Молитвенный подвиг что это
Иерей Петр Боярский. О подвиге молитвы
0 ПОДВИГЕ МОЛИТВЫ О.ПЕТРА
«Смирение есть постоянная молитва со cлезaми и трудом.
Ибо оно, всегда призывaя на помощь Бога, не пoзволяет дерзко
полагаться на собственную силу и мудрость и превозноситься над другими »
Максим Исповедник
B молитвенном подвиге, в этой кровавой борьбе со врагами спасения о.Пётр достиг такой высоты, o которой нельзя говорить без трепета и изумления. Непрестанно взывать сладчайшее имя Господа нашегo Иисуса Христа для него стало столь же естественным, как и дышать. Каждое его дыхание славило Господа, и он мог вместе из псалмопевцем Давидом сказать: «Пою Господу Богу моeму дондеже есмь».
Афонский подвижник о.Спиридон, узнав, что у о.Силуана молитва не прерывается никаким внешним деланием, с удивлением признал, что «он велик». И нам ничего не остаётся, как только удивляться милости Божией, видя двадцатилетнего Старца. Именно эта чудесная молитва, которая не побеждалась и сном, больше всего свидетельствует о том, кем был о.Пётр, что в свои 20 лет он взошёл в меру мужа совершенного и достиг пристани святого безмолвия, о котором преподобный Иоанн Лествичник сказал: «Безмолвник есть земной образ Ангела, который на хартии любви рукописанием тщания освободил молитву свою от лености и нерадения. Безмолвник тот, кто явственно вопиет: готово сердце мое, Боже (Пс.57, 8). Безмолвник тот, кто говорит: аз сплю, а сердце мое бдит (П.Песн.5.2)» (И. Леств. 27:17).
Я вышла из храма и по дороге всё время испытывала страх и робость. Но благословение батюшки дало мне силы и я с искренними слезами просила прощения, и вышло всё как нельзя лучше. Через некоторое время я осознала, что это было благодаря благословению о.Петра. После этого случая мне хотелось всегда брать благословение у батюшки Петра, потому что он давал его с особенным вниманием к человеку и со внутренней молитвой. Поэтому и люди к нему очень тянулись и советовались с ним как с опытным священником, хотя он был очень молод» (Наталия, прихожанка Свято-Никольского храма).
А меня очень заинтересовало: почему нe заходить? Что он там будет делать? Я тиxонько подошла к той комнате, где он был, и через прозрачные занавески на дверях увидела, что о.Пётр стоит на коленях перед великой иконой «Тайная вечеря» и молится. А c глaз градом текут по щекам слёзы. И я так же тихо на цыпочках отошла от комнаты сына, чтобы он не заметил, что я была у дверей. Два часа он не выходил из комнаты – всё молился.
Сколько нaдо было иметь внимания, сочувствия к каждому человеку, чтобы при кpаткoвременной встрече не пpосто увидeть боль, страдaние другого, но и проникнуться этой скорбью, понести её в своей душе, как свою. Мы-то и о своём rope не умеем так плакать пред Господом, как о.Пётр омывaл слезами скорбь ближнего.
По милости Божией и по молитвам Господь помогал всегда и давал облегчение. Но чтобы так, в один миг, такoго в моей жизни не припомню. » (Фотиния).
Молитва батюшки имела поистине чудесную силу обрaщать омрачённые неверием сердца ко Христу, к Свету Истины. Когда он ходил на тpебы исповедывать болящиx или умиpaющиx, то видя пред собою живой обрaз Христовой любви, нередко исповедывала свои прегрешения и вся семья, хотя многие до встpечи c батюшкой были не просто равнодушными к вере, но и ожесточёнными в своём неверии.
Познавший опытно сущность аскетического подвига да простит нам наше невежественное дерзновение писать o том, от чего дaлеко отстоит наше окаянство. O том же молитвенном подвиге батюшки, o котором мы хотим поведать сейчас, нам бы вообще не подобало говорить. И только любовь к о.Петру пoдвигает не умолчать o нём.
