Кто такой котинский в фильме территория
maeglin87
maeglin87Мы не умрём мучительною жизнью, мы лучше верной смертью оживём!
16 апреля в российский прокат вышел фильм Александра Мельника «Территория», довольно нетипичный для нашего в целом антисоветского кинематографа. На мой взгляд, его незаслуженно обошли вниманием наши СМИ, пиаря вместо этого новую попсовую версию «Зорей».
Фильм снят по одноимённому роману советского геофизика и писателя Олега Куваева, вышедшему в 1974 году, и повествует о поисках советскими геологами золота на Крайнем Севере нашей страны.
Действие происходит в 1960-1961 году на Чукотке. В большой приполярной области под названием Территория находят только олово, тогда как страна остро нуждается в золоте. По этой причине Управление Территории хотят закрыть, но главный инженер Илья Чинков, посвятивший Территории всю свою жизнь, убеждён, что золото в ней есть, и за один полевой сезон берётся его найти. Для этого он организует работу нескольких команд геологов, и общими усилиями, самоотверженным трудом, проведя множество разведочных работ и пройдя многие сотни километров по тундре, они находят месторождение золота.
Сюжет на первый взгляд довольно незатейлив, но тут дело не в самом сюжете.
Современный российский кинематограф практически не способен снимать фильмы о советском человеке, показывая его подлинные качества, силу духа, мечты, устремления. Иногда, и то очень редко это получается в фильмах о войне. Но ведь человек раскрывается не только в ратном подвиге, но и в мирном труде. А таких фильмов в нашем кинематографе на моей памяти нет. Вернее, не было до «Территории».
Этот фильм удивителен и прекрасен тем, что он именно о советском человеке – человеке труда. Бывают (хотя повторюсь – очень редко) такие современные российские фильмы, во время просмотра которых забываешь о перестройке, о крахе Советского Союза и последовавших после этого чудовищных 90-х. Кажется, что история не прерывалась, и страна гордо продолжает нести Красное знамя. Этот фильм как раз из таких.
Дело тут не в поисках золота как такового. Показаны люди, делающие общее дело, осуществляющие мечту, преодолевающие трудности и невзгоды во имя чего-то гораздо большего, чем они сами. Смысл их жизни в покорении неизведанного, в разгадке тайн природы, в освоении мировых пространств для передачи их будущим поколениям, чтобы те в свою очередь шагнули ещё дальше. Выполняя своё предназначение, они становятся по-настоящему свободными и счастливыми людьми.
И они советские люди в том смысле, что для них труд становится высшей ценностью, приобретает предельный, метафизический смысл, что ёмко выражено в словах одного из персонажей – начальника Восточной поисковой партии Владимира Монголова, вспоминающего ушедшего товарища:
Миша Катинский смотрел на мир с дивных высот высоких нравственных истин. А мы? Живём, умираем… Обидно. Много зла в мире. Значит общая задача людей и твоя, в частности, это зло устранять. В военное время ясно – бери меч или автомат… А в мирное время? Честная работа должна стать устранением этого всеобщего зла. В этом высший смысл.
И вот такой работой, таким трудом во имя своей страны и всего человечества советские люди воплощали послевоенную мечту о благой и справедливой жизни. «Сделай или умри» – таков принцип работников Северстроя.
Егор Бероев в роли Монголова
Фильм длинный и неспешный, в нём нет ярко выраженных главных героев, показаны разные типажи, но всех объединяет бесконечная вера в своё дело, страстное желание пройти там, где не ступала нога человека и познать никем доселе не познанное, чтобы принести это новое знание людям. И главное, все герои понимают, хотя некоторые и не сразу, что они не просто выполняют прихоть Чинкова, а делают большое и важное общее дело. Поэтому никаких конфликтов между полярниками нет и в помине: все хотя и с разными характерами, но работают в атмосфере помощи и взаимовыручки, порой доходящей чуть ли не до самопожертвования.
Режиссёр Александр Мельник в интервью Коммерсанту фактически прямым текстом говорит, что отвергает гностическую концепцию человека и своим фильмом утверждает концепцию принципиально иную:
– То есть вы против «депрессивного» кино? Того, в котором говорится, что жизнь безнадежна, бессмысленна, а Россия — жестокая и бесправная страна?
