Шаманская инициация что это
§ 245. Шаман и шаманская инициация
§ 245. Шаман и шаманская инициация
Все, что подпадает под термин «шаманизм», сливается в единый архаический, дошедший до нас из палеолита, повсеместно распространенный религиозный феномен (пожалуй, реже всего он встречается среди африканских народов). В строгом смысле термина шаманизм сохранился в Северной и Центральной Азии и у арктических народов. Именно в Азии шаманизм ощутил наибольшее влияние извне (ирано-месопотамские религии, буддизм, ламаизм) и не утратил после этого собственной структуры.
Шаманами становятся 1) по призванию («зов» или «избрание»), 2) принимая профессию по наследству, 3) по личному выбору или, реже, по волеизъявлению рода. Каким бы ни был метод отбора кандидата,[28] признанным шаманом можно стать, лишь обязательно полностью усвоив: 1) экстатическую практику (сновидения, видения, трансы и т. п.) и 2) традиционные знания (технические приемы шаманства, имена и функции духов, мифологию и генеалогию племени, тайный язык и т. д.). Это двухступенчатое обучение, преподаваемое неофиту духами и опытными учителями-шаманами, представляет собой инициацию. Она может быть публичной церемонией; однако отсутствие ритуала не означает отсутствие посвящения: оно может состояться и во время экстатического переживания неофита.
Мистические способности человека распознаются легко: будущий шаман отличается от окружающих необычным поведением, становится мечтательным, ищет уединения, бродит по лесам и безлюдным местам, имеет видения, поет во сне и т. д. Иногда такой «инкубационный» период сопровождается опасными симптомами. У якутов случается, что молодой человек внезапно впадает в неистовство, чуть что — падает в обморок, прячется в лесу и питается там древесной корой, бросается в огонь и в воду, наносит себе удары ножом.[29] Даже если шаманом становятся по наследству, окончательному выбору профессии должна предшествовать смена модели поведения: духи предков-шаманов отбирают себе юношу среди членов семьи, он становится рассеянным и задумчивым, чувствует потребность уединяться, переживает пророческие видения, временами теряет сознание. Буряты верят, что в это время духи уносят его душу в свои небесные дворцы, и там она предстает перед богами. Предки-шаманы посвящают душу в секреты своего мастерства, сообщают ей имена богов, обучают культам духов и т. д. После этого душа воссоединяется с телом».
Мистическое призвание часто сопровождается глубоким кризисом личности неофита, который становится фактом его своеобразной инициации. Иначе говоря, любой из способов посвящения в шаманы обязательно предполагает некий период изоляции кандидата от окружающих и переживание им обязательных физических и душевных страданий. Болезни, развивающиеся у будущего шамана под влиянием мучительного чувства «избранничества», обретают, в силу самой своей природы, ценность «посвятительной болезнью». Чувство безнадежности и одиночества, сопутствующее любой болезни, в данном случае усугубляется признаками мистической смерти: принятие на себя груза сверхъестественной «избранности» сопровождается ощущением подвластности божественным или демоническим силам, т. е. неминуемой смерти. «Безумие» будущих шаманов, их «психический» хаос означает, что данный профанный человек идет по пути «исчезновения» и что новая личность вот-вот родится.
Как правило, когда неофит лежит без сознания в юрте, члены его семьи обращаются к шаману, который позднее станет его учителем. В других случаях после посвятительного расчленения новиций сам идет на поиски учителя, чтобы овладеть всеми секретами мастерства. Обучение состоит в передаче ученику эзотерического знания, иногда в состоянии экстаза; иначе говоря, шаман-наставник внушает своему ученику знания тем же способом, каким это делают демоны и духи.
