Кто такой доктор верховцев
Алиса Селезнёва. Энциклопедия
Доктор Верховцев
Доктор Верховцев
Весьма известный персонаж Алисианы, несмотря даже на то, что появляется лишь в повести «Путешествие Алисы» и мультфильме «Тайна третьей планеты», снятом по этой повести. Помимо произведений Кира Булычёва, Верховцев также фигрирует в фанфике Jacob’а «Билет в один конец».
Доктор Верховцев (третий справа) из мультфильма «Тайна третьей планеты»
Доктор Верховцев (иллюстрация Мигунова к повести «Путешествие Алисы»)
Согласно описанию Кира Булычёва, «Это был невысокий, худенький и похожий на добрую старушку человек. Его лицо исчерчено тонкими морщинками. Доктор всё время жмурился или улыбался, и, если иногда его лицо разглаживалось, морщинки становились белыми и широкими».
Как правило, Верховцев носил один и тот же старомодный (для конца XXI века) костюм и серую помятую шляпу. Возраст Верховцева (ко времени действия повести) — приблизительно 60 лет.
Будучи историком по профессии, Верховцев специализировался на истории космонавтики. Директор и хранитель музея Трёх Капитанов, учреждённого решением Галактического Центра на одной из безлюдных планет сектора 19-4 (называемой также планетой Трёх Капитанов). Несмотря на то, что доктор постоянно проживал на упомянутой планете, он находил время путешествовать, посещая, в частности, Малый Арктур и так называемую Пустую планету, о которой рассказал членам экспедиции «Пегаса». Он неплохо умеет управлять космическим кораблём, мастерски маневрируя среди астероидов.
По роду своей деятельности Верховцев был знаком с археологом Громозекой, а также всеми тремя капитанами.
Внешностью Верховцева воспользовался космический пират Крыс, желая раздобыть на Малом Арктуре чертежи «Синей Чайки» — корабля Второго капитана. (В мультфильме «Тайна третьей планеты» Крыс в облике Верховцева прилетает на Луну.) По этой причине Верховцева ошибочно принимают за пирата, приписывая ему преступления, совершённые Крысом на Шелезяке и на планете Блук (где ушаны даже пытались его арестовать). Экипаж «Пегаса», включая Алису Селезнёву, также не миновал этого. Лишь в конце повести зловещий обман раскрывается, и доктор Верховцев лично срывает маску с пирата Крыса.
Автор din-70 | Запись опубликована on 27.03.2013 at 19:45 and is filed under Друзья Алисы, Учёные. Вы можете читать комментарии, используя RSS-ленту. Вы можете оставить комментарий. Оповещения с сайтов отключены.
У нас Один комментарий на запись “Доктор Верховцев”
Вы тоже можете высказать свое мнение.
Помнится, Верховцев действует в «Билете в один конец». Целесообразно это отметить в статье. В других фанфиках из числа прочтённых мной он, кажется, не упоминается. Если есть другие упоминания — просьба сообщать комментариями.
Оставить комментарий
Вы должны войти, чтобы оставить комментарий.
Сборник стихов
РАЗГОВОР С НАЧАЛЬНИКОМ
Конечно. Да. Естественно. Ну что Вы!
Всё сделаем. Запомнил. Передам.
Да, записал. Расчёты? Да, готовы.
Конечно, Вы. Конечно, только Вам!
Не затруднит. Да, доложу попозже.
Нисколечко! Совсем наоборот!
Я тоже рад! Спасибо! Вам того же!
Дождь зигзагами стекает
По стеклу,
Всюду молнии сверкают
По селу,
На столе скисает крынка
Молока.
Ты прости меня, Маринка,
Дурака.
Не уютно мне, не вольно,
До вытья,
Мне бы в город, там прикольно,
Там друзья,
Кинозалы, пепси-кола,
Дом утех,
Стадионы для футбола,
Политех.
С кухни выкачу неспешно
Старый «Иж»
Ты обиделась, конечно,
Ты молчишь.
Восемь лет с тобой, зараза,
Как в плену!
Ручку газа до отказа
Поверну.
Ты веди меня тропинка
В новый свет!
До свидания, Маринка,
Всем привет.
Стыдно, товарищи! Стыдно и грустно!
Этого факта нельзя не признать:
Так глубоко мы загнали искусство,
Как никому не под силу загнать
Напрочь утратив свой вектор нормали,
Плачет, несчастное, в вони клоак.
