Кто такой бог в православии кратко

Кто такой бог в православии кратко

Бог — Творец все­лен­ной, Отец наш Небес­ный. Бог есть Чистей­ший Все­со­вер­шен­ней­ший Дух, выше и совер­шен­нее Кото­рого никого и ничего нет и быть не может.

Видев­ший Меня видел Отца ( Ин.14:9 )

Боже­ствен­ное откро­ве­ние учит пони­мать духов­ность Божию как то, что Бог:

Бог как Дух отли­ча­ется от всех прочих существ вообще тем, что они все огра­ни­чены и по бытию и по силам и, сле­до­ва­тельно, более или менее несо­вер­шенны, а Он есть Дух неогра­ни­чен­ный или бес­пре­дель­ный во всех отно­ше­ниях, иначе – все­со­вер­шен­ный.

… Все прочие суще­ства:

Таким обра­зом глав­ные свой­ства, при­над­ле­жа­щие Богу по суще­ству:

Бес­пре­дель­ность или все­со­вер­шен­ство
Назы­вая Бога бес­пре­дель­ным, мы разу­меем, что Он не только сво­бо­ден от вся­кого огра­ни­че­ния и недо­статка, в каком бы то ни было отно­ше­нии, но вместе обла­дает всеми воз­мож­ными совер­шен­ствами и притом в высо­чай­шей сте­пени или без всякой сте­пени и меры.

Само­быт­ность
Само­быт­ным Бог назы­ва­ется потому, что не обязан бытием Своим какому-либо дру­гому суще­ству, а имеет и бытие, и все, что ни имеет, от Самого Себя.

Неза­ви­си­мость
Под именем неза­ви­си­мо­сти в Боге разу­ме­ется такое свой­ство, по кото­рому Он и в суще­стве, и силах, и в дей­ствиях Своих опре­де­ля­ется только Сам Собою, а не чем-либо сто­рон­ним, и есть само­до­воль­ный, само­власт­ный, само­дер­жав­ный. Это свой­ство Божие выте­кает уже из преды­ду­щего. Если Бог есть Суще­ство само­быт­ное, и все, что ни имеет, имеет только от Себя: то, значит, Он ни от кого и не зави­сит, по край­ней мере, по бытию Своему и силам.

Неиз­ме­ри­мость и вез­де­при­сут­ствие
Неиз­ме­ри­мость при­пи­сы­ва­ется Богу в том смысле, что Он как Дух чистей­ший и притом бес­пре­дель­ный во всех отно­ше­ниях не под­ле­жит, в част­но­сти, ника­кому огра­ни­че­нию и про­стран­ством или местом, но напол­няет Собою все, a вез­де­при­сут­ствие – в том, что, напол­няя Собою все, Он есте­ственно нахо­дится во всяком месте и присущ вся­кому суще­ству.

Веч­ность
Когда гово­рится, что Бог вечен, это значит, что Он не имеет ни начала, ни конца Своего бытия и вообще сво­бо­ден от всех усло­вий вре­мени.

Неиз­ме­ня­е­мость
Неиз­ме­ня­е­мость в Боге есть такое свой­ство, по кото­рому Он всегда пре­бы­вает один и тот же и в Своем суще­стве, и в Своих силах и совер­шен­ствах, и в Своих опре­де­ле­ниях и дей­ствиях.

Свой­ства ума Божия

Все­ве­де­ние
Это свой­ство выра­жа­ется в том, что Бог по есте­ству обла­дает все­со­вер­шен­ным зна­нием: знает Себя, Свою сущ­ность, Свои свой­ства и дей­ствия; знает всё воз­мож­ное и дей­стви­тельно суще­ству­ю­щее; знает при­чины и цели созда­ния каж­дого тво­ре­ния; знает их сущ­но­сти и осо­бен­но­сти; знает всё про­шлое, насто­я­щее, гря­ду­щее; знает наме­ре­ния каж­дого чело­века, каж­дого ангела; знает о всех грехах и о всех добрых делах; знает, что для какого тво­ре­ния полезно, а что вредно или губи­тельно.
В отли­чие от чело­ве­че­ского веде­ния, пред­став­ля­ю­щего собой сумму раз­но­сто­рон­них накоп­лен­ных знаний, Боже­ствен­ное все­ве­де­ние пред­став­ляет про­стое, вне­вре­мен­ное созер­ца­ние всего суще­ству­ю­щего и условно воз­мож­ного разом, во всей пол­ноте.
Все­ве­де­ние Божье отно­си­тельно буду­щих собы­тий миро­вой исто­рии име­ну­ется пред­ве­де­нием.

Высо­чай­шая Пре­муд­рость
Под пре­муд­ро­стью Божьей ( Рим.14:26 ) под­ра­зу­ме­ва­ется та сто­рона Боже­ствен­ного все­ве­де­ния, кото­рая отно­сится к Боже­ствен­ным дей­ствиям. Пре­муд­рость Божия про­яв­ля­ется в том, что Богу известны и лучшие пути к дости­же­нию Своих целей, и лучшие сред­ства. Опти­мально исполь­зуя эти сред­ства для осу­ществ­ле­ния Своего замысла, Он всегда и везде дей­ствует без­упречно, наи­луч­шим обра­зом.

Свой­ства воли Божьей

Высо­чай­шая сво­бода
Сво­бода Боже­ствен­ной воли усмат­ри­ва­ется в том, что Бог не зави­сит ни от кого и ни от чего в при­ня­тии Своих реше­ний и опре­де­ле­ний, не нуж­да­ется в посто­рон­них сове­тах, дей­ствует, руко­вод­ству­ясь исклю­чи­тельно соб­ствен­ным разу­мом. Никто и ничто не может влиять на чистоту и само­сто­я­тель­ность Боже­ствен­ных реше­ний.
Кроме того, это свой­ство про­яв­ля­ется в том, что воля Божья сво­бодна от каких-либо внут­рен­них коле­ба­ний и про­ти­во­ре­чий.

