Кто такой мажоритарный кредитор в банкротстве
Проблема мажоризации в банкротстве по российскому праву
Главным принципом, на котором построено всё банкротное право, является принцип равенства прав и интересов кредиторов при банкротстве должника. Однако в условиях, когда очевидно, что имущества должника-банкрота для удовлетворения всех требований кредиторов не хватит, примирить интересы кредиторов бывает очень сложно. Одним из проявлений ущемления интересов меньшиства кредиторов при банкротстве должника является проблема мажоризации.
Под мажоризацией понимается ситуация, когда большинство участников некоего гражданско-правового сообщества, злоупотребляя перевесом голосов в общем собрании, осуществляют свои права на принятие решения, абсолютно не считаясь с интересами меньшинства и существенно ущемляя их права[1]. В банкротстве проблема мажоризация проявляется тогда, когда кредиторы, имеющие большинство голосов в общем собрании конкурсных кредиторов, принимают решения, которые заведомо лишают меньшинство кредиторов того, на что они вправе были рассчитывать при обычном ходе конкурсного производства. Например, когда большинство кредиторов принимает решение заключить с должником мировое соглашение, последствием которого является предоставление должнику отсрочки исполнения своих обязательств на 20-30 лет либо прощение существенной части долга. В особенности это проблема актуальна, когда в состав конкурсных кредиторов попадают аффилированные с должником лица, чья задолженность является «сфабрикованной».
В начале двухтысячных годов в практике арбитражных судов преобладал «механистический подход» к решению данной проблемы. Так, суды зачастую «засиливали» условия такого мирового соглашения, мотивируя это следующим. Цель мирового соглашения заключается в примирении противоположных интересов сторон такого соглашения, поэтому если одна сторона, в лице кредиторов, имеющих большинство голосов в общем собрании, пошло на уступки должнику, меньшинство должно подчиниться данному решению. Однако формально соответствуя букве закона, указанный подход приводил к очевидно несправедливому результату.
Проблема мажоризации попала в поле внимания Верховного суда РФ в Обзоре судебной практики № 1 за 2017 год. В пункте 17 данного Обзора данная проблема иллюстрируется, следующим делом, ставшим предметом рассмотрения Верховного Суда РФ в Определении от 12.12.2016 г. № 310-ЭС16-10887:
Несмотря на то, что отношения, возникающие при заключении мирового соглашения в банкротстве, основываются на принципе принуждения меньшинства кредиторов большинством, условия мирового соглашения в любом случае должны обеспечивать защиту интересов меньшинства кредиторов от действий большинства «в ситуации, когда уже на стадии его утверждения очевидно, что предполагаемый результат не может быть достигнут».
В связи с этим, направляя дело на новое рассмотрение, ВС РФ дал следующую рекомендацию нижестоящим судам. При утверждении мирового соглашения суду необходимо выяснить, направлено ли оно на возобновление платежеспособности должника либо применяется в противоречии с предназначением института мирового соглашения. В последнем случае мировое соглашение не подлежит утверждении судом, как экономически необоснованное.
Впервые проблема мажоризации попала в поле внимания высшей судебной инстанции не в 2017 году, а в далеком 2005 году, в пункте 18 Информационного письма Президиума ВАС РФ от 20.12.2005 г. № 97. Главная заслуга ВАС РФ заключается в том, что впервые в российской судебной практике была заданы чёткие критерии, которыми судам следует руководствоваться при утверждении мирового соглашения:
1) Кредиторы, голосовавшие за заключение мирового соглашения, не должны получать существенно больше того, что они бы получили в результате конкурсного производства.
2) Кредиторы, голосовавшие против заключения мирового соглашения, не должны получать существенно меньше того, на что они были вправе рассчитывать в ходе конкурсного производства.
Так, например, если кредитор при обычно ходе конкурсного производства получил бы 60 % от изначальной суммы долга, то заключение мирового соглашения, последствием которого является получение им только 20 %, является существенным нарушением его прав и интересов, такое мировое соглашение не может быть утверждено судом.
Установление данных критериев особенно важно в связи с тем, что ни в ст. 160 Закона о банкротстве, ни в иных статьях указанного закона проблема мажоризации толком не регулируется. В то же время в законодательстве ряда зарубежных правопорядков вышеизложенные критерии прямо установлены на уровне закона, что способствует более доверительному отношению конкурсных кредиторов к институту мировых соглашений в банкротстве. Последствием этого является тот факт, что конкурсные кредиторы в зарубежных странах более охотно идут на заключение мировых соглашений с должником-банкротом, чем в российском банкротном праве.