Значит, мы где-то его проморгали,
Значит, мы сделали что-то не так!
Мы ль, покорившие горы и реки,
Космос прорвавшие смелым юнцом,
Эти убогие пишем саунд-треки
К фильмам убогим с убогим концом?
Мы ль, обладатели водопровода,
Лихо напялив костюм от кутюр,
Грязь выдаём за культуру народа,
Бывшего раньше мерилом культур?
Как же, позвольте, искусан клопами,
С язвой, с подагрой, с цингой, в нищете,
Через столетья общается с нами
Вечный творец на бесценном холсте?
Как композитор без студий и пульта,
Мордой в ток-шоу не торгуя с утра
И не считаясь объектом для культа,
Хит за хитом выдавал на гора?
Сочные груди – гаранты успеха,
Шутка недели – об дерево лбом,
Чудо бесполое в ворохе меха
Стало практически русским гербом
Зная, что людям приятно и это,
В них планомерно вливается кал,
Глазки сощурив под видом эстета
Мы кривизну восхваляем зеркал
Рвётся из горла пустое «доколе?!»
Только вот с ними ль о том говорить?
Ладно, дождёмся прихода неволи-
Видно, в неволе им проще творить.
Чего уставился? Стреляй,
Коль выбрал в качестве мишени.
Ты стольких ставил на колени,
Смелее! Властвуй! Разделяй!
Я знал. Я чувствовал спиной,
Косые тени у ларёчка,
Давай, волчара-одиночка!
Не церемонься же со мной!
Иду к тебе, как к алтарю,
С улыбкой, медленно, картинно.
Стреляй, бездушная скотина,
Не то я сам её скурю!!
ОТЧЕГО ПОЭТУ ЖИТЬ ТЯЖЕЛО
Отчего поэту жить тяжело?
А поэту тяжело оттого,
Что, чего б ему на ум ни взбрело-
Всё написано уже до него
В муках создан древнерусский сюжет-
Вот уж критики от злости сгорят!
Отправляет. Получает ответ:
«Извините, не пойдёт. Плагиат.
Стих неплох, но глуповат и бескрыл,
И со временем, увы, не в ладу:
Эту тему ещё Нестор раскрыл
В однатысячастотретьем году»
Но сдаваться наш поэт не привык,
И опять его выводит перо
Про природу, про рассвет, про родник,
Про сочувствие, про мир и добро
Отсылает. Отвечают: «Ну что ж.
Тут стилистика – классический Фет.
И к тому же – не поймёт молодёжь.
И к тому же – проблематики нет»
Отвечают: «Оплошали и тут.
Слог, конечно, интересный, живой,
Но напомнил чем-то пушкинский труд
Про полтавский замечательный бой»
А поэт, похоже – крепкий орех,
Ты на психику его не дави!
Сочиняет, предвкушая успех,
О святой и бесконечной любви
Проклинает, седовласый как лунь,
Рифмоплёт свои унылые дни:
Всё пропахано, куда ты ни плюнь,
Всё изъезжено, куда ты ни ткни.
Всё охвачено настолько давно,
Что хоть вешайся на первом столбе,
И поэту остаётся одно:
Сочнинять об уникальном себе.
ЭГОИСТ И АЛЬТРУИСТ
У села Большие Кочки
Где кружил осенний лист
Повстречались на мосточке
Эгоист и альтруист
Друг на друга смотрят строго,
Руки сунули в трико,
Слишком узкая дорога,
Слишком падать высоко
Альтруист вскричал спесиво:
«Так как я люблю людей,
Люди скажут мне спасибо,
Если сдохнешь ты, злодей!»
Двинул в пропасть эгоиста,
Завязав его узлом.
Так добро светло и чисто
Одержало верх над злом
Онлайн чтение книги Путешествие Алисы
Глава 5. Советы доктора Верховцева
Мы послали с дороги радиограмму доктору Верховцеву: «Прилетаем в пятницу. Встречайте». Верховцев сразу же ответил, что с радостью встретит нас и проведет на своем космокатере через опасный пояс астероидов, который окружает планету Трех Капитанов.
В назначенный час мы затормозили у пояса астероидов. Густой рой каменных глыб, словно облака, скрывал от нас поверхность планеты. Почему-то нас всех охватило волнение. Нам казалось, что встреча с доктором Верховцевым приведет к важным и интересным событиям. Может быть, даже и к приключениям.
