Кто такой засекин для самары
Великие имена Самарской губернии: Григорий Осипович Засекин
Друзья, представляем вам серию статей по истории Самарской губернии. В 2021 году отмечается 170-летие ее основания, мы хотим вспомнить о людях, внесших большой вклад в ее историю и развитие. Мы вспомним о губернаторах и царях, деятелях искусства и военачальниках, выдающихся врачах и общественных деятелях — всех тех, кто творил историю и облик современной Самары и области.
Точная дата рождения Григория Осиповича Засекина неизвестна, однако считается, что он появился на свете около 1550 года. Его отец, Осип (Иосиф) Васильевич, по меркам того времени был весьма небогатым человеком. В разрядных книгах имя Осипа Засекина не встречается. Что касается его сына, то можно предположить, что Григорий начал военную службу в возрасте около пятнадцати лет, что являлось нормой того времени для молодых дворян. Первые упоминания о нём как об «осадном голове» (одно из начальствующих лиц гарнизона крепости во время её осады) появляются в разрядных книгах в начале 70-х годов XVI века. В документах того времени упоминание о нём встречается под прозвищем Зубок, так как ранее никто из Засекиных такого прозвища не имел, можно предположить, что это прозвище им было получено ещё в детстве. По-видимому, Григорий Засекин свою службу начинал в северо-западном или западном пограничье России, где он впоследствии и служил в соответствии с имеющимися документами головой и младшим воеводой.
Крепость Самара
Что же касается Самарского городка, то он, как считает большинство историков, был построен около устья реки Самары весной 1586 года, через 65 лет после предполагаемого разрушения ногайцами существовавшего здесь ранее поселения Самар. Отряд стрельцов под руководством князя Григория Осиповича Засекина из-за заранее приготовленных и привезенных сюда бревен соорудил крепость всего за несколько дней.
Вот что пишет об этом доктор исторических наук, профессор Эдуард Дубман в своей книге «Сказание о первых самарцах»: «Самарский город построили на возвышенности над рекой Самарой, там, где она делилась на два русла, примерно в двух километрах от волжского берега. Крепость полностью перекрывала водный путь казакам с Яика по Самаре в Волгу, с ее башен хорошо просматривалась засамарская степь и Волга». Более подробных сведений об этом событии не сохранилось, потому что документы о постройке крепости, скорее всего, сгорели во время большого самарского пожара 1703 года.
Князь Григорий Засекин расположил город-крепость Самару на стратегически выгодном месте волжского левобережья – на стрелке реки Самары, в двух верстах от Волги. Крепость была окружена частоколом из заостренных бревен высотой в 3-4 метра, по периметру которого располагались 11 сторожевых башен. В плане крепость имела прямоугольную форму, и по углам этого прямоугольника возвышались шестигранные башни, а в пряслах стен – четырехгранные.
Некоторые данные о новом городе можно найти в других источниках 1586 года, в частности, в официальной правительственной переписке. Так, первым сохранившимся известием о Самаре того времени считается письмо царя Федора Ивановича к воеводе Самары князю Григорию Засекину (датируется сентябрем 1586 года):
Кстати, из этого письма становится понятным, что устье реки Самары еще до основания здесь крепости было местом зимовки русских судов, о чем было известно и царю.
В конце 1586 года в Астрахани жил изгнанный в свое время из Крыма царевич Мурат Гирей. В дипломатических целях русское правительство окружило его почестями, однако в то же время через своих людей тайно следило за его действиями, и при необходимости его как свое орудие в отношениях с кочевыми племенами.
В начале ноября 1586 года к царевичу прибыли послы ногайского князя Уруса и ногайских мирз. В числе других просьб послы вручили Мурат Гирею для передачи астраханскому воеводе коллективное прошение. О содержании этого прошения нам известно из отписки воеводы Астрахани Федора Михайловича Лобанова-Ростовского царю Федору Иоанновичу, датируемой 2 ноября 1586 года. Воевода пишет царю следующее:
«И мы, холопи твои, с царевичевых грамот переводы послали тебе, государю… А пишут, государь, Урус князь к царевичу и к нам, чтоб твоим государевым городам на Уфе и на Самаре вперед не быти».
Что же ответил астраханский воевода на весьма недвусмысленную угрозу ногайцев? Об этом он пишет далее в той же отписке: оказывается, объяснил Лобанов-Ростовский царевичу и послам, что русский царь поставил в их владениях вышеупомянутые крепости для защиты… самих же ногайцев! Буквально же записано так:
«И мы, холопи твои, поговоря ж меж себя, говорили царевичу… поставил государь городы, оберегаючи Уруса князя и мирз от казачьего воровства».
