Кто такие офисные планктоны
Офисный планктон
Офисный планктон
Офисный планктон — публицистическое клише, неологизм, используемый для обозначения широкой категории офисных служащих. Данный оборот речи аллегорически характеризует работников, сравнивая их с планктоном — экологической группой мелких морских организмов, в основном находящихся на нижних ступенях пищевой пирамиды.
Употребления оборота «офисный планктон» в прессе известны с 2000-х годов. Он активно используется российскими журналистами [1] [2] [3] и политиками. [4]
Другим признаком называют то, что «офисный планктон» не производит продукта, не участвует в профильном производстве. [6] [8]
Существует также мнение, что главная характеристика «офисного планктона» — отсутствие какой-либо лояльности к работодателю. [8] Такие люди идентифицируют себя с любой группой, но только не с фирмой, где работают. Для многих из них характерно безразличие к своей профессии или нынешней работе; они пассивны, не заинтересованы в результатах своего труда.
Изредка к «планктону» причисляют менеджеров среднего звена. [9] В отдельных случаях это выражение употребляют как синоним всей массы офисных служащих, без акцента на их полезности, производительности и положении. [10] [11]
Офисный планктон тратит рабочее время на непроизводственные нужды: частные телефонные разговоры, общение в Интернете, социальные сети, компьютерные игры. [8]
Разные авторы соглашаются в том, что для «планктона» характерна высокая информационная связанность, общность среды общения. [11] [8]
В своей знаменитой [12] [9] цитате экономист Михаил Хазин охарактеризовал «офисный планктон» как «молодых людей, привыкших получать тысячи долларов просто за факт своего существования». Цитирующая Хазина «Российская Газета» отмечает, что для «планктона» характерны небольшой профессиональный опыт и очень нескромные запросы. [12]
Весной 2007 года в специализирующейся на освещении рынка труда газете «Труд» была опубликована статья о роли офисного планктона в современном производстве. [5]
Газета последовательно перечисляет представителей данной социальной группы. К нижней ступени был отнесён низкооплачиваемый обслуживающий персонал: курьеры, охранники, уборщики. К более выской ступени были причислены офис-менеджеры и секретари.
Костяк же «офисного планктона» по версии газеты формируют представители среднего звена офисных служащих. К этому звену относятся служащие практически всех специальностей: бухгалтеры, менеджеры по продажам, менеджеры по рекламе, PR-менеджеры, дизайнеры, HR-менеджеры, GR-менеджеры, бизнес-тренеры.
При этом очевидно, что не всех сотрудников среднего звена можно считать кадровым балластом — так, газета явно указывает, что, например, менеджеры по продажам напористы, самостоятельны, от них зависит уровень доходов компании.
В статье «„Офисный планктон“ как политическая угроза», опубликованной деловой газетой «Взгляд» 26 сентября 2006, автор высказывает следующее мнение об усреднённом портрете «офисного планктона»: [6]
 | Портрет типичного представителя «офисного планктона»: возраст от 20 до 40 лет, доходы от 500 до 2000 долларов в столице и от 300 до 1500 долларов в регионах, зарплату получает нередко в конвертах и в валюте. Образование высшее. Женат или замужем. Имеет машину. Собственной квартиры, как правило, не имеет. Живет либо с родителями, либо на съемной квартире. От физического труда далек. Помимо работы интересы заключаются в общении внутри своего круга. С представителями других социальных групп связи поддерживает, но не очень тесные. Кроме литературы, необходимой по работе, читает модные книги. Периодикой особо не увлекается за исключением профильных и специализированных газет и журналов. Информацию черпает из Интернета. Политизированность «офисного планктона» низкая. |  |
Несколько иные признаки выделяет Любовь Романова, автор кадрового исследования, опубликованного в executive журнале De Facto летом 2008 года: [8]
| По наблюдениям психологов и политологов, которые хоть раз пытались описать это явление, представители «офисного планктона» (ОП) отвечают нескольким объективным характеристикам: 1. Возраст от 20 до 35 лет. 2. Образование высшее. Правда, его качество оставляет желать лучшего. 3. Специалисты широкого профиля. То есть они довольно легко мимикрируют под смежные профессии. Маркетолог превращается в пиарщика, пиарщик в журналиста, а журналист — в специалиста по внутрикорпоративным коммуникациям. Нейрохирурги или инженеры, как правило, не пополняют ряды ОП. 4. «Офисный планктон» не имеет собственных подчиненных. То есть он не отягощен грузом ответственности за других людей. 5. Их зарплата колеблется от 500 до 2500 долларов в Москве, и от 200 до 1000 — в Воронеже. 6. Работа ОП не завязана на количественный результат. Они занимаются внутрикорпоративным PR, мотивацией персонала, администрированием сайта — то есть ориентированы на процесс. Тем же сейлс-менеджерам в «аське» сидеть некогда — их ноги кормят. | |
В 2007 году российский политический альманах левого направления «НАЗЛОБУ» посвятил «офисному планктону» отдельный материал. [11] В материале даётся следующее определение: офисный планктон — это совокупность людей, являющихся элементами разнообразных систем управления.