Космокатер доктора мелькнул среди астероидов, словно серебряная стрела. И вот он несется перед нами.
– «Пегас», вы меня слышите? – раздался в динамике глуховатый голос. – Следуйте за мной.
– Какой он, интересно. Ему, наверно, скучно одному на планете, – сказала Алиса, сидевшая с нами на мостике в маленьком, специально для нее сделанном амортизационном кресле.
Никто ей не ответил. Полосков управлял кораблем, я исполнял обязанности штурмана, а Зеленого на мостике не было – он остался в машинном отделении.
«Пегас» изменил курс, обошел клыкастый астероид и тут же послушно скользнул вниз.
Под нами расстилалась пустыня, кое-где изрезанная ущельями и отмеченная оспинами кратеров. Серебряная стрелка катера летела впереди, указывая путь.
Мы заметно снизились. Можно было уже различить скалы и высохшие реки. Потом впереди показалось темно-зеленое пятно оазиса. Над ним поднимался купол базы. Катер доктора вошел в вираж и опустился на ровную площадку. Мы последовали его примеру.
Когда «Пегас», чуть покачиваясь, встал на амортизаторы и Полосков сказал «добро», я увидел между зеленью оазиса и нашим кораблем три каменные статуи.
На высоком постаменте стояли три каменных капитана. Даже издали было видно, что два из них – люди. Третий – трехногий тонкий фиксианец.
– Прилетели, – сказала Алиса. – Можно выйти?
– Погоди, – ответил я. – Мы не знаем состава атмосферы и температуры. Какой ты скафандр собираешься надевать?
– Никакого, – ответила Алиса.
Она показала на иллюминатор. Из серебряного космокатера вышел человек в сером обычном костюме и серой помятой шляпе. Он поднял руку, приглашая нас.
Полосков включил внешний динамик и спросил:
– Атмосфера пригодна для дыхания?
Человек в шляпе быстро закивал – идите, не бойтесь!
Он встретил нас у трапа.
– Добро пожаловать на базу, – сказал он и поклонился. – Так редко вижу здесь гостей!
Он говорил немного старомодно, под стать своему костюму.
На вид ему было лет шестьдесят. Это был невысокий, худенький и похожий на добрую старушку человек. Его лицо было исчерчено тонкими морщинками. Доктор все время жмурился или улыбался, и, если иногда его лицо разглаживалось, морщинки становились белыми и широкими. У доктора Верховцева были длинные, тонкие пальцы. Он пожал нам руки и пригласил к себе.
Мы пошли вслед за доктором к зеленым деревьям оазиса.
– Почему здесь кислородная атмосфера? – спросил я. – Ведь планета – сплошная пустыня.
– Атмосфера искусственная, – сказал доктор. – Ее сделали, когда сооружали монументы. Через несколько лет здесь построят большой музей, посвященный героям космоса. Сюда будут привозить отслужившие срок космические корабли и всякие диковины с дальних планет.
Доктор остановился перед каменной глыбой. На ней были выбиты слова на космоязыке:
«Здесь будет построен
Главный музей космоса»
– Вот видите, – сказал Верховцев. – Музей будут строить вместе восемьдесят разных планет. А пока, для начала, в центре планеты установлен мощный реактор, который выделяет кислород из горных пород. Сейчас здесь еще не очень хороший воздух, но к открытию музея воздух станет самым лучшим во всей Галактике.
Между тем мы подошли к подножию монумента.
Монумент был очень велик, с двадцатиэтажный дом. Мы остановились и, запрокинув головы, рассматривали трех капитанов.
Первый капитан оказался молодым, широкоплечим, стройным. У него был чуть курносый нос и широкие скулы. Капитан улыбался. На плече у него сидела странная птица с двумя клювами и красивой короной из каменных перьев.
Второй капитан был выше его ростом. У него была очень широкая грудь и тонкие ноги, как у всех людей, которые родились и выросли на Марсе. Лицо Второго было острое и сухое.
Третий капитан, фиксианец в тугом скафандре со шлемом, откинутым на спину, опирался ладонью о ветку каменного куста.
– Они совсем не старые, – сказала Алиса.
– Ты права, девочка, – ответил доктор Верховцев. – Они прославились, когда были молодыми.
Мы вступили в тень деревьев и по широкой аллее дошли до базы. База оказалась обширнейшим помещением, заваленным ящиками, контейнерами и приборами.