У якутов учитель берет душу ученика в долгое экстатическое путешествие, которое начинается с восхождения на гору. Учитель показывает ученику с высоты дорогу и ее разветвления, от которых в свою очередь разбегаются тропинки к горным отрогам; там затаились болезни, угрожающие людям. Затем учитель вводит ученика в юрту; они надевают шаманские одеяния и совершают совместное камлание. Учитель показывает новичку, как распознать и победить болезни, поражающие разные органы тела. Наконец, он провожает своего ученика в высший мир, где обитают небесные боги. С этого времени новый шаман обретает «освященное тело» и становится профессионалом.[31] Существуют и публичные обряды посвящения. Чаще всего они встречаются у бурятов, гольдов [нанайцев], алтайцев, тунгусов и маньчжуров. Ритуал инициации у бурятов представляется нам наиболее интересным; он развивается согласно сценарию восхождения. Внутри юрты укрепляют толстое березовое дерево, корни которого уходят в очаг, а верхушка упирается в дымовое отверстие крыши и выходит из него наружу. Береза носит название «страж ворот», так как она открывает шаману путь на Небо. Ученик забирается на верхушку березы, выходит наружу через дымовое отверстие и громким голосом зовет на помощь богов. Затем процессия из всех участников церемонии направляется в специально отведенное место вдали от деревни, где накануне было высажено несколько березовых деревьев. У одного из них приносят в жертву козла и мажут свежей кровью жертвы голову, глаза и уши обнаженного по пояс кандидата. В это время другие шаманы бьют в бубны. Шаман-учитель забирается на одну из берез и делает на ее верхушке девять зарубок. Ученик и другие шаманы по очереди следуют его примеру. По мере продвижения вверх они впадают — или притворяются, что впадают, в экстаз. Согласно одному из источников, начинающий шаман должен взобраться на девять берез, символизирующих — как и девять вышеупомянутых зарубок — девять небес.[32]
Главное в этом инициатическом обряде — то, что будущий шаман, дабы стать посвященным, должен подняться на Небо. Как мы видели, восхождение вверх — по дереву или столбу — составляет непременное таинство камланий алтайских шаманов. Береза или столб ассоциируются с Древом или Столпом, которые находятся в Центре Мира и соединяют собой три космические зоны. Одним словом, шаманское дерево — это полный аналог Древа Космического.
Шаманский обряд инициации
Известно, что костюм шамана — его кожа и тело; бубен — его верный конь…
По седой традиции нужно присесть на дорожку…
Кажется, всё спланировано, предусмотрено, уложено в сумки и пакеты, но в голове бьётся мысль: как бы чего не забыть!
Впереди дорога длиною в целый день, в далёкую Курайскую степь. Я давно заметил: когда едешь просто отдохнуть-этот путь не кажется столь долгим, но когда твоё путешествие носит несоциальный характер и имеет магическую цель, — дорога становится огромной, как жизнь. Пора. Снаружи уже ждут люди, автомобили готовы. Смотрю на одну из самых больших сумок, в которой находится новый шаманский костюм и все необходимые для обряда предметы Силы и элементы для камлания. Пытаюсь поднять сумку: невероятно тяжёлая! Неуклюже поднимаю её; словно бревно волоку перед собой по направлению к машине, еле перебирая ногами… Как я всё это надену на себя? Можно ли будет встать на ноги с такой тяжестью на плечах. Ум, как обычно, играет в свою извечную игру «верю-не верю», мне же остаётся только с любопытством наблюдать за этим процессом! В три приёма переношу все вещи в машину; бубен огромный и неудобный… Чувство досады, на грани раздражения. Может, он не для меня? Тут же в голову приходит мысль, что не бывает не для тебя. Сила всё обставляет именно так, как оно в дальнейшем произойдёт в реальности. И это только — для тебя. Именно так. И иначе быть не может. Всё зависит от Силы. Она — режиссёр. Главное — слышать её и видеть её знаки. И действовать в соответствии с её замыслом. И как бы ни выглядел сам процесс, результат будет самым оптимальным для тебя. Сила выбирает тех, кто создаст бубен; несколько лет я собирался поехать к знакомому мастеру, чтобы заказать ему лёгкого, быстрого «коня». Не складывалось; порой накатывала ярость, насколько явно мне были закрыты пути к этому человеку! Вплоть до пожара в его мастерской, после чего он надолго прекратил работать… И вот не так давно, около трёх недель назад, возвращаясь из далека, в аэропорту Новосибирска (я тогда сильно торопился), услышал неясное бубнение в свой адрес из кучи каких-то вещей. Это была огромная гора товара, который поступил в этномагазин Новосибирского аэропорта.
