Кто такой анзор масхадов
Анзор Масхадов: в поисках тела отца
Ирина Лагунина: «В отличие от российских властей, Аслан Масхадов обходился со своими противниками достойно. Во время войны 1994-1996 г.г. он, тогда начальник Генерального штаба вооруженных сил ЧРИ, специально останавливал боевые действия, чтобы российские войска могли собрать и похоронить трупы своих солдат, которых на улицах Грозного поедали бродячие собаки. Также известно много случаев, когда Масхадов безо всяких условий отпускал живыми и невредимыми российских военнопленных, за что ему сегодня благодарны сотни российских матерей».
Это – выдержка из обращения семьи Аслана Масхадова к лидерам мировых конфессий. И об этом документе мы будем сегодня говорить с сыном Аслана Масхадова Анзором. С момента убийства бывшего президента Чечни 8 марта 2005 года прошло чуть больше пяти лет. Анзор, как вы узнали, что ваш отец убит?
Анзор Масхадов: В тот день мы были приглашены к другу, мы с семьей пошли погостить к нему. В его квартире я получил телефонный звонок из Турции от знакомого моего, и он меня спросил: «Это правда то, что произошло дома?». То есть в нашей республике. Я сразу почувствовал, что что-то не то, про отца подумал. И он так потом подчеркнул, что про отца. Я сказал: «Я не знаю, но чувствую, что что-то произошло». Действительно я почувствовал, что сто процентов что-то с ним случилось. Я сказал своей семье: давайте собирайтесь, мы пойдем домой. Потом своему знакомому тоже говорю, что нам надо идти, у нас дела. Хотя никаких дел не было. Мы пошли домой. Я не хотел, чтобы мои близкие, семья показывали свои эмоции, чувства в тот момент, если они увидят по телевизору. Мы пошли домой. У себя домой с семьей посмотрели выпуск новостей, уже было видно, что это произошло.
Ирина Лагунина: Вам когда-нибудь об этом официально сообщили российские власти или федеральные силы в Чечне?
Анзор Масхадов: Они сразу же сообщили, что в Толстой-юрте произошел короткий бой и в результате этого боя погиб Аслан Масхадов. Сказали другими словами, что был уничтожен лидер террористов Аслан Масхадов. Потом уже Патрушев докладывал Путину, что была проведена операция, был, как они сказали, уничтожен лидер террористов Алсан Масхадов.
Ирина Лагунина: Что произошло после этого в первые же дни? К семье кто-то обратился из федеральных сил, семья ли обратилась к кому-то из федеральных сил или каких-то других представителей власти в Чечне?
Анзор Масхадов: Никто к нам не обращался ни из Москвы, ни из Грозного. И их я бы слушать не стал, просто честь и достоинство не позволили бы с ними разговаривать. Я придерживался мнения отца и по сегодняшний день тоже. Сразу понял, что надо делать и как поступить в этой ситуации. То есть мы знали, что они нам тело не выдадут. Мы своего врага хорошо знаем, я сам воевал во время первой войны и знаю, к каким действиям они прибегали и прибегают сегодня. Именно вот эта жестокость. Я говорил своей семье, что будьте готовы к тому, что нам его не выдадут. Мы написали, обратились с жалобой в Страсбургский суд, так называемый суд по правам человека. И по сегодняшний день люди работают над этой жалобой, рассматривают ее, но этот процесс затянулся.
Ирина Лагунина: Минимальный срок рассмотрения дел в Страсбургском суде, как показывает практика, где-то пять лет. С момента убийства вашего отца прошло чуть более пяти лет. Но вы, тем не менее, обратились к российским властям и, насколько я знаю, от вашего имени просьбу передали «Солдатские матери». Это была единственная ваша попытка?
Ирина Лагунина: Вы также обратились к участникам саммита религиозных лидеров мира, саммит проходил в Баку 26-27 апреля. Я процитирую небольшой абзац из этого обращения: «Руководство Российской Федерации, не удовлетворившись убийством, продолжает совершать это надругательство, добавляя таким образом к боли нашей утраты еще одну боль. При этом российские власти ссылаются на принятый Государственной думой Закон о терроризме, который противоречит и самой Конституции Российской Федерации и, тем более, никак не вписывается в рамки общечеловеческой этики и морали, оскорбляет традиции и обычаи чеченского народа и не объясним с точки зрения любой религии». Лидеры мировых конфессий вас услышали?