По мнению автора статьи Дениса Чукова, российский «офисный планктон» принципиально отличается от западных офисных служащих.
Чуков отмечает, что «офисный планктон» составляет подгруппу работников умственного труда и указывает на коренные отличия «офисного планктона» и традиционной интеллигенции:
Итак: интеллигенция занимается, грубо говоря, решением интеллектуальных задач. «Офисный планктон» выполняет функцию шестерёнки, приводного ремня в системе управления.
Далее Чуков рассуждает о том, чем «офисный планктон» выгоден нынешней российской власти и как привлечь его представителей в ряды противников существующего режима.
Схожее мнение высказывалось в деловой газете «Взгляд», далёкой от левых идей. В статье П. Данилина высказано опасение, что недовольство «офисного планктона» может стать угрозой существующей власти. По мнению Данилина, для «офисного планктона» характерно одновременно перманентное недовольство своими доходами и опасение потерять рабочее место. Предполагается, что эти мотивации могут подтолкнуть «планктон» к участию в акциях протеста. [6]
В свете экономического кризиса 2008 года многие СМИ отмечали, что основной его жертвой становится именно «офисный планктон» — работодатели массово сокращают работников, не являющихся жизнено необходимыми для выживания бизнеса.
В декабре 2008 году студия «Тунгуру» начала выпуск мульт-сериала «Офисный планктон». [13]
Офисный планктон – кто “породил” это?!
Я не буду рассматривать офисный планктон как явление, если кому захочется познакомиться с ним поподробнее, то милости просим:
«. Офисный планктон (они же «офисное быдло», «канцелярские крысы», «овощи» и т. п. отдельная особь называется «планктонина» и всячески склоняется: «планктонины», «планктонине» и т. д.) — обширная категория неудачников, паразитирующая на рабочем классе и представляющая собой винтик в механизмах управления, учета, бухгалтерии, финансов. Пролетариат постиндустриального мира, неспособный впрочем, даже на функции пролетариата индустриального. Алсо, оказывает мелкие сексуальные услуги крупному начальству. «
«. Название подчёркивает бессмысленность и бесцельность существования этой категории работников. Офисный планктон представляет собой значительную часть пользователей Рунета. Считается, что зарождение и развитие интернет-мемов, флеш-мобов и многих других сетевых феноменов происходит именно в среде офисного планктона. «
«. Ядром групп нового экономического протеста являются так называемые «менеджеры низшего и среднего звена» (причем «менеджер» в данном случае – отнюдь не управленец, а обычный сотрудник, которому в постсоветской России присвоили гордое название «менеджер»), самоназвание – «офисный планктон», ироническое название – «лемминги», оскорбительное название – офисное быдло. «
Когда мы слышим от руководителей и HR-ов жалобы на сотрудников, ссылки на их «бестолковость» и т.д., у нас просто возникает ряд закономерных вопросов, а именно:
Не вы ли, кто занимает соответствующие посты?! Именно руководители и HR менеджеры по загадочным причинам принимали решения:
Которые привели к формированию коллективов, где прекрасно сосуществуют яркие представители «офисного планктона».
И это только вершина айсберга. Не мало важны вопросы:
Кто сформировал «самооценку» для многих молодых специалистов, что они проработав год-два-три считают себя экспертами? и меньше «ста штук» им не предлагать! (а он или она даже в профессиональных понятиях путается и не обладает базовыми знаниями и опытом в профессии)
Почему многие «спецы» и «менеджеры» не обладают минимально необходимыми знаниями и навыками на своих рабочих местах (их там просто не должно было быть)? ведь по «уму», они должны это знать и уметь делать раз работают на данном посте
Кто «организовал» карьерный взлёт многих менеджеров, когда они не проработав на определенных уровнях, резко взлетели вверх по служебной лестнице?
Кто создает этот весь «корпоративный хаос» и устраивает нам мастер класс по «корпоративной камасутре»?
Если вы стремитесь к другому пути развития, оптимальному построению компании, внедрению немодных фенечек, а понятных технологий, результат от которых виден практически сразу. если вы готовы меняться сами, а не быть критиком и наблюдателем-экспертом со стороны ( у которых все вокруг пи. один он д’Артаньян), добро пожаловать в наше сообщество
Записки офисного планктона.