[1] Проблема мажоризации актуальна не только для банкротства, но и для других институтов гражданского права, в которых решение по каким-либо вопросам принимается не отдельным лицом, а множеством лиц в составе гражданско-правового сообщества. В частности, данная проблема актуальна для собрания собственников жилых помещений в составе многоквартирного дома, а также для общего собрания участников юридического лица.
Корпоративные отношения и аффилированный мажоритарий в деле о банкротстве
В данном обзоре приведены резонансные примеры из судебной практики с разными ограничениями по отношению к аффилированному мажоритарию при факте наличия установленных корпоративных отношений.
РЕЗОНАНСНЫЕ ПРИМЕРЫ
ВТБ против СБЕРБАНК в деле о банкротстве ООО «УРАЛТРАНСПОРТСТРОЙ» № А47-9119/2017
В формирование подобной практики был вложен существенный вклад ВТБ и Сбербанк по пяти несостоятельным аффилированным организациям в которых Сбербанк выступает как участник в 33% голосов и мажоритарный кредитор от 51% до 99 % голосов.
Суд округа пришел к выводу, что случайная выборка СРО по всем пяти организация с уже утвержденным АУ по голосам Сбербанка является неверным. Так в деле ООО «УРАЛТРАНСПОРСТРОЙ» утвержденный методом случайной выборки внешний управляющий Чернышев М.Ю. осуществляющий свою деятельность в течении восьми месяцев, постановлением 18 ААС прекратил свои полномочия в качестве внешнего управляющего организации.
Указав также, что факт участия Банка в деятельности должника в данном случае не свидетельствует о том, что он не может участвовать в собраниях кредиторов и предлагать кандидатуру арбитражного управляющего, так как возможность кредитной организации устанавливать корпоративный контроль за деятельностью должника в обеспечительных целях не влечет изменение интереса такого кредитора вразрез с интересами других кредиторов, мотивировал выводы относительно отсутствия необходимости утверждения кандидатуры арбитражного управляющего посредством случайной выборки саморегулируемой организации.
ВЫВОД В ОТНОШЕНИИ ОГРАНИЧЕНИЙ АФФИЛИРОВАННОГО МАЖОРИТАРИЯ:
Итого, аффилированный мажоритарий контролирует процедуру – АБСОЛЮТНО.
ИФНС (ФНС) против АО Спецремонт (Минобороны) в деле о банкротстве АО 88 ЦАРЗ № А78-10738/2016
АО Спецремонт единственный акционер, управляющая организация и мажоритарный кредитор АО 88 ЦАРЗ.
Суд пришел к следующему выводу, что утверждение аффилированным мажоритарием собственного комитате кредиторов носит цель причинения вреда должнику.
Формирование комитета кредиторов комитета кредиторов из трех человек при наличии пяти кредиторов представляется нецелесообразным. Реальная необходимость в создании комитета кредиторов, ни арбитражным управляющим, ни мажоритарным кредитором не
Установив, что все члены комитета кредиторов, избранные на оспариваемом собрании, являются представителями мажоритарного кредитора АО «Спецремонт», поскольку наличие у кредитора большинства голосов позволило ему исключить появление в числе членов комитета кредиторов представителей других кредиторов, в том числе уполномоченного органа, суд констатировал, что создание комитета кредиторов фактически предоставит возможность кредитору АО «Спецремонт» принимать единоличное участие в голосовании, что нарушит закрепленный законодательством баланс интересов кредиторов и должника.
При этом суд отметил, что названный мажоритарный кредитор является по отношению к должнику заинтересованным лицом, поскольку согласно данным, содержащимся в ЕГРЮЛ, является его управляющей организацией. Таким образом, образование комитета кредиторов аффилированным лицом по отношению к должнику и включение в него только своих представителей следует квалифицировать как направленное на причинение вреда кредитору путем ограничения его права на участие в собраниях и осуществления контроля за процедурой конкурсного производства.
Суд заключил, что создание комитета кредиторов фактически предоставило возможность АО «Спецремонт» принимать решения относительно процедуры банкротства должника единолично, дало возможность реализовать и иные предоставленные собранием кредиторов полномочия в порядке, предусмотренном Законом о банкротстве, что нарушило закрепленный законодательством баланс интересов уполномоченного органа и других кредиторов.
