Кто такой дмитриев кандидат в президенты
Биография Андрея Дмитриева
Кандидат в президенты Республики Беларусь.
В 2015-м году был главой избирательного штаба кандидата в президенты Татьяны Короткевич.
Основатель Школы молодых менеджеров государственного администрирования.
39 лет. Женат, отец трех сыновей. Отслужил в армии. Живет в деревне Волковичи Дзержинского района (25 км от Минска).
Образование высшее, политолог, изучал экономику и государственное управление. Имеет опыт управления в бизнесе. Свободно владеет английским языком.
Деятельность
Помог гражданам уберечь от сноса деревни и дачи при строительстве Китайско-Белорусского индустриального парка и отстоять территорию Волмянского заказника.
Инициировал бессрочную акцию «За образование без поборов» www.pobory.by, которая сделала публичной информацию о размерах «родительских отчислений» на нужды школ и детских садов; представил позицию родителей в Министерстве Образования.
Добивался принятия «Указа о самозанятости», чтобы люди могли зарабатывать и не бояться штрафов. Указ был принят.
Организовал Форумы регионального развития в каждой области Беларуси, на которых побывало более 700 человек. Участники форумов делились своими проблемами, идеями, как улучшить жизнь в регионах, обменивались опытом. Все предложения передал в Администрацию президента, правительство, парламент.
В 2014 году координировал сбор 100 000 подписей за «Народный референдум», инициативу про мирные перемены в Беларуси, бесплатное образование и медицину, возвращение двух сроков президентства и выборы гражданами мэров.
Теневой олигарх, плейбой и вероятный преемник. Кто он – глава РФПИ Дмитриев?
Инвестор из табакерки
Семейный синтез
Карьера киевлянина Дмитриева вышла на новые российские рубежи после его знакомства с будущей супругой Натальей Поповой, уроженкой подмосковного Дедовска.
Отец Натальи Валерий Попов работал в одном из радиотехнических НИИ Москвы, который разрабатывает комплексы по защите баллистических объектов и прочую секретную аппаратуру, а сама она трудится сегодня первым заместителем главы фонда «Иннопрактика», через который связана с самим ректором МГУ Виктором Садовничим.
Этот фонд с капиталом в 10 млрд долларов правительство создало еще на закате премьерства Владимира Путина, теперь уже в таком далеком 2011 году, чтобы вкладывать средства в перспективные компании и привлекать партнеров из-за границы.
Он и привлекал, только без нынешнего шума. И лишь в последнее время Кирилла Дмитриева принялись с удивительной регулярностью показывать в новостях.
У него уже все дома
Олигарх невидимого фронта
Настоящий «плейбой»
Два года назад в юридическую компанию «Гордон и сыновья» обратилась модель «Плейбоя» Валерия К., заявившая, что родила сына от главы РФПИ Кирилла Дмитриева.
По словам девушки, во время беременности Дмитриев принудил ее формально выйти замуж за 60-летнего пенсионера, пообещав взамен крупную разовую выплату и регулярную финансовую помощь, но обещание не сдержал. Эти слухи в РФПИ также не комментируют.
Бывшего кандидата в президенты Белоруссии отпустили из-под стражи
Бывший кандидат в президенты Белоруссии Андрей Дмитриев, ранее задержанный по неизвестной причине, был отпущен из-под стражи и вернулся домой. Об этом он сообщил на своей странице в Facebook.
По его словам, его выпустили на свободу под подписку о неразглашении подробностей допроса. «Список статей огромен. Определили статус в уголовном деле», — отметил Дмитриев, говоря о выдвинутых ему обвинениях.
Материалы по теме
Год назад белорусы решили устроить революцию.
«Лукашенко не ожидал такой реакции общества»
Политик также заверил, что не собирается покидать Белоруссию, и уточнил, что все действия правоохранителей в ходе обыска, задержания и допроса проводились очень корректно.
12 августа правозащитный центр «Весна» сообщил, что Андрей Дмитриев был задержан неизвестными лицами. Ранее стало известно, что силовики пришли с обыском в квартиру бывшего посла Белоруссии в Словакии Игоря Лещени. Отмечалось, что, по неподтвержденным данным, после обысков экс-посол был задержан. При этом о возбуждении в отношении него уголовного дела не сообщалось.