Начнем с определения:
Офисный планктон (ОП) — публицистическое клише, неологизм, используемый для обозначения широкой категории офисных служащих. Данный оборот речи аллегорически характеризует работников, сравнивая их с планктоном — морскими колониями простейших примитивных организмов, находящихся на нижнем уровне пищевой цепи.
Далее источники начинают путаться в определениях — одни, причисляют к ОП всех ассистентов, секретарей и клерков, судачащих от тяжелой офисной жизни и ныкающих окно аськи от руководства, другие же добираются до уровня мидл-менеджмента. Расскажу как вижу это я.
Жизненная история:
Примерно три месяца назад мне случилось покинуть стройные ряды одного из крупнейших российских автодилеров, и, после целого ряда собеседований, перейти на противоположную сторону баррикад, в еще более стройные ряды одного Импортера.
По началу конструкции бизнес центра, в котором базируется штаб-квартира, играющие стеклобетонными гранями и внутреннее убранство устремленное вверх — нагоняли на меня благоговейный терпет.
На собеседования я приходил под глубоким впечатлением важности момента моей жизни, а когда сообщили, что готовы подписать со мной джоб-оффер я был практически счастлив. (по большому счету — было чему — шаг вперед — это всегда радость)
Первый шок с которым я столкнулся — это, конечно, оупен-спейс, на котором в считанные часы шкурой понимаешь определение «офисный планктон»- по иному, окружающее тебя постоянное движение- оценить сложно.
Да, и если Вы ранее никогда не работали в подобной организации пространства- готовьтесь ввести для себя новое понимание стрессоустойчивости — от 80 человек разговаривающих вокруг к вечеру- мозг окончательно отказывается фокусироваться на какой-либо задаче.
Немного оторвусь от основного повествования, потому как не могу не уделить внимание Столовке- это отдельный фетиш для офисного служащего. Безусловно, она должна быть вкусной- т.к. именно обед является, по сути, часовым антистрессом от работы.
«Серебряный город» богат разнообразием предложений фуд-корта — тут тебе и японская, и тайская, и итальянская, и континентальная кухня — буквально на любой вкус, отдельной похвалы заслуживают горячие завтраки и кофейник внизу, на нулевом этаже.
Типовое рабочее место оупен-спейса, как и положено- лишено персонализации, за исключением бейджа сотрудника (хотя мне удалось оттяпать у Айтишнегоф нормальный монитор к ноуту.)
По прошествии пары месяцев Вы вливаетесь в эту жизнь, такой же рыбешкой начинаете шнырять за кофем, у вашего ноута появиляются наушники и грамотный плейлист, который позволяет не слышать все эти 80 человек, но в тоже время не отвлекает от работы, прочие лишения воспринимаются Вами с юмором и никак иначе. Жизнь по прежнему кипит и часто напоминает большую общагу — кто-то пишет очередной реквест:
Кто-то «вешается» с креативом:
А кто-то во всю готовится к вечернему корпоративу:
Кстати, первый корпоратив (или тим-билдинг) на котором я присутствовал — стал разочарованием месяца и хорошим примером того, как испортить людям праздник (по крайней мере, на мой вкус).
Идея любого тим-билдинга, как следует из назавания-несет в себе 3 задачи:
1. Дать людям отдохнуть (те кто хорошо вкалывают- должны хорошо отдыхать)
2. Сплотить коллектив наладив связи между людьми, которые в офисной жизни не пересекаются.
3. И конечно не забыть показать, что все это для них сделала их любимая компания.
НО когда Вы приезжаете на площадку, где ведуший в микрофон зачитывает последние информационные бюллетени компании (для тех, кто в танке видимо), где забрендировано абсолютно все, даже батареи отопления заботливо затянуты в баннеры с логотипами, где эйч-ар бегает с проверкой- занял ли ты место в команде…
Хочется сказать СТОП ИГРА, я не просто не хочу уаствовать в этом фарсе. Увы, мы очень часто забывем, что главная ценность корпораций- это люди, на не виниловые баннеры с лого, и мероприятия мы делаем именно для людей, а не для красивой картинки и последующего отчета.
Ну, и позитивный кадр в финале этого поста =)
Офисный планктон
Офисный планктон — публицистическое клише, неологизм, используемый для обозначения широкой категории офисных служащих нижнего звена. Данный оборот речи аллегорически характеризует работников, сравнивая их с планктоном — экологической группой мелких морских организмов, в основном находящихся на нижних ступенях пищевой пирамиды.