Все­мо­гу­ще­ство
Все­мо­гу­ще­ство при­пи­сы­ва­ется Богу в том смысле, что Он обла­дает неогра­ни­чен­ною силою все про­из­во­дить и над всем вла­ды­че­ство­вать, – от чего назы­ва­ется без­раз­лично и все­мо­гу­щим или все­силь­ным, и Все­дер­жи­те­лем.
архи­епи­скоп Мака­рий (Дог­ма­ти­че­ское Бого­сло­вие)

Бог един, но не оди­но­кий, потому что Бог един по Cвоему суще­ству, но тро­и­чен в Лицах: Отец, Сын и Дух Святой, – един­ство Трех, бес­ко­нечно любя­щих друг друга лиц: Бог есть любовь ( 1Ин. 4:16 ).

Свя­тость
Свя­тость Божья ( Ис.6:3 ) выра­жа­ется в том, что Бог абсо­лютно чужд какого-либо зла, неиз­менно пре­бы­вает в нрав­ствен­ной чистоте, дей­ствует на осно­ва­нии совер­шен­ных побуж­де­ний к Добру, одоб­ряет в разум­ных созда­ниях то, что соот­вет­ствует Его запо­ве­дям и закону и осуж­дает то, что про­ти­во­ре­чит Добру.

Бла­гость
Бла­гость Божья ( Пс.144:9 ) есть такое суще­ствен­ное свой­ство, согласно кото­рому Бог Сам в Себе — бес­пре­дель­ное Добро, желает и подаёт всем Своим тво­ре­ниям столько добра, сколько каждое может вос­при­нять в соот­вет­ствии с есте­ствен­ными и инди­ви­ду­аль­ными спо­соб­но­стями.
При­ме­ни­тельно к разным слу­чаям и обсто­я­тель­ствам бла­гость Божия обо­зна­ча­ется осо­быми наиме­но­ва­ни­ями: щед­рость, милость, про­ще­ние, освя­ще­ние и т. д.

Пра­вед­ность
Пра­вед­ность Божья ( Втор.32:4 ) состоит в том, что Бог и Сам всегда дей­ствует в рамках Добра, и тре­бует от разум­ных созда­ний испол­не­ния нрав­ствен­ного закона; не лице­при­ятно оце­ни­вает их мысли, наме­ре­ния и поступки, воз­даёт каж­дому по делам.

Свой­ства чувств (ощу­ще­ний) Божьих

Любовь
Боже­ствен­ная любовь про­яв­ля­ется в вечной без­гра­нич­ной любви Лиц Пре­свя­той Троицы к Себе и Друг к Другу; в любви ко всем тво­ре­ниям (даже ко греш­ни­кам). Кроме того Бог, как Бог Любви, Бог-Любовь ( 1Ин.4-8 ), спо­соб­ствует про­яв­ле­нию любви в тех из Своих созда­ний, кото­рые обла­дают спо­соб­но­стью любить.

Все­б­ла­жен­ство
Все­б­ла­жен­ство Божие состоит в том, что будучи бес­пре­дель­ным, все­со­вер­шен­ным, Бог не имеет ни в чём недо­статка, нико­гда не испы­ты­вал и не испы­ты­вает ощу­ще­ний внут­рен­ней неудо­вле­тво­рен­но­сти; непре­станно пре­бы­вает в состо­я­нии без­гра­нич­ной внут­рен­ней радо­сти, сча­стья, доволь­ства ( Пс.15:11 ).

Согласно опре­де­ле­нию, дан­ному Апо­сто­лом и еван­ге­ли­стом Иоан­ном Бого­сло­вом, Бог есть любовь. Но Бог есть любовь не потому, что Он любит мир и чело­ве­че­ство, то есть свое тво­ре­ние, – тогда Бог не был бы вполне Собой вне и помимо акта тво­ре­ния, не имел бы совер­шен­ного бытия в Себе, и акт тво­ре­ния был бы не сво­бод­ным, но вынуж­ден­ным самой «при­ро­дой» Бога. Согласно хри­сти­ан­скому пони­ма­нию, Бог есть любовь Сам в Себе, потому что бытие Еди­ного Бога – это собы­тие Боже­ствен­ных Ипо­ста­сей, пре­бы­ва­ю­щих между собой в «вечном дви­же­нии любви», по слову бого­слова VII века пре­по­доб­ного Мак­сима Испо­вед­ника.

«В ( Исх.3:14 ) Гос­подь откры­вает Свое имя как «Сущий» – по-сла­вян­ски «Сый». Вот как тол­кует зна­че­ние этого имени свт. Гри­го­рий Бого­слов (цитата эта встре­ча­ется в двух Словах свт. Гри­го­рия, 38 и 45): «Сим именем име­нует Он (Бог) Сам Себя, бесе­дуя с Мои­сеем на горе, потому что сосре­до­то­чи­вает в Себе Самом все­це­лое бытие, кото­рое не начи­на­лось и не пре­кра­тится». Из этих слов мы заклю­чаем, что Бог, во-первых, явля­ется Лич­но­стью и, во-вторых, заклю­чает в Себе без­гра­нич­ную пол­ноту бытия».
Олег Давы­ден­ков (Дог­ма­ти­че­ское Бого­сло­вие. Курс лекций)

