, происходит борьба со страстными помыслами. Св. Варсонофий Великий говорит: «если внутреннее делание с Богом, то есть, осененное Божественною благодатию, не поможет человеку: то тщетно подвизается он наружным, то есть, телесным подвигом». Св. Исаак Сирин учит: «не имеющий душевного делания, лишен духовных дарований». В то же время, само душевное делание неосуществимо без своего подспорья в виде телесных подвигов.
Наивысшим и наиважнейшим душевным подвигом свв. отцами признана непрестанная молитва – молитва Иисусова. Именно к ней по преимуществу прилагается определение умного делания. Душевный подвиг с помощью Божьей переходит, в свое время, в духовный подвиг: «Духовный подвиг есть тот же душевный, но уже осененный Божественною благодатию» (свт. Игнатий Брянчанинов).
О подвижниках последнего времени
27 июля 1980 года, 35 лет назад, отошел ко Господу известный духовник и подвижник схиигумен Савва (Остапенко). Отец Савва был духовником архимандрита Рафаила (Карелина), и встречу с ним отец Рафаил считал «самым большим событием в своей жизни».
Господь сподобил отца Рафаила знать и других старцев и людей высокой духовной жизни, как в Грузии, так и в России, – о них он рассказал в своей книге «На пути из времени в вечность». Мы обратились к отцу Рафаилу с вопросом: кого из них можно поставить в особенный пример современным христианам?
В Псалтири сказано: «Предста Царица одесную Тебе, в ризах позлощенных (разноцветных), приукрашена». По святоотеческому толкованию Царица – это Церковь, разноцветные ризы – различные виды служения, приукрашена – сияющая красотой Духа Святого. Благодать едина, но проявляется в разнообразных действиях и дарованиях. Подвижники нашего времени, о которых я писал в своих воспоминаниях, были едины в главном: в незыблемой преданности Православию, самоотдаче людям, жертвенности и постоянном стремлении стяжать и хранить в сердце Божественную благодать как самое большое сокровище. Но у каждого из них были свои особые дарования, своя индивидуальность, поэтому мне трудно сравнивать их друг с другом и говорить о том, кого из них я считаю лучшим примером для христиан нашего времени.
Владыка Зиновий многих тайно материально поддерживал, притом без просьб, как бы духом узнавая их нужды
Владыка казался прирожденным архиереем. Его вид внушал уважение даже неверующим, но с этим духовным величием соединялись глубокое смирение и простота. Богослужения он совершал всегда торжественно и благолепно. Необыкновенным был его взгляд. В глазах чистых, как кристалл, отражалась ясность его души, и в то же время его взгляд был проницательным, иногда строгим, а чаще сострадательным и грустным, будто он видел глубину человеческого сердца. Владыка Зиновий отличался милосердием: он многим тайно подавал милостыню, что стало известно особенно после его смерти. Люди рассказывали, что он материально поддерживал их в самых трудных обстоятельствах, притом без просьб, как бы духом узнавая об их нуждах. Он не оставлял своим милосердием не только живых, но и мертвых. На Литургии он долго вынимал из просфор частицы за усопших, как будто хотел накормить сотни голодных, собравшихся у порога храма. Он не читал помянник, так как знал имена наизусть – хранил их в своей памяти, а точнее в сердце. В эти минуты мне казалось, что молитва митрополита извлекает души усопших из ада и возвращает от смерти к жизни.
Жизнь владыки Зиновия – напоминание нам о том, что главной силой является благодать Божия, а не знания и таланты
Такие люди, как митрополит Зиновий, были даром Божиим для нашего времени, как праведный Иоанн Кронштадтский для той эпохи, когда призраки грядущих бедствий нависли над землей и Российскую империю начали потрясать бури революции. Владыка Зиновий был послан нашим современникам как напоминание о том, что в христианстве главной силой является благодать Божия: где ее нет – там все знания и таланты бессильны, а где она – там вера становится животворящей и победоносной.
Мне хотелось бы отметить великого подвижника схиигумена Савву (Остапенко). Его жизнь была продолжительной молитвой, его сердце соединилось, как бы срослось с именем Божиим. Он учил Иисусовой молитве – этому огненному деланию – всех, кто приходил к нему за советом и с исповедью. В нем удивительным образом уживались радость и скорбь. Он всегда был радостным, как бы светился внутренним духовным огнем и согревал им других. В то же время он глубоко скорбел о людских грехах, о том, что люди забыли о главном – о вечной жизни, о спасении души в Боге – и променяли благодать на земной прах. Его молитва за весь мир, особенно за духовных чад, была похожа на личное покаяние, как будто грехопадения совершили не они, а он сам.