Сомнений быть не могло, «бубнили» мне!
Самому шаману шить костюм не положено. Тяжело будет «поднимать» его и камлать в последствии. Но так распорядилась судьба, что 2 предыдущих костюма мне пришлось делать самому. Процесс был потрясающе интересным, захватывающим! Но камлать мне в них всегда было тяжело…
Три года назад определилась группа людей, которые решили помочь и предложили свои способности в создании белого костюма. Затем Сила «начала месить тесто», как я это называю! Работа началась и по ткани, и по бисеру, и в людях, которые к ней имели отношение. Начали происходить удивительные метаморфозы. Кто-то исчез на все эти три года так, как будто бы и не было этого человека; кто-то грязно и подло предал, кто-то облил грязью всю нашу предыдущую магическую работу, которая длилась более полутора лет… Но это закон. Так всегда бывает. Я знаю, когда замышляют такую задачу, как создание нового шаманского одеяния, Сила вскроет всех, кто в этой работе участвует. Это неизбежно; маски будут сорваны! Так и произошло. Было очень тяжело, но для Силы и её задач это не имеет значение. В сущности, в такие моменты страдает и мучается наше Эго и ум, а для Силы — это бессмысленная растрата энергии… Из всей огромной команды осталось трое. Работали каждый день. Полгода. И вот эта неподъёмная, но потрясающе красивая белая птица готова. Более двух лет она и не видела света! А много лет раньше я слышал, что новому костюму нужно «вылежаться»… Так он и лежал в темноте все эти годы, и ждал своего часа!
Но время пришло. Оно всегда приходит. Все элементы обряда собрались в одной точке пространства и времени; не зная об этом обстоятельстве, некто близкий мне человек настойчиво предложил провести обряд инициации белого костюма. Я понял: Сила определила время…
Последний штрих, который её величество Судьба решает: круг Силы. Это люди, которые участвуют в обряде. К этому вопросу невозможно подойти личностно, иначе проблем не оберёшься. Что и говорить: ранее такие ошибки бывали и я дорого поплатился! Когда ты — маг, вести себя как обычный человек и принимать решения «от ума» может стоить тебе жизни. Поэтому Сила сама назвала мне имена этих людей. Несколько дней ушло на сборы; состояние в течение этого времени было разным: от состояния эйфории до откровенного желания спрятаться и всё отменить…
Мимо проплывают горы в густой сиренево-фиолетовой пене цветущего маральника; невероятное чистое небо, без единого облачка! Воздух качается в мареве тепла, исходящего от земли; вершины величественных заснеженных гор поражают своей чистотой и красотой…
Дух Ээзи Ак Буркана, нашего Великого Алтая пробудился; даже закрыв глаза, это чувствуется!
Мысленно обращаюсь к нему с мольбой помочь нам в нашем предприятии; помочь людям в проведении их намерений, принять наши скромные подношения духам местности, Духам наших предков и близких людей.
Так как мне раньше уже доводилось «поднимать» и костюм и бубен, — «мандраж» всегда присутствует. Никто не может сказать, как всё пройдёт. Предугадать практически невозможно.
Место, которое мы выбрали для проведения обряда, подходит во всех отношениях: там в большом количестве растёт арчын, что само по себе говорит о благоприятном положении; место этот лежит на ощутимой возвышенности, и вид с этой пологой вершины на пики Северо-Чуйского хребта. Картина величественная, достойна кисти художника!