Содержание
[править] Происхождение и применение
Употребления оборота «офисный планктон» в прессе известны с 2000-х годов. Он активно используется российскими журналистами [1] [2] [3] и политиками. [4]
Другим признаком называют то, что «офисный планктон» не производит продукта, не участвует в профильном производстве. [6] [8]
Существует также мнение, что главная характеристика «офисного планктона» — отсутствие какой-либо лояльности к работодателю. [8] Такие люди идентифицируют себя с любой группой, но только не с фирмой, где работают. Для многих из них характерно безразличие к своей профессии или нынешней работе; они пассивны, не заинтересованы в результатах своего труда.
Изредка к «планктону» причисляют менеджеров среднего звена. [9] В отдельных случаях это выражение употребляют как синоним всей массы офисных служащих, без акцента на их полезности, производительности и положении. [10] [11]
Офисный планктон тратит рабочее время на непроизводственные нужды: частные телефонные разговоры, общение в Интернете, социальные сети, компьютерные игры. [8]
Разные авторы соглашаются в том, что для «планктона» характерна высокая информационная связанность, общность среды общения. [11] [8]
В своей знаменитой [12] [9] цитате экономист Михаил Хазин охарактеризовал «офисный планктон» как «молодых людей, привыкших получать тысячи долларов просто за факт своего существования». Цитирующая Хазина «Российская Газета» отмечает, что для «планктона» характерны небольшой профессиональный опыт и очень нескромные запросы. [12]
Весной 2007 года в специализирующейся на освещении рынка труда газете «Труд» была опубликована статья о роли офисного планктона в современном производстве. [5]
Газета последовательно перечисляет представителей данной социальной группы. К нижней ступени был отнесён низкооплачиваемый обслуживающий персонал: курьеры, охранники, уборщики. К более высокой ступени были причислены офис-менеджеры и секретари.
Костяк же «офисного планктона» по версии газеты формируют представители среднего звена офисных служащих. К этому звену относятся служащие практически всех специальностей: бухгалтеры, менеджеры по продажам, менеджеры по рекламе, PR-менеджеры, дизайнеры, HR-менеджеры, GR-менеджеры, бизнес-тренеры.
При этом очевидно, что не всех сотрудников среднего звена можно считать кадровым балластом — так, газета явно указывает, что, например, менеджеры по продажам напористы, самостоятельны, от них зависит уровень доходов компании.
В статье «„Офисный планктон“ как политическая угроза», опубликованной деловой газетой «Взгляд» 26 сентября 2006, автор высказывает следующее мнение об усреднённом портрете «офисного планктона»: [6]
Портрет типичного представителя «офисного планктона»: возраст от 20 до 40 лет, доходы от 500 до 2000 долларов в столице и от 300 до 1500 долларов в регионах, зарплату получает нередко в конвертах и в валюте. Образование высшее. Женат или замужем. Имеет машину. Собственной квартиры, как правило, не имеет. Живет либо с родителями, либо на съемной квартире. От физического труда далек.
Помимо работы интересы заключаются в общении внутри своего круга. С представителями других социальных групп связи поддерживает, но не очень тесные. Кроме литературы, необходимой по работе, читает модные книги. Периодикой особо не увлекается за исключением профильных и специализированных газет и журналов. Информацию черпает из Интернета. Политизированность «офисного планктона» низкая.
Несколько иные признаки выделяет Любовь Романова, автор кадрового исследования, опубликованного в executive журнале De Facto летом 2008 года: [8]
По наблюдениям психологов и политологов, которые хоть раз пытались описать это явление, представители «офисного планктона» (ОП) отвечают нескольким объективным характеристикам:
1. Возраст от 20 до 35 лет.
2. Образование высшее. Правда, его качество оставляет желать лучшего.
3. Специалисты широкого профиля. То есть они довольно легко мимикрируют под смежные профессии. Маркетолог превращается в пиарщика, пиарщик в журналиста, а журналист — в специалиста по внутрикорпоративным коммуникациям. Нейрохирурги или инженеры, как правило, не пополняют ряды ОП.
4. «Офисный планктон» не имеет собственных подчиненных. То есть он не отягощен грузом ответственности за других людей.
5. Их зарплата колеблется от 500 до 2500 долларов в Москве, и от 200 до 1000 — в Воронеже.
6. Работа ОП не завязана на количественный результат. Они занимаются внутрикорпоративным PR, мотивацией персонала, администрированием сайта — то есть ориентированы на процесс. Тем же сейлс-менеджерам в «аське» сидеть некогда — их ноги кормят.
В 2007 году российский политический альманах левого направления «НАЗЛОБУ» посвятил «офисному планктону» отдельный материал. [11] В материале даётся следующее определение: офисный планктон — это совокупность людей, являющихся элементами разнообразных систем управления.