Это было время, когда бежавшие от непосильного гнета на Самарскую Луку крестьяне объединялись здесь в отряды или ватаги, известный под именем жигулевской вольницы. Они грабили как проходящие по Волге купеческие суда, так и ногайские улусы, в связи с чем здешние мирзы постоянно жаловались русским царям по поводу участившихся казацких набегов на их селения. Но поскольку жигулевская вольница служила как бы неофициальной защитой восточных границ Русского государства от набегов кочевников, такое положение весьма устраивало правительство. Не принимая, с одной стороны, никаких серьезных мер против грабителей, оно, с другой стороны, всегда подчеркивало свою непричастность к походам казаков на ногайские улусы, что видно из приведенного документа.
Ногайские князья, конечно же, не смирились с объяснением воеводы, и неоднократно пытались уничтожить крепость Самару. Однако место для нее было выбрано удачно, и за всю историю крепости за ее стены ни разу не вступил кочевник (может быть, лишь в качестве пленного).
Железная рука князя
А беглые крестьяне и вообще вся жигулевская вольница с тревогой следили за строительством Самарского городка, за его последующим укреплением и расширением. Волжские пираты сразу же поняли, что с возведением крепости закончилась их свободная жизнь. Ведь приход в эти места стрельцов и закладка ими города означали, что отныне царские порядки добрались и до Среднего Поволжья. Их опасения не были напрасными. Одно из первых указаний, которое князь Засекин получил от государя после окончания строительства крепости, было требование о наведении порядка в этих местах и «ограждение ногаев от казачьего воровства».
Отдельной острожной тюрьмы в крепости в то время еще не было – ее стрельцы выстроили только через год. Поэтому первых самарских зеков держали в одной из башен городка, и здесь же их допрашивали с применением пыточных орудий того времени. Дознание проводилось все лето и всю осень, после чего все записи допросов отправили в Москву.
Царь Федор Иоаннович, конечно же, не упустил предоставленной ему возможности улучшить отношения Русского государства с ногайскими племенами. Но дело двигалось медленно, и поэтому первые самарские зеки сидели в башне до конца февраля 1587 года, когда в крепость наконец-то доставили царский указ, решивший их судьбу. Казенный свиток с сургучной печатью содержал в себе приговор разбойникам – казнить через повешение. Воевода Засекин поспешил тут же исполнить повеление государя, но прежде приказал пригласить представителей ногайских племен, а также собрать на крепостной площади не только его немногочисленное население, но и весь окрестный вольный люд.
Вот как описывает профессор Эдуард Дубман происходящее в тот день в крепости: «Морозным мартовским утром на заснеженной площади Самарского городка стояли два столба с перекладиной, а под ними с петлями на шеях казацкие атаманы Матвей Мещеряк и Иван Камышник… В зловещей тишине была произнесена речь: «Так и впредь будет царь поступать с казаками, нападавшими на улусы ногайские». В присутствии ногайских послов Григорий Засекин совершил первую в Самаре публичную казнь через повешение».
В последующие годы во вновь срубленном остроге Самарского городка содержались не только местные волжские разбойники, пойманные за грабежи, но и пленники из кочевых племен, постоянно нарушавших хрупкое перемирие. Кроме того, значительное удаление Самары от Москвы сразу же сделало ее и местом политической ссылки. Царские свитки гласят, что самым первым опальным противником государя Федора Иоанновича, отправленным в Самару в том же 1586 году, стал князь Андрей Иванович Шуйский, который вскоре здесь же и скончался.
Долго ли после этого пробыл князь Григорий Осипович Засекин воеводой Самары, точных сведений нет. Известно только, что в 1589 году он был назначен Засекин воеводою в Переволоху, чтобы там тоже построить крепость. Впоследствии крепость выросла до огромного города, который в разные исторические эпохи носил имена Царицын, Сталинград и Волгоград.
С 1590 года князь Засекин служил на Тереке, где участвовал в войне против шамхала (властелина) Дагестана. Этот правитель ориентировался на Турцию, и потому враждебно относился к грузинскому царю Александру I, который в 1587 году принес присягу Московскому государству и перешёл в русское подданство. В ходе этой войны Засекин также восстановил русскую крепость Терки на Каспии (ныне город Кизляр), основанную ещё в 1735 году.
Биография Засекина Григория
Всего получено оценок: 32.
Засекин Григорий Осипович (около 1550–1597) — князь, государственный деятель, усилиями которого в XVI веке границы Русского государства существенно расширились на востоке. Вошёл в историю как первый воевода и отец-основатель русских крепостей на Волге, ставших впоследствии огромными мегаполисами: Самары, Саратова, Переволока (Волгограда). Григорий Засекин, биография которого будет полезна для детей при изучении истории, внёс большой вклад в развитие и укрепление России.