«Помя­туй о Боге, чтобы Он всегда памя­то­вал о тебе».
cв. Исаак Сирин

Бог наш бес­те­лес­ный и неве­ще­ствен­ный, и потому Дух наи­чи­стей­ший. Так сви­де­тель­ствует о Нем Святое Писа­ние: «Бог есть Дух» ( Ин.4:24 ). Если Святое Писа­ние при­пи­сы­вает члены тела, то не Ему соб­ственно при­пи­сы­вает, но по снис­хож­де­нию к немощи и сла­бо­сти пони­ма­ния нашего, поскольку мы не можем иначе понять Его дей­ствий, про­яв­ле­ний Его силы. Так, руки, Ему при­пи­сы­ва­е­мые, озна­чают Его все­мо­гу­щую силу, очи – все­ви­де­ние Его, уши – слы­ша­ние всего, так как от Него ни слово, ни дело, ни наше сер­деч­ное помыш­ле­ние не ута­ятся – как всех людей, так и вся­кого чело­века: что делал, гово­рил, мыслил, и с какой целью делал это, и что делает, гово­рит и мыслит, и с какой целью, и что будет делать, гово­рить, мыс­лить, и с какой целью все Ему совер­шенно явно. Он не имеет рук, но все что хочет творит единым жела­нием и мано­ве­нием. Не имеет очей, но все тво­ря­ще­еся и в сокро­вен­ных местах, и в глу­бине сердца наблю­дает и видит; не имеет ушей, но всякое слово, голос, пение плохое и хоро­шее слышит.
Слово Божие являет нам Бога еди­но­сущ­ным, но Трии­по­стас­ным, непо­сти­жи­мым, и потому не надо Его испы­ты­вать. Слово Божие являет Его все­мо­гу­щим, и потому надо искать помощи у Него одного. Слово Божие являет Его про­мыш­ля­ю­щим обо всем, и потому надо на Него наде­яться. Слово Божие являет Его нелож­ным, и потому надо Ему несо­мненно веро­вать. Слово Божие являет Его пра­вед­ным и воз­да­ю­щим каж­дому по делам его, и потому надо Его бояться. Слово Божие являет Его вели­ким, и потому надо пред Ним сми­ряться. Слово Божие являет Его вез­де­су­щим и наблю­да­ю­щим все дела, слова и помыш­ле­ния наши, и потому надо ходить пред Ним со всяким стра­хом и осто­рож­но­стью и делать, и гово­рить, и думать угод­ное воле Его. Слово Божие являет Его пре­б­ла­гим, и потому надо любить Его. Слово Божие являет Его мило­сти­вым к греш­ни­кам каю­щимся, и потому надо при­хо­дить к Нему с пока­я­нием и сожа­ле­нием. Слово Божие являет Его гря­ду­щим судить живых и мерт­вых, и потому надо гото­виться к суду Его.
свя­ти­тель Тихон Задон­ский

Гос­поди, Боже наш, Отче, Сыне и Дух Святой! Ты, не име­ю­щий образа, для созер­ца­ния же пре­крас­ней­ший, Своей неизъ­яс­ни­мой кра­со­тою помра­ча­ю­щий всякое виде­ние! Ты более пре­кра­сен, чем может вос­при­нять зрение, ибо Ты пре­вос­хо­дишь все, без­мер­ный в свой­ствах, види­мый для тех, кому Ты поз­во­ля­ешь видеть, Сущ­ность пред­веч­ная, неве­до­мая и Анге­лам, ибо бытие Твое они познают от Тебя. Ведь Ты назвал Себя Самого Сущим ( Исх.3:14 ), это мы и зовем Сущ­но­стью, ипо­ста­сью, вои­по­стас­ным именуя Того, Кото­рого никто нико­гда не видел, Трии­по­стас­ного Бога, единое без­на­чаль­ное Начало. Иначе как посмеем мы назвать Тебя Сущ­но­стью или про­слав­лять в Тебе три раз­дель­ных ипо­стаси? И каково соеди­не­ние, кто это совер­шенно постиг­нет? Ибо если Отец в Тебе и Ты во Отце Твоем, и от Него про­ис­хо­дит Святой Дух Твой, и Сам Ты, Гос­поди, и Дух Твой, Дух же Гос­по­дом назван и Богом моим, и Отец Твой есть Дух и назы­ва­ется Духом, то никто ни из Анге­лов, ни из людей нико­гда не видел, не созер­цал этого и не познал. Да и как изречь это? Как выра­зить? Как дерз­нуть назвать раз­де­ле­нием или соеди­не­нием, сли­я­нием или сме­ше­нием, или рас­тво­ре­нием? Как единое (назвать) тремя и три­еди­ным? Поэтому, Вла­дыко, на осно­ва­нии того, что Ты сказал и чему научил, всякий верный верует и сла­во­сло­вит дер­жаву Твою, так как все в Тебе совер­шенно, непо­сти­жимо, неве­домо и невы­ра­зимо для Твоих созда­ний. Ибо непо­сти­жимо уже бытие Твое, так как Ты суще­ству­ешь несо­здан­ным, равно как и родил Ты (несо­зданно). Да и как создан­ный ура­зу­меет образ бытия Твоего или Рож­де­ние Сына Твоего, Бога и Слова, или исхож­де­ние Боже­ствен­ного Духа Твоего? Чтобы и соеди­не­ние Твое он познал и раз­де­ле­ние постиг и изучил? Никто еще не видел ничего из того, о чем я сказал…
Но Ты Сам в Себе Самом суще­ству­ешь как один Бог Троица. Один, зная Себя Самого, Сына Твоего и Духа, и Ими одними познан­ный, как соесте­ствен­ными. Прочие же видят как бы лучи солнца, про­ни­ка­ю­щие в дом, и то, если у них хоро­шее зрение, — солнца же этого совер­шенно не видят. Так видят очи­щен­ным умом свет Славы Твоей и оза­ре­ния Твои от всей души ищущие Тебя. Каков же Ты по суще­ству и как Ты родил одна­жды или вечно рож­да­ешь и не отде­ля­ешься от Рож­да­е­мого от Тебя, но Он весь в Тебе, все напол­ня­ю­щий Боже­ством? Ты же, Отец, весь пре­бы­ва­ешь в Самом Сыне и имеешь исхо­дя­щего от Тебя Боже­ствен­ного Духа, все­ве­ду­щего и все испол­ня­ю­щего, — как Бог по суще­ству и Он не отде­ля­ется от Тебя, ибо от Тебя исте­кает. Ты – источ­ник благ, всякое же благо – Сын Твой, через Духа уде­ля­ю­щий и Анге­лам, и людям достойно, мило­сердно и чело­ве­ко­лю­биво. Никто, нико­гда ни из Анге­лов, ни из людей не увидел или не познал бытия Твоего, ибо Ты – несо­здан­ный. Ты сотво­рил все, и может ли сотво­рен­ное Тобою знать, как Ты рож­да­ешь Сына Твоего и как всегда исто­ча­ешь? И как про­ис­хо­дит от Тебя Твой Боже­ствен­ный Дух? И Ты отнюдь не рож­да­ешь когда-либо, родив, конечно, одна­жды. Но исто­чая – Ты не потер­пел оску­де­ния или ума­ле­ния, ибо Ты пре­бы­ва­ешь пре­ис­пол­нен­ным, неоску­де­ва­ю­щим, пре­выше всего, напол­ня­ю­щим Собою мир, види­мый и мыс­ли­мый, и в то же время нахо­дишься вне виде­ния и мыш­ле­ния. Боже мой, совер­шенно не допус­кая ни при­ра­ще­ния, ни убав­ле­ния, всегда пре­бы­вая недви­жи­мым, про­яв­ле­ни­ями Своими – Ты в вечном дви­же­нии. Ибо и Ты, Отец, непре­станно дей­ству­ешь, и Сын Твой содей­ствует спа­се­нию всех и Про­мыс­лом Своим усо­вер­шен­ствует, содер­жит, питает, живо­тво­рит и воз­рож­дает Духом Святым. Ибо как Сын видит Отца тво­ря­щим, так же и Сам творит, как сказал Он ( Ин.5:19 ).
пре­по­доб­ный Симеон Новый Бого­слов