– Экспонаты начали в музей присылать, – словно извиняясь, сказал доктор. – Идите за мной, в мою берлогу.
– Ну прямо как «Пегас» в начале нашего путешествия! – восхитилась Алиса.
И в самом деле, путешествие по базе к жилью доктора Верховцева было похоже на хождение по нашему кораблю, когда он был перегружен посылками, грузами и всяческим оборудованием.
Небольшой закуток между контейнерами, заваленный книгами и микрофильмами, в котором еле умещалась койка, тоже заваленная бумагами и пленками, оказался спальней и рабочим кабинетом хранителя музея доктора Верховцева.
– Рассаживайтесь, чувствуйте себя как дома, – сказал доктор.
Всем нам, кроме хозяина, было совершенно ясно, что рассаживаться здесь негде. Верховцев смахнул груду бумаг на пол. Листки взлетели кверху, и Алиса принялась их собирать.
– Роман пишете? – спросил Полосков.
– Почему роман? Ах да, конечно, жизнь трех капитанов интереснее любого романа. Она достойна того, чтобы ее описать как пример для будущих поколений. Но я лишен литературного дара.
Я подумал, что доктор Верховцев скромничает. Ведь сам прилетал к разведчикам, чтобы найти чертежи корабля одного из капитанов.
– Итак, – сказал доктор, – чем могу быть полезен моим дорогим гостям?
– Нам сказали, – начал я, – что вы все знаете о трех капитанах.
– Ну уж, – Верховцев даже покраснел от смущения, – это явное преувеличение!
Он положил шляпу на груду книг; шляпа старалась съехать вниз, и доктор ловил ее и снова клал на старое место.
– Капитанам, – сказал я, – удалось побывать на многих неизвестных планетах. Они встречали чудесных зверей и птиц. От них, говорят, остались записи, дневники. А мы как раз ищем на других планетах неизвестных животных. Не поможете ли вы нам?
– Ага, вот в чем дело… – Верховцев задумался. Его шляпа воспользовалась этим моментом, соскользнула вниз и исчезла под койкой. – Ах, – сказал он, – если бы я знал заранее…
– Папа, можно, я подскажу доктору? – спросила Алиса.
– Да, девочка, – обернулся к ней доктор.
– У одного каменного капитана на плече сидит птица с двумя клювами и с короной на голове. Такой птицы нет в зоопарке. Может, вы знаете что-нибудь о ней?
– Нет, – сказал Верховцев. – Почти ничего не знаю.
– Под койкой, – сказала Алиса. – Сейчас я достану.
– Не беспокойтесь, – сказал Верховцев и нырнул под койку. Оттуда торчали только его ноги. Он искал там, в темноте, шляпу, шуршал бумагами и продолжал говорить. – Скульпторам дали последние фотографии капитанов. Они выбирали те фотографии, которые им больше нравились.
– Может, они придумали эту птицу? – спросил я, наклоняясь к койке.
– Нет-нет! – воскликнул Верховцев, и его ботинки задергались. – Я сам видел эти фотографии.
– Но хоть известно, где они сняты?
– Первый капитан никогда не расставался с птицей, – ответил Верховцев, – но, когда улетел на Венеру, подарил птицу Второму капитану. А Второй капитан, как вам известно, пропал без вести. Пропала и птица.
– Значит, даже неизвестно, где она водится?
Верховцев наконец вылез из-под кровати. Шляпу он смял в кулаке, и вид у него был смущенный.
– Простите, – сказал он, – я отвлекся.
– Значит, неизвестно, где водится птица?
– Нет-нет, – быстро ответил Верховцев.
– Жалко, – вздохнул я. – Значит, неудача. Ничем вы нам помочь не сможете. А мы так надеялись…
– Почему же не смогу? – обиделся доктор Верховцев. – Я и сам много путешествовал… Дайте только подумать.
Доктор думал минуты три, потом сказал:
– Вспомнил! На планете Эвридика водится Малый дракончик. И еще, говорят, Большой дракончик.
– А вы откуда знаете? – спросил Верховцев.
– Знаю. Мне рассказал мой друг археолог Громозека.
– Странно, – произнес Верховцев и наклонил голову, рассматривая меня, словно видел в первый раз. – Тогда я еще подумаю.
Он думал еще минуту и сообщил нам о марсианском богомоле. Это было даже смешно. Марсианские богомолы живут не только во всех зоопарках – их даже дома держат. У Алисы один живет, например.