По мнению автора статьи Дениса Чукова, российский «офисный планктон» принципиально отличается от западных офисных служащих.
Чуков отмечает, что «офисный планктон» составляет подгруппу работников умственного труда и указывает на коренные отличия «офисного планктона» и традиционной интеллигенции:
Итак: интеллигенция занимается, грубо говоря, решением интеллектуальных задач. «Офисный планктон» выполняет функцию шестерёнки, приводного ремня в системе управления.
Далее Чуков рассуждает о том, чем «офисный планктон» выгоден нынешней российской власти и как привлечь его представителей в ряды противников существующего режима.
Схожее мнение высказывалось в деловой газете «Взгляд», далёкой от левых идей. В статье П. Данилина высказано опасение, что недовольство «офисного планктона» может стать угрозой существующей власти. По мнению Данилина, для «офисного планктона» характерно одновременно перманентное недовольство своими доходами и опасение потерять рабочее место. Предполагается, что эти мотивации могут подтолкнуть «планктон» к участию в акциях протеста. [6]
В свете экономического кризиса 2008 года многие СМИ отмечали, что основной его жертвой становится именно «офисный планктон» — работодатели массово сокращают работников, не являющихся жизнено необходимыми для выживания бизнеса.
Зачем нужен офисный планктон?
Нет такого человека, который бы не слышал об офисном планктоне. Кто не способен ни на что, кроме перекладывания бумажек — идет работать в контору. Обычно там он занимается чем-то бессмысленным и бесполезным.
Но если это так, то зачем вообще экономике нужен офисный планктон?
Об интеллектуалах и грантоедах
На протяжении всего существования классового общества существовали группы людей, занимавшихся умственным трудом. Причем под умственным трудом здесь понимаются не только занятия науками и искусствами, но всякая деятельность, сопряженная с интеллектуальными усилиями. Например, древнеегипетские жрецы, объяснявшие, что фараон — сын бога, занимались интеллектуальной деятельностью, но вряд ли можно сказать, что их труд привел к хоть какому-нибудь улучшению жизни простых людей.
Жрецы в Древнем Египте выполняли социальный заказ тогдашнего правящего класса — государственных рабовладельцев, заключавшийся в объяснении и освящении воли угнетателей. Конечно, все эти объяснения носили мистический характер — но какое это имеет значение в мире, где практически никто не умеет читать и писать? Идеологические потомки тех жрецов существуют и в наше время.
Часть из них даже практически не поменяла методы воздействия на массы. Прописавшись в храмах, церквях и мечетях, современные жрецы продолжают свою деятельность по оболваниванию масс. Но сегодня это меньшая часть. Основная часть интеллектуалов (именно так называются описываемые люди) вовсе не ходит в длинных рясах, потрясая хоругвями. Они одеты в представительные и дорогие (на крайний случай — относительно дорогие) костюмы и говорят не о богах, а об экономике, политике, науке, искусстве и прочих вполне земных вещах. Вся проблема в том, что они также выполняют социальный заказ других людей.
Задумаемся на минутку о простой вещи, которая в современную эпоху чуть ли не абсолютизируется. Свободные независимые СМИ, предоставляющие альтернативные точки зрения, помогают сформировать человеку свое собственное мнение по каждому отдельному вопросу — звучит неплохо и вполне разумно. Но только на первый взгляд.
Проблемы начинаются, если мы начнем думать. Что такое свободные и независимые СМИ? От кого они независимы? Очевидно, от государства, которое навязывает свою позицию гражданам. Хорошо. Но эти СМИ зависимы от отдельных людей. Хотя бы от владельца, который через правильную (с его позиции) подачу материала может формировать взгляды читателей, слушателей и зрителей. Или от редактора. Или от журналиста.
Кстати, о журналистах. Не секрет, что очень многие представители эпистолярного жанра в популярных изданиях сидят на грантах. Их так и называют — грантоеды. В основном они отрабатывают (причем некоторые из них «за мелкий прайс») заказы своих иностранных хозяев. Наиболее известным таким заказчиком является Фонд Сороса, известный тем, что в начале 90-х наводнил страну новыми учебниками, прославляющими «открытое общество».
Примерно так выглядят свободные СМИ
Cхема, в общем-то, давно отработана. Заказчик через огромное количество нитей и денежных связей делает заказ, а сотрудник этот заказ выполняет.
Некоторые читатели здесь должны заметить, что офисный планктон все же не совсем подпадает под категорию интеллектуалов. Это верно. Однако, понимание этого не может быть достигнуто без понимания сущности интеллектуала.