Президентские выборы в Белоруссии состоялись 9 августа 2020 года. По данным ЦИК, Дмитриев набрал 1,21 процента голосов, действующий глава государства Александр Лукашенко — 80 процентов, жена арестованного оппозиционного блогера Светлана Тихановская — 10 процентов.
Официальные результаты вызвали массовые протесты по всей стране, которые продолжались несколько месяцев. Преследования оппозиционных политиков со стороны белорусских властей продолжаются до сих пор. Также под массовую зачистку попали многие СМИ и неправительственные организации.
Кто такой дмитриев кандидат в президенты
Авторизуйтесь, чтобы воспользоваться функцией:
Продолжаем знакомить наших читателей с потенциальными кандидатами на пост главы нашего государства. Сегодня у нас в гостях сопредседатель движения « Говори правду» Андрей Дмитриев, с которым поговорили про развитие регионов, городов-спутников, а также про застройщиков.
Андрей Дмитриев — Окончил Европейский гуманитарный университет в Вильнюсе ( 2015), бакалавр политических наук. Глава штабов кандидатов в президенты: в 2010-м — Владимира Некляева, в 2015-м — Татьяны Короткевич. В 2015 году возглавил « Говори правду» — одно из немногих политических движений, получивших регистрацию в Минюсте.
Если нет времени смотреть интервью полностью, читайте краткое содержание. Напомним, что это лишь отрывки из ответа. Чтобы услышать полный ответ, необходимо кликнуть по ссылке в содержании либо посмотреть интервью целиком.
Основные моменты интервью:
«Для всех белорусов будет очень неожиданно, если у нас поменяется президент. А в остальном я против неожиданностей. Я иду в эту компанию с лозунгом: „Говорить правду. Ценить людей. Менять власть“. Ценить людей — это как раз-таки быть предсказуемым. Когда мы заранее будем говорить: какая экономическая ситуация, что мы делаем, почему мы это делаем, каких эффектов ожидаем. Это для людей будет ожидаемо, и они смогут планировать свою жизнь».
«Мы 10 лет назад с супругой переехали жить за город. Эта была настоящая авантюра, потому что я всегда мечтал жить в центре Минска. Мы купили участок с ветхим покосившимся домом, кое-как привели его в порядок и живем в нем уже 10 лет. И теперь меня калачом в Минск обратно не заманишь».
«По поводу первой квартиры: мой папа был военнослужащий, но родители в свое время решили, что они очень гордые и не будут получать чеки „Жилье“. Когда мне исполнилось 27 лет, я задумался: а кому эта квартира принадлежит вообще? Я пошел в исполком, чтобы узнать, как мне приватизировать эту квартиру. Надо сказать, что мне выставили тогда не очень большой счет: что-то порядка 10 тысяч долларов. Я еще раз спросил у мамы: „Может вы все-таки брали чеки „Жилье“?“. Она сказала, что нет. Я ответил: „Спасибо, мама“. И пошел платить эти 10 тысяч».
«Конечно, это должно быть. Конечно, государство должно помогать в строительстве жилья. Государство должно помогать тем, кто отдает ему свою жизнь, к примеру. Конечно, надо помогать многодетным, которые решают сейчас такую большую социальную функцию. Единственное — я бы все-таки стимулировал, чтобы такое жилье сегодня развивалось в первую очередь в регионах, а не в Минске. Это одно, а второе — нужно расширять количество инструментов, как это делать».
«Это занятие у нас взяли и извратили. Просто взяли и социальное жилье перевели в арендное. И там, где у тебя должна была быть льгота, ты платишь в два раза больше. Так не должно быть. На западе ты всю жизнь можешь прожить на арендном жилье и не иметь своей собственности, если ты не хочешь».
«Я очень большой регионалист. В 2016 году я шел на выборы с лозунгом „Беларусь — не только Минск“. И я остаюсь очень верным этому принципу. Сегодня этот перекос между столицей и регионами крайне негативный для всех. Я понимаю всех, кто пытается построить „однушку“ в Минске, потому что — а где ты будешь работать? Но если мы будем оставлять налоги на местах, развивать самоуправление и инфраструктуру, то вы сами захотите жить в региональных городах».
