Шугалей за что задержали
Полтора года в плену: Максим Шугалей рассказал шокирующие детали спецоперации в Ливии
Уникальные кадры: где-то в ливийской пустыне на взлетной полосе Максима Шугалея и его переводчика Самера Суэйфана встречает специально прилетевшая делегация из России. Это финальная часть операции, которая проводилась на территории нескольких государств. Заложников, прежде чем передать представителям России, пересаживали из одного самолета в другой, и они после вылета из Триполи делали посадку то на одном, то на другом аэродроме.
«Я узнал, что идет такая поддержка, что Россия своих не бросает», – говорит социолог Максим Шугалей.
18 месяцев два российских гражданина провели в тюрьме Митига – одном из самых страшных мест Ливии. Но теперь все позади, и Максим Шугалей уже дома и в объятьях родного Петербурга пытается забыть мучившие его кошмары.
— Мы отрубим пальцы, отвезем на передовую, там псевдорасстрелы, – вспоминает Шугалей.
— Что за псевдорасстрелы? Выводили на расстрел?
— Типа того, что надо молиться, все закончится.
Группа российских социологов отправилась в Триполи от фонда «Защита национальных ценностей». Его глава Александр Малькевич вместе с другими активистами регулярно приходил к посольству Ливии с плакатом «Социология – это наука, а не преступление».
«Ливийцы увидели готовность России идти до конца, увидели решимость освободить наших граждан и, наверное, решили не доводить до греха», – считает Александр Малькевич.
Россияне приехали в Триполи проводить социологическое исследование в преддверии большого форума африканских стран в Москве. Богатая нефтью и газом страна представляет значительный интерес для российского бизнеса.
— Мы приехали по визам официальным. Соблюдали все правила, нарушений нет, – говорит Максим Шугалей.
— А вас обвинили чуть ли не в шпионаже?
— Да, якобы мы опрашивали людей. И эти опросы я должен был согласовать, а если не согласовывать, то получается, что это шпионаж.
Шугалей встречался с ливийскими политиками и представителями местной бизнес-элиты. Взял интервью у сына свергнутого Муаммара Каддафи Сэйфа, после чего россиян сразу же и арестовали.
— Это в Триполи происходило?
— Да. Я видел стволы автоматов, которые были на меня направлены.
— То есть вы поняли, что сопротивление бесполезно?
— Там было человек 20. Поэтому шансов, конечно, было мало.
Российских граждан отправили в тюрьму Митига, которую контролирует радикальная исламская группировка «Рада», в так называемый 10-й сектор, где сидел другой сын Каддафи – Саддик. Ливийцы были уверены, что Шугалей – российский шпион и пытается совершить чуть ли не переворот в интересах маршала Хафтара, чья армия на тот момент уже сумела захватить 90% территории страны и почти окружила столицу.
«Мне кажется, что они всерьез рассматривали ребят как заложников и на полном серьезе считали, что, пытаясь шантажировать Россию, они смогут каким-то образом повлиять на изменения политической позиции нашей страны, чтобы Россия однозначно встала на их сторону в том конфликте, который раздирает Ливию», – отметил Александр Малькевич.
Пока Максим сидел в ливийской тюрьме, в России о нем снимали художественные фильмы. Блокбастеры «Шугалей-1» и «Шугалей-2» даже были переведены на арабский язык, и их с удивлением посмотрели тюремщики.
«Они посмотрели фильм и мне об этом сообщили, и я почувствовал, отношение ко мне меняется. У них были проблемы с произношением моего имени. Все перемещения были с закрытыми глазами. С мешком на голове. И когда я уже шел, я слышал за своей спиной, как снимают меня на телефон», – рассказал Максим.
К спасению Шугалея подключились дипломаты, политики и бизнесмены. Это была долгая и кропотливая работа. Шли тайные и явные переговоры. Были встречи через посредников и попытки выкупить пленников.
— А какая роль российского бизнесмена Евгения Пригожина в вашем освобождении?