Свидетель тайн божественной любви старец Силуан пишет: «Когда Дуx Святой исполнит всего человека сладостью любви Своей, тогда мир забыт совершенно и душа вся в неизреченной радости созерцает Бога; но когда душа снова вспомнит мир, тогда от любви Божией и жaлости к человеку она плачет и молится за весь мир».
Батюшка очень мало спал: по 2 часа в сутки. И я его всё уговаривала: «Сыночек, ты не хочешь спать? Тебе же надо поспать, отдохнуть… Он день и ночь читал «Жития святых». А в детстве его глаза болели и он носил очки. Я его спросила: «Сынок, неужели у тебя не болят глаза, столько читать день и ночь и совсем не спать?» А он мне сказал: «Мама, всё Господь так дает. Если любить Господа, то Господь никогда не покидает любящих Его. И что у Господа попросишь с верой, то Господь и подаст. » (Из воспоминаний матери).
Православная Жизнь
Рассуждает протоиерей Андрей Николаиди.
Наверняка у каждого человека, слышавшего о молитве и стремящегося научиться истинному богообщению, возникал вопрос: «Как правильно молиться; как приблизить свою молитву к молитве церковной?»
Прежде всего необходимо помнить, что молитвенный подвиг – это тяжелый труд, и для его успешного выполнения требуется то, что нужно при обычном осуществлении любого трудного задания – постоянство.
Для духовной жизни очень важно постоянство. Необходимо молиться не только тогда, когда душа под воздействием Божественной благодати сама ищет молитвы, не только тогда, когда слезы умиления сами льются из глаз. Надо заставлять себя молиться и тогда, когда совесть молчит, когда холодность и бесчувственность сковывают сердце, когда лень парализует все душевные силы, когда искусительный помысл шепчет: «Сейчас пойди отдохни, забудь на часок-другой о Боге, о ближних, о любви, а потом когда-нибудь вспомнишь. Когда будет благодатная легкость в душе, тогда и помолишься, а сейчас займись мирскими делами, окунись в суету, отдались от Бога».
Но почему-то к человеку, поддавшемуся на подобную уловку древнего змия и человекозавистника диавола, умиление и духовные порывы приходят все реже и реже, а значит, все реже и реже он молится, а значит, все реже и реже просит Божественной помощи, а значит, все реже и реже получает эту помощь, все дальше и дальше отдаляется от Бога, от счастья, от любви.
Именно поэтому необходимо заставлять себя перебарывать леность и холодность сердца и вставать на молитву. Такое самопринуждение к молитвенному деланию в аскетике носит наименование понуждения и является одним из основных аспектов подвига. Необходимо понуждать себя к молитве, и это понуждение должно носить ежедневный характер.
В идеале человек должен молиться постоянно, непрерывно, каждый вздох своей жизни растворяя обращением к Богу и согревая памятью о Нем. Но достичь этого крайне сложно, и отправной точкой на нелегком пути к такому идеалу является понуждение себя к ежедневной молитве утром и вечером.
Каждый, кто знаком с православным молитвословом, знает, что в нем помещены «Молитвы утренние» – т. е. те, которые необходимо прочитать утром, прежде всех дел, и «Молитвы на сон грядущим» – т. е. те, которые предназначены отходящим ко сну, вечерние молитвы.
Во время чтения утренних молитв мы благодарим Бога за то, что Он сподобил нас, пройдя поприще темной ночи, увидеть солнечный день, за то, что Он сохранил нас от всяких напастей в темное время суток, и испрашиваем Его благословение на наступающий день.
Во время вечерних молитв мы благодарим Господа за Его Божественную помощь в наших дневных делах и заботах и просим защиты и заступления в часы приближающейся ночи. Ежедневное чтение этих молитв составляет своеобразный молитвенный ритм подлинной христианской жизни, учит нас некоторое время собственного досуга уделять Богу и во многом определяет наше отношение к реальности. Каждый, кто понуждает себя к ежедневному предстоянию перед Богом, знает, насколько важна регулярная молитва и какие плоды она приносит.