Все дело в изменившемся способе производства. Если раньше не существовало возможности дать большинству или хотя бы значительной массе людей работу действительно творческую и интересную, то сегодня это стало объективной потребностью экономики. Массовое высшее образование стало реальностью. Оно теперь такая же обыденная вещь, как ранее — полное среднее образование.
Экономике нужны творцы, поскольку рутинные операции все чаще выполняют роботы.
Но вот незадача — несмотря на все образование, дипломы и прочие регалии, сознание абсолютно большинства оказалось более примитивным, чем даже раньше. Люди, имеющие дело с высокими технологиями, созданием принципиально новых объектов (мы сюда включаем как технарей — например, программистов, так и гуманитариев — например, журналистов) насквозь пропитаны самыми примитивными предрассудками. То, что, казалось бы, должно освобождать человека, ведет к его закабалению. В чем же дело?
Проблема в том, что, несмотря на все объективные возможности экономики, люди в офисах, офисный планктон, выполняют подчас абсолютно рутинные действия. Просто получают много. Такой человек обладает навыками, но не знаниями. Его учили как делать, но не дали в университетах ни системного мышления, ни критического подхода, ни какого-то сколь-нибудь глубокого понимания мира. Все, что у него есть — знание того на какую кнопку следует нажать в компьютерной программе, чтобы получить желаемый результат, и навык написания идеологически выверенных статей за которые хорошо платят.
Иногда, впрочем, даже такого навыка нет. Тогда люди могут заниматься трепологией. Все эти консалтинги, консультации, инфобизнесы и прочая болтовня не несет абсолютно ничего ни полезного, ни вредного с точки зрения потребностей общества. Все эти люди (тысячи их) паразитируют на действительно производительных работниках.
Есть, впрочем, одна вещь, которую упускают из виду критики офисного планктона. Именно эти люди становятся главными потребителями, главными иконами мира капитала — теми, на кого следует равняться. Другими словами, выполняют роль той самой морковки, висящей перед ослом: «Вы тоже сможете много зарабатывать, если будете много работать!»
Поэтому офисный планктон действительно нужен капитализму. Но нужен не как производитель, а как потребитель и создатель новых смыслов. Материальное производство в позднем капитализме вытеснено на обочину и существует где-то внизу. Над ним возвышается гигантский мыльный пузырь из фиктивного капитала. Но он рано или поздно должен будет лопнуть, и тогда все эти люди с высшим образованием, не отличающие Баха от Фейербаха, вынуждены будут заняться чем-то полезным.
Тут-то и выяснится, что ничего делать они не умеют, и придется их учить наукам заново. Что ж, подобное в истории уже происходило. Напомним читателям, что одной из первых задач большевиков была ликвидация безграмотности (сокращенно — ликбез). Проводилась она среди взрослых во время гражданской войны.
Надеемся, в этот раз войны удастся избежать.
ПРОЛЕТАРИИ ВСЕХ СТРАН, СОЕДИНЯЙТЕСЬ!
Офис он разный бывает. И работники, соответственно, тоже.
Нужен не планктон, а по гумилеву пассионарии. Планктон-тот же пролетариат.
Автор, ты с таким эгоцентризмом под вывеской комми нюхаешь свои пуки?
Крассный коммунист опять набрасывает
Ответ на пост «Миллионы американцев отказываются работать, назревает глобальное восстание среднего класса»
Согласен с тем, что коронавирус перевернул отношение к работе у многих.
Сам я директор по маркетингу в крупной розничной сети автозапчастей, представленной по всей России. Мои подчиненные приносят прибыль и они:
1. Не должны работать сверхурочно без их согласия и соответствующей оплаты.(неоднократно я тормозил и запрещал работать в выходные или после работы)
2. Сотрудник который себя плохо чувствует, сразу прекращает работу.
3. Все KPI должны быть понятными, достижимыми и побуждающими к усердной работе.
4. 4 из 5 рабочих дней в неделю сотрудники работают из дома и если владелец компании захочет вывести их на полный рабочий день, то заявления сразу лягут на стол.
Благодаря их работе доход интернет-магазина вырос на 12 миллионов в месяц только за последнее время и видя подобное отношение на всем периоде работы, у меня в отделе создалась очень комфортная атмосфера со стеком предельно преданных сотрудников. Потому-что в конечном итоге как ты с людьми, так и они с тобой.
Ответ Vorting63 в «Миллионы американцев отказываются работать, назревает глобальное восстание среднего класса»
Ответ на пост «Миллионы американцев отказываются работать, назревает глобальное восстание среднего класса»
Недавно довелось съездить на родину, в Бурятию. Разговаривали с другом детства, он работает технологом на большом деревообрабатывающем предприятии.