— Я знаю, что этот человек сыграл большую роль в моем освобождении, плюс я получил большую компенсацию, для меня это огромные деньги. И сейчас, после того как я вернулся, у меня вообще ничего нет, это для меня большая поддержка. Я ему очень благодарен, – говорит Шугалей.
— А можно сумму назвать, если не секрет?
— 18 миллионов – это по миллиону за каждый месяц моего ареста.
Шугалей знал, что дома его ждет жена Наташа. Это придавало сил и вселяло надежду. Ему даже как-то дали поговорить с ней по телефону и отправить две записки, написанных на странице какой-то арабской книги. Сама Наталья Шугалей признается, что верила с первых дней: мужа не бросят.
— Два художественных фильма сняли по мотивам. Вы себя ощущаете женой супергероя?
— Он всегда был супергероем. Когда мы с ним познакомились, он уже был супергероем, – говорит Наталья.
— Вы уже выходили замуж, зная, что это неординарный человек?
— Не просто неординарный, а правильно вы сказали, супергерой. И вот он вот прилетел.
— Супергерой должен всегда возвращаться домой?
Максима Шугалея посадили в «бетонный стакан»
17 мая исполнился год, как в Ливии вооруженные люди задержали российского социолога Максима Шугалея и его переводчика. Их обвинили во вмешательстве в выборы и бросили в тюрьму.
За целый год — только один телефонный звонок и одна записка из тюрьмы, написанная карандашом, которая стала достоянием арабской части Интернета.
«У нас была возможность обменяться письмами через адвоката, и произошел один телефонный звонок за год его пребывания в тюрьме. Он был очень эмоциональный. Максим держится, не сомневается в своем возвращении», — рассказала Наталья Шугалей, жена Максима.
«Наташа! Пишу в надежде, что ты сможешь прочитать это послание. Не думал я, что наша разлука так затянется. Живу ожиданием нашей встречи. Часто вспоминаю и прокручиваю в голове нашу с тобою жизнь. Помнишь, как ты сказала в Неаполе, когда я прыгнул в море прямо во время экскурсии, что я во всем так — бросаюсь с головой и когда-нибудь не вынырну. Извини, что в Ливии так получилось. Но я не теряю надежды на возвращение. И ты не теряй. Я жив и полон сил держаться. Знаю, что сейчас во всем мире эпидемия, тут тоже, но я здоров. Очень переживаю за вас. Больше всего угнетает незнание, как ты там, как дети, как мама. Я обязательно к вам вернусь», — написал Максим.
Группа российских социологов отправилась в Триполи от фонда «Защита национальных ценностей». Теперь его глава вместе с другими активистами регулярно приходит к посольству Ливии с плакатом «Социология — это наука, а не преступление».
Сотрудники фонда, по словам его президента Александра Малькевича, готовили социологические исследования и аналитические доклады в преддверии крупнейшего экономического форума «Россия – Африка», который прошел в октябре прошлого года в Сочи с участием 45 глав государств и правительств.
«Африка — это огромный континент, большой рынок, интересный для российского бизнеса. Но для того, чтобы там, выражаясь народным языком, не встрять, конечно, нужна помощь, расклад в том числе внутри политической ситуации в той или иной стране», — отметил Малькевич.
Полтора месяца вообще не было понятно, кто захватил россиян и где они находятся. Только потом власти Триполи обвинили социологов во вмешательстве в выборы. Накануне они осмелились встретиться и взять интервью у сына Каддафи.
«Нас обвинили во вмешательстве в выборы в стране, в которой нет Конституции, нет закона о выборах. Не планировались никакие выборы, вообще нет никакой юридической базы для этой истории. А также обвиняются ребята во встрече с Сейфом Каддафи. Но надо понимать, что ничего противозаконного во встрече с Сейфом Каддафи быть не может. Он амнистирован и был выпущен по ливийским законам. С ним в том числе встречались западные журналисты. Он — публичная фигура, — подчеркнул Прокофьев.
Переводчик Самер страдает диабетом — ему необходим инсулин. Незадолго до поездки в Ливию Максим Шугалей перенес инсульт и ежедневно принимал лекарства, которых у него нет в тюрьме.