– У нас много такого кино. Мне кажется, идет соревнование: кто же еще депрессивнее покажет, как человека превратить в скотину и объяснить, что это некая ошибка Бога? Я совершенно не против того, чтобы такое кино было. Но тогда должно существовать и другое направление, в рамках которого мы все-таки пытаемся разглядеть в человеке отражение Бога.
При этом никакой ностальгии по советскому времени, какого-то смакования деталей быта или чего-то подобного в фильме нет, это действительно кино о людях.
Помимо этого, фильм безумно красивый. Русский Север показан в нём во всей своей мощи, величии и суровости. Такие огромные пространства может освоить только по настоящему сильный духом человек, имеющий цель и смысл для их разгадывания и покорения.
Кадр из фильма «Территория»
Великий русский философ-космист Николай Фёдоров ещё в XIX веке писал о причинах, побуждающих русского человека тянуться за пределы Земли, в космос: «наш простор служит переходом к простору небесного пространства, этого нового поприща для великого подвига». И словно понимая это, Мельник вставляет в фильм гениальную сцену, когда 12 апреля 1961 года команда геологов слушает по радио сообщение Левитана о первом в мире полёте человека в космос: «пилотом-космонавтом космического корабля-спутника «Восток» является гражданин Союза Советских Социалистических Республик лётчик-майор Гагарин Юрий Алексеевич». Все полярники испытывают бурный восторг и искреннюю радость. И эта радость совершенно понятна, ведь все делают одно дело, каждый на своём участке: пока геологи осваивают земные пространства, советские люди общими усилиями движутся в пространства всё более дальние и неизведанные – космические. И, конечно, в это движение вносят свой вклад и наши герои. У нас на глазах происходит передача эстафеты от настоящего будущему.
Актёрские работы прекрасны. Не могу даже кого-то особо выделить, все играют замечательно: и Лавроненко, и Бероев, и Добрыгин, и остальные. Пожалуй, только Ксения Кутепова в роли ленинградской журналистки выбивается из этого ряда.
Музыкальное сопровождение также подобрано очень хорошо. Вне конкуренции находится главная тема фильма – «Баллада о детях Большой Медведицы», написанная самим Куваевым и положенная на музыку специально для фильма:
Также мне запомнилась «Песня о тревожной молодости» в исполнении Юрия Гуляева. В фильме она идёт под очень сильный и соответствующий ей видеоряд.
«Территория» снята при очень мощной государственной поддержке. Добрая половина титров занята благодарностями. Среди людей, которых благодарит творческая группа, – министр обороны Сергей Шойгу, являющийся президентом Русского географического общества, министр природных ресурсов Сергей Донской, министр МЧС Владимир Пучков, министр транспорта Максим Соколов, министр по развитию Дальнего Востока Александр Галушка, министр культуры Владимир Мединский и ещё много именитых фамилий, включая Путина и Медведева. В этой связи особенно странно, что прокат был довольно скромным и о фильме не трубили из каждого утюга. А ведь это как раз то патриотическое кино, на которое можно водить детей целыми классами.
И, наконец, последним приятно удивившим меня обстоятельством стал тот факт, что Олег Куваев, написавший роман «Территория», оказывается, мой земляк. С 1966 года и до самой своей смерти в 1975 году он жил в подмосковном городе Калининграде, ныне Королёв. Здесь он написал свой самый знаменитый роман, здесь же скоропостижно скончался и похоронен на старом Болшевском кладбище. В городе есть дом-музей Куваева, а также музеи в двух школах, его имя носит одна из городских библиотек. Подробнее про Олега Куваева и его жизнь в Калининграде можно прочитать здесь.
Олег Куваев. Кадр из титров фильма «Территория»
Показав настоящих людей, Куваев в конце своего романа, а вслед за ним и Александр Мельник в конце фильма обращается к нам – читателям и зрителям, проникая в потаённые уголки нашей души:
Может быть, суть в том, чтобы в минуту сомнения тебя поддерживали прошедшие годы, когда ты не дешевил, а знал грубость и красоту реального мира, жил как положено жить мужчине и человеку. День сегодняшний есть следствие дня вчерашнего, и причина грядущего дня создаётся сегодня. Так почему же тебя не было на тех тракторных санях и не твоё лицо обжигал тот морозный февральский ветер? Где был, чем занимался ты все эти годы? Доволен ли ты собой?