Анзор Масхадов: Услышать, наверное, услышали, но я не уверен, что они что-то сделают. Они зависимы от политики, проводимой своими же государствами. То есть они будут молчать, ничего не сделают. Но это уже лежит на них, это их право, сказать или не сказать. Но религия говорит, что тело должно быть погребено. Почему они боятся сказать это? Мне без разницы, будь он мусульманином, христианином или кто-то другой, но религия это говорит. Если он действительно такой религиозный человек уважаемый, то чего он должен бояться?
Ирина Лагунина: Анзор, давайте немного поговорим о вашей семье, поскольку представилась такая возможность. В 2004 году незадолго до убийства вашего отца кадыровские силы явно при попустительстве, а может быть при помощи федеральных сил захватили в заложники фактически всех ваших ближайших родственников. И тогда был доклад «Мемориала», я приведу некоторые данные. Например, 3 января 2004 года была похищена сестра Аслана Масхадова Буча Абдулкадырова. Что с ней стало потом?
Анзор Масхадов: Да, действительно, они являются прямыми родственниками, братьями, сестрами, там были маленькие дети. Их били, голодом морили, держали в Ханкале первый раз, когда их взяли в заложники. Хотели надавить на отца – именно эта была причина. Некоторые из них живы, некоторые нет. Вы спрашивали про мою тетю, она мужественный человек, очень мужественный, ее очень избивали там, хотели поставить на колени. Еще удивлялись, что женщину не могут поставить на колени, избивали ее прикладами, но она стояла. Она есть сегодня. Хотя буквально недавно умер старший брат моего отца, мой дядя, его тоже в то время держали в Ханкале.
Ирина Лагунина: Это Леча Масхадов?
Анзор Масхадов: Да.
Ирина Лагунина: Как вы чтите память отца сейчас, когда вам не передали тело, когда у вас нет возможности сделать могилу, приходить и поклоняться его памяти там?
Анзор Масхадов: Мы гордимся, как и другие чеченцы, что у меня был именно такой отец, что не оставил такого места, чтобы я преклонил перед кем-то голову свою от стыда. Он прошел свой путь достойно. Он, будучи даже военным человеком, оставался человеком. И даже когда вокруг люди радикализовались, стали жестокими во время этой войны, будь это русские, будь это чеченцы, он оставался чеченцем. И как вы, наверное, слышали про кодекс чеченцев, там много говорится об этом, именно честь, достоинство. Он придерживался всех человеческих факторов. Все помнят, как отдавал солдат, офицеров своим матерям, сколько он попыток сделал, чтобы остановить эту войну, чтобы не допустить до войны этот конфликт. И был он убит в то время, когда он приостановил в одностороннем порядке войну.
Сегодня его обвиняют в том, что он сотрудничал с Басаевым. Я скажу так: были такие случаи, все это знают, что Шамиль Басаев брал на себя какие-то акции или планировал акции, но мой отец никогда против мирных жителей не проводил и не планировал таких акций. Было одно сотрудничество с Басаевым, то, что он уговаривал, чтобы Шамиль Басаев отказался от проведения таких акций, и он добился этого. Что бы Кремль сегодня ни говорил, он добился того, что взял слово от Шамля, что тот не будет совершать такие акции. И после 2004 года ноября месяца таких акций не было совершено Шамилем Басаевым, как я помню, как мы все знаем.
Ирина Лагунина
Руководитель специальных проектов Русской службы Радио Свобода
В книге 26 глав, каждая из которых посвящена определенному этапу жизни Аслана Масхадова. В ближайшее время, по словам автора, планируется выпуск еще двух тысяч экземпляров. Издание напечатано пока только на норвежском языке, но уже ведутся переговоры о переводе, и автор надеется, что к концу августа 2010 года книга будет издана на русском и английском языках.