Ранние годы
Точная дата рождения князя Засекина неизвестна, но среди историков принято считать, что он появился на свет примерно в 1550 году. Григорий Осипович принадлежал к древнему княжескому роду Ярославских-Засекиных. Его отец, Осип Васильевич, по меркам того времени считался небогатым человеком.
В XVI веке отпрыски дворянских семейств рано начинали военную службу. Не стал исключением и Григорий Засекин, который приступил к воинским обязанностям в возрасте 15 лет. В начале 1570-х годов в разрядных книгах стали появляться сведения о Григории Засекине как об «осадном голове» — одном из руководителей гарнизона крепости во время её осады.
Служил Григорий Засекин на западных границах Русского царства, где обычным делом были регулярные военные конфликты. Во время русско-шведской войны 1570–1595 годов князь Засекин нёс службу в крепости Корела, затем в крепости Орешек. В итоге молодой князь приобрёл большой опыт службы в различных мощных крепостях, который в дальнейшем ему очень пригодился.
Крепость Самара
В 1580-х годах Григорий Осипович Засекин стал, по сути, единственным полномочным представителем интересов Русского царства на огромных территориях Поволжья. Ответственность была очень большой, но князь оправдал все возложенные на него надежды.
Так, в 1586 году неподалёку от устья реки Самары им была построена Самарская крепость. Она представляла собой укрепление из двух параллельных бревенчатых стен, пространство между которыми было заполнено землёй и камнями. Самарская крепость имела 8 башен, из которых 4 были проезжими — имели ворота. С высоты этих башен хорошо просматривалась засамарская степь и Волга. Крепость была окружена частоколом из заострённых 3-метровых брёвен.
В XVI веке подобное сооружение было совершенно неприступным и служило надёжной защитой от кочевых племён. Появление крепости вызвало серьёзное беспокойство среди ногайцев — местных кочевников. Ногайские князья неоднократно предпринимали попытки уничтожить крепость Самару, но благодаря удачно выбранному месту она ни разу не оказалась во власти захватчиков.
Дальнейшая служба
В конце 1580-х годов Григорий Осипович закрепил власть Русского царства на Поволжье, построив ещё две мощные крепости. Летом 1589 года он возвёл крепость Переволоку на стратегически важном участке между Волгой и Доном. Впоследствии она выросла в крупный город, который в разные исторические эпохи имел разные названия — Царицын, Сталинград, Волгоград. Год спустя Засекиным была построена Саратовская крепость.
То, что сделал князь Засекин за 5 лет службы на Волге, имело большое значение для укрепления позиции московской власти. Построенные им крепости окончательно закрепили Волжский торговый путь за Россией, а местные жители перестали страдать от регулярных набегов степных кочевников.
После своей службы на Волге Засекин помогал грузинскому царю Александру I, принёсшему присягу Московскому государству, решить конфликт с правителем Дагестана, шамхалом Сурхаем.
Личная жизнь
Григорий Осипович был последним князем из древнего рода Засекиных. Никаких документальных данных о его возможной супруге или детях нет. В дальнейшем ни одно из дворянских семейств не упоминало его в качестве своего родственника.
Скончался князь Засекин в 1597 году, предположительно от внезапной болезни или полученных ран.
Первый среди первых: основатель Самары князь Григорий Осифович Засекин
Первый воевода, человек, заложивший город, первый храм в этом городе и первую крепость, вокруг которой город рос. Мы очень мало знаем о нашем отце-основателе — князе Григории Осифовиче Засекине. (Это не опечатка. Его отец, дед Самары, так сказать, звался старым русским именем Осиф) Но то немногое, что известно сложилось в портрет на фоне эпохи. Портрет нашего главного земляка, первого самарца и отца-основателя города.
Рождение
Ни места, ни даты появления на свет князя Григория мы не знаем. Историки сходятся в том, что родился он, скорее всего, около 1550 года. То есть, Самару он основал 36, примерно, лет от роду. И это сейчас 36 лет — возраст поздней молодости. 430 лет назад средняя продолжительность жизни на Руси была меньше 30 лет, поэтому князь основал Самару, будучи по тогдашним меркам очень зрелым мужем, почти стариком.
Внешность
Как выглядел Григорий Засекин, мы можем только догадываться. Известно его прозвище, полученное еще в молодости, – «зубок». Оно могло обозначать и то, что у обладателя хорошие зубы и он часто улыбается, и то, что он ростом невелик, и то, что характер у него неуживчивый. Но так как карьеру князь сделал блестящую, а про малый рост его нигде никогда не упоминается, будем считать, что прозвище он получил за красивую улыбку. Ну, и, конечно, он был физически крепким и здоровым человеком. Иначе вряд ли бы прожил такую бурную и полную приключений жизнь.