«Идея была хорошей. Но как реализована? Я сам сейчас живу рядом с Фаниполем, и там невероятными темпами строят коммерческое жилье, люди его скупают, потому что дешевле, чем в Минске. А когда приезжают жить, оказывается: детских садов не хватает, школ не хватает, инженерные сети старые и не выдерживают. Я выступаю за закон, когда нельзя строить жилье, пока рядом не готова инфраструктура».
«Нам нужен многолетний план по выносу производств за черту города. Это в первую очередь касается Минска. Также нам нужна программа, как привлечь инвесторов строить производства именно в небольших городках. Я стоял недавно на пикете в Марьиной Горке, ко мне подошел мужчина и говорит: «Я строитель, работаю в Польше. Просто сейчас из-за пандемии сижу тут. Как только откроются границы, я снова махну в Польшу. Я там строил кучу заводов и других производств, и все они располагаются возле небольших городов. Почему я строю их там в Польше, а не у нас в Беларуси?»
«Я выступаю за тотальное сокращение всего этого административного ресурса в Беларуси, который постоянно вмешивается в разные процессы. Я знаю десятки, если не сотни инвесторов, которые приходят и как в анекдоте: «А что было вчера? А вчера была презентация». Потому что инвесторам сверху рассказывают, как все прекрасно в Беларуси, а когда опускаются ниже, то: эта справка нужна, эта справка тоже, 5 лицензий, 10 разрешений… Инвестор пожимает плечами: «Слушайте, а кому тут вообще деньги нужны?» — и уезжает в ту же Польшу.
«Почему чиновник не хочет продать неэффективную недвижимость у себя в регионе за одну базовую, хоть и есть такая возможность? Потому что построена вертикаль, в которой есть понятие — упущенная выгода. За которую тебя в нашей замечательной стране могут посадить в тюрьму. Я разговаривал с многими чиновниками, и они говорят, что они бы не против, но продаст частнику, он там все отладит, через год сюда приедет госконтроль, посмотрит и скажет: „Ха, так ты сам мог такое сделать“. Упущенная выгода с заведением уголовного дела».
«Я за эффективное управление. Если есть нормальное государственное предприятие, к примеру МЗКТ, которое нормально управляется, у которого есть рынки сбыта, то не вижу никаких проблем ему быть государственным. Если есть предприятия, которые мы считаем, что обязаны оставить и не допустить приватизации, к примеру Белкалий, то там может быть частное управление. Чиновник — это худший из управленцев, потому что его задача отчитаться».
«Против чего я точно, так это когда государство начинает заниматься бизнесом. Когда я смотрю, что есть главное хозяйственное управление президента, которое фактически является крупнейшим арендодателем в стране — мне это не понятно. Это прямое противоречие конфликта интересов».
«К приватизации отношусь, как к одному из инструментов. Но мне непонятно, когда ее считают панацеей от всех бед. Мы уже видели приватизацию в России и Украине, которая людям не дает ничего».
«Должно быть абсолютно равное отношение, не важно — это государственная или частная собственность. Что касается госзастройщиков, то я бы в таком деле, как стройка, все отдал бы на откуп бизнесу. А уже через другие инструменты, как банковские кредиты, помогал тем, кто строит социальное жилье. Ну и контролировал жестко цены. Жилье мы строим для своих людей, и цена должна быть адекватной».
«У людей начинает течь с потолка, и к кому ты не придешь, все такие: „Это не мы. Когда мы делали, все было хорошо“. Надо сделать так, чтобы правда находилась по щелчку. Следить за тем, чтобы, когда обещали, что дом будет такой, он и был такой. И жестко наказывать за невыполнение обещаний перед людьми. Сейчас происходит так: есть какие-то ГОСТы и ТПК — это один мир, а второй — мир щелей, разваленных подъездов и протекающих крыш, где за это никто не несет никакой ответственности».
«Мы можем проводить конкурс на развитие фантазии у детей, если мы им будем показывать проект, который предоставляет застройщик вначале, а попросим детей нарисовать, что у них выйдет в итоге. Есть замечательный фильм „Ирония судьбы, или с лёгким паром!“, где рассказывают, как из прекрасного проекта получаются эти однообразные многоэтажки. Я думаю, что люди, которые сегодня это все строят, пересмотрели этого фильма, но они почему-то подумали, что это не сатира, а инструкция к действию».