«Жить с честью«
«Семья«
«Офицер Советской Армии«
«Ичкерия«
«Президент Масхадов«
«Смерть отца«
Анзор Масхадов пишет, что его отец до последнего дня оставался со своим народом, на своей территории, в то время как его семья уехала в Азербайджан. «Он ни от кого не скрывался. Он жил в разных местах. Был момент, когда он жил в Гудермесе, метрах в трехстах от Кадырова, который потом очень возмущался по этому поводу: «Как такое возможно, что Масхадов живет на соседней улице?» – рассказывает Анзор Масхадов.
«Послесловие«
Отметим, что 8 марта исполнилось пять лет с того момента, как было объявлено о том, что в равнинном Грозненском районе Чечни в ходе проведенной сотрудниками российских спецслужб акции был ликвидирован президент самопровозглашенной Чеченской республики Ичкерия Аслан Масхадов. Это произошло в чеченском селе Толстой-Юрт во время объявленного Масхадовым одностороннего перемирия. В Чечне до сих пор бытует мнение, что лидер Ичкерии был убит в другое время и в другом месте, а спецоперация в селе Толстой-Юрт, где якобы был убит Масхадов, была всего лишь инсценировкой.
Эксперты противоречиво оценивают годы правления в Чечне Аслана Масхадова. Так, обозреватель газеты «Время новостей» Иван Сухов убежден, что у бывшего президента Ичкерии до сих пор есть сторонники в Чечне, однако, по его мнению, многие вещи, которых пытались добиться сепаратисты, реализованы правительством Кадырова.
Эксперт и политолог Тимур Музаев считает, что на Аслана Масхадова многие чеченцы возлагали большие надежды, но он их не оправдал. А депутат Московской городской думы, ветеран спецназа Сергей Гончаров уверен, что Масхадов видел Чечню вне России и потому был обречен на поражение.
Добавим, что, поскольку Аслан Масхадов обвинялся в терроризме, то и тело его, согласно закону о борьбе с терроризмом, должны были похоронить в безымянной номерной могиле на территории какой-нибудь колонии. Однако антивоенные организации добивались от российских властей выдачи останков Масхадова для погребения родственникам. Они обращались с этим требованием к президенту РФ, в Общественную палату, неоднократно проводили пикеты. Последний такой пикет прошел 11 марта в Москве на Чистых прудах у памятника Александру Грибоедову, организатором мероприятия выступила инициативная группа, состоящая из активистов «Антивоенного клуба» и сотрудников правозащитного центра «Мемориал», а также гражданских активистов, посещающих подавляющее большинство уличных акций в Москве.
Автор: Елена Хрусталева источник: корреспондент «Кавказского узла»
Интервью с сыном Аслана Масхадова
Анзор Масхадов: «Отец не хотел, чтобы чеченцы убивали чеченцев». Сын Аслана Масхадова, начальника штаба вооруженных сил непризнанной Ичкерии во время первой чеченской войны, президента Чечни — во время второй, в интервью The New Times рассказал о том, что было и кто виноват.
Где вы были, когда началась первая чеченская война?
Вспоминая события последних 15 лет, что вы считаете главной ошибкой, допущенной в том числе и вашим отцом?
После первой войны не было единства. Если бы оно было, события могли бы развиваться по-другому. И не было бы этих Кадыровых.
Но тогда у всех появились свои интересы. Война закончилась. В Чечню стали приезжать российские чиновники и олигархи с чемоданами долларов. Приезжали и эмиссары из арабских стран. Появились легкие деньги. Сначала российские военные брали заложников, потом их продавали. Продавали и тела погибших. Наши чеченцы покупали солдат у российских офицеров, чтобы вызволить из плена своих родственников. Затем их обменивали. Вот так и начался бизнес на заложниках. Фамилии тех, кто занимался захватами и убийствами, известны: Дениев, братья Саидовы, Хултыгов, Байсаров, Ямадаевы, Хусиев, даже люди Кадырова, сегодняшнего ставленника Кремля в Чечне. Все знают, чем занимались эти люди. Но несмотря на это, российские чиновники всех уровней встречаются с ними. Республику тянули в разные стороны. Кроме России, были и внутренние силы: Басаев, не став президентом, решил стать имамом Кавказа. Хотел власти и Ваха Арсанов,* * Вице-президент Ичкерии, убит 15 мая 2005 года в Грозном. хотели и лидеры «джамаатов».