Засекин не просто князь. Он ведет свой род от Рюриковичей. Среди его предков князья Ярославские. Когда Ярославль проиграл битву за право стать центром земли Русской, столицей стала Москва. И по мере того как власть
сосредотачивалась в Москве, княжеский род Засекиных становился все мельче и бедней. Если прапрадед князя Давыд владел целым городом с символическим названием Романов, то отец, Осиф Засекин, имел в собственности всего 8 деревень в Новгородских землях, да и то — дарованных его предкам за службу. При этом новогородские земли, недавно присоединенные к Московии, были опустошены. Из 8 деревень люди жили только в двух. У Осифа было с десяток крепостных, и среди дворян, несмотря на княжеский титул, он был нищим. Поэтому и сын его, Григорий, мог вырваться наверх единственным путем — на государевой службе.
Военная карьера
Служить князь Григорий начал в 15-летнем возрасте. Об этом мы знаем точно из дошедшего о нас царского указа. О военной службе князя нам также известно из очень редких донесений и документов эпохи, в которых упоминается его имя. Служил Григорий Засекин на западных рубежах Московии, где постоянно вспыхивала и затухала война. Служил в крепости Корела, которая на тот момент являлась одним из самых мощных и современных фортификационных сооружений. Вообще за годы службы на северо-западных рубежах Григорию Засекину удалось повидать и послужить во многих мощных крепостях. И не только русских. Во время Ливонской войны Засекин недолгое время был воеводой в захваченной у поляков крепости Трикатен.
Этот опыт несомненно пригодился ему на Волге, где Засекин сам закладывал крепости.
Нежданный поворот
В середине 70-х годов в жизни князя Засекина происходят изменения. Возможно, толчком послужило какое-то неизвестное нам событие, хотя, вполне возможно, что причиной карьерного роста князя Засекина стало хитроумие Ивана Грозного. В 1575 году государь неожиданно объявил, что нашел себе приемника, и назначил царем татарского царевича Симеона Бикублатовича, выросшего в Московии. Симеон два года числился русским царем. И хотя все понимали смысл происходящего, игра шла безукоризненно. Сам Иван Грозный обращался к новому «царю» с униженными просьбами. В соответствии со
статусом Симеон Бикбулатович получил свой двор, в который вошли, прежде всего, дворяне, находившиеся от него в вассальной зависимости. И среди вассалов «царя на час» было очень много Засекиных. Они все перечислены как лица, отвечающие за тот или иной предмет из царского гардероба-арсенала. Так, князь Григорий отвечал за «копье». Неизвестно, как все это повлияло на карьеру Засекина, но, в любом случае, лучше быть в свите мнимого правителя, чем в опале у царя настоящего..
Гонец победы
В 1579 Засекин под командованием воеводы Безнина направляется в разведывательный поход на Запад, за Двину. Русские войска одерживают первые победы и «сеунч» — победную сводку — привозит Ивану Грозному, уже вернувшемуся на престол, князь Григорий Засекин. Царь одаривает его и всех других участников экспедиции. Засекин получает «золотую копейку». И больше на Запад, видимо, не возвращается.
Дикое поле
Князя отправляют на Юго-восток, на границы «Дикого поля» — огромной территории от Днестра и за Дон, к Волге. Эта неразграниченная пустынная земля много веков служит ареной для борьбы кочевых народов. Такая смена обстановки, скорее всего, спасает жизнь князя и уж наверняка карьеру. На Западе стремительно поднималась звезда Стефана Батория. Русские войска терпели поражения и теряли завоеванные города и земли. Но князь Григорий был уже в другом мире.
Геополитическая ситуация
Это был период становления русской государственности, непрерывных войн и потрясений. За 15 лет до основания Самары крымские татары дошли до Москвы и сожгли город, убив свыше 10 тысяч человек и уведя в рабство еще 50 тысяч. Набег Давлет-Гирея так напугал Грозного, что тот пообещал вернуть и Казань, и Астрахнь. И было чего испугаться — население столицы сократилось почти в 4 раза. Государственность и независимость страны были под постоянной угрозой. Поэтому южная граница страны требовала постоянного внимания и укрепления. Иван Грозный завоевал Казанское и Астраханское княжество, но между ними было 2000 километров течения Волги, неподконтрольных московским царям. Князь Григорий Засекин должен был исправить эту ситуацию.