Процесс «запускается» после того, как загорается костёр. После этого назад дороги нет. Костёр же получился на славу: в него уложены дары духам, сверху он украшен бусами, наконец, первые языки пламени начали поедать деревянный колодец…
Я не могу описывать подробно, как в новый бубен попадает дух, который и будет многие годы сопровождать шамана в его путешествиях, однако был полностью готов к именно к этой процедуре.
Но всё пошло не по тому сценарию, и это сразу почувствовалось…
Год назад у меня «ушёл» один из бубнов. Четыре раза я перетягивал его лопнувшую кожу, на пятый раз этого не делают. Пришлось «отпустить» его на волю.
Слёзы душили меня, когда мой Кара-Терек вышел из горящей обечайки и унёсся прочь, на свободу.
Дабы внести ясность, скажу, что этот дух делил одну судьбу со мной много лет… Это было и прекрасное, и страшное время! Но я выжил, изменился до неузнаваемости, и он менялся со мной и был всегда верен мне.
К слову сказать, характер у этого коня был невыносим: если он начинал злиться или брыкаться, — остановить его было практически невозможно. Он постоянно спорил со мной и перечил; мог отказаться работать, сказав, что «эти люди ему омерзительны», или что-то в этом роде!
Он часто подшучивал надо мной или разыгрывал меня; иногда ночью в нём просыпался сказитель, и он мог часы напролёт рассказывать о том, что когда-то видел и слышал «по ту сторону»… Это был удивительный конь; огромный, вороной, но одновременно с тем — огненный. Невероятных размеров; я мог видеть, порой, только его гигантские ноздри. С каждым выдохом в освещённый от костра круг пространства он с шумом выдыхал белый раскалённый пар… Все выкрутасы Кара-Терека прекращались, как только мне удавалось вцепиться в его гриву. Он мог подняться с любым грузом и на бешеной скорости из Нижнего мира, и ни на кого больше я так не надеялся, как на него. Он всегда и отовсюду выносил меня на своей железной спине; а я держался за его гриву до синевы в пальцах и знал, что всё будет хорошо, всё пройдёт успешно. И вот сейчас, сидя у костра с «пустым» новым бубном в руках, я вдруг почувствовал «родной» запах, до боли знакомое дыхание и полутонную поступь копыт. Наверное, первое ощущение — замешательство. Ранее я не слышал, возвращаются ли эти духи после того, как покидают шамана. Я не вижу его, как во время камлания, но понимаю, что это он! Приманиваю его элементом его ранешней одежды (кыйра с перекладины бубна и косички из конского волоса, что висели ранее на нём). И вдруг он исчез. Как и не было. Возможно, просто пришёл посмотреть на меня, или мне просто показалось. Только в бубне в моих руках что-то изменилось, и когда я «посмотрел» туда, то увидел его: маленький, свёрнутый во что-то подобное клубочку, но это определённо он! Более того, я в этот момент понял, что мне заново придётся «растить» его, как это было давным-давно… Какова будет наша первая настоящая встреча с ним — покажет первое камлание, но сейчас, вспоминая витиеватый характер Кара-Терека, я хоть и рад, но одновременно озадачен!
Вспоминаю, как он появился в моей жизни; Кара-Терек, «чёрное сердце».
Как-то раз я сделал обряд «рождения духа бубна» по просьбе одного человека. Не все шаманы могут делать это. Однако не считаю этот процесс чем-то исключительным для своего существа, просто нужно войти в контакт с духом местности, вступить в сексуальную связь. Слиться с ним. Отождествиться. И тогда это существо с тобой внутри забеременеет. Оно выносит плод, и будет рождение.
Так родился Кара-Терек. Маленький, чёрный, как смоль, жеребёнок с крыльями, которые он умел прятать и прикидываться банальной лошадью… А так как силы для этих родов я взял со стороны матери вершин — Белухи, туда он и понёс меня в своём первом полёте. А на вершине перевала Кара-Терек, где он остановился передохнуть, я его так и назвал: Кара-Терек. И, по всему, он был не против! Потому, что этот крылатый конь, как и перевал: мощный, устрашающий, непредсказуемый, срывающий все маски; Сила в чистом виде.