Чеченцы — гордые люди. Но эту гордость сейчас надо отодвинуть в сторону и признать свои ошибки. Хотя бы один раз. Надо говорить и про Дагестан. Объяснить, почему в 1999 году чеченцы пошли на помощь дагестанским группировкам. Я имею в виду Шамиля Басаева и некоторых людей Доку Умарова. Они тогда были в оппозиции к отцу.
Почему ваш отец не отмежевался от похода Басаева в Дагестан осенью 1999 года?
Он осуждал эти действия. Но ведь не Масхадов посылал Басаева в Дагестан. Басаев тогда не занимал никакого официального поста в ЧРИ. Он пошел в Дагестан по своей воле. Меня интересуют другие вопросы: почему Басаев вернулся оттуда в сопровождении российских вертолетов? Почему не было произведено ни одного выстрела в колонну возвращающихся автомобилей из Дагестана? Почему кольцо было разомкнуто и наспех открыты границы? Народ тогда был за президента Масхадова. Но на стороне Басаева было несколько тысяч человек. Среди них было много тех, кто воевал в первой войне. Их можно было остановить только войной. Началась бы кровная месть. И пошло-поехало.
Аслан Масхадов боялся кровной мести?
Нет, что мне должно сделать, я сделаю, но другими методами…
Правда, что ваш отец согласился приехать в Беслан, чтобы вести переговоры с террористами, захватившими школу?
Отец сам мне об этом рассказывал. Я жил в то время в Баку, и вся связь с отцом проходила через меня. Ахмед Закаев (вице-премьер ЧРИ), который говорил об этом с президентом Северной Осетии Александром Дзасоховым и Русланом Аушевым, связывался с отцом через меня. Некоторые политики в это не верили. Но скажите, почему тогда взяли в заложники всех наших родственников и привезли в Ханкалу детей, стариков, женщин по отцовской и материнской линии? Их держали в Ханкале и отпустили только после штурма.
А почему Масхадов так в Беслан и не приехал?
А как он мог приехать, если ему не дали никаких гарантий безопасности? Значит, освобождение детей было невыгодно российской власти, раз она не беспокоилась о детях, которые могли быть спасены. Отец был тогда недалеко, на границе Чечни и Ингушетии. Но, отказав отцу в гарантиях безопасности, Кремль отдал приказ на штурм школы.
То есть вы хотите сказать, что Масхадова могли схватить по дороге?
Да. Это было бы просто самоубийство.
Говорят, что незадолго до своей гибели ваш отец был готов вести переговоры с Россией об окончании второй войны?
То, что должны были состояться переговоры, я знал с конца ноября 2004 года.* * 5 октября 2003 года президентом Чечни был избран Ахмат Кадыров, но Аслан Масхадов продолжал считаться президентом ЧРИ. Отец сделал первый шаг, когда заставил Шамиля Басаева поклясться на Коране, что он больше не будет связан с захватами заложников.
И что было потом?
Отца убили те, кто не хотел подписания мира с Россией. Сначала отец объявил о перемирии. Потом Умар Ханбиев* * Спецпредставитель Аслана Масхадова в Европе, недавно вернулся в Чечню. должен был договариваться с российской стороной и готовить почву для встречи двух президентов в третьей стране.
Известно ли вам, как погиб ваш отец?
Вернули вам тело отца?
Нет, до сих пор не вернули. Сразу же после убийства мы подали в Европейский суд по правам человека в Страсбурге. Что говорить, если нам даже отказались выдать его личные вещи. Объясняя свой отказ, они обвиняют отца во всем: в так называемом походе на Дагестан, в убийстве детей в бесланской школе, в гибели заложников в «Норд-Осте». Те, кто знал отца, уверены, что он ни в чем подобном не замешан, и слава Всевышнему!
Чувствуете ли вы себя в безопасности в Европе?
Конечно, я остерегаюсь. Знаю, откуда может исходить опасность. Но я уже привык. Я бы предпочел жить дома, в Чечне, если бы это было возможно. Мне предлагали вернуться. С такими разговорами ко мне приходили не только пророссийские чеченцы. На семью оказывалось давление со стороны представителей спецслужб России. За нами буквально бегали, где бы мы ни проживали: в Арабских Эмиратах, в Турции, в Азербайджане. Сейчас я не хочу возвращаться, ведь меня в Чечне все знают. Я не хочу, чтобы меня показывали по телевизору, чтобы меня в чем-то использовали. Но ведь все политические режимы меняются. И когда сменится этот режим, я смогу вернуться домой.