Кроме утренних и вечерних молитв, которые являются, так сказать, обязательным молитвенным минимумом, существует еще огромное число молитвословий, могущих стать молитвенной канвой нашего общения со Творцом. К ним относятся как отдельные краткие молитвы, так и достаточно обширные церковные произведения – такие как акафисты и каноны. Использование таких гимнографических творений на домашней келейной молитве определяется духовными силами и личными возможностями человека, а также благословением духовника.
Сами по себе каноны и акафисты представляют собой многострофные гимны, посвященные Господу, Богородице или кому то из святых, и имеют определенную форму построения. Эти церковные произведения можно назвать «богословскими поэмами», потому что в поэтически развитую молитвенную форму облекается глубокое богословское содержание.
Обычно каноны и акафисты присоединяются к утренним и вечерним молитвам, становясь как бы дополнением к обязательному минимуму, но могут быть прочитаны на молитве и в течение дня. В таком случае, по традиции, они предваряются определенными начальными молитвословиями, которые настраивают душу человека на молитвенный лад и в богослужебных книгах носят наименование «Начало обычное». Именно этими молитвословиями начинаются и утренние, и вечерние молитвы, и большинство церковных служб.
Началом любой молитвы является возглас, прославляющий Бога. Если человек носит церковный сан и является священнослужителем Православной Церкви, то молитву, как и богослужения, он начинает древним возгласом, который берет свое начало из ветхозаветной традиции берахи: «Благословен Бог наш…» Если человек не входит в клир церковный, т. е. является обычным мирянином, он начинает свое молитвословие призыванием Имени Христа Спасителя и выражением собственного упования на молитвенную помощь всех святых – «Молитвами святых отец наших, Господи Иисусе Христе, помилуй нас».
Затем следует призывание благодати Святого Духа, Который есть Единым истинным подателем молитвы, – читается молитва Святому Духу «Царю Небесный». После этого в определенном порядке следуют несколько молитв, посвященных Пресвятой Троице. Они завершаются чтением молитвы молитв, которая, по словам праведного Иоанна Кронштадтского, является «экстрактом Евангелия» – молитвы Господней «Отче наш».
Затем двенадцать раз читается самая краткая и простая, но одна из самых емких молитв – «Господи помилуй», завершаемая малым славословием и призывом к поклонению Богу. Эти молитвословия получили наименование «обычного начала» или «начальных молитв», после которых следуют уже другие молитвословия – акафисты, каноны, молитвы.
По традиции, зафиксированной в богослужебных книгах, перед началом акафиста или канона читается пятидесятый псалом, псалом покаянный, рождающий в душе человека покаянные чувства, позволяющий преодолеть гордыню и избежать соблазнов духовной прелести.
Заканчиваются молитвы прославлением Пресвятой Богородицы словами молитвы «Достойно есть», малым славословием «Слава Отцу и Сыну и Святому Духу и ныне и присно и во веки веков» и троекратным «Господи, помилуй», после которой читается то же обращение к Богу, которым мы начинаем наши молитвословия – «Молитвами святых отец наших, Господи Иисусе Христе, помилуй нас».
Молитвенный подвиг что это
Молитва как пожизненный подвиг начинается с трудом, продолжается в труде и кончается усилиями труда. Она и сама есть труд до самой смерти. Спросили однажды великого в египетских отцах авву Агафона:
— Какая, отец, добродетель в подвижничестве труднее других?
— Простите мне, — отвечал тот, — я думаю, нет еще такого труда, как молиться Богу.