Миллионы американцев отказываются работать, назревает глобальное восстание среднего класса
Маленькая оговорка: я никоим образом не поддерживаю коммунистические взгляды марксизм-ленинизма. Я не стесняюсь признать их правоту там, где они действительно правы. Тем не менее, данную статью не следует принимать за выражение поддержки коммунизму, даже если между строками можно уловить знакомый мотив.
Все внешние линки на английском языке. Опубликованные в статье картинки переведены на русский.
Тем, кому лень читать всё написанное (а скорее всего, я таких постов сделаю несколько), обобщу популярные в этом движении взгляды:
— Отдавать большинство жизни работе бесмыссленно, и мы должны перестроить общество так, чтобы можно было мало работать, или даже не работать вообще. Мы делаем это сегодня лишь по собственному согласию, и пора это согласие забрать обратно. Самостоятельная ценность человека не зависит от его работы, а наоборот, противоречит ей.
— Ни один миллиардер не нажил миллиарды честным и полезным трудом, а только через организованную эксплуатацию других и манипуляции через созданные богатыми же механизмы, такие, как фондовый рынок. Деньги миллиардеров не принадлежат миллиардерам, и нужно найти способ ими воспользоваться. Честному человеку невозможно полностью себя обеспечить на все случаи жизни, и государство должно создать механизмы социальной безопасности и обеспечения.
— Ключом к переменам являются бойкоты, массовые самоувольнения, взаимоподдержка и создание профсоюзов. Солидарность работников и открытое обсуждение уровней зарплат, поведения работодателей и упоминание имён мест работы ушедшими сотрудниками перестало быть табу.
— Нет никакого двуличия в том, чтобы критиковать и подрывать капиталистическую систему, одновременно участвуя в ней, поскольку это участие вынужденное.
Другими словами, сам капитализм ставится под вопрос.
Всего одного, ребята, я вам точно говорю. Всего одного миллиардера съедим, и остальные сразу же станут послушными.
Летом 2021 американские новости начали обращать внимание, что работодатели в определённых областях затрудняются найти новых работников, тогда как старые массово увольняются. Первым звоночком стали исследования нескольких крупных компаний, в которых опросы показали, что подавляющее большинство работников допускают и желают смену места работы, когда работодатели начали говорить о возвращении в нормальный рабочий режим в офисе. Тогда ещё предположили, что это временное явление, связанное с эпидемией.
Такой подход, да ещё и в американском масштабе, создал раздольное поле паразитам типа менеджеров среднего звена и директоров, задача которых не делать работу, а надзирать за теми, кто её делает на самом деле. Уверен, что многим читателям это хорошо знакомо и без США. Поскольку сложность производства и планирования постоянно увеличивалась, идиллия американского капитализма, построенная на фундаменте личной самостоятельности, начала подтачиваться новообразованным классом управленцев, которые создали иллюзию собственной необходимости. Стало совершенно нормальным явлением, что управляющий директор компании, который формально является таким же работником, получает в десятки, а то и сотни раз больше денег, чем персонал, которым он управляет, не говоря уже о многомиллионных бонусах, «золотых парашютах», яхтах и самолётах.
Если, условно говоря, садовник в 50х на свою зарплату мог купить дом под разумную ипотеку, а то и просто отложив наличные, мог содержать жену и отдать в колледж двоих детей, то в 70х для этого требовалось, чтобы работали оба супруга, а в 90х это стало уже неподъёмным без внешнего финансирования. Сейчас же во многих случаях двух работ не хватает для того, чтобы оплатить автомобиль, еду, ипотеку и медицинскую страховку. Соответственно, дети и собственность стали дорогим удовольствием, и среди традиционно зажиточных членов (читайте: белых) общества начался упадок рождаемости и владения недвижимостью.
С другой стороны, за последние десятилетия США сделали значительные шаги в улучшении федерального и местного законодательства о труде. Были проведены большие реформы и созданы органы надзора, через которые работник может получить ему причитающееся. Чем
больше наглели работодатели, тем больше работники узнавали о положенной им законом защите от такой наглости и пользовались своими правами. На американских форумах всё чаще и чаще стали появляться конкретные советы о том, как наказывать ворующие зарплату бизнесы самостоятельно, без расходов на адвоката, и делать это перестало быть зазорным.