Что мы ответим на это? Неужели только то, что «живём, умираем… обидно»?
Будда с автоматом
Фильм Александра Мельника «Территория»: фэнтэзи на куваевско-геологические темы
Экранизировав роман Олега Куваева «Территория», режиссёр Александр Мельник привлёк внимание к Дальнему Востоку и Крайнему Северу; к геологии и вообще неофисной работе; к самому Куваеву и его великолепной, хоть и подзабытой книге (её называли «производственным романом», фильм подают как «приключенческую драму»). Всё это очень хорошо. А вот дальше — сплошные вопросы.
Время. В книге Куваева — «холодное лето пятьдесят третьего» плюс-минус два-три года. Чукотское золото («Территория» — это Чукотка, «Город» — Магадан, «Посёлок» — Певек) открыли на рубеже 40-х и 50-х, Дальстрой НКВД, ставший в книге Северстроем, закрыли в 1957-м. В романе эти события спрессованы в один сезон, который размещён где-то между этими крайними хронологическими вешками. У Куваева чётко ощущается дыхание суровых послевоенных лет — уже не шаламовско-колымских, но всё-таки ещё дальстроевских, почти сталинских и уж точно дооттепельных.
В фильме Мельника действие зачем-то перенесено в 1960—1961 годы (поэтому в кадре — и ЗиЛ-157, и «вертушка», которых в книге не было и не могло быть). Разница вроде бы невелика, но на самом деле это две разные эпохи, две совершенно разные атмосферы, которые надо чётко различать (как нельзя путать, скажем, год 1981 с годом 1989-м). Зачем это сделано — бог весть.
Натура. Сначала, говорили создатели фильма, «Территорию» планировалось снимать в Исландии. В итоге съёмки прошли частью на плато Путорана в Красноярском крае, частью — на Чукотке, но не в Певеке, а в Провидения. Это сейчас общее место: скажем, Владивосток снимают то в Таллине, то в Севастополе.
И вот первое, что режет глаз: вместо тундры — тайга, откровенный сибирский листвяк. Оператор порезвился всласть, съёмки красивы, но Путорана — не Чукотка, как тайга — не тундра. Это примерно как Альпы или Кавказ снимать на Сихотэ-Алине или вовсе не хребте Ломоносова. В итоге олени тащат сани прямо по камням, а старик Кьяе бредёт куда-то сквозь тайгу, словно Дерсу Узала.
Саундтрек — отдельная песня: сплошная КСП-шность, которая может быть уместна где угодно, но только не в «Территории». У самого Куваева в романе, кстати, цитируется «От злой тоски не матерись, сегодня ты без спирта пьян…». Это — вполне к месту, хотя тут, видимо, невольно впал в заблуждение сам Куваев, решив, что песня эта — местная, народная и давняя, а не написанная молодым геологом Городницким в Туруханском районе в 1960 году, то есть гораздо позже событий, описанных в «Территории». Но в фильме Мельника звучит даже не Городницкий, а Визбор с Якушевой, которые, при всём уважении, диссонируют с духом куваевской книги просто непозволительно. «Территория» — вовсе не про шестидесятничество, не про туристов с гитарами.
Герои. Главный герой Илья Чинков по прозвищу Будда (прототип — геолог Николай Чемоданов) в книге был тяжёлым, грузным. «Слоновья грация», «грациозный бегемот» — пишет о нём Куваев. В фильме его играет высокий и стройный Лавроненко, что сразу вызывает недоверие. К тому же он разгуливает по Территории с автоматом ППШ (!) на шее, как белорусский партизан.
Неплох Григорий Добрыгин в роли Баклакова, хотя ему не хватает баклаковской мускулатуры, как Лавроненко — чинковской увесистости (щуплость Добрыгина была уместна в его предыдущем «чукотском» фильме — «Как я провёл этим летом»). Прораб Салахов по кличке Сашка Цыган получил — вопреки Куваеву — бурятский облик. А молодой, около 30, Пётр Фёдоров в роли тракториста «дяди Кости» — «человека с прошлым и без зубов», которому в его 45 на вид было «больше 60» — смотрится и вовсе странно. Получилось всё наоборот: с зубами и без прошлого.
Во все эти детали и пролез тот самый дьявол и удобно между ними разместился.