«Он попросил ему передать препараты для нормализации давления и прибор для того, чтобы измерять его. Он плохо себя чувствует. Все было передано адвокату, не знаю, получил ли он это все. Я видела фотографию, сделанную в тюрьме в сентябре месяца этого года, он очень похудел, осунулся. Очевидно, что он очень плохо себя чувствует. Как можно выдержать эти нечеловеческие условия, как перенести все, что выпало на его долю, я не могу себе представить», — вздыхает Наталья Шугалей.
Условия содержания в этой тюрьме чудовищные, люди лежат на полу вповалку. На некоторых фотографиях видны уже завернутые в тряпки тела.
«Самир находится в общей камере 12 квадратных метров. С ним вместе находятся более 30 человек. Максим сидит в «бетонном стакане» 90 на 120 сантиметров. Нет спальных принадлежностей, сами понимаете, какая гигиена. Избиение от охранников, постоянные издевательства. Если можно представить ад, то это Митига», — сказал Александр Прокофьев.
«Нас закрыли в большую камеру. Там были порядка 80 человек, и все было очень плотно, душно, воды не было. Тут и живут, и спят, и все остальные надобности справляют», — рассказал Сергей Самойлов, старший помощник капитана танкера «Теметерон».
«Никто с нами не разговаривал, били трубой меня», — вспоминает Самойлов.
Когда в Митигу привезли российских социологов, тюремщики запретили морякам общаться с ними, но Самойлов сумел передать Шугалею кое-какую одежду и ручку с бумагой.
«Максима наказали. Не знаю, за что. Там вырыта яма, ров не очень глубокий, сантиметров 40-50, наполнен водой. Тех, кто, по мнению полиции, заслуживают наказания, в этой грязи, в песке, в воде кувыркаться. И охранник ходит и палкой подгоняет. И вот посмотрит, когда достаточно, скажет: все, хватит. Ну, вот Максим под эту экзекуцию один раз попал, это я точно знаю», — рассказал Сергей Самойлов.
«Там рынок работорговли, мы знаем про все нарушения прав человека. Мы будем стремиться к освобождению всех пленников, в том числе Шугалея», — заявил Ахмед аль-Мисмари, официальный представитель ливийской национальной армии.
О том, что такое тюрьма Митига, прекрасно осведомлены американцы. На сайте Госдепа так описывают это место: «Бывшие заключенные Митиги сообщали о том, что их подвешивали за руки на несколько часов. Это приводило к вывихам. Рассказывали о сломанных носах и выбитых зубах, о том, что их избивали пластиковыми трубками, увечили ноги в пыточном устройстве, называемом клеткой «Аль-Фалька».
При этом газета The New York Times развивает тему вмешательства русских в африканские выборы от Ливии до Мадагаскара и обвиняет их в том, чем Фонд Сороса занимается последние 30 лет по всему миру. Издание открыто пишет, что социологов отправили в тюрьму Митига с помощью американских спецслужб: «По словам человека, имевшего отношение к этой истории, американские спецслужбы предупредили ополченцев, связанных с временным правительством Триполи, и те в конечном итоге задержали господина Шугалея и его переводчика».
«Ребята находились там официально, по приглашению, с визами. У них было снято жилье. Фактически за несколько дней до их планового отъезда они были захвачены. Ночью. Группой вооруженных людей с участием, по нашей информации, и иностранцев. По нашей информации, это были представители посольства США из Туниса», — отметил Александр Малькевич.
По последним данным, Максим Шугалей долго находился в карцере — его отправили туда за попытку побега.
В Ливии сейчас две противоборствующие силы. Парламент — на его стороне армия маршала Халифа Хафтара и под контролем 90% территории страны. С другой стороны — правительство национального согласия премьер-министра Фаиза Сараджа. В их руках столица, ее удерживают с помощью турецких наемников и исламских боевиков.
Мы в самом Триполи, который уже несколько месяцев осаждает ливийская национальная армия. Передовые отряды маршала Хафтара захватили южные предместья и углубились в сам город. До Митиги остается всего несколько километров. Скорее всего, тюрьму придется брать штурмом. Другого способа освободить россиян командиры ливийской армии просто не видят.