I. Необходимость труда для стяжания молитвенного дара
Его знаменитый соотечественник, в молодости открывавший ему свои помыслы, а под старость показывавший другим высоты духовного созерцания и молитвы, св. Исаак Сирин 3 добавил:
«Молитва имеет нужду в упражнении, чтобы ум умудрился долговременным пребыванием в оной. Молитва требует пребывания в ней потому, что с продолжением времени ум снискивает навык к упражнению, познает, как отражать от себя помысл, и долгим опытом научается тому, чего заимствовать не может из иного источника».
Итак, надо насильно заставлять себя молиться. Некоторые так отзываются, когда их посылают в церковь: «Мы не святые. » или: «Не хочется, что же насильно-то молиться. » Как будто хотят сказать, а иногда даже и говорят, что такая молитва неценна. Но это — ложный взгляд и непонимание дела, по незнанию духовной жизни. Наоборот, и для святых молитва есть постоянный труд, хотя и облегчаемый иногда до самозабвения благодатию Христовою. И надо положить труд еще на то, чтобы после уметь терпеть этот труд. «Не хочется» — переломи себя и захочется. Не хочется потому, что страсти, благоприобретенные и долгим навыком питаемые, разленивают нас, да и бесы мешают. Надо их победить.
Великий молитвенник последних времен земли Русской авва Иоанн Кронштадтский 4 убеждает:
«Учитесь молиться, принуждайте себя к молитве: сначала будет трудно, а потом, чем более будете принуждать себя, тем легче будет; но сначала всегда нужно принуждать себя».
А у кого же учиться, как не у сего светильника молитвенного духа?
Впрочем, приведу еще одну цитату о необходимости труда и усилий для стяжания чистой молитвы из одного божественного мужа, а именно св. Макария Египетского, по наименованию Великого:
II. Какая польза от труда при молитве?
Таким образом, польза труда сказывается в том, что тот блаженный покой, к которому законно стремится душа человека и который подменивается сатаною посредством различных культурных суррогатов, чрез труд во Христе легко приобретается, упрочивается и делается навеки неотъемлемым. Этого, повторяю, можно достигнуть только чрез пожизненный труд, а покой, получаемый без последнего, — льстивый, призрачный, скоропреходящий и нисколько не успокаивающий человека.
Это — одна сторона дела, касающаяся лично самого человека. Но труд молитвенный, совершаемый по Богу, имеет большое значение и в том отношении, что парализует действия бесов, которые, как мы видели выше, особенно стараются мешать человеку при этом подвиге.
Но если бы человек и не видел никакой пользы от своего молитвенного труда, он не должен отчаиваться и унывать.
Вот еще и другое свидетельство тезоименитого ему нашего соотечественника — о. Иоанна Кронштадтского. Оно имеет в виду частный случай.
Итак, возлюбим молитвенный труд и не оставим его до самой своей смерти. Видим ли сейчас пользу от него или нет, да не унываем, ибо пользу эту мы увидим, когда поведут нас после смерти по мытарствам. Только сей труд поможет нам несколько в оправдание гнусных наших дел.
III. Отчего трудно молиться?
В заключение скажу несколько слов и о том, что создает нам дополнительные трудности при молитве помимо всех прочих поводов для рассеяния, вне нас находящихся. Нельзя ли облегчить себе дело молитвы? Нет ли чего такого, что если бы отнять, то во многом приблизило бы нас к Богу? — Есть.
«Вот, рука Господа не сократилась на то, чтобы спасать, и ухо Его не отяжелело для того, чтобы слышать, — глаголет нам из дали времен пророк Исайя. — Но беззакония ваши произвели разделение между вами и Богом вашим, и грехи ваши отвращают лице Его от вас, чтобы не слышать» (Ис. 59, 1-2).
1. Достопамятные сказания. Об авве Агафоне, 9. СПб., 1871. С. 42-43.
2. Преп. Исаак Сирин. Слова подвижнические. Сергиев Посад, 1911. С. 51-52. Слово 11. О древнем старце.
3. Там же. С. 165-166. Слово 39.
4. Сергиев И., прот. (Иоанн Кронштадтский). Моя жизнь во Христе. СПб.: Изд. П. Сойкина, 1903. С. 726.