ВЫВОД В ОТНОШЕНИИ ОГРАНИЧЕНИЙ АФФИЛИРОВАННОГО МАЖОРИТАРИЯ:
Итого, аффилированный мажоритарий контролирует процедуру – ЧАСТИЧНО.
Сбербанк против АО «БКС Банк» в деле о банкротстве ООО Сервисный металлоцентр «Стиллайн» в деле о банкротстве № А45-38377/2019
АО «БКС Банк» аффилированное лицо через родственников и мажоритарный кредитор АО «БКС Банк».
Суд пришел к выводу в виду наличия аффилированности между мажоритарием и должником, а так же залогового характера получения требований, требование подлежит понижению в очередности.
Поскольку суд установил, что АО «БКС Банк», Михасенко О.В., Степакина Е.В., Степакин Н.А. и ООО СМЦ «Стиллайн» являются аффилированными лицами входят в одну экономическую группу зависимых лиц, кредитор не представил доказательства собственных разумных экономических причин предоставления должнику финансирования, при этом АО «БКС», кредитуя ООО СМЦ «Стиллайн» на цели приобретения акций ПАО «Тяжстанкогидропресс», не могло не анализировать финансовое положение ООО СМЦ «Стиллайн» с учетом доходов, генерируемых ПАО «Тяжстанкогидропресс», вместе с тем, кредитором не обоснована экономическая целесообразность финансирования ООО СМЦ «Стиллайн» с целью покупки акций ПАО «Тяжстанкогидропресс» для расширения производства и увеличения доходности предприятия (должника) при сохранении кредитором контроля движения заемных денежных средств (использование должником расчетных счетов кредитора, дополнения к отзыву ООО СМЦ «Стиллайн», л.д. 141-144, т.2), получения ООО СМЦ «Стиллайн» актива в виде акций ПАО «Тяжстанкогидропресс», которые переданы в залог кредитору в виде всех корпоративных прав, удостоверенных акциями за исключением права по получение дохода по ценным бумагам (пункты 1.11 договоров залога ценных бумаг №ДЗА1-6/18 от 29.06.2018, №ДЗА2-6/18 от 25.12.2018), получив, в свою очередь, права требования к обществам ООО СМЦ «Стиллайн» и ПАО «Тяжстанкогидропресс», отличных от мотивов предоставления компенсационного финансирования.
Доказательств того, что полученные от АО «БКС Банк» денежные средства для приобретения ценных бумаг ПАО «Тяжстанкогидропресс», привели к увеличению активов должника, кредитором не представлено.
АО «БКС Банк», получив залоговый статус в отношении акций ПАО «Тяжстанкогидропресс», одновременно, получило право на удовлетворении требований за счет стоимости предмета залога, преимущественно перед иными кредиторами.
Итого, аффилированный мажоритарий АБСОЛЮТНО НЕ КОНТРОЛИРУЕТ ПРОЦЕДУРУ.
Институционализация статуса миноритарного кредитора: необходимость и направления
По своему существу, исключения из принципа равенства кредиторов всегда осуществляются за счет других кредиторов.
Такие исключения просачиваются в российский правопорядок разнообразными способами:
Несмотря на то, что российскому правопорядку уже известны исключения (залог, депозиты нотариусов), предложения по дальнейшему размыванию эффективности названного принципа не перестают появляться.
Так, на отдельных площадках раздаются голоса в пользу:
Как уже было указано, изъятие из конкурсной массы всегда затрагивает интересы тех, кто остается делить такую массу после изъятия.
Так получается, что в большинстве случаев таковыми являются (окажутся в результате предлагаемых изменений) миноритарные (несистемные) кредиторы.
Связано это с тем, что мажоритарные (системные) кредиторы имеют:
Следовательно, любые изменения, вводящие изъятие из принципа равенства кредиторов, будут осуществляться за счёт миноритарных кредиторов.
Как представляется, в настоящее время назрел вопрос о формировании повестки в защиту интересов миноритарных кредиторов.
Ранее мы уже писали о том, что банкротство является видом управленческой модели со своими органами, целями, компетенциями и т.п. В этой связи между банкротным и корпоративным управлением можно проводить определенные параллели.
Это означает, например, применимость к защите миноритарных кредиторов инструментов, направленных на защиту миноритарных акционеров от злоупотребления (непропорционального обогащения) мажоритарных акционеров и (или) менеджмента (контролируемого мажоритарием).