«Должно в законодательстве быть понятие „порядочного застройщика“. Я не знаю, как это оформить. Но я считаю, что если к застройщику есть вопросы к тем проектам, которые он реализовывал до этого, то он не может допускаться к новым аукционам, пока не решит эти вопросы».
« Не может застройщиком быть компания, которая не может обеспечить своими силами, займами и прочим строительство жилья. Вот эта долевая история, когда застройщик выступает „передастом“ денег от людей строителям — это неправильная история. Застройщик должен гарантировать своим имуществом, своими активами, что жилье будет построено».
«Мне очень нравятся дома. Частные, или малоэтажки. Когда вижу такие, то очень радуюсь. И почему я выступаю за строительство в регионах, потому что в Минске все пытаются строить 25 этажей. Потому что такая высотность утяжеляет карман застройщика и определяет, где он будет отдыхать летом».
«Если мы будем развивать не один город, а все, то и давление значительно упадет. Просто все не будут пытаться застраивать Минск. Плюс к этому — соблюдать все ГОСТы. Когда вы живете во дворе, где у вас есть зона отдыха, детская площадка и парковка, и вдруг приходит инвестор и говорит: «А зачем вам тут детская площадка, давайте здесь высотку поставим». Кстати, вполне реальная история. Недавно был на одной встрече, решал вопрос, мне там четко заявили: «Зачем здесь детская площадка, если она есть в соседнем дворе?»
«Не должно у застройщика быть возможности начинать стройку, пока он не договорился с местными жителями. А не так, как сегодня бывает, когда людям говорят: „Тише-тише, мы потом договоримся“. А потом люди к нам приходят и говорят, что уже там три этажа вверх возведено. И, конечно, ты уже ничего не сделаешь».
«Я спрашивал у своих родителей, почему они выбрали Минск? Отец военнослужащий, и ему дали возможность жить в нескольких городах. Минск выбрали потому, что зеленый город и добрый люди. Люди остались, с деревьями реально проблема. Минску не хватает больших парков. Особенно на окраинах. К примеру, в „Каменой норке“. Поэтому эти земли нужно отдавать под парки».
«Ну вы же сайт, который с ними связан. Как мне так ответить красиво? Это нормальный бизнес, но важно, чтобы он не превращался в грабеж. Когда ты непонятно за что платишь сумму, которая непонятно как сформирована. Я думаю, что многие сталкивались с историей, когда при аренде жилья ты должен заплатить агентству, как плюс один месяц. За что? За то, что я пришел, посмотрел, и это висело у вас в базе? Наценка должна быть адекватная».
«Это не завершилось успехом. Государство должно ограничивать аппетиты, чтобы людям было посильно пользоваться агентствами недвижимости. По поводу лицензирования — я не думаю, что это лицензируемый вид деятельности».
«ЖКХ функционирует везде по-разному: где-то хорошо, где-то — просто катастрофа. Нам нужно развивать товарищество собственников, потому что ЖКХ — это черная дыра. Как там формируются эти тарифы? Нам говорят, что мы не платим 100%. Это откуда вы про это узнали? Если до сих пор вы нам не можете сказать: что такое 100%, как они сформированы и сколько по-настоящему что стоит».
Фото: Павел Садовский
Видео: Михаил Умпирович-Демченко
Силовики задержали и тут же выпустили экс-кандидата в президенты Белоруссии
Когда-то Андрей Дмитриев уже каялся за протесты
В Белоруссии в четверг вечером задержали экс-кандидата в президенты страны Андрея Дмитриева. По его словам, это произошло после того, как он отвел детей в школу. Силовики конфисковали у него телефон и компьютер, затем увезли на допрос, а потом, к удивлению оппозиционера, отпустили домой, взяв с него подписку о неразглашении. По одной из версий, политик является подозреваемым по уголовному делу, связанному с гражданской инициативой «Сход».
Как рассказал сам Дмитриев корреспонденту «МК», он никуда не собирался уезжать из страны до обысков, не хочет делать этого и теперь. Возможность тюремного заключения его нисколько не пугает. Вместе с тем из-за подписки о неразглашении он отказался говорить, с чем был связан обыск и что именно ему теперь грозит.