Но человек, для которого я создал Кара-Терека, был недостоин такого дара; как-то раз я увидел во сне этого коня: маленького, тщедушного, в гнойных язвах, умирающего в зарослях степного ковыля. Умирающего, но ещё живого. Его загнали, почти уничтожили весь запас силы и прочности, используя в своих корыстных целях… И я подобрал его и выходил. Много месяцев мне пришлось носить его в одном из своих бубнов. Такой бубен используют для «вынашивания», как матку для плода. Только кормил, растил и питал силой. И однажды Кара-Терек выздоровел, только вот характер его больше не был прежним: в нём появились нотки вредности и непокорности, но мне он всегда нравился!
Получается, мне повезло сегодня; не знаю, что получится из этого детёныша, который свернулся клубочком в моём новом бубне, но всё равно я рад и благодарен судьбе за эту встречу.
Пришла пора надеть белый костюм. Мыслей или страха нет, голова пуста; ощущение покоя и равновесия.
Два человека облачают меня внутрь этой белой птицы, и она, словно пуховая накидка, ложится на плечи! Никакого веса не чувствую! Словно броня, но невесома…
Все энергии прошли очень быстро и очень мягко. Признаюсь честно, я молился о том, чтобы это было именно так! Вокруг меня были люди, некоторые из них почти совсем социальные, поэтому не хотелось «сдвигаться» глубоко и уходить из обряда в камлание. К счастью, этого не потребовалось! В течение короткого времени пришли духи предков, духи местности. Они недолго были у огня; совсем через короткое время растворились в лощинах гор и в звенящем сапфиром небе. А потом было благопожелание для каждого из участников; очищение арчыном, устранение всех препятствий с пути и открытие дорог для удачи, процветания и счастья их и их семей. А потом на фоне вечернего уже неба взметнулись на ветру повязанные нами священные чалама… Наша причастность к этому невообразимому миру и наша молчаливая просьба духам о здоровье и благополучии близких людей… Как водится, после такого обряда устраивают «пир горой»! Не знаю, насколько он получился таковым… Насколько это возможно было для каждого из участников. Но было очень вкусно, весело и легко! В конце этого обряда небо подарило нам восход полной луны. Это зрелище мы как смогли запечатлели на всё, что могло фотографировать! Величественная, огромная и мудрая. Луна.
Эта нереальная картина послужила достойным завершением нашему мероприятию!
Ночью мне снился Кара-Терек.
Я спрашивал его: «Ты вернулся ко мне?! Ты снова вернулся?!». А он молча смотрит на меня своими космическими глазами, в которых медленно плывут галактики, и молчит. Что ж! Это в его духе!
По возвращении домой я поймал себя на странной мысли, что легко несу сумку с костюмом в одной руке… Она совсем не тяжела; а бубен стал лёгким, словно был бумажный. Что ж! Обряд прошёл успешно; очень радует, что энергии проходили быстро, мягко и гармонично.
Настало время прощаться со всеми участниками; и несмотря на то, что задача выполнена и обряд завершён, между нами теперь существует незримая связь. Важно помнить это и не забывать! От себя могу добавить только, что безмерно благодарен всем, кто вошёл в «круг Силы». Благодаря вам состоялся этот праздник, с вами я чувствовал себя в безопасности в момент обряда, когда шаман на мгновение может быть уязвим…
Шаманские инициации
Существует множество различных типов шаманских инициации, но все они неизменно включают в себя элементы переживания смерти, расчленения, очищения и воскресения. В инициации как бы умирает «ветхий человек» и воскресает обновленная и укрепленная личность «нового человека», «сверхчеловека» архаического общества.