В данной публикации мы планируем обозначить лишь контуры возможных средств, направленных на сбалансирование системы, крен которой в сторону системных кредиторов очевиден.
Так, мы считаем целесообразным проработать возможность внедрения следующих «противовесов»:
В целях выявления мнения миноритарных кредиторов возможно введение института собраний миноритарных кредиторов и определение вопросов, по которым проводится такое собрание, результаты которого могут ветировать решение общего собрания кредиторов.
По существу основная претензия к лицу, имеющему возможности определять судьбу имущества другого лица, состоит в использовании такой возможности в своих интересах в ущерб интересам другим членов того же сообщества. Отстранение мажоритарного кредитора от голосования по вопросу, в котором он заинтересован, будет снимать такую претензию.
Здесь можно было бы использовать опыт представления интересов облигационеров. Введение названной фигуры целесообразно по той причине, что в ряде случаев миноритарных кредитор принимает решение не участвовать в деле о банкротстве, имея в виду незначительные шансы и большие расходы. Названный представитель (в том числе за счет объединения требований миноритарных кредиторов в пул) сможет часть опасений миноритарного кредитора устранить.
Б. Формирование менеджмента (арбитражное управление)
Безусловно, принцип подчинения большинству меньшинства заслуживает поддержки. Однако, такой принцип не может обосновывать правомерность деятельности отдельного управляющего только в интересах мажоритарного кредитора. В этой связи целесообразно рассмотреть вопрос о праве на отвод кандидатуры арбитражного управляющего, предложенного мажоритарным кредитором. С этого можно было бы начать.
Целесообразно рассмотреть возможность введения правила «двух ключей» по существенным вопросам: арбитражный управляющий, номинированный мажоритарным кредитором, должен будет получить подтверждение соответствующей операции от представителя миноритарных кредиторов (как рабочий вариант, заместителя арбитражного управляющего).
В. Формирование комитета кредиторов
Кумулятивное голосование, которое является следствием принципа подчинения большинством меньшинства, также должно иметь систему сдержек: обязательный представитель в комитете от миноритариев снизит остроту проблемы.
Существенность вопроса связана с тем, что образование комитета кредиторов в ряде случаев продиктовано необходимостью устранения кредиторов от управления.
Г. Контроль текущих расходов
Целесообразно рассмотреть вопрос о возможности ветирования отдельных текущих расходов со стороны миноритариев. Например, это могли бы быть текущие расходы, осуществляемые в пользу лиц, связанных с мажоритарным кредитором.
Последствием нераскрытия соответствующей информации должно быть возмещение разницы между ценой на первых торгах и ценой приобретения.
Е. Имущественные полномочия
Целеосообразно определить ряд решений в деле о банкротстве, которые выгодны мажоритарному кредитору в ущерб интересам миноритарных кредиторов, в связи с чем должны влечь право миноритарных кредиторов требовать от мажоритарного кредитора выкупа их требований.
Ж. Инфраструктурные изменения
Так сложилось, что к настоящему времени в законопроектной дискуссии отсутствует представитель интересов миноритарных кредиторов. Представляется, что необходимость в нем не меньшая, а быть может и большая, чем необходимость существующих институциональных представителей миноритарных акционеров.
Отсутствие голоса у миноритарных кредиторов приводит к тому, что «за столом переговоров» находятся только представители системных кредиторов, определяющих «зоны своего влияния». Показательным в этой части является предложение предоставить уполномоченному органу залоговое право из внесудебного ареста с тем, чтобы такой орган не добился повышения очередности удовлетворения своего требования, прозвучавшее на одной из последних проведенных площадок. Очевидно, что такие предложения не затронут залоговых кредиторов, удовлетворяющихся за счет своего предмета залога, а будут реализованы за счет кредиторов третьей очереди, не имеющих возможности получить обеспечение.
З. Законопроектная работа
Наша позитивная оценка делу «Энбима-Групп» (непротивопоставимость права залога из ареста в деле о банкротстве) уже давалась на страницах периодической печати.
Здесь же хотелось обратить внимание на то, что такой залог из ареста в большинстве случаев будет доступен крупным игрокам, возможности которых по обоснованию необходимости получения обеспечительных мер заведомо превышают возможности среднего миноритарного кредитора.
Следовательно, такая недопустимость и в интересах миноритарных кредиторов.