Российский МИД арест наших граждан комментирует сдержанно. Ведомство неоднократно предупреждало не ездить в Ливию — риски слишком велики. «МИД России продолжит настойчивые усилия по скорейшему и безусловному освобождению Максима Шугалея и Самера Суэйфана и будет использовать далее все имеющиеся для этого возможности и каналы соответствующего влияния на ливийские власти», — сказано на сайте ведомства.
«Люди находятся в нечеловеческих условиях, в страшной тюрьме, и им необходима помощь великой, сильной страны, гражданами которой они являются. Мне кажется, что Россия должна защитить их, и вернуть их на родину», — подчеркнула Наталья Шугалей.
Вернулся ли Максим Шугалей домой в декабре 2020 года
Существенные перемены произошли в деле Максима Шугалея в декабре 2020 года. Подвижки стали возможны благодаря серии сложных переговоров, завершившихся накануне. Подробности изменений озвучил глава ФЗНЦ Александр Малькевич. Наверняка в скором времени общественность узнает всю правду о том, как жили россияне в заточении все это время.
В Ливии освобождены сотрудники Фонда защиты национальных ценностей
Российские граждане, сотрудники Фонда защиты национальных ценностей (ФЗНЦ) Максим Шугалей и Самер Хасан Али Суэйфан, которых задержали в 2019 году в Ливии, освобождены из тюрьмы. Об этом сообщил президент фонда Александр Малькевич, сообщает Российская газета.
«Есть важная и радостная новость для всех, кто следил за судьбой граждан Российской Федерации, наших товарищей Максима Шугалея и Самера Суэйфана, более полутора лет проведших в ливийском плену. Сегодня в 14:27 они были освобождены», — написал Малькевич в своем Telegram-канале.
По его словам, россияне едут домой. Как рассказал заместитель министра иностранных дел России и специальный представитель президента РФ по Ближнему Востоку и странам Африки Михаил Богданов, их сопровождает представитель российского МИД, передает ТАСС.
Малькевич также добавил, что освобождение стало возможно в результате «сложнейшей практически спецоперации, проведенной Министерством обороны РФ и Министерством иностранных дел РФ, а также благодаря усилиям других организаций».
Как Шугалей и его помощник попали в ливийскую тюрьму?
В начале 2019 года президент Фонда защиты национальных ценностей Александр Малькевич пригласил Максима Шугалея возглавить исследовательскую группу для проведения социологического исследования в Ливии. Планировалось, что они подготовят доклад для экономического форума «Россия — Африка» (прошел в октябре 2019 года в Сочи с участием 45 глав государств и правительств), сообщает Аргументы и факты.
После необходимой подготовки и получения одобрения от Правительства национального согласия (ПНС) Ливии 14 марта Шугалей с социологом Александром Прокофьевым и переводчиком Самером Хасан Али Суэйфаном, гражданином России иорданского происхождения, прибыли в Триполи (столица Ливии). В роли принимающей стороны выступала общественная организация Mandela Libya, сообщается на сайте фонда. Социологи проводили анкетирование, а также брали глубинные интервью у граждан Ливии из разных социальных слоев.
Кто такой Максим Шугалей, личная жизнь и биография
Максим Анатольевич Шугалей родился 24 февраля 1966 года в Ленинграде (ныне — Санкт-Петербург). По профессии социолог, является сотрудником Фонда защиты национальных ценностей. В разное время работал юристом и консультантом, занимался общественной деятельностью, а также участвовал в политических и бизнес-проектах в России и за границей.
Но в 2019 году жизнь Максима Шугалея кардинально изменилась. Известно, что в 2019 году была собрана группа людей, задачей которых было провести ряд социсследований в Ливии. Этот проект был запущен ФЗНЦ (Фондом защиты национальных ценностей). Данная группа состояла из 3 человек: Максима Шугалея, Самера Суэйфана и Александра Прокофьева. Группа приехала в Ливию по приглашению Халед аль-Мишри, который является председателем ПНС (Правительства национального согласия) в стране.