Кстати, добавлю одну строчку к прославлению сего приснопамятного.
Святые, как известно, не по фамилиям величаются, а по месту подвигов: Сергий Радонежский, Серафим Саровский, Иоасаф Белгородский и т. д. Кощунством звучали бы для уха православного христианина именования Серафим Мошнин, Иоасаф Горленко, Димитрий Туптало. (Замечательно, что чем больше обмирщен человек, тем чаще он в своей речи и в письмах употребляет, хотя бы в скобках, фамилии позднейших святых, а неверующие люди, так те просто ненавидят монашеские имена, а зовут всех по фамилии. Это и понятно, потому что имя дается при крещении от Бога, а фамилия — прозвище, учреждение человеческое. Первое бес выговорить не любит, а иногда и не может по ненависти, а второе — легко и свободно произносит. Отсюда, поскольку человек работает бесу и поскольку одержим им, постольку не относится с уважением к именам божественным.)
У о. Иоанна Кронштадтского еще при жизни личную фамилию общий глас народный (который, по пословице, есть Божий) переменил на наименование «Кронштадтский», как характеризующее место будущего прославления его.
5. Преп. Макарий Великий. Духовные беседы, послания и слова с присовокуплением сведений о жизни его и писаниях / Переведены с греческого при Московской духовной академии. М., 1852. С. 500.
Отсюда следует, что если неверующие хотят удостовериться в существовании бесов, то пусть присоединяются к Церкви и берутся усиленно за молитвенный подвиг. Ср.: «Основы» Отдел II. § 5. Злой дух. (О демонах).
6. Слова подвижнические. С. 220-223. Слово 49.
7. Лествица. Сергиев Посад, 1908. С. 239. Слово 28. О молитве, 40.
8. Там же. С. 241. Слово 28, 63.
9. Творения. Ч. 5. Сергиев Посад, 1892. С. 354. Подвижнические уставы. Гл. 1.
10. Лествица. С. 237. Слово 28, 29.
11. Сергиев И., прот. (Иоанн Кронштадтский). Моя жизнь во Христе. С. 608.
Заметили ошибку в тексте? Выделите её мышкой и нажмите Ctrl+Enter
Приход храма в честь святого великомученика Георгия Победоносца сельского поселения Георгиевка Кинельской Епархии
В опрос: Нужно ли заставлять себя молиться, что такое молитвенный подвиг?
Р ассуждает протоиерей Андрей Николаиди.
Н аверняка у каждого человека, слышавшего о молитве и стремящегося научиться истинному богообщению, возникал вопрос: «Как правильно молиться; как приблизить свою молитву к молитве церковной?»
П режде всего необходимо помнить, что молитвенный подвиг – это тяжелый труд, и для его успешного выполнения требуется то, что нужно при обычном осуществлении любого трудного задания – постоянство.
Д ля духовной жизни очень важно постоянство. Необходимо молиться не только тогда, когда душа под воздействием Божественной благодати сама ищет молитвы, не только тогда, когда слезы умиления сами льются из глаз. Надо заставлять себя молиться и тогда, когда совесть молчит, когда холодность и бесчувственность сковывают сердце, когда лень парализует все душевные силы, когда искусительный помысл шепчет: «Сейчас пойди отдохни, забудь на часок-другой о Боге, о ближних, о любви, а потом когда-нибудь вспомнишь. Когда будет благодатная легкость в душе, тогда и помолишься, а сейчас займись мирскими делами, окунись в суету, отдались от Бога».
Н о почему-то к человеку, поддавшемуся на подобную уловку древнего змия и человекозавистника диавола, умиление и духовные порывы приходят все реже и реже, а значит, все реже и реже он молится, а значит, все реже и реже просит Божественной помощи, а значит, все реже и реже получает эту помощь, все дальше и дальше отдаляется от Бога, от счастья, от любви.