Безусловно, наше отношение к зачету не может быть выражено в рамках настоящей публикации и заслуживает отдельного изложения.
В свою очередь, ссылка на то, что кредитор таким образом защищает свое «ожидание» на противопоставление требования должнику (ряд немецких авторов), не учитывает тот факт, что зачет в банкротстве есть противопоставление не должнику, а кредиторам такого должника. Они так же имеют ожидания в целостности конкурсной массы.
Что касается предмета настоящей публикации, то в целях защиты интересов миноритарных кредиторов введение права на неоспариваемый в банкротстве зачет также нецелесообразно. Связано это с тем, что в подавляющем большинстве случаев обратное зачетоспособное требование будет наличествовать именно у крупных кредиторов с длительными отношениями с должником.
ВС: «мажоритарные» кредиторы не вправе принимать произвольные решения, заключая мировое соглашение с должником
Верховный Суд РФ рассмотрел вопрос о том, при каких условиях формально соответствующее закону мировое соглашение с должником не может быть утверждено судом (Определение от 25 мая 2019 г. № 305-ЭС15-11067 по делу № А41-4420/2009).
Отдельные кредиторы возражали против утверждения мирового соглашения
В марте 2019 г. на собрании кредиторов ЗАО «Техинвестстрой» (застройщик) и собрании участников строительства необходимым по закону большинством голосов были приняты решения о заключении мирового соглашения с обществом-должником.
В рамках дела о банкротстве застройщика конкурсный управляющий обратился в АС Московской области с заявлением об утверждении данного соглашения. В судебном заседании двое кредиторов возражали против утверждения, ссылаясь на то, что мировое соглашение ущемляет их право на получение суммы реального ущерба, установленной судом и включенной в реестр требований.
2 июля 2019 г. суд утвердил мировое соглашение и прекратил производство по делу о банкротстве. Первая инстанция посчитала, что соглашение одобрено собранием кредиторов, содержит равные условия для всех кредиторов и не нарушает права и законные интересы других лиц. Доказательств того, что в случае продолжения процедуры конкурсного производства требования кредиторов были бы удовлетворены в большем объеме, по мнению суда, представлено не было.
Несколько кредиторов застройщика обжаловали определение в АС Московского округа. Они просили отказать в утверждении мирового соглашения, поскольку в материалах дела отсутствовала информация об источниках погашения задолженности, а в мировом соглашении не были указаны сведения о рыночной стоимости объекта незавершенного строительства. Кроме того, по мнению заявителей жалоб, конкурсный управляющий не представил список всех известных конкурсных кредиторов и уполномоченных органов, не заявивших требования к должнику. Суд округа не согласился с доводами заявителей и оставил определение об утверждении мирового соглашения в силе.
Кредиторы, в свою очередь, направили кассационные жалобы в Верховный Суд.
ВС напомнил о необходимости полноценно оценивать мировое соглашение
Удовлетворяя требования граждан, Судебная коллегия по экономическим спорам ВС подчеркнула, что смысл заключения мирового соглашения в деле о банкротстве состоит в том, чтобы, с одной стороны, позволить должнику продолжить хозяйственную деятельность (путем восстановления его платежеспособности), а с другой, защитить права и интересы кредиторов, максимально удовлетворив их требования.
Как правило, заметил ВС, мнения кредиторов о дальнейшей судьбе должника расходятся. Часть из них считает, что целесообразно вернуть должника к его деятельности, и для этого готова пойти на экономические уступки: простить часть долга, предоставить отсрочку или рассрочку. Иные кредиторы, не усматривая перспективы подобного варианта развития событий (например, из-за недоверия к контролирующим должника лицам), настаивают на немедленной продаже активов и распределении выручки.
Такие разногласия, считает Суд, устраняются при проведении голосования и основываются на предусмотренном законом принуждении меньшинства кредиторов большинством – лицами, обладающими большим количеством требований к должнику (в денежном выражении). Однако превосходство в количестве голосов не должно позволять «мажоритарным» кредиторам принимать произвольные решения, подчеркнул ВС.
Так, напомнил он, по итогам реализации плана, предусмотренного мировым соглашением, требования кредиторов, чья позиция не была поддержана собранием, не должны быть удовлетворены в размере, существенно меньшем по сравнению с незамедлительной продажей имущества в случае ликвидации общества-банкрота (п. 18 Информационного письма Президиума Высшего Арбитражного Суда РФ от 20 декабря 2005 г. № 97). При утверждении мирового соглашения суд обязан проверить его на предмет соответствия такому требованию, оценить экономическую обоснованность и целесообразность договора, подчеркнул ВС.