Тогда Верховцев рассказал нам о головастах, о мухоколе с Фикса, об адских птицах с планеты Труль и о других зверях, известных по книге «Животные нашей Галактики».
– Нет, эти звери нам не нужны.
– Простите, – сказал Верховцев вежливо, – но я всю жизнь интересовался разумными существами, и животные как-то мне не встречались. Можно, я подумаю?
Верховцев снова задумался.
– Где же я бывал? – спросил он сам себя. – Ага, – ответил он, – я бывал на Пустой планете.
– На Пустой планете. Это недалеко отсюда, в соседней звездной системе.
– Но если это Пустая планета, то какие же там звери? – удивилась Алиса.
– Этого никто не знает. Понимаете, были мы там в понедельник, все небо кишело птицами. А во вторник ни одной птицы – только волки рыщут стаями. И олени. А в среду – ни тех, ни других. Планета опустела.
– Но, может, звери просто откочевали куда-нибудь?
– Нет, – сказал Верховцев, – не в этом дело. У нас был разведкатер, и мы из любопытства облетели всю планету. Ни зверей, ни птиц. Пустота. И не мы одни этому удивлялись.
Я вам координаты дам.
– Спасибо, – сказал я. – Но если вы больше ничего вспомнить не можете, тогда покажите нам дневники капитанов. Они-то уж, наверно, видели разных зверей.
– А кто вам сказал про дневники? – спросил доктор и наклонил голову.
– Наш друг археолог Громозека, – ответил я.
– Никогда не слышал. Да и зачем вам дневники? Я вспомнил о склиссах. О склиссах с планеты Шешинеру. Их там тьма-тьмущая. Мне рассказывали.
– И за это тоже спасибо, – сказал я. Но мне очень хотелось взглянуть на дневники капитанов, а доктор Верховцев почему-то дневников показывать не хотел. Чем-то мы вызвали у него недоверие.
– А дневники? – спросила Алиса.
– Ой, девочка, что вам в этих дневниках? Кстати, их здесь и нет. Они на Фиксе. Хранятся в архиве. Да-да, в архиве. – И доктор Верховцев вдруг оживился, словно придумал удачную ложь.
– Ну, как хотите, – сказала Алиса.
Доктор смутился, напялил мятую шляпу на глаза и сказал тихо:
– А еще вы можете побывать на рынке в Палапутре.
– Мы там обязательно побываем, – сказал я. – Мы о нем знаем.
– Тогда я вас провожу, – сказал доктор.
Он встал и повел нас между ящиками и контейнерами к выходу с базы. Он шел быстро, словно боялся, что мы передумаем и не улетим.
Мы вернулись к памятникам. Остановились возле них.
– А что случилось со Вторым капитаном? – спросил я.
– Он погиб, вы же знаете, – ответил Верховцев.
– Нам сказали, что он пропал без вести.
Доктор Верховцев пожал узенькими плечиками.
– А можно найти Первого капитана? – не сдавался я. – Он жив?
– Да, работает где-то в космосе.
– На проекте «Венера»? Но ведь там несколько тысяч человек.
– Вы же сами знаете, как его искать. И ничего вы от меня больше не добьетесь.
– Ну что ж, – сказал я тогда, – спасибо за прием. Мы, правда, думали, что встреча будет иной.
– Я тоже так думал, – сказал Верховцев.
– Может, когда напишете роман, пришлете нам экземпляр?
– Я не пишу романов! Не умею! Кто это придумал?
– Я говорю о том романе, ради которого вы летали месяц назад к разведчикам на Малый Арктур и спрашивали у них об устройстве «Синей чайки».
– Что? – Доктор Верховцев взмахнул руками. – Какая «Синяя чайка»? Какие разведчики? Я там полгода уже не был!
– Ну хорошо, хорошо, – сказал я, видя, что доктор совсем растерялся. – Мы не хотели вас обидеть.
– То-то, – сказал Верховцев. – Будете мимо лететь, заходите, всегда буду рад вас видеть. Особенно эту очаровательную девчурку.
Он протянул руку, чтобы погладить Алису по голове, но Алиса отошла на шаг в сторону, и рука доктора повисла в воздухе.
– Значит, не забудьте, – сказал он, остановившись у монумента Трех Капитанов. – Склиссы на Шешинеру и загадка Пустой планеты.
– Спасибо, доктор, – ответил я. – Мы не забудем.