Неизбежно сравнение фильма не только с литературным первоисточником, но и с первой экранизацией — 1978 года. Тот фильм, снятый Александром Суриным, считают неудачным и по телевизору не крутят. Да, там были недостатки. В фильм Сурина попросту не влезли некоторые важные сюжетные линии. Оставлена одна, главная линия — Чинков и золото Территории, личность и дело.
Но в последнее время (и дело тут не только в новой «Территории») часто приходит ощущение, что средний и даже средненький советский фильм сделан тщательнее и профессиональнее, чем многие нынешние блокбастеры, авторы которых, похоже, напрочь испортили зрение и сбили руку рекламными клипами. Одной свободы — и даже одного таланта — недостаточно. Нужно что-то ещё — школа, база, кругозор, несуетность? Всё-таки было в шосткинской плёнке «Свема» какое-то волшебство. Может, переснять мельниковскую «Территорию» с её хвалёным форматом 4К на старой доброй «Свеме»?
В фильме Сурина безошибочен Чинков, которого сыграл Банионис — увесистый, широколицый, грузный, с алюминиевой шевелюрой, настоящий Будда. Сцена разделки оленя была даже слишком натуралистична для осторожного советского кино. А писк комаров и хруст морковки, которую грызёт секретарша; а камень, рыба, тундра… Незатёртые, подлинные, нехипстерские лица геологов и бичей. Сейчас волшебство человеческих лиц мы всё чаще норовим променять на спецэффекты, и вместо человека получается аватар. Лица нынешних актёров — или слишком сытые, или просто не такие, как нужно («Таких плотников не бывает, руки у них не такие», — говорил дед из рассказа Шукшина «Критики»). Вот главная проблема — лица. С нынешней техникой можно снимать что угодно, но где взять лица той эпохи — вопрос. За плечами у новых актёров, пусть неплохих, нет того опыта. Артистам 70-х, безотносительно их талантливости, было проще не врать. Они знали, как двигались и говорили на той Территории. Нынешние актёры — какие-то «гости из будущего».
Сегодня задача усложнена ещё и тем, что первая «Территория» снималась хотя и на четверть века позже времени действия романа, но всё-таки историческая дистанция была ещё не столь большой. Реальности 70-х было проще в кадре подделаться под реальность 50-х, чем реальности 2010-х. И дело тут не только в календарных годах как таковых, но в сменившейся исторической эпохе. Сейчас приходится скрупулёзно думать о каждой мелочи: а такое тогда могли носить? А такое тогда могло лежать на столе? Мы ушли слишком далеко — и переигрываем в попытках воссоздать прошлое. Эта нарочитость бросается в глаза. Даже настоящий «винтажный» реквизит сегодня часто кажется поддельным, слишком ярким, гламурным.
Но самый ад прибережён к концу. Баклаков находит буквально золотую гору и откалывает от неё куски чистого золота. Его товарищ Седой стреляет в Баклакова из револьвера и уходит в никуда с золотом — этакая пародия даже не на Куваева, а на Джека Лондона (странно, что Лавроненко-Чинков так и не пострелял очередями из ППШ, который, выходит, зря висел у него на шее). И на сладкое: зачем-то летит в космос Гагарин, все на радостях пьют шампанское. Это не «Территория» Куваева — это нечто фантазийное по куваевским мотивам.
Итог. Сложно сказать, как воспримет фильм «новое поколение», которое, возможно, и книгу не читало, а главное — в те времена не жило. В конце 70-х «Территория» был бестселлером, теперь ситуация другая: Куваев забыт, как забыты советские производственные романы и само производство, а дальневосточная романтика сменилась дальневосточной депрессией. Фильм говорит о материях, не знакомых новому зрителю, — где этот зритель, а где поиски золота на Чукотке после войны. Сегодня это примерно как жизнь на других планетах, да что там — на других планетах она знакома нам куда лучше по многочисленным фантастическим фильмам. Пойди объясни «новому зрителю», чем был этот самый Дальстрой — настоящее государство в государстве…
Сам Куваев, кстати, много работал для кино, но считал эту свою деятельность «бодягой». «Ни для ума, ни для души, разве что для денег», — написал он об этом.
Но Мельнику — всё равно спасибо. Хотя бы за повод перечитать «Территорию». Это стоит сделать, правда.