В определении также отмечается необходимость изучить степень вероятности исполнения соглашения с учетом требований разумности и рыночной конъюнктуры. «Поскольку итог будущей хозяйственной деятельности должника зависит от многих, в том числе сложно прогнозируемых факторов, само по себе заключение мирового соглашения не гарантирует безусловное получение большего по сравнению с тем, на что можно было бы рассчитывать в результате незамедлительного распределения конкурсной массы. Однако процедура утверждения мирового соглашения в любом случае обязана обеспечивать защиту меньшинства кредиторов от действий большинства», – пояснил Суд.
Если хотя бы одно из таких требований не выполняется, подчеркнул Верховный Суд, в утверждении мирового соглашения должно быть отказано, поскольку оно противоречит Закону о банкротстве и нарушает права кредиторов, голосовавших против его утверждения. Так, в рассматриваемом деле кредиторы, возражая против утверждения мирового соглашения, обращали внимание на заниженную в несколько раз стоимость объекта незавершенного строительства в представленном в преддверии голосования по условиям соглашения отчете об оценке от 19 марта 2019 г. по сравнению с имеющимся в материалах дела отчетом, датированным 5 декабря 2016 г. При этом степень готовности объекта составляет 86%.
По мнению участников строительства, в случае реализации имущества должника с торгов кредиторы получили бы удовлетворение требований в гораздо большем размере, чем при исполнении мирового соглашения, по условиям которого погашается только задолженность по заключенным в 2003 г. договорам участия в строительстве без учета реального ущерба, заметил Суд. При этом, добавил он, за время конкурсного производства, с 2012 г., попытки реализации спорного объекта с торгов не предпринимались.
Кроме того, отмечается в определении, участники строительства обращали внимание на то, что мировое соглашение не содержит сведений об источниках финансирования для погашения требований кредиторов. «Приведенные участниками строительства столь убедительные доводы должны были вызвать у суда обоснованные сомнения относительно экономической целесообразности мирового соглашения, в связи с чем бремя опровержения этих возражений подлежало переложению на конкурсного управляющего и кредиторов, настаивавших на его заключении», – обратил внимание Верховный Суд.
В результате определение АС Московской области и постановление суда округа были отменены, а дело возвращено на новое рассмотрение в первую инстанцию.
Адвокаты неоднозначно оценили выводы ВС
Адвокат, советник Dentons Мария Михеенкова в комментарии «АГ» отметила, что в рассматриваемом определении Верховный Суд поддержал ранее существовавшую позицию высших судебных инстанций. «Уже давно сложился однозначный подход, согласно которому одного лишь формального соответствия мирового соглашения предъявляемым требованиям недостаточно – важно также не допустить ущемления прав “миноритарных” кредиторов. Кроме того, условия соглашения должны быть разумными и не предусматривать явно невыгодных и экономически невыполнимых пунктов», – пояснила она.
Однако в данном деле, по мнению эксперта, Суд пошел дальше, развив эту идею в двух направлениях. Во-первых, он обратил внимание на значимость роли контролирующих должника лиц. «Зачастую они прямо – или, чаще, косвенно – контролируют и “мажоритарных” кредиторов должника. В этом случае возражения меньшинства кредиторов могут быть обусловлены как раз недоверием к этим контролирующим лицам. Верховный Суд фактически указал на легитимность возражений “миноритариев”, основанных на таком недоверии. Это логическое развитие усилий законодателя и ВС по борьбе с недобросовестным поведением контролирующих должника лиц. Такой подход можно оценить положительно. Тем более, что ВС, по сути, говорит о необходимости учета недоверия “миноритарных” кредиторов, а не однозначного согласия с ним судов», – считает Мария Михеенкова.
Во-вторых, добавила она, ВС прямо указал на необходимость оценки судом экономической обоснованности и целесообразности мирового соглашения, а также вероятности его исполнения с учетом рыночной конъюнктуры. «Ранее подобное тоже имело место в практике, в том числе основанной на разъяснениях ВАС, но настолько прямой рекомендации высшей инстанции не было. Ее оценка не столь однозначна, поскольку, по сути, ВС прямо предписывает непосредственное вмешательство судов в бизнес-вопросы, что, по идее, недопустимо. Кроме того, на практике это, скорее всего, приведет к еще большему возрастанию роли заключений специалистов и экспертов, которые уже широко используются для обоснования мировых соглашений в деле о банкротстве», – полагает адвокат.