«Мой отец не позволил бы повсюду вешать плакаты с собой»
Сын президента Ичкерии Анзор Масхадов – о попытках кадыровцев осквернить память его родителя
Анзору, сыну избранного президента Чеченской республики Ичкерия Аслана Масхадова, сейчас 43 года. Мужчина живет в Норвегии. Он – автор книги «Борец за свободу. Мой отец – чеченский президент».
В последнее время носитель знаменитой фамилии вынужден отбиваться от нападок кадыровцев, схлестнувшихся в медиа-войне с оппозиционным блогером Тумсо Абдурахмановым.
«Я вменяю в вину Анзору Масхадову то, что он во время войны не стоял рядом с отцом плечом к плечу, а находился в тепленьких местах: то на учебе в Малайзии, то с отцом во время его визитов в западных странах в весьма комфортных условиях. Крайне стыдно должно быть такому сыну», – заявил спикер парламента ЧР Магомед Даудов.
О первой войне и Малайзии
– Анзор, начнем с последних событий. Даудов де-факто назвал вас мальчиком-мажором, который отсиживался за бугром, пока его отец сражался с врагами. Говорит, «крайне стыдно должно быть такому сыну». Вам стыдно?
– Я не собираюсь вступать в полемику с такими людьми. Они стащат на свой уровень и там же задавят своим опытом. Я не должен перед ними оправдываться. Но, уважая вашу работу, постараюсь ответить на этот вопрос.
Самое главное – не стать предателем. В остальном я абсолютно спокоен. В начале 2000-х отец мне сказал: «Тебе будет легче перед Аллахом и людьми, если ты поможешь народу, когда ему трудно».
Помню, Кадыров-старший в своих интервью утверждал, что я якобы шикую в Малайзии на деньги республики. Эту ложь он транслировал вплоть до 2004 года. Но я-то уехал из Малайзии еще в 2001-м! Когда в первый раз пригласил в гости своих земляков, то они удивлялись: «А нам внушают в Чечне, что семья Масхадова живет припеваючи». Подчеркну, мы всегда жили так же, как и другие чеченцы.
«Благодаря Масхадову, Дудаеву сегодня востребованы Кадыровы, Даудовы»
К слову, отец отправил меня и еще одного своего человека, чтобы мы открыли в Малайзии официальное представительство Чеченской республики Ичкерия. Что мы и сделали. Местные власти дали нам добро.
Позже отец назначил меня своим личным представителем по особо важным поручениям. Кроме того, на меня возложили информационную работу. В мои полномочия входило распространение достоверной информации о происходящем в ЧРИ, в частности о преступлениях России. Подумайте, какова цена таких высказываний [Магомеда Даудова]?
После убийства отца мы решили перебраться в другую страну – потому что на нашу семью давили, даже пытались похитить одного из нас.
– В первую войну вы, однако, находились рядом с отцом. Сколько вам было лет?
– Мне было семнадцать, когда отец сказал: «С завтрашнего дня ты будешь рядом со мной». Эти слова прозвучали в 93-м.
В то время я сопровождал его в качестве охранника. Через год началась война, Россия вторглась к нам. Не люблю распространяться о своем участии в боевых действиях, поскольку считаю, что всего лишь выполнял долг. Лишь недавно мне пришлось опубликовать в сети фотографии, сделанные во время выхода из окружения и зоны обстрела.
Например, когда группировка [генерала Владимира] Шаманова взяла в кольцо Шали, где мы находились, отец решил прорвать оцепление. Он спасал город от разрушения. Ведь российские войска жаждали зайти в еще не тронутый Шали и зачистить его.
Другого выхода, кроме как прорвать оцепление и пройти в двухстах метрах от российской техники, не было. На следующий день, когда Шаманов узнал, что мы выбрались, долго не мог прийти в себя.