И менно поэтому необходимо заставлять себя перебарывать леность и холодность сердца и вставать на молитву. Такое самопринуждение к молитвенному деланию в аскетике носит наименование понуждения и является одним из основных аспектов подвига. Необходимо понуждать себя к молитве, и это понуждение должно носить ежедневный характер.
В идеале человек должен молиться постоянно, непрерывно, каждый вздох своей жизни растворяя обращением к Богу и согревая памятью о Нем. Но достичь этого крайне сложно, и отправной точкой на нелегком пути к такому идеалу является понуждение себя к ежедневной молитве утром и вечером.
К аждый, кто знаком с православным молитвословом, знает, что в нем помещены «Молитвы утренние» – т. е. те, которые необходимо прочитать утром, прежде всех дел, и «Молитвы на сон грядущим» – т. е. те, которые предназначены отходящим ко сну, вечерние молитвы.
В о время чтения утренних молитв мы благодарим Бога за то, что Он сподобил нас, пройдя поприще темной ночи, увидеть солнечный день, за то, что Он сохранил нас от всяких напастей в темное время суток, и испрашиваем Его благословение на наступающий день.
В о время вечерних молитв мы благодарим Господа за Его Божественную помощь в наших дневных делах и заботах и просим защиты и заступления в часы приближающейся ночи. Ежедневное чтение этих молитв составляет своеобразный молитвенный ритм подлинной христианской жизни, учит нас некоторое время собственного досуга уделять Богу и во многом определяет наше отношение к реальности. Каждый, кто понуждает себя к ежедневному предстоянию перед Богом, знает, насколько важна регулярная молитва и какие плоды она приносит.
К роме утренних и вечерних молитв, которые являются, так сказать, обязательным молитвенным минимумом, существует еще огромное число молитвословий, могущих стать молитвенной канвой нашего общения со Творцом. К ним относятся как отдельные краткие молитвы, так и достаточно обширные церковные произведения – такие как акафисты и каноны. Использование таких гимнографических творений на домашней келейной молитве определяется духовными силами и личными возможностями человека, а также благословением духовника.
С ами по себе каноны и акафисты представляют собой многострофные гимны, посвященные Господу, Богородице или кому то из святых, и имеют определенную форму построения. Эти церковные произведения можно назвать «богословскими поэмами», потому что в поэтически развитую молитвенную форму облекается глубокое богословское содержание.
О бычно каноны и акафисты присоединяются к утренним и вечерним молитвам, становясь как бы дополнением к обязательному минимуму, но могут быть прочитаны на молитве и в течение дня. В таком случае, по традиции, они предваряются определенными начальными молитвословиями, которые настраивают душу человека на молитвенный лад и в богослужебных книгах носят наименование «Начало обычное». Именно этими молитвословиями начинаются и утренние, и вечерние молитвы, и большинство церковных служб.
Н ачалом любой молитвы является возглас, прославляющий Бога. Если человек носит церковный сан и является священнослужителем Православной Церкви, то молитву, как и богослужения, он начинает древним возгласом, который берет свое начало из ветхозаветной традиции берахи: «Благословен Бог наш…» Если человек не входит в клир церковный, т. е. является обычным мирянином, он начинает свое молитвословие призыванием Имени Христа Спасителя и выражением собственного упования на молитвенную помощь всех святых – «Молитвами святых отец наших, Господи Иисусе Христе, помилуй нас».
З атем следует призывание благодати Святого Духа, Который есть Единым истинным подателем молитвы, – читается молитва Святому Духу «Царю Небесный». После этого в определенном порядке следуют несколько молитв, посвященных Пресвятой Троице. Они завершаются чтением молитвы молитв, которая, по словам праведного Иоанна Кронштадтского, является «экстрактом Евангелия» – молитвы Господней «Отче наш».
З атем двенадцать раз читается самая краткая и простая, но одна из самых емких молитв – «Господи помилуй», завершаемая малым славословием и призывом к поклонению Богу. Эти молитвословия получили наименование «обычного начала» или «начальных молитв», после которых следуют уже другие молитвословия – акафисты, каноны, молитвы.