Вот человек, страдающий от головных болей, сонливости, слуховых галлюцинаций и т. п., приходит к шаману и просит научить его шаманскому служению. За этой просьбой следует посвящение, во время которого инициируемый получает свой первый и важнейший психотехнический опыт. Он переживает умирание и смерть; он представляет, как его тело расчленяют на части, извлекают внутренние органы и развешивают их на крюках. Потом их варят и выделывают заново. По существу, это видение сродни библейскому пророческому обновлению, прекрасно прочувствованному и описанному Пушкиным:
И он мне грудь рассек мечом,
И сердце трепетное вынул,
И угль, пылающий огнем,
Во грудь отверстую водвинул.
Как труп в пустыне я лежал,
И Бога глас ко мне воззвал:
«Восстань, пророк, и виждь, и внемли.
Исполнись волею Моей
И, обходя моря и земли,
Глаголом жги сердца людей!»
В то время как тело шамана лежит расчлененным или варится в котле, приобретая новые сакральные качества, отделенную от тела душу шамана возносит на вершину мирового древа гигантская птица с железными перьями и длинным хвостом, птица-прародительница шаманов; она помещает душу в яйцо, лежащее в ее гигантском гнезде, и высиживает, пока дух шамана не приобретет сакральной зрелости. Потом душа шамана вылупляется из яйца и входит в обновленное и воссоединенное тело. Посвящаемый воскресает уже не профаном, а шаманом, готовым к своему служению. Инициация завершена.
Оговоримся, что описанный нами сюжет является некоторым вольным обобщением инициационных переживаний посвящаемых разных шаманских традиций (в основе лежат посвятительные практики якутов). М. Элиаде описывает технику ритуала инициации и сопровождающие его переживания в шаманских традициях якутов, самоедов (ненцев), тунгусов, бурят, австралийцев, южноамериканских индейцев, индонезийцев, эскимосов и других народов, но везде мы встречаемся с переживанием расчленения тела, смерти и воскресения, сопровождаемого чувством исцеления и обновления.
Ниже мы подробнее рассмотрим характер посвящения у эскимосов как один из наиболее сложных, интересных и характерных (особенностью момента избранничества здесь является то, что кандидата в шаманы или находит практикующий шаман, как у эскимосов-аммасаликов, или он самостоятельно высказывает желание стать шаманом, как у эскимосов-иглуликов).
У эскимосов-аммасаликов шаман (ангакон) сам выбирает себе учеников среди мальчиков шести – восьми лет. Каждый шаман обычно обучает пять или шесть учеников. Обучение проходит в глубокой тайне. Оно предполагает уединение у старой могилы или у озера, где ученик должен тереть друг о друга два камня и ждать особого знамения. Шаман объясняет ученику, что потом перед ним появится медведь, который сдерет с него всю плоть, так что останется один скелет, после чего последний обрастет новой плотью, и затем последует воскресение.
Лабрадорские эскимосы считают, что в виде медведя появляется сам Великий Дух – Тонгарсоак. В западной Гренландии посвящаемый остается «умершим» (в бессознательном состоянии) в течение трех дней после появления духа.
У эскимосов-иглуликов ритуал инициации еще интереснее. Желающий стать шаманом приходит к выбранному учителю и просит его наставлений. Если тот не видит препятствий, то соглашается. Тогда ученик и вся его семья каются перед шаманом в грехах (нарушение табу и пр.), после чего наступает краткий период наставлений (иногда пять дней), за которым следует период усиленной тренировки в уединении. Затем приходит пора собственно инициации.
Старый шаман выделяет душу ученика из его глаз, мозга, внутренних органов и т. д., чтобы духи могли знать, что в нем является лучшим. После этого новый шаман приобретает способность отделять душу от тела (что-то вроде отделения астрального тела западного оккультизма) и совершать длительные «духовные» путешествия в воздушном пространстве и глубинах морей.
Затем благодаря усилиям учителя посвящаемый переживает озарение или просветление (ангакокв или кауманекв), заключающееся в видении таинственного света, который шаман внезапно ощущает в теле и голове. Этот свет подобен сияющему огню, благодаря которому шаман может видеть в темноте (и в буквальном, и в переносном смысле) даже с закрытыми глазами. Ему также становятся присущи ясновидение и предвидение.