Широкое распространение заключений специалистов и экспертов в определенной степени угрожает основополагающим принципам судопроизводства, таким как свобода оценки доказательств судом, и снижает прозрачность правосудия, заметила Мария Михеенкова. «Наконец, в определении ВС отметил, что итог будущей хозяйственной деятельности должника непредсказуем. Значит, такие заключения, как и любые другие доводы в пользу экономической целесообразности или нецелесообразности условий мирового соглашения, будут весьма субъективными», – считает она.
Адвокат, партнер Tenzor Consulting Антон Макейчук полагает, что позиция, отраженная в определении, является еще одним шагом, отдаляющим от «эпохи контролируемых банкротств». «Несмотря на то что данная позиция прослеживалась еще в позициях ВАС, широкого применения она не находила. Еще буквально несколько лет назад в большинстве случаев допускалось заключение мирового соглашения, если были соблюдены формальные условия: за него проголосовали кредиторы, у которых 50 и более процентов голосов, отсутствие задолженности по первой и второй очередям, предусмотрены равные условия для всех кредиторов. При этом, как правило, глубокого анализа обстоятельств заключения мирового не проводилось», – пояснил эксперт. При этом, добавил он, встречались случаи, когда суды отказывали в утверждении таких соглашений.
«Представляется, что позиция ВС о необходимости учитывать права “миноритариев” и при утверждении мирового соглашения в любом случае обеспечивать защиту меньшинства кредиторов от действий большинства сподвигнет нижестоящие суды объективно оценивать вероятность исполнения мировых соглашений с учетом требований разумности и рыночной конъюнктуры», – убежден Антон Макейчук.
При этом, считает он, для подтверждения экономической обоснованности и целесообразности заключения мирового соглашения кредиторы вправе предоставить финансово-экономическое заключение или бизнес-план, в которых будут отражены механизмы достижения целей соглашения.
Управляющий партнер АБ «Джейнови» Вадим Байбуз отметил, что противоречия между мажоритарными кредиторами и кредиторами, составляющими меньшинство в процессе принятия того или иного решения в банкротстве, носят непримиримый характер, когда закон не позволяет четко определить, чьи доводы более обоснованны. Такие вопросы приходится разрешать арбитражным судам по своему усмотрению.
«В этом деле ВС пришел к выводу, что нижестоящие суды не приняли во внимание существенные доводы ущемленного класса кредиторов. Между тем, как следует из судебных актов, аргументы кассационных жалоб “миноритарных” кредиторов основаны в первую очередь на том, что оценка объекта незавершенного строительства, проведенная независимым оценщиком накануне собрания кредиторов и утверждения мирового соглашения, в несколько раз ниже рыночной. Однако, как указывалось в постановлении окружного суда, отчет об установлении рыночной стоимости имущества своевременно был размещен в ЕФРСБ, на его оспаривание либо заявление возражений по нему заявители кассационных жалоб не ссылались», – заметил эксперт.
Таким образом, подчеркнул он, пассивное поведение кредиторов, составивших меньшинство при принятии решения об утверждении мирового соглашения, повлияло на выводы судов первой и второй инстанций. «На мой взгляд, если у меньшинства имелись обоснованные аргументы о занижении стоимости оценщиком, необходимо было представить рецензии иного оценщика на отчет и настаивать на проведении экспертизы. Однако заявители жалоб уклонились от активных действий», – пояснил свою позицию Вадим Байбуз. Если достоверность отчета об оценке в установленном порядке не оспаривалась и не опровергнута, а ходатайства о проведении экспертизы на предмет достоверности отчета оценщика в ходе рассмотрения дела не заявлялись, то и оснований считать отчет 2019 г. ненадлежащим доказательством не имеется, полагает адвокат.
«Как объект незавершенного строительства, имущество, несомненно, подвергалось воздействию природных факторов, что, безусловно, снижало его рыночную стоимость. Кроме того, за три года, которые прошли между двумя отчетами, рыночная стоимость недвижимости также менялась из-за внешних экономических факторов. Отчет об оценке 2016 г. не может содержать объективной информации, а вывод ВС об убедительности доводов кассаторов вызывает множество вопросов», – заключил Вадим Байбуз.