П о традиции, зафиксированной в богослужебных книгах, перед началом акафиста или канона читается пятидесятый псалом, псалом покаянный, рождающий в душе человека покаянные чувства, позволяющий преодолеть гордыню и избежать соблазнов духовной прелести.
З аканчиваются молитвы прославлением Пресвятой Богородицы словами молитвы «Достойно есть», малым славословием «Слава Отцу и Сыну и Святому Духу и ныне и присно и во веки веков» и троекратным «Господи, помилуй», после которой читается то же обращение к Богу, которым мы начинаем наши молитвословия – «Молитвами святых отец наших, Господи Иисусе Христе, помилуй нас».
О молитве. Статья II
Какое человеческое положение может быть выше, может сравниться с положением человека, допущенного к беседе с молитвою с Царем царей, с Богом богов, с Творцом и полновластным Владыкою всех видимых и невидимых, вещественных и духовных тварей?
От желающих приступить к Царю царей Он требует благоугодных Ему образа мыслей и сердечного настроения, того образа мыслей и того сердечного настроения, при посредстве которых приблизились к Нему и благоугодили Ему все праведники Ветхого и Нового Заветов ( Лк.1:17 ). Без этого образа мыслей и сердечного настроения доступ невозможен, попытки и усилия к доступу тщетны.
Сознание своей греховности, сознание своей немощи, своего ничтожества – необходимое условие для того, чтоб молитва была милостиво принята и услышана Богом. Все святые полагали в основание молитвы сознание и исповедание своей греховности и греховности всего человечества. Святость человека зависит от сознания и исповедания этой греховности. Тот, Кто дарует святость человекам за покаяние их, сказал: «Не приидох призвати праведники, но грешники на покаяние» ( Мф.9:13 ).
Желающий заняться подвигом молитвы! Прежде, нежели приступишь к этому подвигу, постарайся простить всякому огорчившему, оклеветавшему, уничижившему тебя, всякому, причинившему тебе какое бы то ни было зло. Тот, пред кем ты намереваешься предстать молитвою, повелевает тебе: «Аще принесеши дар молитвы к горнему олтарю Царя царей, и ту помянеши, яко брат твой имать нечто на тя: остави ту дар твой пред олтарем, и шед прежде смирися с братом твоим, и тогда пришед принеси дар твой» ( Мф.5:23–24 ).
В жертву любви к молитве принеси наслаждение чувствами и наслаждения умственные, любознательность, любопытство; храни душу твою от всех внешних впечатлений, чтоб на ней напечатлелся, при посредстве молитвы, Бог. Его всесвятый, невидимый, духовный Образ не терпит пребывать в душе, засоренной образами суетного, вещественного, преходящего мира.
Демоны поражают инока, пребывающего в молитве, болезнями телесными, угнетают нищетою, недостатком внимания и помощи человеческих, как они поразили и угнетали многоболезненного Иова, по Божию попущению. Но мы, подобно этому праведнику, благословим и возблагодарим Бога за попущенное Им, исполненное бесами 71 ; славословием и благодарением Бога совершившим всесвятую волю Божию, объявленную нам Святым Божиим Духом: «о всем благодарите: сие бо есть воля Божия о Христе Иисусе в вас» ( 1Сол.5:18 ).
Демоны подучают человеков вооружаться на делателя молитвы, осуждать его за странность поведения, за скудость полезной деятельности, – обвинять в праздности, лицемерстве и пустосвятстве, – приписывать ему намерения злые и коварные, действия порочные, – нарушать и возмущать его безмолвие, – принуждать к занятиям, противоположным его жительству, сопряженным с развлечением, рассеянностью, с нарушением сердечного мира. Зная начальную причину этих искушений, будем молиться по заповеди Евангелия и по завещанию святых Отцов о ближних наших, согрешающих в неведении и по увлечению; козни демонов разрушит Бог.