Самара — крепость и город
Основание Самары и первые шаги градостроителей известны нам очень хорошо, учитывая, что дело было 430 лет назад. Происхождение названия «Самара» — одни из самых загадочных вопросов. Версий очень много. Большая часть из них оперирует тем фактом, что река Самар (Самур) упоминается задолго до 1586 года, само место постройки крепости называлось самарским урочищем, соответственно, крепость и город получили название по гидрониму. Кстати, и в донесениях своих Засекин почти везде пишет «Самар». Но, с другой стороны, есть библейские города Самария и Самарра. И первый был древней столицей Израиля в 8 веке до нашей эры, а во втором стоит до сих пор башня, которую не достроили в Вавилоне и все-таки достроили там. Конечно, это может быть случайным совпадением и название нашего города действительно значит что-то вроде «летняя вода» но не будем забывать, что наша Самара — третья в мировой истории, и первые две сыграли в ней немалую роль.
Место
Для постройки крепости было выбрано заранее. Еще в 1585 году на место прибыли дьяки из разрядного приказа, а потом в Москве подготовили проект и смету. Впрочем, многие источники считают, что место выбирал лично князь Засекин. В любом случае, если сравнивать с нынешним временем, территория в месте постройки крепости выглядела иначе. Течение Волги шло по нынешней Воложке, а современное русло реки было сухим, и от крепости Самара до берега Волги было больше километра. Поэтому, если вы захотите увидеть наш край таким, каким видел его Засекин, посмотрите на Жигулевские ворота. Те места, где Самарка впадает в Волгу, изменились неузнаваемо.
Крепость
Самарская крепость 1586 года представляла собой укрепление из двух параллельных бревенчатых стен, которые через 6-8 м соединялись поперечными стенками-перерубами. Пространство между стенами (до 3 м)
заполнялось землей и камнями. Общая толщина такой крепостной стены составляла около 5 м. Высота самарской городской стены составляла от 4,5 до 6 м. Самарская крепость имела 8 башен, из которых 4 были проезжими — имели ворота. Крепостные башни с шатровыми крышами, квадратные, четырехугольные или многоугольные, высотой обычно 8-10 м с единичными башнями высотой около 6 м или наоборот — до 15 м. Башня выступала на 2-3 м за пределы стены крепости. Внутри башни внутри оборудовались три яруса (‘боя’), на каждом из которых размещались пушки. Все башни имели обламы (или обломы) – расширенную и нависающую верхнюю часть, благодаря которой образовывалась вертикальная щель, удобная для стрельбы сверху по осаждающим.
Князя Григория Засекина гораздо больше волновало военное, а не историческое значение новой крепости. И если сейчас такая крепость выглядит не очень страшно, то в 16 веке для кочевников башни с пушками и стрельцы с пищалями были запредельным уровнем военных технологий. Такая крепость, как Самара, была совершенно неприступна. Ногайские мурзы, некоторые из которых еще помнили поражение от русских пушек в битве при Молодях, где сражались на стороне Давлет-Гирея, потребовали снести крепость, угрожая в случае отказа сжечь ее. Русские ответили в том смысле, что крепость наоборот построена для защиты ногайцев от казачьего грабежа. Были казнены два разбойничьих атамана, или те, кого назначили разбойниками, чтобы успокоить ногайцев. Князь Григорий Засекин, судя по всему присутствовавший на казни, а до этого и на пытках разбойников, был не более жестоким, чем любой человек той эпохи. Он просто решал вопрос с ногайцами. И решил. Ногайцы Самару до 1615 года не осаждали. Да и тогда успеха не имели. Так же как и калмыки, чье десятитысячное войско осадило Самару в 1637 году. Но крепость, построенная князем Засекиным, выстояла, а потом подоспели из Казани войска, и калмыки были разбиты. Но это уже другая страница в истории Самары.
Кавказский след
Князь Григорий Засекин покинул Самару в 1587 году навсегда. Его дальнейшая карьера была славной, но недолгой. Он помогал царю Грузии Александру в конфликтах с дагестанскими шамхалом Сурхаем и умер при неизвестных нам обстоятельствах после 1596 года.
Это был последний князь из древнего рода. Ничего неизвестно ни о его наследниках, ни о его потомках. В самом высоком смысле, в преемственности духа, мы, жители основанной им Самары, являемся наследниками князя Григория Засекина.
Война, стройка, большая политика
Карьера Григория Засекина: от командира отряда до основателя городов
23 августа 2018, 13:06 
6 745
Автор: Андрей Артёмов
Все знают, что князь Григорий Засекин — основатель Самары и памятник на набережной. Но в его карьере было гораздо больше интересного. Он рубился со шведами, построил три крепости, подружился с кочевниками и однажды казнил казачьего атамана с матерным прозвищем. А еще Засекина, по слухам из «Есиповской летописи», как-то раз ограбил легендарный Ермак.