Отец Савва учил Иисусовой молитве всех, кто приходил к нему за советом и с исповедью
Многие вспоминали, что когда подходили к дверям келлии отца Саввы, то их охватывал какой-то мистический трепет, ожидание таинственного и необычайного и вместе с тем страх, что они не подготовлены к этой встрече. Некоторые признавались, что темная сила в это время безмолвно вопила: «Бегите отсюда куда хотите, делайте что хотите, только держитесь подальше от этого места».
Когда служил отец Савва, люди чувствовали не только духовно, но и физически действие благодати
Когда служил отец Савва, то люди чувствовали не только духовно, но и физически действие благодати. В общении с отцом Саввой человека охватывало чувство глубокого покоя и тишины, все проблемы и сомнения исчезали, мир водворялся в сердце, как будто его прошения уже исполнены. Во время богослужения казалось, что за каждым молитвенным возгласом отца Саввы ангел-хранитель алтаря безмолвно произносит: «Аминь».
Однажды я видел, как владыка Зиновий и схиигумен Савва беседовали в приделе алтаря Александро-Невского храма. На их лицах вспыхивали и скользили световые блики необычайной белизны, как будто луч с Фавора, пройдя через пространства и века, осиял их своей красотой.
В наше время гордыни и тщеславия кротость отца Парфения вызывает особое удивление – и восхищение
От архимандрита Парфения веяло благоуханием тишины, будто он носил в своей душе тишину пустыни, в которой провел долгие годы. Он с кротостью переносил несправедливости и оскорбления, молчаливо принимал удары даже от близких людей, через которых демон хотел вывести его из молитвенного состояния, возбудить гнев и негодование, разрушить то, что он стяжал многолетними трудами. Он представлялся мне агнцем, которого окружала стая волков, но не могла коснуться его. Смирение всегда победоносно: внешне уступая, оно выигрывает духовный бой.
Отец Гавриила безбоязненно говорил правду – то, чего так боится и что ненавидит мир
Подвиг блаженного Гавриила (Ургебадзе) был подобен подвигам древних юродивых, обличавших грехи царей и несправедливости судей. Он безбоязненно говорил правду – то, чего так боится и что ненавидит мир, ищущий наслаждения в страстях и грехах. Он мог обличить в лицо самого высокопоставленного сатрапа, как бы хватал льва за гриву, не задумываясь, что может сделать его своим врагом.
В нашу эпоху, называемую новым временем, человек закомплексован обычаями и законами этого богоборческого мира. Двойственность становится характерной чертой современных людей и – что хуже всего – значительной части христиан. Ложь стала восприниматься как мудрость, безразличие к злу и снисходительность к разврату – как человеколюбие, постоянное актерство, прятанье мыслей под наигранными словами – как этика и культура общения. Новая мода современности – это культ уродства и бесстыдства, в который включаются даже вовсе не глупые люди – из-за боязни, что в случае протеста они окажутся в глазах мира обскурантами, фанатиками и невеждами, отставшими от своего века, как бы опоздавшими на скорый поезд прогресса. Эгоизм и прагматизм становятся философией жизни, кажется, что они проницают всю атмосферу земли, которой дышит человечество. Маски окружают человека повсюду – от рождения до смерти. Его жизненный путь проходит по «картинной галерее» грехов и пороков, образы и семена которых он несет в своем сердце.
Архимандрит Гавриил, находясь в миру, казался свободным от мира. Он отверг его владычество
Архимандрит Гавриил, находясь в миру, казался свободным от мира. Он отверг его владычество, как разрывают липкую паутину, принял подвиг юродства, словно посвящение в духовное рыцарство, и мир отступил от него. Надо сказать, что он обличал пороки людей только в глаза, нередко в резкой форме, бил словами, как ударами клинка, угрожая проклятием Божиим тем, кто не хотел исправиться. Однако за глаза он не осуждал никого, кроме себя самого, приписывал себе грехи, которых на самом деле не совершал, и пороки, которых не имел.
Те, кто исповедовались у отца Гавриила, вспоминали, что открывать ему грех и даже самые постыдные падения было легко: само сердце раскрывалось перед ним. Люди уходили от него с облегчением и радостью, как будто тяжелую ношу, давившую плечи, сложили у его ног. Народ интуитивно чувствовал духовную силу и дерзновение к Богу этого подвижника. Сразу же после смерти, еще до канонизации, началось паломничество к его могиле.
В наше время я не вижу подвижников, подобных тем, о которых писал. Это не значит, что их нет. Вероятно, они есть и продолжают подвиг своих отцов, но сокровенно. Я просто не вижу их, а может быть, и не ищу. Старцы, о которых я писал, окончили земную жизнь, но духовно пребывают с нами. Они пример для современников, но для меня, прежде всего, обличение моей нерадивой жизни: я имел доступ к сокровищнице, но не взял оттуда ничего и остался нищим.