При таких побеждениях невидимые враги наши влагают нам стыд по причине побеждения, а по причине стыда расслабление в молитвенном подвиге, недоверие к нему, мысль о оставлении его и о переходе к благой деятельности посреди человеческого общества. Не вдадимся в обман! С самоотвержением и бесстыдством откроем нашу язву пред всеблагим и всемогущим Врачом нашим, заповедавшим это спасительное для нас бесстыдство и обетовавшим увенчать его отмщением соперникам нашим ( Лк.18 ). Положим в душе своей завет: до конца жизни не оставлять молитвенного подвига, из среды его прейти в вечность.
Наша стыдливость при побеждениях чужда смысла: она – злая насмешка над нами врагов наших. Способен ли этот лист смоковничный – стыдливость с ее средствами – сокрыть согрешение человека от всевидящего Бога? Бог видит грех и без исповедания греха. Он ищет исповедания единственно для того, чтоб уврачевать. Если он завещал Апостолу Своему прощать согрешившего и кающегося брата «седмижды» на день: тем более Сам исполнит это над нами, непрестанно приносящими Ему молитву и покаяние ( Лк.17:4 ).
Обратим тщательное внимание на нижеследующее: не двоедушие ли наше укрепляет врагов наших в борьбе с нами? Не оно ли – причиною частых побеждений наших? Не сами ли мы упрочиваем власть и влияние наших врагов над нами, исполняя их волю исполнением наших плотских пожеланий, влечений, пристрастий? Не прогневляем ли мы этим Бога, не удаляем ли Его от себя? не действует ли в нас миролюбие, оставляющее за нами наружность служителей Бога, отъемлющее существенное достоинство Божиих рабов, соделывающее в сущности врагами Бога ( Иак.4:4–5 )? «Муж двоедушен не устроен во всех путех своих добродетелей» ( Иак.1:8 ): тем паче поколеблется он на пути возвышеннейшей, первенствующей добродетели – молитвы. Он отвергается Богом, как ни теплый, ни студеный ( Откр.3:16 ). Он не возможет быть учеником истинной молитвы, приводящей учеников своих пред лицо Божие для вышеестественного назидания, водящей их во след Иисуса, «если не отречется всего своего имения» ( Лк.14:33 ): болезненных уклонений воли падшего человека к миру. «Иже Христовы суть, плоть распяша со страстьми и похотьми» ( Гал.5:24 ): только принадлежащие всецело Христу могут стяжать истинную молитву.
Когда от души простишь всем ближним согрешения их: тогда откроются тебе твои собственные согрешения. Ты увидишь, сколько нуждаешься в милосердии Божием, сколько нуждается в нем все человечество: ты восплачешь пред Богом о себе и о человечестве.
Если Святый Дух, вселившись в нас, плачет о нас: тем более мы, до приятия в себя этого Всесвятого Странника, должны плакать о себе. Если состояние наше, по обновлении нас Святым Духом, достойно плача, – достойно плача по свидетельству Самого Духа: тем более оно достойно плача в ветхости своей, в падении своем, предоставленное самому себе. Плач должен быть неотъемлемым качеством молитвы нашей, ее постоянным, неразлучным спутником и споспешником, ее душою.
Кто соединяет с молитвою плач: тот подвизается по указанию Самого Бога, подвизается правильно, законно. В свое время он пожнет обильный плод: радость достоверного спасения. Кто устранил из молитвы плач: тот трудится в противность установлению Божию, тот не пожнет никаких плодов. Мало этого, пожнет терние самомнения, самообольщения, погибели.
Братия! Не попустим обмануть себя мысли ложной, смешной, безрассудной, гибельной: не устремимся к исканию наслаждений при молитве нашей! Не свойственно грешникам благодатное наслаждение; им свойственен плач: поищем его всеусердно, поищем этого сокровища – ключа ко всем духовным сокровищам.
Не имеющий плача находится в ложном положении: он обманут своей гордостью.