Краевед ДГ Андрей Артемов изучил книгу «О князе, который строил города» самарского историка, профессора «госовского» истфака Эдуарда Дубмана и выбрал главные сюжетные повороты из биографии князя Засекина.
Его первая крепость
С 1574 по 1579 года далекий потомок ярославских князей Григорий Засекин служил на западной границе Московского государства в крепости Корела. В 1575 году здесь произошло сражение со шведами, в котором победил русский гарнизон. Григорий Засекин был в нем одним из «голов» (должность командира отряда численностью в 100 или более человек). Впрочем, в 1580 году казавшуюся неприступной крепость взял штурмом шведский полководец Делагарди. Но к тому моменту князя Засекина там уже не было.
В 1577 году его отправили в Орешек воеводой «на вылазке», его отряд должен был действовать за стенами крепости. В том же году Григорий Осипович участвовал в ливонском походе, которым руководил лично Иван Грозный.
Взятие Иваном Грозным ливонской крепости Кокенгаузен в 1577 году. Художник Соколов-Скаля 1937-1943 годы.
Следующие два года русским войскам везло. Когда же чаша весов склонилась в сторону Швеции и Польши, Засекин был далеко от Прибалтики. В 1580 году его отправили в «Поле», на юго-восточные рубежи Московского государства.
Борьба против кочевников
Если вы подумали, что речь сейчас пойдет о Средней Волге, вы ошиблись. После западных рубежей Засекин служил в Калуге. Да, друзья, даже этот «подмосковный» город в конце XVI века имел военное значение. Кочевники, прежде всего крымские татары, все еще оставались угрозой для этих мест. Григорию Засекину пришлось с нуля изучать тактику кочевников-степняков.
На сторожевой границе Московского государства. Художник Сергей Иванов.
Весной 1581 года он впервые в своей карьере получил должность первого (главного) воеводы в городе Михайлове. Здесь же произошло первое знакомство Засекина с вольными казаками — донскими и украинскими (черкасскими). С одной стороны, они были врагами Крымского ханства, но с другой — были своенравны и непредсказуемы, что делало их ненадежными союзниками.
В землях черемисов
В советское время князя Засекина назвали бы «летуном», то есть человеком, часто меняющим места работы. Но таковы были реалии XVI века, воеводы редко задерживались на одном месте дольше, чем на год-два. Вот и Григория Осиповича в 1583 году отправили еще в одну «горячую точку» — город Алатырь.
После того, как пало Казанское ханство и территория досталась Москве, местные жители (марийцы, чуваши и так далее) ощутили на себе всю прелесть новых повинностей и налогов. Напряженность перерастала в военные конфликты, получивших название «Черемисские войны». Воеводство Засекина в Алатыре совпало с третьей из них.
Помимо разруливания местных «межэтнических терок», Засекин занимался строительством укрепленных линий и станиц. Они оберегали границы страны от все тех же крымских татар и ногайцев, еще одного кочевого народа с которым Засекин столкнется вплотную спустя пару лет.
Что же касается восстания черемисов, то его подавили в 1585 году, а на их землях построили несколько городов-крепостей. На долю Григория Засекина пало устройство и «бережение» города Санчурска.
На волжских берегах
Потом Григорий Засекин строил крепости на Волжском торговом пути, спокойствию которого угрожали сразу несколько сил.
Во-первых, Ногайская Орда. К середине XVI века — самый крупный осколок орды Золотой. Степняки, наиболее преданные завету Чингиз-хана «везде кочевать, никогда не сделаться оседлыми». Летом ногайские кочевья доходили до рек Самара и Кинель.
Другим соседом будущих крепостей стало вольное волжско-яицкое казачество. Бежавшие от крепостного гнета в еще не обжитые земли, казаки селились в поросших поймах рек, на островах и других труднодоступных местах. Да, тогдашний казак был совсем не таким, как мы его себе представляем. Никаких лихих кавалерийских атак, тягаться в них с ногайцами было самоубийством. Только реки и протоки, струги и челны.
Вольное казачество меж тем «спонсировалось» правительством «присылками» хлеба, свинца и «зелья». Взамен оно боролось с крымскими татарами и ногайцами. По сути, казаки несли царскую службу с которой в любой момент могли уйти.
Вот с такими беспокойными соседями предстояло найти общий язык Григорию Засекину.
Восток дело тонкое
После падения Казанского и Астраханского ханств для безопасности Волжского торгового пути на него посылали «плавные рати», а в стратегически важных местах выставляли караулы. Но это были полумеры.