О Ты, Кото­рый пре­выше всего! Что иное поз­во­лено мне изречь о Тебе? ибо Ты невы­ра­зим ника­ким словом. Как воз­зрит на Тебя ум? Ибо Ты непо­сти­жим ника­ким умом. Ты один неиз­ре­чен, потому что про­из­вел все, выра­зи­мое словом! Ты один непо­зна­ваем, потому что про­из­вел все, объ­ем­ле­мое мыслью. Тебе воз­дает честь все ода­рен­ное разу­мом! К Тебе устрем­лены общие жела­ния, Тебя жаждут все сердца, к Тебе все вос­сы­лает моле­ния, Тебе все, пости­га­ю­щее Твои пове­ле­ния, изре­кает без­молв­ную хвалу. Тобою единым все пре­бы­вает, к Тебе все стре­мится, Ты (Начало) и конец всего.
О, Все­име­ну­е­мый! Как назову Тебя, еди­ного Неиме­ну­е­мого? Да и какой небес­ный ум про­ник­нет сквозь заоб­лач­ные покровы? Будь мило­сер­ден, о Ты, Кото­рый пре­выше всего! ибо что иное поз­во­лено мне изречь о Тебе?
Боже­ство бес­пре­дельно и непо­зна­ва­емо. В Нем совер­шенно пости­жимо только одно – Его бес­пре­дель­ность … Когда разум устре­мит взор свой на горнюю бездну и не нахо­дит, на чем оста­но­виться или где поло­жить предел своим пред­став­ле­ниям о Боге, тогда бес­пре­дель­ное и неис­сле­ди­мое он назы­вает без­на­чаль­ным. А когда, устре­мив­шись в доль­нюю бездну, испы­ты­вает нечто подоб­ное, тогда назы­вает Его бес­смерт­ным. Когда же сводит в един­ство то и другое, тогда име­нует вечным, ибо веч­ность не есть ни время, ни часть вре­мени, потому что она неиз­ме­рима (14, 155).
Един есть Бог без­на­чаль­ный, бес­при­чин­ный, не огра­ни­чен­ный ничем, ни прежде бывшим, ни буду­щим, объ­ем­лю­щий веч­ность, бес­пре­дель­ный; вели­кий Отец бла­гого, вели­кого Еди­но­род­ного Сына, Кото­рый в рож­де­нии Сына не потер­пел ничего свой­ствен­ного телу, потому что Он – Ум. Един есть Бог иной (по ипо­стаси), но не иной по Боже­ству-Слово Бога, живая печать Бога, живая печать Отчая, единый Сын Без­на­чаль­ного и Един­ствен­ный Един­ствен­ного, во всем равный Отцу (кроме того, что Один все­цело пре­бы­вает Роди­те­лем, а Другой – Сыном). Осно­ва­тель и Пра­ви­тель мира, Сила и Мысль Отца. Един Дух – Бог от бла­гого Бога…
свя­ти­тель Гри­го­рий Бого­слов

Без воз­духа можно про­жить мак­си­мум 5 минут, с воз­ду­хом в сред­нем 80 лет, без воды можно про­жить мак­си­мум 5–7 дней, с водой можно про­жить в сред­нем 80 лет, без еды можно обой­тись в тече­ние 40–50 дней, а с едой можно про­жить в сред­нем 80 лет, без Бога можно про­жить в сред­нем лет 70–80, а с Богом можно про­жить веч­ность.
архи­манд­рит Мел­хи­се­дек Артю­хин

Во всех обще­ствах при­сут­ствует виде­ние Бога, только иска­жен­ное суе­ве­ри­ями этого обще­ства.
свя­ти­тель Игна­тий Брян­ча­ни­нов

Источник

Кто такой Бог?

Вопрос о Боге не прост. Вам придется не раз услышать: «Вот вы, христиане, говорите нам о Боге, доказываете, что Он есть. А Кто Он такой? О Ком вы говорите, когда произносите слово «Бог»?» Об этом сегодня и поговорим с вами.

Начну очень издалека, не удивляйтесь и потерпите минуточку. У Платона, ученика Сократа, есть такая мысль: первоначала (простые вещи, не имеющие никакой сложности) не поддаются определению. Их невозможно описать. Действительно, сложные вещи мы можем определить через простые. А простые через что? Если человек никогда не видел зеленого цвета, как мы объясним ему, что это такое? Остается только одно – предложить: «Посмотри». Рассказать же, что представляет собой зеленый цвет, нельзя. Отец Павел Флоренский как-то спросил свою кухарку, самую простую, необразованную женщину: «Что такое солнце?» Искушал ее. Она на него посмотрела с недоумением: «Солнце? Ну посмотрите, что такое солнышко». Он был очень доволен этим ответом. Действительно, есть вещи, которые невозможно объяснить, их можно только видеть.