Фото: на премьере фильма «Территория» режиссера Александра Мельника/Фото: Вячеслав Прокофьев/ ТАСС
Реальная «Территория» до сих пор ждет хозяина
Бывший журналист «Амурки» — о жизни на Чукотке, где происходили события книги и фильма «Территория»
«После выхода романа Олега Куваева все жители нашего района стали повально называть его «Территория»», — рассказывает о Чаунском районе Чукотки, где ему довелось прожить 22 года, бывший журналист «Амурской правды» Александр Шатыгин. Он точно знает, что в романе «Территория», экранизация которого со звездным актерским составом недавно вышла на экраны кинотеатров, описаны события, происходившие в его районе. И не сомневается, называя имя прототипа главного героя книги — одного из руководителей геологического управления «Территории» Ильи Чинкова. О том, кем был для жителей Чукотки автор культового советского романа Олег Куваев и как в реальности сложилась судьба «Территории», бывший северянин рассказал АП.
Герой Чукотки
Он попал на Чукотку в 1972 году по вызову тогдашнего местного руководства партии. По окончании строительного института он вместе с семьей решил рвануть из жаркого Казахстана, где жил в ту пору, на Крайний Север и разослал 22 письма во все «медвежьи углы» необъятной родины — от Мурманска до Сахалина. Положительный ответ пришел только из Чукотки. В те времена в порту Певек, на побережье Восточно-Сибирского моря, где и поселились Шатыгины, уже была улица имени Олега Куваева, но кто это, новоприбывший северянин тогда еще не знал.
Роман «Территория», сделавший Куваева героем Чукотки и кумиром советских геологов, да и просто романтиков, вышел только два года спустя, в 1974 году в литературном журнале, а в 1975-м — уже посмертно — отдельным изданием. В городе тогда еще работало в старом здании управление Чаунской геологоразведочной экспедиции, сотрудником которой был и сам автор книги (здание сохранилось и по сей день). В 70-х в управлении можно было увидеть его кабинет с надписью «здесь работал Олег Куваев». А немногочисленные горожане (в лучшие годы население Певека насчитывало 12 тысяч человек) ходили по тем же «коробам» теплотрасс, не упрятанным под землю из-за вечной мерзлоты и служившим тротуарами, по которым чуть больше 10 лет назад ходил автор книги.
— Куваев стал широко известен северянам именно после выхода «Территории». До этого его знали в основном геологи. Роман стал событием на Чукотке. Его читали и обсуждали, а автора стали уважать и чтить все местные жители. Мы все стали частью «Территории» и гордимся этим, — признается Александр Шатыгин. — Певек, выведенный в романе, как Поселок, где находилось управление «Территории», и появился на карте благодаря геологам. Его основали именно потому, что в этих краях шла добыча олова. В нем есть улица, названная в честь бывшего начальника экспедиции Николая Чемоданова, который на свой страх и риск начал искать здесь золото. Он и стал прообразом главного героя книги Ильи Чинкова.
Под угрозой расстрела
По словам бывшего северянина, Николай Чемоданов был легендарной личностью — геологи едва ли не молились на него. Кстати, по книге прозвище Чинкова — Будда. И в те времена, и позже у всех геологов и старателей тех мест были клички, по которым их знали чуть ли не лучше, чем по именам. Среди кличек были и «Рюкзак», и «Альпинист» (так прозвали Шатыгина), и «Кихты канахты» (в переводе с чукотского «снимай штаны»), и еще менее приличные.
— До Чемоданова здесь добывали только ртуть и олово. Никто не верил, что здесь есть золото, а он чувствовал это. И попросил доверенных людей разведать для него золотоносные места. Приехав в Москву с россыпью добытого в провинции золота, он получил в министерстве разрешение на разведку золотых месторождений «Территории». Но если бы его поймали на нецелевом расходовании средств — ему грозил бы расстрел. Он был очень смелый человек, — погружает в исторические реалии Александр Мефодьевич.
Избушка Куваева
Чаунский район — арктическая зона, где, если верить местным анекдотам, холодно лишь три летних месяца, а все остальное время очень холодно, и температуры опускаются до –55 градусов. В этих условиях работали Куваев и его коллеги. Съемки фильма Александра Мельника «Территория» проходили в Провиденском районе Чукотки, расположенном на побережье Тихого океана, где климат куда мягче. Во времена событий, описываемых в романе, геологи перемещались по тундре в основном пешком, а по дороге добывали себе «подножный корм», рыбача и охотясь на зайцев, оленей и другую живность.