Когда пандемия заставила работодателей отправлять работников по домам, очень быстро выяснилось, что менеджеры ничем особенно полезным не занимаются, и прибыльная компания без них становится ещё более прибыльной. В свою очередь, менеджеры начали осознавать, чем им угрожает удалённая работа их подчинённых, и начали всеми правдами и неправдами пытаться от неё избавиться. Работники же, свыкшись с удобством работы из дома, и заметным улучшением в своём настроении, вдруг начали получать требования являться в офисы, устанавливать на рабочие компьютеры и телефоны достаточно фашистские приложения контроля, расписывать по часам свои рабочие занятия и планы, проводить разные ненужные собрания и прочие ранее нормальные менеджерские изобретения, которые теперь стали казаться дикостью. Зачастую это сопровождалось угрозами штрафов, урезания заработной платы и увольнения, в том числе незаконным образом.
Сочетание пандемии, интернета, упадка дохода, усталости и ненависти наконец превратило разрозненные ощущения среднего класса в массовое течение.
Обёрнутая в платочек эффективности социопатия менеджеров перерасла в невиданную
жестокость, и началось массовое противостояние. Так, например, один из членов сообщества /r/antiwork выложил фотографию его переписки с начальником, где тот требует от него явиться на работу в выходной, который работник взял в связи со смертью отца. Начальник открыто говорит ему «перестать быть страдальцем». Работник же немедленно извещает его об увольнении и посылает на несколько весёлых букв. Раньше такое считалось бы изолированным инцидентом, услышав о котором, многие бы удивились. Теперь же это норма. Этот пост получил 150 тысяч голосов и был прочитан миллионами. Вот ещё пример: одна работница уволилась, и начальство потребовало от другого сотрудника выйти на работу в субботу, после непрерывных 8 рабочих дней. Он отказался; начальник попытался угрожать увольнением и потерей медицинской страховки, и был немедленно послан, работник уволился на месте.
Пандемия, интернет и государственная помощь помогли американскому рабочему классу усвоить совершенно новую для него истину: нет принципиальной разницы между изнуряющей работой под эффективным менеджером, который постоянно тебя унижает, и за которую платят гроши, на которые ты едва ли можешь оплатить наёмную комнату, и безработицей. Американцы стали массово отправлять начальство в известные пешие походы и увольняться, создав кризис, масштабы которого только начинают выясняться. Таким образом, в США пустило корни то
«НИКТО НЕ ХОЧЕТ БОЛЬШЕ РАБОТАТЬ»
Конечно, большинству бизнесов и в голову не пришло поднимать зарплату, улучшать условия труда и отношение к обычному работнику. Вместо этого, они решили просто свалить вину на новое поколение и потакающее ему правительство, а кризис просто переждать. Но кризис, похоже, переживёт их. Американский интернет переполнен фотографиями закрытых
ресторанов с жалобными письмами на дверях. В Британии треснула индустрия грузоперевозок, что привело к опустению полок магазинов в некоторых местах и кризису доставок горючего. Правительство и работодатели опять заговорили о ленивых водителях, которые просто не хотят работать, субсидиях за счёт налогоплательщиков и ввозе дополнительной зарубежной рабочей силы; никто, естественно, не захотел расставаться со своими собственными деньгами. В Китае
обнаружилось подобное движение, символом которого стало бездействие лёжа. В Германии, Австралии и других странах работники тоже начинают вести себя подобным образом.
например, в ориентационном пакете торговой сети Wallmart прямо говорится о том, как получать от государства дотации на еду, поскольку на зарплату не выжить, что стоит государству миллиарды в социальных программах; складские работники компании Amazon описывают компьютерные алгоритмы, которые следят за их производительностью, вынуждая их писать в бутылки и плакать в специально отведённых для этого боксах. Создаются и распространяются памфлеты, памятки о правах работников, заметки, систематизирующие происходящее и другие агитационные материалы. Потихоньку отмечается повышение зарплат в отдельных филиалах торговых сетей.
Кроме того, медленно, но верно отпадает глубоко въевшийся в американскую ментальность страх называть имя бывшего работодателя, который плохо с тобой обошёлся, поскольку всегда можно получить иск о клевете. Теперь же всё больше и больше работников рассуждает так: им с меня взять нечего, а когда другие услышат о том, что компания пытается судить бывших работников, никто там работать больше не будет никогда, и им конец. А это, в свою очередь, означает, что компании, которые зиждятся на высасывании крови и нервов из работников, не
образом положа им конец.
В следующих эпизодах взглянем на конкретные примеры движения, сделаем обзор прессы, поговорим об истории профсоюзов и трудовых движений, а затем поразмышляем о том, что будет дальше.
Заказал пиццу детишкам, а её привезла учительница математики моей дочери. У неё степень магистра, а она зарабатывает меньше моей тупой сраки и вынуждена развозить пиццу, чтоб свести концы с концами. Это не та американская мечта, которую нам втюхивают