Группа проводила социальные опросы у разных слоев населения в течение 2 месяцев. Однако 17 мая 2019 года Максим Шугалей и Самер Суэйфан были захвачены боевиками. Их отправили в тюрьму «Митига», обвинив во вмешательстве в президентские выборы в стране. Переговоры, которые велись российскими властями, долгое время были безуспешны.
Не помог даже фильм, снятый на основании их трагической истории. Фильм «Шугалей» вышел на широкие экраны 1 мая 2020 года. После просмотра киноленты, в поддержку выступили не только их коллеги, друзья и родные, но и все те россияне, которые были не согласны с такой несправедливостью. Целый ряд пикетов были проведены у стен ливийского посольства в Москве. У Максима Шугалея есть любящая его семья: жена Наталья и двое детей.
Максима Шугалея и помощника-переводчика Самера Суэйфана все-таки удалось вернуть на Родину. Но сколько таких россиян все еще остается в ливийских тюрьмах, отсиживая сроки по пустым обвинениям.
Чужие выборы, Пригожин и молчание Кремля: что известно о российских политтехнологах, арестованных в Ливии
Чужие выборы, Пригожин и молчание Кремля: что известно о российских политтехнологах, арестованных в Ливии
Огласка в мировых СМИ
Группу питерских политтехнологов арестовали в Ливии еще 17 мая. Правда, долго молчали: генпрокурор Ливии вспомнил об этом только в июле и тут же замолк. Зато спустя два месяца об аресте россиян написали сразу несколько изданий.
Арабская газета Asharq Al-Awsat вышла с заголовком: «Агенты Путина арестованы в Ливии». Россияне якобы собирали сведения о движении вооруженных формирований, а также о том, насколько население страны поддерживает нынешнюю власть. Группа выезжала в западные горные районы, где встречалась с сыном бывшего диктатора Каддафи; по возвращении в Триполи членов команды арестовали.
А американское агентство Bloomberg сообщило: «Ноутбуки и карты памяти, найденные у них, доказывают, что они работали на российскую „фабрику троллей‟, которая специализируется на вмешательстве в выборы в разных странах Африки».
Разгорелся самый настоящий скандал. Но что происходит с арестованным, в чем их обвиняют и что вообще питерские политтехнологи делали в Ливии, многие гадают до сих пор.
Кто такой Максим Шугалай
Руководитель группы — Максим Шугалей — самый экстравагантный политтехнолог Петербурга. В прошлом году его заметили на выборах на Мадагаскаре: Би-би-си сообщала, что он передавал деньги кандидату в президенты. Арестован также Самер Суэйфан, гражданин России и Иордании, учился на врача в Москве, проходил ординатуру в 64-й больнице, раньше подрабатывал журналистом. В этой поездке выполнял роль переводчика. В Ливию питерские политтехнологи приехали в марте, когда страна готовилась к выборам, но вскоре ливийский маршал Халиф Хафтар повел свои войска на штурм столицы, и стало не до выборов.
Александр Малькевич, президент «Фонда защиты национальных ценностей»: «Наша мониторинговая группа из трех человек отправилась в Ливию в марте для полевых исследований, для изучения обстановки в целом: это социологическое исследование, экспертные интервью».
Именно «Фонд защиты национальных ценностей» Александра Малькевича отправил россиян в Ливию. В интервью RTVI Малькевич рассказал, что Фонд не связан с правительством, не получает финансирования от государства, а существует при поддержке частного бизнеса. Очевидно, этот бизнес был очень заинтересован в Ливии, поскольку как только Фонд зарегистрировали — в начале марта этого года — россияне отправились туда. Малькевич настаивает, что они занимались обычными социологическими исследованиями, в результате чего выяснили, что самый популярный политик в стране — маршал Хафтар, а один из самых непопулярных — президент Саррадж. Как раз после этих исследований их и арестовали.