Местные жители относились к ним почтительно и в случае необходимости всегда приходили на помощь. «Чукотские женщины воспринимали белых людей, как продолжателей рода, приносящих свежую кровь. Поэтому часто бывало, что геолога гостеприимно встретят в стойбище, накормят, а ночью потребуют с него «плату». Так что потомков геологов на Чукотке очень много», — смеется Александр Шатыгин.
В тундре геологи ставили временные избушки. В одной из таких, построенной как раз Олегом Куваевым, посчастливилось побывать Александру Шатыгину. Домик стоял неподалеку от истока реки Энмываам, вытекающей из озера Эльгыгытгын — места, куда автору «Территории», по его собственному признанию, хотелось возвращаться снова и снова.
— В 1983 году мы с тремя товарищами предприняли отчаянный сплав. Вертолетом нас забросили на озеро, находящееся в центральной части Чукотки. Это безлюдные места, куда очень трудно добраться. И там мы обнаружили домик, построенный Куваевым. Об этом свидетельствовали его размышления, нацарапанные на стенах. Как мы поняли, в этих местах пролегали его маршруты, но там он ничего не нашел, — вспоминает бывший житель Чукотки. — Мы двое суток ночевали в его избушке в ожидании погоды. А потом по местным речкам 21 день сплавлялись до Анадыря. Этот маршрут мало кто проходил. Впечатления от него у нас остались на всю жизнь.
Романтики и прагматики
Как и предвидел Чемоданов, золота на Чукотке оказалось много — в 70-е годы на всю страну гремел Комсомольский ГОК, в больших объемах добывавший его. Несмотря на то что геологи напрямую имели дело с презренным металлом, за наживой они не гнались. «Украсть, утаить — это презиралось в их среде. Это были редчайшие случаи. В то время все в первую очередь думали о родине, — рассказывает Александр Мефодьевич. — А вот психологические срывы, из-за которых случались, в том числе и убийства, бывали. Хотя геологи в большинстве своем отшельники, привычные к жизни вдали от мира».
По его словам, среди жителей севера той поры можно было выделить три группы людей: одержимые романтикой, которые и задерживались в тех местах; те, кто бежал от жизненных неурядиц или охотился за высокой зарплатой, и те, кто был сослан туда еще в сталинские времена. И если в начале 70-х доля романтиков была заметной, то к середине 80-х, когда и сам Шатыгин подался в старатели, их почти полностью вытеснили прагматики, которых привлекали тройные северные зарплаты.
В 90-е добыча природных богатств, ради разведки которых выбивались из сил, а порой и отдавали жизни участники первых геологических экспедиций, пришла в упадок. И, словно в противовес временам освоения Чукотки, многие геологи уехали с севера на «большую землю».
— Я счастлив, что мне удалось пожить и поработать в тех местах. Это чудесный край, в который я влюбился сразу, как только увидел, — говорит Шатыгин, перебравшийся из Чукотки в Приамурье в 1994 году.— Эту «Территорию» нужно возрождать. Надеюсь, с началом освоения Арктики оттуда снова пойдут олово, золото, ртуть и вольфрам.
Сейчас основными добытчиками золота на Чукотке являются не российские, а канадские компании. Спустя почти 60 лет после событий, описанных Куваевым, опустевшая «Территория» вновь ждет освоения.
ДОСЬЕ АП
Александр Шатыгин
С 1998 по 2003 год — журналист «Амурской правды». С 1999 года возглавлял отдел писем редакции. После «Амурки» успел поработать в газетах «Эхо», «Амурская неделя» и «В мире тайн». Сейчас на заслуженном отдыхе.
ОЛЕГ КУВАЕВ
Советский геолог, писатель. С 1957 года работал на Чукотке. В конце 60-х он уходит из геологии, чтобы полностью посвятить себя литературе. Автор документально-географических произведений, но прежде всего — рассказов, очерков, повестей о геологах, работающих на севере. Наибольшую известность ему принес роман «Территория», издававшийся за рубежом, и экранизированный в 1978 году. После смерти писателя в возрасте 41 года неоконченным остался роман «Правила бегства».
ЧИТАЙТЕ ТАКЖЕ:
1. Безграничное состояние: рецензия на фильм о советских геологах «Территория»