Что любопытно, в 1555 году тогдашний правитель Ногайской Орды Исмаил сам просил царя Ивана Грозного поставить на Волге сторожевые пункты, в том числе и в устье реки Самара. Делал он это не от хорошей жизни. Ногайская Орда переживала политический кризис, многие кочевники были не прочь уйти под власть Крымского хана. Чтобы не допустить их бегства, надо было строить крепости на «перелазах» через Волгу. Но то был 1555 год, спустя три десятилетия ситуация изменилась.
Новый ногайский бий — Урус в 1585 году предлагал Крымскому хану заключить союз и пойти в поход на Астрахань, чтобы при поддержке турецкого султана лишить Россию Нижней и Средней Волги. Таким образом строительство новых крепостей уже не только защищало Волжский торговый путь, но и было военной необходимостью.
Крепостной алгоритм
Предварительные работы по постройке крепости в тот период состояли из нескольких этапов:
Следующая остановка — Самара
К строительству Самарской крепости готовились полтора-два года. В конце апреля-начале мая 1586 года караван судов, вероятнее всего из-под Свияжска, отправился в путь. Главным помощником Засекина в том походе был стрелецкий голова Федор Ельчанинов, с которым они участвовали в подавлении черемисского восстания.
У проектировщиков было несколько вариантов расположения крепости. Первый и вроде бы очевидный — в Самарском урочище, где река Самара впадала в Волгу (район нынешней Сухой Самарки). В этом случае крепость была защищена от внезапного нападения кочевников протоками и озерами. Но Григорий Осипович не искал легких путей и начал строить крепость вдалеке от Волги на возвышенности, которую очевидцы называли горой.
Самарская крепость и окретности в 1586 году. Реконструкция Емельяна Гурьянова 1986 года. Сейчас установлено, что пристарь и зимовье Самар находилось на правом берегу Волги в Шелехметских горах.
Датой рождения нового города можно считать праздник Троицы, который в 1586 году пришелся на 22 мая (1 июня по новому стилю). Вероятнее всего, именно в этот день началось строительство, как крепости, так и первого самарского храма — Пресвятой и Живоначальной Троицы.
В конце лета того же года наш город впервые упомянули в официальных документах. Он принимает стрельцов, послов и свиту крымского царевича.
Где сейчас искать крепость Засекина
По мнению Эдуарда Дубмана, сердце самарской крепости, рубленный кремль, примыкал к высокому берегу реки Самары и занимал юго-восточный угол в системе оборонительного комплекса «Кремль-острог». Он находился в границах современных улиц Григория Засекина, Алексея Толстого, Кутякова и берега реки Самара (на приведенной ниже схеме краеведа Емельяна Гурьянова этот участок выделен красным).
Таким образом, немалая часть первой самарской крепости располагается на территории завода клапанов.
Первая угроза для нового города
Появление крепости на Волге (в том же году на реке Белой была построена Уфа) не на шутку огорчило ногайского бия Уруса. Столичные дипломаты, да и сам Григорий Засекин всячески убеждали его послов в том, что она построена только борьбы с казачьей вольницей. Бий не верил.
Дело принимало серьезный оборот, и Москва решила пустить в ход свой козырь. Летом 1586 года волжско-яицкие казаки во главе с Матюшей Мещеряком совершили ряд набегов на ногайские станы. А потом и вовсе замыслили неслыханное: построить город на Кош-Яицком острове на реке Илек (Урал). Бию Урусу стало не до Самары. Он пошел на штурм нового казачьего городка, но потерпел сокрушительное поражение.
Разборка с казаками
Уже после победы казачьего войска над Урусом, к его атаманам доставили царскую грамоту, которая призывала их поступить на государеву службу. Мнение разделились. Часть казаков во главе с атаманом Матвеем Мещеряком приняла предложение и прибыла в Самару. Но большинство во главе с Богданом Барбошей осталось на Яике.
Лояльных режиму казаков хотели отправить в Астрахань, но произошел небольшой казус. От Мещеряка потребовали, чтобы ногайцам вернули пленных и награбленное за год имущество. По стечению обстоятельств, в то же время из Москвы через Самару возвращалось ногайское посольство. Степнякам было бы приятно вернуть себе все отнятое казаками, а русское правительство получало прекрасный шанс показать свой дружественный настрой.
Реконструкция самарской крепости. Музей Алабина.
Но атаман Матвей Мещеряк и его товарищ Тихон П****ша (кличка, образованная от нецензурного названия вагины — прим. ред.) не обрадовались такому раскладу. Во-первых, все награбленное досталось им в честном бою, а во-вторых, казаков на ногайцев «натравила» сама Москва, о чем они и заявили.
Не понимая значимость момента, казаки и вовсе стали издеваться над прибывшими в Самару ногайскими послами: «всякие непригожие дела говорить… как жен их соромотили», за пленников потребовали огромный выкуп, а в конце концов попытались их еще и ограбить.