Группа опросила более 1200 ливийцев, провела порядка 40-ка экспертных интервью плюс 15 фокус-групп, и все это — за два месяца. Ранее центр Досье Михаила Ходорковского сообщал, что, по их данным, в Ливии от структур Пригожина работали 6 полевых групп. Руководство Фонда защиты национальных ценностей заявило RTVI, что ему не известно о каких-то других командах, которые вели исследования в этой стране.
В ноябре прошлого года агенты ФБР задержали и допросили Александра Малькевича в аэропорту Вашингтона в связи с тем, что ранее он возглавлял интернет-издание USA Really, которое правительство США связывает с Евгением Пригожиным.
Александр Малькевич, президент «Фонда защиты национальных ценностей»: «Мой любимый вопрос: „Знакомы ли вы с Евгением Пригожиным?‟ Нет, я с ним не знаком, и я все время пытаюсь напомнить американским товарищам, что до мая 2018 года я жил и работал в Сибири».
Это интересно, потому что политтехнолог Максим Шугалей, которого Малькевич отправил в Ливию, думал, что в Африке он работает как раз на „повара‟, о чем сказал по телефону старому другу перед отъездом в Ливию.
Алексей Князев, друг Максима Шугалея: «Я звонил ему в феврале, у него был день рождения. Звонил, поздравлял, тогда последний раз с ним общался. Он говорил, что приехал из Африки и в Африку собирается. Сказал, что подробности при встрече, а так он ничего не говорил. Для меня это было вообще стремно. Я говорил ему: „Поваренком что ли устроился?‟ Он ответил: „Ну да‟. Я говорю: „Как-то это все не здорово‟: и место такое, и клиент тоже с вопросами, я бы сказал».
Максим Шугалей — не совсем тот человек, которого отправляют проводить сухие академические исследования. Это человек-подвиг. В Питере до сих пор вспоминают, как в 2002 году он прямо в зале суда съел документы, чтобы его клиента не отстранили от выборов в Заксобрание. Он пришел в пиар с опытом бизнесмена 90-х.
Алексей Князев, друг Максима Шугалея: «Мы с ним вместе два года работали. Сейчас это называется перекупы, тогда называлось спекуляция: машины покупали-продавали. И Шугалей был головой нашей небольшой компашки. В начале 90-х мы с ним вместе торговали: у вокзала стояли, с ящиков водку продавали. В начале 90-х был такой спирт „Рояль‟, если помните. Он так с бухты-барахты накупил этого „Рояля‟, забил им весь пассажирский вагон (с проводником договорился) и повез это в Астрахань продавать. Съездил-продал. Он такой человек, что способен на такие неожиданные вещи».
Связь с Евгением Пригожиным
Политтехнологи Петербурга знали, что Максим Шугалей (и не он один) работал на структуры Евгения Пригожина. Об этом RTVI рассказали представители отрасли. В последнее время Шугалею не удавалось найти работу в России. А Пригожин, как говорят в Петербурге, стал для политтехнологов чуть ли не главным работодателем.
Андрей Пивоваров, координатор проекта «Объединенные демократы»: «Мы видим, что многие люди, которые работали на разные политические партии, проекты, сейчас активно работают именно со структурами Пригожина. Как говорят, зарплата человека, поехавшего в Африку, составляет 300-350 тысяч рублей в месяц. По таким ценам вербовали людей месяцев 6-8 назад, когда это начиналось В России цены выборных кампаний примерно сопоставимы, даже выше, но выборные кампании конечны, они ограничивались сроком 3-4, ну, максимум 6 месяцев, а здесь человека нанимают на постоянной основе».
Сколько именно политтехнологов смог трудоустроить Пригожин, — тут мнения разные. Если говорить о крепких специалистах, то речь идет о десятках (их в принципе немного), но если считать работников низшего звена, то всего на Пригожина может работать больше 500 человек из этой индустрии. В каждую страну выезжают обычно группы по 10-20 работников. Те кто ездил по контракту в Африку, говорят, что условия там не очень: сидеть в основном приходится на закрытой территории, в город выпускают редко, и только в сопровождении охраны. Работа идет урывками: то штурмовщина, то нечем себя занять. Арест группы Шугалея в Ливии профессиональное сообщество еще не успело обсудить — это будет сделано осенью, на ближайшем слете политтехнологов.