На вопрос «Кто же Такой Бог?» приходится отвечать так. Христианство говорит, что Бог – это простое Существо, самое простое из всего, что есть. Он проще, чем солнышко. Он не та реальность, о которой мы можем рассуждать и через это понять и познать ее. Его можно только «видеть». Только «посмотрев» на Него, познать Кто Он есть. Вы не знаете, что такое солнышко, – посмотрите; вы не знаете, Кто такой Бог, – посмотрите. Как? – «Блаженны чистые сердцем, ибо они Бога узрят» (Мф. 5; 8). Повторяю, далеко не все вещи поддаются словесному описанию, определению. Мы же не можем слепому объяснить, что такое свет, а глухому, что такое звук До третьей октавы или Ре первой. Конечно, есть сколько угодно вещей, о которых мы рассказываем и достаточно понятно объясняем их. Но есть немало и таких, которые выходят за границы понятийного выражения. Их можно познать только через непосредственное видение.

Знаете, что в дохристианской греко-римской литературе называлось богословием и кто назывался богословом? Под богословием разумелись рассказы о богах, их похождениях, деяниях. А богословами назывались авторы этих рассказов: Гомер, Гесиод, Орфей. (Что находим у них, не буду говорить.) Вот вам и богословие и богословы. Конечно, есть небезынтересные идеи о Боге у Анаксагора, Сократа, Платона, Аристотеля и у других древних философов, но эти идеи не были популярными.

А в христианстве что называется богословием? Термин «богословие» – это русский перевод греческого слова «теология». По-моему, очень неудачный перевод, ибо вторая часть слова «теология» – «логос» имеет около 100 значений (первая – Теос, или Феос, всем понятна – Бог). В древнегреческо-русском словаре И. Дворецкого содержится 34 гнезда значений слова «логос». В каждом гнезде еще по несколько значений. Но если говорить об основном религиозно-философском смысле этого понятия, то вернее всего, полагаю, оно соответствует «знанию», «познанию», «видению». Переводчики взяли самое употребительное значение – «слово», и перевели теологию таким неопределенным понятием как богословие. Но по существу, теологию следовало бы перевести как боговедение, богознание, богопознание. При этом под ведением, знанием в христианстве подразумевается совсем не то, о чем думали язычники – не слова и рассуждения о Боге, но особый, духовный опыт непосредственного переживания, постижения Бога чистым, святым человеком.

Преподобный Иоанн Лествичник очень точно и лаконично сформулировал эту мысль: «Совершенство чистоты есть начало богословия». У других отцов это названо феорией, т.е. созерцанием, которое происходит в состоянии особого молчания – исихии (отсюда исихазм). Об этом молчании прекрасно сказал преподобный Варсонофий Великий: «Молчание лучше и удивительнее всех повествований. Его лобызали и ему покланялись отцы наши, и им прославились». Видите, как говорит, вернее, говорило древнее, святоотеческое христианство о богословии. Оно есть постижение Бога, которое осуществляется лишь через правильную христианскую жизнь. В богословской науке это называется методом духовно-опытного познания Бога, он дает христианину возможность истинного Его постижения и через это – понимания верного смысла Его Откровения, данного в Священном Писании.

В богословской науке есть еще два других метода, и хотя они являются чисто рациональными, однако тоже имеют определенное значение для правильного понимания Бога. Это методы апофатический (отрицательный) и катафатический (положительный).

Вы, наверно, слышали о них. Апофатический метод исходит из безусловной истины о принципиальной отличности Бога от всего тварного и потому непостижимости и невыразимости Его человеческими понятиями. Этот метод, по существу, запрещает говорить что-либо о Боге, поскольку любое человеческое слово о Нем будет ложным. Чтобы понять почему это так, обратите внимание на то, откуда возникают все наши понятия и слова, как они образуются? А вот как. Мы что-то видим, слышим, осязаем и т. д. и соответственно называем. Увидели и назвали. Открыли планету и назвали ее Плутоном, открыли частицу и дали ей имя нейтрон. Есть понятия конкретные, есть общие, есть абстрактные, есть категории. Не будем сейчас об этом говорить. Так пополняется и развивается язык. И поскольку мы общаемся друг с другом и передаем эти названия и понятия, то и понимаем друг друга. Мы говорим: стол, и все понимаем, о чем идет речь, поскольку все эти понятия образуются на основе нашего коллективного земного опыта. Но все они очень и очень неполно, несовершенно описывают реальные вещи, дают лишь самое общее представление о предмете. Гейзенберг, один из основателей квантовой механики, справедливо писал: «Значения всех понятий и слов, образующиеся посредством взаимодействия между миром и нами самими, не могут быть точно определены. Поэтому путем только рационального мышления никогда нельзя прийти к абсолютной истине» (Гейзенберг В. Физика и философия. – М., 1963. – С. 67).

Интересно сопоставить эту мысль современного ученого и мыслителя с высказыванием христианского подвижника, жившего тысячелетием раньше Гейзенберга и не знавшего никакой квантовой механики, – преподобного Симеона Нового Богослова. Вот что он говорит: «Я. оплакивал род человеческий, так как ища необычайных доказательств, люди приводят человеческие понятия, и вещи, и слова и думают, что изображают Божественное естество, то естество, которого никто из ангелов, ни из людей не мог ни увидеть, ни наименовать» (Преп. Симеон Новый Богослов. Божественные гимны. Сергиев Посад, 1917. С. 272). Вот, видите, что значат все наши слова. Если они несовершенны даже по отношению к вещам земным, то тем более они условны, когда относятся к реальностям мира духовного, к Богу.

Теперь вам понятно, почему апофатический метод прав – потому, повторяю, что какими бы словами мы не определяли Бога, все эти определения будут неверны. Они ограничены, они земные, они взяты из нашего земного опыта. А Бог превыше всего тварного. Поэтому, если бы мы попытались быть абсолютно точными и остановились на апофатическом методе познания, то должны были бы просто замолчать. Но во что превратилась бы тогда вера, религия? Как мы могли бы проповедовать и вообще говорить об истинной религии или ложной. Ведь, существом каждой религии является учение о Боге. И если бы мы ничего не могли о Нем сказать, то перечеркнули бы не только религию, но и саму возможность понимания смысла человеческой жизни.