Посвящаемый обретает видение света после долгих часов ожидания в своем жилище, во время которого он, вероятно, занимается созерцанием и вызыванием духов.
К. Расмуссен, на которого ссылается М. Элиаде, так описывает этот опыт в своей книге «Интеллектуальная культура эскимосов-иглуликов»: «Он подобен тому, как если бы дом, в котором он сидит, внезапно бы взлетел вверх; шаман видит далеко перед собой – сквозь горы, как если бы земля была одной гигантской равниной, а его взор мог бы проникнуть до ее края. Ничто более не скрыто от него; он не только может видеть вещи, находящиеся далеко от него, но он также может видеть души, украденные души, которые заперты в далеких, странных землях или взяты в верхний или нижний мир, в Страну мертвых».[49]
Здесь присутствуют мотивы восхождения и полета, особенно характерные для шаманизма, в частности присущие и сибирскому шаманизму. Но особенно интересен момент видения света, фотизма, чрезвычайно характерный для многих развитых форм религии (от раннего брахманизма до буддийской йоги и христианской мистики). Пример эскимосского шамана свидетельствует, что подобный опыт был доступен для архаического человека со времен незапамятной древности.[50]
Весьма любопытной особенностью эскимосского шаманизма является техника созерцания собственного скелета, входящая в индивидуальный психотехнический опыт инициируемого. Длительное и упорное созерцание себя как скелета сопровождается своеобразной аскезой и предполагает способность к высокой степени сосредоточенности и визуализации. Шаман постепенно как бы снимает с себя кожу, мышцы, убирает внутренние органы и т. д. до тех пор, пока от его тела не останется один скелет. Во время этой созерцательной процедуры шаман называет каждую часть своего тела, каждую его косточку, используя особый священный шаманский язык. Так, избавившись от преходящего и гибнущего, от плоти и крови и сведя свое тело к его субстанциальной основе, как бы приобщившись к вечности, шаман посвящает себя служению, отождествляясь с той первоосновой, которая будет существовать столько же, сколько солнце и ветер. По существу, именно этот момент созерцания себя как скелета и тождественен посвящению, за которым следует получение поддержки от духов-помощников.
В отличие от сибирского шаманизма, где видения смерти, расчленения тела и пр. предполагают совершение этих актов (убийства, расчленения) другими лицами (предками шамана, духами и т. п.), здесь переживание себя как скелета воспринимается следствием собственных усилий в аскетизме и психотехнической созерцательной практике. Но и в сибирском, и в эскимосском случае сведение себя к скелету означает выход (в терминологии Элиаде) за пределы профанного в область сакрального.
Здесь кость представляет собой символ самого первоисточника жизни, субстанциальной основы существования, вечной и незыблемой реальности, не подлежащей тленному и изменчивому миру плоти и крови. Свести себя к скелету – это как бы вновь, говорит Элиаде, войти в утробу первозданной жизни и пережить полное обновление, таинственное возрождение.
Отметим, что подобного рода психотехнические приемы есть и в высокоразвитых религиях, например в буддизме и христианстве. Но здесь их цель существенно иная – видение тщеты и мгновенности мирского и профанического, всеобщности непостоянства и неизбежности смерти. Однако поскольку переживание этого «памятования о смерти» также ведет к трансцендированию профанического уровня, можно говорить все же о принципиальном функционально-целевом тождестве двух подходов.[51]
Особенно интересен пример даосизма, сохранившего изначальную архаическую семантику скелета и костяка. «Дао дэ цзин» противопоставляет внешней и поверхностной красивости преходящего мира (цвета, звуки и влечение к ним) постоянность и сущностность живота и костяка, пищи и скелета. И то, и другое равным образом символизируют субстанциональность и предельную реальность невыразимого и «непроходимого» Пути – вечного Дао. Это объясняется уже неоднократно отмечавшейся нами неразорванной связью даосизма с архаическим типом мышления и базовыми формами архаической культуры.