Григорий Засекин был вынужден бросить пятерых самых буйных казаков в тюрьму, а остальных отправить в Астрахань.
Бунт и казнь
Держать видных атаманов в узилище было опасно. В любой момент им на выручку могли прийти казаки с Яика. Что-то предпринимать без царской грамоты Засекин также не мог.
Плененные казаки не сидели сложа руки. Они вступили в сговор с частью гарнизона Самарской крепости. План был достаточно прост: «послать» весть всем вольным казакам Волги и Яика, чтобы те подошли к Самаре и взяли крепость штурмом.
Однако среди заговорщиков нашелся предатель, который сообщил князю Засекину о готовящемся заговоре. Григорий Осипович немедленно сообщил об этом в столицу. Рассмотрение дела заняло немного времени, и в марте 1587 года в Самару прибыл сын боярский Постник Косяговский с царским вердиктом:
Приговор привели в исполнение весной 1587 года. Ногайские послы вернули себе все отнятое казаками и убедились в лояльности русской администрации. Был достигнут и столь долгожданный для Москвы геополитический итог — многие ногайские мурзы оставили мысли о самостийности и начали посылать свои отряды на службу в русскую армию.
Царицын и Саратов
Вторая половина 1587-го и 1588-й годы — белое пятно в биографии Григория Засекина. Его имя в документах появляется вновь лишь летом 1589 года. Засекин опять строит крепость на стратегически важном участке — переволоке между Волгой и Доном. Городок был назван Царицыным.
Следующим летом Засекин строит Саратовскую крепость. Между возведением двух городов уместился поход в Ливонию, где ему пришлось снова воевать против шведов и участвовать в осаде Нарвы.
Памятник Григорию Засекину в Волгограде.
Подведя итог пяти лет службы Григория Засекина на Волге, можно констатировать, что здесь он был самым «авторитетным» воеводой и добился многого:
— Построил три крепости, которые окончательно закрепили Волжский торговый путь за Россией;
— Сделал максимально лояльными кочевавших в приволжских степях ногайцев;
— Наладил отношения с волжским и яицким казачеством, привлекая многих из них на царскую службу.
Последний бой
В 1591 году князь Засекин отправился на крайний юг Русского государства. Местом его службы стала крепость Терки в устье реки Сунжи (ныне Кизлярский район Дагестана).
Геополитический «замес» тут был, пожалуй, самым крутым из всех. На Северном Кавказе столкнулись интересы России, Османской империи, Крымского ханства, Персии, христианский государств Закавказья и горских племен.
«И во всем этом прикрываю вас я» — мог бы сказать Григорий Осипович. Первым, с кем предстояло здесь разобраться, было Тарковское шамхальство. Оно располагалась рядом, было населено кумыками и являлось союзником Османской империи. Воевать с ним Москву просил кахетинский царь Александр II, православный правитель, который мог усилить влияние России на Кавказе.
Поход состоялся в конце 1591 года. Рать Засекина хоть и нанесла кумыкам поражение, но окончательно сломить сопротивление не смогла. Окончательно Тарковское шамхальство присоединилось к России только при Петре I в начале 1720-х годов.
Через год Григория Засекина не стало. В документах не указывается причина смерти. Можно лишь предположить, что князя свели в могилу полученные в походе раны, либо внезапная болезнь. После весеннего половодья, близ крепости Терки образовывались болота, делавшие эту местность экологически нездоровой.
Увы, профессору Дубману пока не удалось найти в архивах имена наследников Григория Засекина. Вероятно все они были женщинами, а мужская линия рода заглохла.
Послесловие
Несмотря на беспорочную государеву службу, Григорий Засекин не смог подняться по карьерной лестнице выше дворянина средней руки. Он не стал топовой исторической фигурой, но остался в памяти краеведов и народном фольклоре.
В одной из редакций «Есиповской летописи», повествующей о походе казаков в Сибирь, говорится: летом 1580 года царь Иван Грозный отправил в Астрахань караван судов с деньгами, свинцом и порохом. Проплывая мимо устья реки Самары он подвергся нападению флотилии («ясаульных струг») яицких и волжских казаков. Они «всю казну царскую взяли», а «воеводу князя Григория Засекина и всех людей побили». Руководил нападением на царские суда Ермак Тимофеевич.
Летопись была написана во второй половине XVII века со слов участников сибирского похода или их потомков. Исторически доказано, что пути Григория Засекина и Ермака не пересекались. Но народная молва и фольклор свел их вместе.
ДГ благодарит сотрудников музея им. П.В. Алабина за предоставленную книгу.
Следите за нашими публикациями в Telegram на канале «Другой город», ВКонтакте и Facebook