Однако существует и другой подход к учению о Боге. Он, хотя формально неверен, в действительности столь же правильный, если не более, как и апофатический. Речь идет о т. н. катафатическом методе. Этот метод утверждает: мы должны говорить о Боге. И должны потому, что то или иное понимание Бога принципиально определяет человеческую мысль, человеческую жизнь и деятельность. Подумайте, есть разница между следующими утверждениями: я ничего не могу сказать о Боге; говорю, что Бог есть Любовь; говорю, что Он есть ненависть? Конечно, разница есть и великая, ибо каждое указание на свойства Бога является ориентиром, направлением, нормой нашей человеческой жизни.

Даже апостол Павел пишет о язычниках, что все, что можно знать о Боге, они могли бы познать через рассматривание окружающего мира. Речь идет о некоторых свойствах Бога, о том, как вы воспринимаем некоторые действия Божии, этого простого Существа. И называем это свойствами Божиими. Его премудрость, Его благость, Его милосердие и так далее. Это есть только отдельные проявления Божества, которые мы можем наблюдать на самих себе и на окружающем мире. Бог же есть простое Существо.

Потому, хотя все наши слова неточны, неполны и несовершенны, тем не менее, Божественное Откровение для нашего научения говорит совершенно определенно, что Бог есть Любовь, а не ненависть, Добро, а не зло, Красота, а не безобразие. Христианство говорит: «Бог есть любовь, и пребывающий в любви пребывает в Боге, и Бог в нем» (1 Ин.4:16). Оказывается, учение о Боге-Любви, это не какая-то неопределенность, абстракция, нет, это – самое существо человеческой жизни, Он реально существующий Идеал. Потому «не любящий брата пребывает в смерти»; потому «всякий, ненавидящий брата своего, есть человекоубийца»; потому «никакой человекоубийца не имеет жизни вечной, в нем пребывающей» (1Ин.3: 14,15). Иначе говоря, знай, человек, если ты имеешь неприязнь хотя к одному человеку, ты заблуждаешься и приносишь себе зло, страдание. Вы подумайте, какой великий критерий дается человеку положительным учением о Боге, Его свойствах. По нему я могу оценивать себя, свое поведение, свои поступки. Я знаю великую истину: что есть добро и что зло и, следовательно, что мне принесет радость, счастье, а что коварно погубит меня. Есть ли что-либо большее и великое для человека?! В этом сила и значение катафатического метода.

Вы понимаете теперь, почему существует Откровение Божие, которое дано в человеческих понятиях, образах, притчах, почему Он неизъяснимый и неописуемый говорит нам о Себе нашими грубыми словами? Если бы Он нам сказал на ангельском языке, мы ничего бы не поняли. Все равно, что сейчас к нам кто-нибудь вошел бы и заговорил на санскрите. Мы открыли бы рот в недоумении, хотя очень возможно, что он сообщал бы величайшие истины – мы все равно остались бы в полном неведении.

Итак, как же учит христианство о Боге? С одной стороны, оно говорит, что Бог есть Дух и как Существо простое, не может быть выражен никакими человеческими словами и понятиями, ибо любое слово – это уже, если хотите, искажение. С другой – мы стоим перед фактом Откровения Божия, данном нам в Священном Писании и опыте многих святых. То есть Бог говорит о Себе человеку на его языке, и хотя эти слова и несовершенны и не полны сами по себе, однако они являются необходимыми для человека, поскольку указывают ему, что он должен делать, чтобы прийти, хотя бы отчасти, к спасительному познанию, видению Бога. А что познание Бога отчасти возможно, об этом пишет Апостол: «Теперь мы видим как бы сквозь тусклое стекло, гадательно, тогда же лицем к лицу; теперь знаю я отчасти, а тогда познаю, подобно как я познан» (1 Кор. 13: 12). И Сам Господь говорит: «Сия же есть жизнь вечная, да знают Тебя, единого истинного Бога, и посланного Тобою Иисуса Христа» (Ин. 17: 3). Земная жизнь и есть начало этой вечной жизни.

Бог Господь снисходит к нашему ограниченному разумению и выражает нам истину в наших словах. Думаю, когда мы умрем и освободимся от этого «понятийного» языка, то с улыбкой будем смотреть на наши представления о Боге, духовном мире, ангелах, вечности. которые мы имели, даже читая Откровение. Тогда мы, с одной стороны, поймем все убожество этих наших представлений, с другой – увидим, каким благом для нас было это прикровенное Откровение Божие о Себе, о человеке, о мире, ибо оно указывало нам путь, средства и направление спасительной жизни. То есть все это имеет прямое отношение к духовной жизни христианина. Все мы наполнены страстями, все мы горды, все самолюбивы, однако при этом есть огромная разница между людьми. Какая? Один видит это в себе и борется с собой, а другой не видит и видеть не хочет. Оказывается, положительным (катафатическим) учением о Боге человеку даются верные критерии, мерила, с помощью которых он может правильно оценить себя, если действительно хочет быть верующим. Конечно, он может и ненавидеть брата своего, называясь верующим, но тогда, если его совесть еще не совсем сожжена и не совсем помрачен ум, он может понять, в каком бесовском состоянии находится.

Вы знаете, религии есть естественные и сверхъестественные. Естественные религии являются ничем иным, как выражением в образах и понятиях, мифах и сказаниях непосредственного, естественного человеческого ощущения Бога. Поэтому такие представления всегда носят или примитивно антропоморфический, или интеллектуально-абстрагированный характер. Здесь всевозможные образы богов, наполненные всеми страстями и добродетелями человеческими, здесь божественное Ничто, здесь идея платоновского Демиурга и аристотелевского Перводвигателя и т. д. Но все истины этих религий и религиозно-философских представлений имеют ярко выраженное человеческое происхождение. Сверхъестественные же религии отличаются тем, что Сам Бог дает знать о Себе, кто Он есть. И мы видим какое потрясающие различие существует между христианским пониманием Бога и тем, которое вне его. На первый взгляд, и здесь, и там те же или подобные слова, однако содержание у этих религий по существу отличающееся друг от друга. Насколько разительно это отличие прекрасно выразил апостол Павел, когда сказал: «а мы проповедуем Христа распятого, для иудеев соблазн, а для эллинов безумие» (1 Кор. 1: 23). Действительно, все специфически христианские истины принципиально отличаются от всех до них бывших аналогов. Это не только Христос распятый, но и учение о Триедином Боге, о Логосе и Его Воплощении, о Воскресении, о Спасении и др. Но об этом нужно вести отдельный разговор. А вот об одной их этих истин поговорим сейчас. Есть еще одна уникальная истина христианского учения о Боге, которая решительно выделяет христианство из всех других религий, включая даже и религию ветхозаветную. Мы нигде, кроме христианства, не найдем, что Бог есть Любовь и только Любовь.