После окончания первой войны трудился секретарем-референтом отца, сопровождал его в официальных поездках в зарубежные страны. Мне тогда было 23 года.
– Кстати, о командировках. Каким все-таки паспортом пользовался ваш отец: советским, российским или ичкерийским? Кадыровцы настаивают, что российским.
Также показал визы посещенных нами стран, на которых нет и не может быть печати РФ – визы выдает консульство государства, которое собираешься посетить.
Вся эта история с паспортом раскручивалась для того, чтобы показать: Масхадов делал то, что скажет Кремль. И этим оправдать собственное предательство.
Самое смешное, что эти люди с пеной у рта доказывают: чтобы грозненцу добраться до Вашингтона или Лондона, ему необходимо преодолеть территорию России. Сколько классов они окончили? Что у них с географией?
Но дело даже не в паспорте, а в том, что его, в отличие от нынешних руководителей [кадыровцев], принимали в США, Великобритании и в других странах как президента ЧРИ.
– Кадыровцев нигде не принимают, потому что они большие патриоты, а Россию, как известно, США и их сателлиты сегодня пытаются унизить. Примерно так вам ответят в Грозном.
– Их не пускают в Европу, потому что от них можно ожидать чего угодно. Например, по отношению к тем, кто бежал на Запад от их преступного и диктаторского режима. А из Ичкерии люди не бежали.
Мы тогда заявили о своем суверенитете. Мы пытались и пытаемся освободиться от России. Мы ищем гарантии безопасности своему народу, чтобы РФ не начала новую войну, когда ей захочется сменить власть.
Наше молодое государство стремилось к свободе: у нас появились свои паспорта (и они выдавались), мы напечатали серию денежных купюр, которую не успели пустить в оборот. Более того, Конституция ЧРИ была принята в марте 1992 года. Конституция же РФ появилась лишь в конце декабря 1993-го. И все это в условиях полной блокады.
Самое отвратительное, что они [кадыровцы], находясь в мечети, позволяют себе лгать, прикрываясь именем Всевышнего, и сквернословить. Человек, склонный к оскорблению других, – слаб. Своими действиями он оскорбляет в первую очередь себя.
Из-за своей безысходности они пугают старую женщину – мою мать, наших родственников. Это недопустимое поведение и для мужчины, и мусульманина.
О второй войне, «сахаре» и «пророчестве» Селезнева
– Однако Ичкерии, в которой выдавались паспорта и печатались деньги, сегодня нет.
– Если об Ичкерии говорят, то значит, хвала Всевышнему, ее идея не умерла. У любого государства есть недостатки. У нас они тоже были. Тем более, когда ситуация меняется с каждым днем, территория блокирована, на границе стоят войска, а спецслужбы РФ готовят новую войну.
Вспомните выступление того же [председателя ЛДПР] Владимира Жириновского на пленарном заседании Госдумы 17 августа 1999 года. Он раскритиковал спикера Геннадия Селезнева за то, что тот сообщил о взрыве дома в Волгодонске за три дня до того, как все произошло.
– Со взрывами домов все более-менее ясно – Селезнев действительно объявил о трагедии в Волгодонске за несколько дней до происшествия. Но почему избранный президент ЧРИ Аслан Масхадов, а его легитимность никто не оспаривает, допустил вторжение Шамиля Басаева в Дагестан?
– Хорошо, тогда я задам вам вопрос: почему Россия позволила отряду Басаева вернуться в Ичкерию? Где же тройное кольцо, о котором они твердили с экранов телевизоров? А ведь территорию, где находился отряд Басаева, нельзя назвать лесистой.
Может, вторжение в Дагестан – это операция Москвы, которой был нужен повод начать вторую войну? С какой целью [на тот момент глава правительства РФ] Сергей Степашин неоднократно посещал перед этим дагестанские селения Карамахи и Чабанмахи? Почему Кремль проигнорировал призывы Масхадова к миру? Вопросов много, но их в России не любят.
Что касается Басаева, то он не был официальным человеком в чеченском правительстве, не состоял в вооруженных силах ЧРИ. В Дагестан он отправился после того, как к нему за помощью обратились его друзья [Надир] Хачилаев и Багаутдин [Кебедов]. Они позже «соскочили», тогда Шамиль понял, что его подставили.