Раньше питерские политтехнологи колесили по всей стране, это была уважаемая школа. Теперь работы нет, и остается пойти наемником в частную социологическую компанию.
Андрей Пивоваров, координатор проекта «Объединенные демократы»: «Думаю, у каждого свои мотивации, но прежде всего это деньги. Сейчас загружают максимум 10-20 процентов людей, которые называют себя технологами. Люди высокого полета остались при работе, но заказов немного, в основном это люди, работающие с администрацией президента, с главами регионов, но сам рынок схлопнулся, потому что решение о победителе выборов принимается заранее, нет конкуренции. Фактически борьба на выборах — это борьба за явку, за нужные показатели результата. Огромное количество людей осталось без работы, и много людей низкой квалификации, потому что раньше, когда работы было много, брали всех. А сейчас остаются [на плаву] те, кто более или менее соображает, а всех остальных берут „туда‟».
В профессиональном сообществе рассказывают, что политтехнологическое направление у Пригожина до недавнего времени возглавлял Ярослав Игнатовский. По совпадению, раньше Игнатовский работал у Шугалея менеджером полевого направления. Еще раньше Игнатовский был активистом движения «Наши». Поэтому, говорят собеседники RTVI, когда его специалисты подключились к акциям против оппозиции в Москве, уровень работы был соответствующий. Именно «нашистским» политтехнологам приписывают такие мероприятия, как обливание фекалиями сборщиков подписей в поддержку Любови Соболь или съемки ролика о том, как Яшин «пнул кота». Если это и так, то с самим Игнатовским эти акции, вероятно, не связаны: его отстранили от работы весной этого года, как говорят, — за непрофессионализм.
В расследованиях о российских политтехнологах в Африке упоминается бэк-офис в Петербурге: оттуда якобы координируется вся работа пригожинских сил. Согласно публикациям, возглавляет эту работу Петр Бычков. Официально он входит в попечительский совет Фонда защиты национальных ценностей — того самого, который командировал россиян в Ливию. В интервью RTVI Петр Бычков заявил, что Африкой занимается недавно: всего полгода. Но он давно знаком с Максимом Шугалеем и ценит его африканский опыт, хотя затрудняется сказать, какой именно.
Петр Бычков, член попечительского совета «Фонда защиты национальных ценностей»: «Во-первых, он уже бывал в Африке. Во-вторых, он достаточно смелый и в хорошем смысле авантюрный человек. Я не залезал в его командировку в Мадагаскар, знаю только, что он там был, знаю, что это все на самом деле. Просто был. Я даже с ним не говорил про Мадагаскар. Не знаю, бывал ли он в других африканских странах. Знаю только про Мадагаскар».
Недавно центр «Досье» Михаила Ходорковского опубликовал переписку, которую якобы вели сотрудники бэк-офиса после убийства трех российских журналистов в Центральноафриканской республике. Из публикации следовало, что Петр Бычков вырабатывал ту версию убийства, которая отводила подозрения от структур Пригожина. Эту версию потом тиражировали российские СМИ.
Петр Бычков, член попечительского совета «Фонда защиты национальных ценностей»: «Все эти вымышленные переписки — это все ложь. Я могу сам создать любой аккаунт в телеграме, обозваться Михаилом Ходорковским и начать писать кому угодно, сделать скрины. Сами понимаете, как это работает. Я не занимался повесткой. Вот вы меня спросите об этих журналистах, я даже вам имен не назову, я не журналист, я не в повестке этой. Да, трагедия произошла, но я ничего не знаю об этом».
Петр Бычков подтвердил RTVI, что знаком с известным политтехнологом, преподавателем СПбГУ Марией Пушкиной (упомянута центром «Досье» как одна из участниц переписки по Центральноафриканской Республике), — она была преподавателем Бычкова в университете. Сейчас, по информации из профессиональных кругов, расстановка поменялась: Бычков является начальником Пушкиной в структуре, которую связывают с Пригожиным.