Вне христианства мы встретим какие угодно представления о Боге. При этом самое высокое Его понимание, к которому приходили отдельные религии и некоторые древние философы, сводилось к учению о справедливом Судье, высшей Правде, совершеннейшем Разуме. О том же, что Бог есть Любовь, никто не знал до Христа. Вот пример. В нашей Церкви существует комиссия по диалогу с мусульманами Ирана. На заседании прошлым летом поднимался вопрос о высшей добродетели и высшем свойстве Бога. И было интересно слышать, когда мусульманские богословы, один за другим, говорили, что таковым свойством является справедливость. Мы отвечали: «Если так, то самым справедливым является компьютер. И разве вы не обращаетесь к Аллаху: «О, всемилостивый и милосердный!». Они говорят: «Да, милосердный, но Судья. Он судит справедливо и в этом проявляется его милосердие». Почему не знало и не знает нехристианское сознание (хотя бы оно даже и называло себя христианским) о том, что Бог есть именно Любовь и ничего более? Потому, что у нас, людей, исказилось само понятие любви. В человеческом языке любовь обозначает: всепрощенчество, отсутствие наказания, то есть свобода произволу. Делай что хочешь, вот что по-человечески обозначает «любовь». Мы другу все прощаем, а к тому, кто нам неприятен, мы цепляемся за каждую ерунду. У нас извратилось понятие любви. Христианство же возвращает нам истинное ее понимание.

Что такое христианская любовь? «Так возлюбил Бог мир, что отдал Сына Своего Единородного, чтобы всякий верующий в Него не погиб, но имел жизнь вечную». Любовь – это жертвенность. Но жертвенность не слепая. Посмотрите, как Христос реагировал на зло: «Змеи, порождения ехиднины». Берет кнут и выгоняет из храма, опрокидывает скамьи продающих в нем. Мне вспоминается один эпизод из книги архиепископа Александра Тянь-Шаньского, когда ему было лет 14–15. Он писал: Я какую-то книжку взял и стал рассматривать в ней картинку, на которой кони спаривались. И вдруг это увидела моя мать. Я никогда не видел у нее такого гнева. Она всегда была очень мягкая и добрая, здесь же она с негодованием выхватила у меня из рук эту книгу. Это был гнев любви, который я с благодарностью вспоминаю всю жизнь».

Люди не знают, что такое гнев любви и под любовью разумеют только поблажки. Поэтому, если Бог есть Любовь, то, следовательно, делай что хочешь. Отсюда и становится понятным, почему высшей добродетелью всегда считали и считают справедливость. Мы видим, как даже в истории христианства это высочайшее учение постепенно принижалось, искажалось.

Христианское учение о Боге-Любви было глубоко воспринято и раскрыто святыми отцами. Однако это понимание оказывается психологически недоступным для ветхого человека. Самый яркий пример – это католическое учение о спасении. Оно сводится, по верным словам А. С. Хомякова, к непрерывной судебной тяжбе между Богом и человеком. Какие это отношения? Отношения любви? Нет, суда. Сделал грех – принеси соответствующее удовлетворение правосудию Божию, ибо грехом ты оскорбил Божество. Они даже не понимают, что Бога нельзя оскорбить, ибо в противном случае Он оказывается не всеблаженным, а самым страдающим Существом. Если Бог непрерывно оскорбляется грехами человеческими, непрерывно содрогается от гнева на грешников, то какое же там всеблаженство, какая любовь! Это судья. Отсюда изобретено гордое учение о заслугах и даже сверхдолжных заслугах человека, которые он будто бы может иметь перед Богом. Отсюда учение о Жертве Христовой как об удовлетворении правосудию Божию, учение о чистилище, отсюда индульгенции. Все католическое учение сводится к ветхозаветной доктрине: «око за око и зуб за зуб». Все оно прямо вытекает из глубоко искаженного понимания Бога.

Ну, а если Бог есть Любовь, то как же понять эту Любовь? Скорби человеческие бывают? Да. Разве за грехи человеческие не бывает воздаяния? Бывает, и еще какое. Мы на личном опыте и опыте других это постоянно можем видеть. И само Священное Писание говорит о воздаянии, и святые отцы. Что же в таком случае все это значит, как не то, что Бог есть Справедливость? Оказывается, нет. Когда факты бедствий и страданий человеческих оценивают как наказание Божие, то есть как месть Божию за грехи, то допускают большую ошибку. Кто наказывает наркомана, кто наказывает того, кто выскакивает со второго, с третьего этажа и ломает себе руки, ноги? Кто наказывает пьяницу? Это месть Бога, что он становится поломанным, изувеченным, больным телесно и душевно? Конечно, нет. Эти страдания суть естественные следствия нарушения законов внешнего мира. Точно то же происходит с человеком и при нарушении им законов духовных, которые являются первичными и еще более значимыми в нашей жизни, чем законы физические, биологические, психические и т. д. А Бог что делает? Все заповеди Божии являются откровением законов духовных и своего рода таким же предупреждением человеку, как и законы материального мира. Если хотите, можно даже сказать так, Бог умоляет нас, людей: не вредите себе, не грешите, не прыгайте с пятого этажа, сходите по лестнице; не завидуйте, не воруйте, не лукавьте, не. – вы же себя этим калечите, ибо каждый грех несет в себе наказание.