Резюмируя сказанное, отметим еще раз, что всякий инициационный ритуал является ритуалом мистериального типа и предполагает непосредственное переживание посвящаемым смерти, расчленения тела, воскресения и преображенного возрождения, не только кладущего конец «шаманской болезни» в случае наличия таковой, но и превращающего нового шамана в сильную личность архаического общества.
Читайте также
ПУТЬ К НИРВАНЕ И СИМВОЛИЗМ ИНИЦИАЦИИ
ПУТЬ К НИРВАНЕ И СИМВОЛИЗМ ИНИЦИАЦИИ Во время своего ученичества и аскетических подвигов Шакьямуни познакомился с доктринами санкхьи и практиками йоги. Арада Калама преподал ему в Вайшали некую разновидность протосанкхьи, а Удрака Рамапутра изложил основы и цели йоги.
§ 174. Асы и ваны. Один и его чудесные «шаманские» свойства
§ 174. Асы и ваны. Один и его чудесные «шаманские» свойства Поселив чету прародителей в Мидгарде, боги построили собственное жилище, Асгард. Он также находился в Центре Мира, но наверху.[311] Пантеон разделяется на две группы: боги-асы и боги-ваны. Самые знаменитые из асов —
Глава 3. ОБРЯДЫ ИНИЦИАЦИИ И ТАЙНЫЕ КУЛЬТЫ
Глава 3. ОБРЯДЫ ИНИЦИАЦИИ И ТАЙНЫЕ КУЛЬТЫ Пубертатные обряды[164] В конечном счете вся религиозная практика аборигенов Австралии может рассматриваться как множество разнообразных, но гомологичных способов вхождения в контакты со сверхъестественными существами и
Инициации и анамнез
Сценарий инициации знахаря
Сценарий инициации знахаря Наиболее существенными элементами юго-восточного сценария инициации знахаря представляются следующие: 1) сияющая пещера, 2) чудесные перья, 3) полет, 4) кварцевые кристаллы, 5) магический шнур. Все они связаны с небом и небесными силами. Небесные
Мотив проглатывания чудовищем в инициации знахаря
Мотив проглатывания чудовищем в инициации знахаря У племен Западной Пустыни южной Австралии инициация знахарей, которую описывает Берндт, строится по сходному, но значительно более подробно разработанному сценарию. Над претендентом скорбят, как над мертвым, потому что
Австралийские шаманские инициации
Австралийские шаманские инициации Характерные элементы этих инициации таковы: 1) «убийство» неофита, 2) удаление его органов и костей и замена новыми и 3) введение магических субстанций, в особенности кристаллов кварца. Аналогичная модель обнаруживается в шаманских
Шаманские посвящения
Шаманские посвящения Обратимся теперь к шаманским посвящениям. Чтобы упростить изложение, мы используем термин «шаман» в его наиболее общем смысле. Мы рассматриваем шаманизм в собственном значении этого термина, то есть каким он развился преимущественно в северной и
Глава 15 ЗНАЧЕНИЕ ИНИЦИАЦИИ
Глава 15 ЗНАЧЕНИЕ ИНИЦИАЦИИ Теперь нам необходимо хотя бы попытаться определить полезность таинств и уроки, которые они дают сегодняшним мистикам. Даже человеку далекому от мистицизма ясно, что, хотя истинный смысл таинств замаскирован внешними проявлениями и
162. МИФЫ ОБНОВЛЕНИЯ, СТРОИТЕЛЬСТВА, ИНИЦИАЦИИ И Т. П.
162. МИФЫ ОБНОВЛЕНИЯ, СТРОИТЕЛЬСТВА, ИНИЦИАЦИИ И Т. П. Ни в каком случае нельзя рассматривать миф в качестве фантастической проекции «естественного» события. В плоскости магико–религиозного опыта, как мы уже указывали, природа («естество») никогда не бывает