Напомним, по официальным данным, на выборах президента Белоруссии Андрей Дмитриев набрал 1,21% голосов избирателей. Впрочем, оппозиционер считает, что итоги голосования были фальсифицированы. После выборов Дмитриев активно участвовал в протестных акциях, а когда уличная активность сошла на нет, он продолжил свою деятельность в качестве видеоблогера, активно критикуя режим Лукашенко.
Кроме того, Дмитриев был знаком с бывшим послом Белоруссии в Словакии Игорем Лещеней, вместе с которым занимался «Сходом». Перед тем как силовики пришли к Дмитриеву, стало известно, что они задержали экс-дипломата.
О том, насколько значимой фигурой в современной Белоруссии является Дмитриев и с чем может быть связан интерес к нему со стороны правоохранительных органов, «МК» рассказал белорусский политический аналитик Александр Класковский:
– Правоохранительные органы уже зачистили от неблагонадежных элементов белорусские СМИ, завершается процесс зачистки неправительственных общественных организаций. В частности, силовики добрались до электронной платформы «Сход», которая замышлялась как некая альтернатива Всебелорусскому собранию или действующему парламенту. Его делегаты должны были обсуждать какие-то глобальные проблемы Белоруссии, пути выхода из кризиса и так далее.
Во время президентских выборов 2020 года я считал, что все оппозиционные кандидаты должны были работать на Светлану Тихановскую, потому что было понятно, что именно она аккумулирует все надежды на перемены. И казалось, что остальные кандидаты только путаются под ногами. Но лично с Дмитриевым у меня всегда были хорошие отношения. Он разумный человек.
После выборов вся старая оппозиция сидит, как «мышь под веником», и ждет, когда ней придут. А Дмитриев был очень активен. Он является политиком новой формации, как рыба в воде чувствует себя в социальных сетях. Дмитриев не стеснялся давать достаточно резкие политические оценки действиям Лукашенко. После того, как часть сторонников Тихановской оказалась вытеснена из страны, а старая оппозиция просто спряталась, Дмитриев превратился в заметную политическую фигуру. Понятно было, что рано или поздно к нему придут. Сегодня логика властей такова, что все альтернативные голоса должны быть подавлены.
– Насколько значимым для Белоруссии является проект «Сход»?
– Нельзя сказать, что он был очень эффективным. Когда Лукашенко собирал свое Всебелорусское собрание, некоторые политики попытались создать виртуальный противовес. Но это уже был период реакции, когда люди боялись не только выйти на протестную акцию, но и проявить политическую активность в Сети. В результате по некоторым округам в «Сход» не удалось избрать депутатов. Многие об этом проекте вообще не знали, и он не представлял реальной опасности для власти Лукашенко. При этом нужно отметить, что Дмитриев не является радикальным оппозиционером, а дипломат Лещеня, которого задержали, вообще себя к оппозиции не относит.
– Насколько я знаю, до 2020 года у Дмитриева была не очень хорошая репутация среди некоторых белорусских оппозиционеров.
– В свое время его незаслуженно подвергали остракизму. После протестов в 2010 году Дмитриев с фингалом под глазом выступил в эфире белорусского телевидения с какими-то признательными показаниями. Потом он объяснял свои слова тем, что в заложниках держали его невесту, но в оппозиции его все равно посчитали малодушным.
Правда, после того, как с 2020 года власти стали на регулярной основе практиковать публичные покаяния оппозиционеров, многие поняли, с какими мастерами имеют дело. Каким бы волевым ни был человек, его всегда можно прижать. Просто Дмитриеву не повезло: он одним из первых попал в эти жернова.
– Что будет, если Дмитриева посадят, а «Сход» ликвидируют»?
– Я думаю, что до конца 2021 года в стране будут ликвидированы последние оппозиционные партии. Всего в стране 15 партий, из них перестанут существовать 7 или 8. Это сделают под эгидой перерегистрации партии. Минюст найдет нарушения в документации, выяснится, что они отклонились от своего устава и так далее. Соответственно оппозиция лишится возможности выдвигать своих кандидатов на парламентские выборы, подавать заявки на проведение митингов и так далее.
– Можно сказать, что таким образом Лукашенко обеспечивает себе национальный консенсус?
– Он сплачивает своих сторонников, а так называемое «электоральное болото» старается погрузить в фатализм, который заключается в отсутствии альтернативы. Ну а упертых противников он старается запугать, потому что переубедить их все равно не получится.