Помню, в детстве как-то зимой мне мама сказала, что на морозе нельзя язычком прикасаться к дверной железной ручке. Только мама отвернулась, я тут же лизнул ее и был вопль великий. Но я тот случай хорошо запомнил и с тех пор, представляете, больше ни разу не повторил этого «греха». Так я понял, что такое заповеди Божии и что Бог есть именно Любовь, даже когда очень больно. Не маменька меня наказала, не она прилепила мой язык к железной ручке, а я не захотел признавать законов и был наказан. Так же «наказывает» нас и Бог. Наши скорби – это не месть Бога. Бог остается Любовью и потому предупреждает нас заранее, говорит, умоляет: «Не поступайте так, ибо за этим непременно последуют ваши страдания, ваши скорби».

Но идея, что Бог мстит, наказывает, является широко распространенным и глубоко укоренившимся заблуждением. А ложная идея порождает и соответствующие следствия. Сколько раз, думаю, вы слышали, как люди возмущаются. Богом. Бунтуют против Бога: «Что, я самый грешный? За что меня Бог наказал?» То дети рождаются плохими, то сгорело что-то, то дела идут не так. Только и слышно: «Что, я самый грешный? Вот хуже меня, и благоденствуют». Доходят до богохульства, до проклятий, до отвержения Бога. А откуда проистекает все это? Из превратного, языческо-иудейского понимания Бога. Никак не могут понять и принять, что Он никому не мстит, что Он есть величайший Врач, Который готов помочь всегда и каждому, искренне осознавшему свои грехи и принесшему сердечное покаяние. Он выше наших оскорблений. Помните, в Апокалипсисе замечательные слова: «Се, стою у двери и стучу: если кто услышит голос Мой и отворит дверь, войду к нему, и буду вечерять с ним, и он со Мною» (От. 3: 20).

Послушаем теперь, что говорит Священное Писание о Боге-Любви:

Он повелевает солнцу Своему восходить над злыми и добрыми и посылает дождь на праведных и неправедных (Мф. 5: 45).

Ибо Он благ и к неблагодарным и злым (Лук. 4: 39).

Ибо так возлюбил Бог мир, что отдал Сына Своего Единородного, дабы всякий верующий в Него, не погиб, но имел жизнь вечную (Ин. 3: 16).

В искушении никто не говори: Бог меня искушает; потому что Бог не искушается злом и Сам не искушает никого. Но каждый искушается, увлекаясь и обольщаясь собственною похотью (Иак.1: 13-14).

Чтобы вы. могли. уразуметь превосходящую разумение любовь Христову, дабы вам исполниться всею полнотою Божиею (Еф.3:18-19).

Как святые отцы смотрят на этот вопрос? Мы найдем у них (как и в Священном Писании) множество высказываний, в которых прямо говорится о наказаниях Божиих за грехи. Но что означают эти наказания, какова их природа? Зачитаю вам их объяснения этого серьезного вопроса.

Преп. Антоний Великий: «Бог благ и бесстрастен и неизменен. Если кто, признавая благословным и истинным то, что Бог не изменяется, недоумевает, однако же как Он (будучи таков) о добрых радуется, злых отвращается, на грешников гневается, а когда они каются, является милостив к ним; то на сие надобно сказать, что Бог не радуется и не гневается: ибо радость и гнев суть страсти. Нелепо думать, чтобы Божеству было хорошо или худо из-за дел человеческих. Бог благ и только благое творит, вредить же никому не вредит, пребывая всегда одинаковым; а мы, когда бываем добры, то вступаем в общение с Богом – по сходству с Ним, а когда становимся злыми, то отделяемся от Бога – по несходству с Ним. Живя добродетельно – мы бываем Божиими, а делаясь злыми – становимся отверженными от Него; а сие не то значит, чтобы Он гнев имел на нас, но то, что грехи наши не попускают Богу воссиять в нас, с демонами же мучителями соединяют. Если потом молитвами и благотворениями снискиваем мы разрешение во грехах, то это не то значит, что Бога мы ублажили и Его переменили, но что посредством таких действий и обращения нашего к Богу уврачевав сущее в нас зло, опять соделываемся мы способными вкушать Божию благость; так что сказать: Бог отвращается от злых, есть то же, что сказать: солнце скрывается от лишенных зрения» (Наставления св. Антония Великого. Добротолюбие. Т.1. §150).

Св. Григорий Нисский: «Ибо что неблагочестиво почитать естество Божие подверженным какой-либо страсти удовольствия или милости, или гнева, этого никто не будет отрицать даже из мало внимательных к познанию истины Сущего. Но хотя и говорится, что Бог веселится о рабах Своих и гневается яростью на падший народ, потом, что Он милует, его же аще милует, также щедрит (Исх. 33:19), но каждым, думаю, из таковых изречений общепризнанное слово громогласно учит нас, что посредством наших свойств провидение Божие приспособляется к нашей немощи, чтобы наклонные ко греху по страху наказания удерживали себя от зла, увлеченные прежде грехом не отчаявались в возвращении через покаяние, взирая на милость. » (Св. Григорий Нисский. Против Евномия. Творения.Ч.У1. Кн.II.М.1864. С.428-429).

Все это очень важно понять, поскольку имеет большое значение для духовной жизни. Мы своими грехами отторгаемся от Бога, но Бог никогда не отступает от нас, сколь бы грешны мы не были. Поэтому для нас всегда остается открытой дверь спасительного покаяния. Не случайно, а промыслительно первым в рай вошел не праведник, а разбойник. Бог всегда есть Любовь.

Такое понимание Бога проистекает и из христианского догмата о Боге едином по существу и троичном по Ипостасям – догмата опять-таки нового, неведомого миру. Есть отеческое выражение: кто видел Троицу, тот видел Любовь. Догмат Троицы открывает нам первообраз той любви, которая является идеальной нормой человеческой жизни, человеческих отношений. Многоипостасное человечество, хотя и едино по своей природе, однако в настоящем состоянии совсем не едино по существу, ибо грех разделяет людей. Тайна Бога-Троицы и открыта человечеству для того, чтобы оно знало, что только богоподобная любовь может сделать каждого человека чадом Божиим.

Лекция профессора А.И. Осипова по основному богословию, была прочитанна в Сретенской духовной семинарии 10 октября 2000 г.

Источник