Что случилось с россиянами в Ливии
Вернемся к Ливии. Александр Прокофьев — участник экспедиции Шугалея, избежал ареста просто потому, что улетел в Москву чуть раньше. 14 мая у него начался отпуск, и через две недели, в районе 28 числа, он должен был вернуться, чтобы сменить Шугалея. То есть планов останавливать работу не было. Прокофьев подтвердил RTVI, что давно работает с Максимом Шугалееем — вместе они делали проект на Мадагаскаре. В ту командировку их отправил Международный антикризисный центр — организация, зарегистрированная в жилой питерской пятиэтажке; учредитель и гендиректор центра сменились 5 июля, как раз в тот день, когда СМИ сообщили об аресте «пригожинских политтехнологов». По словам Прокофьева, в Ливии группа Шугалея встречалась с сыном бывшего диктатора Каддафи — Сеифом аль-Исламом. Это совсем не рядовое событие, потому что после того, как сына Каддафи выпустили из тюрьмы, он не появлялся на публике, и до сих пор неизвестно, где он точно находится.
Александр Прокофьев, кандидат наук по культурологии, практик-социолог: «У нас было две встречи с Сеифом аль-Исламом. Его уровень поддержки среди ливийцев был очень высок и естественно нас интересовало его мнение относительно будущего Ливии. Первая была вскоре после нашего приезда, до начала конфликта в Триполи 4 апреля, вторая уже была в апреле, когда конфликт начался. Никаких экономических сделок мы не обсуждали, потому что в настоящее время Сейф аль Ислам никак в политике не участвует. Происходили встречи и с другими лидерами противоборствующих сторон, я в них лично не участвовал, они проходили через наших представителей».
Есть версия, что структуры Пригожина пытались создать коалицию сторонников маршала Хафтара и сына Каддафи, которых Москва считает наиболее проходными кандидатами в президенты. Эксперт по Ливии Джалал Харчави считает, что россиян арестовали не за «вмешательство в выборы».
Джалал Харчави, научный сотрудник Института международных отношений Клингендаль (Нидерланды): «Россия поддерживает отношения со всеми сторонами и за последние два с половиной года хотя бы пыталась выглядеть беспристрастной, но люди, конечно, не совсем дурачки: ливийцы понимают, что у России больше идеологических симпатий к маршалу Хафтару. В дополнение к этому резонно предположить, что россияне пытались установить контакт с очень реальной сетью людей, которые поддерживают сына Каддафи — и таких людей будет больше на западе страны, чем на востоке. Так что если у вас был такого рода проект — посмотреть, какой уровень мобилизации может быть достигнут при лучшей организации, — то, конечно, такое исследование надо было проводить в этом районе. Но я настаиваю на такой версии: сейчас Хафтар начал наступления, вокруг столицы бои, и правительство пытается сказать: „Эй, мы знаем, что вы поддерживаете наших противников. Считайтесь с нами!‟».
Реакция Москвы
Итак, арестованных россиян в Триполи считают посланцами Кремля, а они на самом деле представители частной компании. Это очень опасная для них ситуация. Потому что сейчас они оказались в тюрьме Майтига, в руках командира Абд ар-Рауфа Кары. И у этой тюрьмы, и у этого командира очень плохая репутация.
Несколько ливийцев, близких к ситуации, заявили RTVI, что официально Москва не поднимает на переговорах тему задержанных политтехнологов. Александр Малькевич ранее заявлял, что переговоры об их освобождении ведутся, но ливийская сторона требует от представителей его фонда, чтобы российское руководство изменило позицию по Ливии. МИД России на запрос RTVI ответил, что дипломаты активно работают над освобождением россиян, а частным организациям не стоит отправлять своих сотрудников в Ливию.
Cannot find ‘template.blocks.quote’ template with page »
Питерские социологи в Африке оказались примерно в той же ситуации, что и сотрудники частных военных компаний: в основном они сами отвечают за себя. И какая жестокая ирония в том, что российские политтехнологи должны заниматься выборами где угодно, хоть в Африке, просто потому, что дома им не нашлось применения, потому что в Африке выборы есть, а в России — нет.